Энциклопедия признаков и интерпретаций в проективном рисовании и арт-терапии

ББК88.4

лзз

Лебедева Л. Д., Никонорова Ю. В., Тараканова Н. А.

Энциклопедия признаков и интерпретаций в проективном рисовании и арт-терапии. — СПб.: Речь, 2006. — 336 с.

ISBN 5-9268-0512-0

Данная книга — своеобразный путеводитель в мир проективного рисунка. В ней проанализированы и систематизированы наиболее часто встречающи­еся в рисунках проективные признаки и их интерпретации. Читатель найдет не только очень интересные, порой неожиданные толкования разнообразных необычных признаков в рисунках, но и ссылки на конкретные тесты и ис­точники, приводящие эти толкования.

Книга станет постоянно необходимым, настольным справочником для всех тех, кто интересуется проективным рисованием.

ББК 88.4

ISBN 5-9268-0512-0

© Л. Д. Лебедева, Ю. В. Никонорова, Н. А. Тараканова, 2006

© Издательство «Речь», 2006

© П. В. Борозенец, обложка, 2006

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие............................................................................................ 5

Введение.................................................................................................... 6

Глава 1

РИСУНОК В ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ДИАГНОСТИКЕ............................ 9

Глава 2

ПРОЕКТИВНОЕ РИСОВАНИЕ В АРТ-ТЕРАПИИ................................... 14

Глава 3

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ПРОЕКТИВНЫХ ПРИЗНАКОВ В РИСУНКАХ

И ДРУГИХ ПРОДУКТАХ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТВОРЧЕСТВА.................... 29

3.1. Таблица проективных признаков и интерпретаций

визображении линий............................................................................. 30

3.2. Таблица проективных признаков и интерпретаций

в изображении дома............................................................................... 72

3.3. Таблица проективных признаков и интерпретаций

в изображении дерева............................................................................ 84

3.4. Таблица проективных признаков и интерпретаций

в изображении человека....................................................................... 108

3.5. Таблица проективных признаков и интерпретаций

в изображении семьи............................................................................ 157

3.6. Таблица проективных признаков и интерпретаций

визображении неизвестного животного.............................................. 178

3.7. Таблица необычных проективных признаков и интерпретаций... 196

3.8. Цвет в проективном рисовании и арт-терапии:

таблица признаков и интерпретаций.................................................... 243

Библиографический список цитируемой литературы........................ 305

Приложение 1

Опыт интерпретации проективных признаков рисунка

в арт-терапевтической работе.............................................................. 307

Тематический рисунок «Образы эмоций»....................................... 307

Тематический рисунок «Образ эмоций и чувств».......................... 310

Приложение 2

Примеры арт-терапевтических техник: описание и комментарии..... 313

Арт-терапевтическая техника «Линии конфликта»........................ 313

Арт-терапевтическая техника «Карта эмоций».............................. 318

Арт-терапевтическая техника с применением манной крупы....... 325

ПРЕДИСЛОВИЕ

Многие психологи считают, что рисунок— это зашифрованный марш­рут к волшебным тайнам душевных глубин. Тот, кто знает сакральный язык символов, способен пройти по этому маршруту и узнать о человеке многое. Очень многое — даже такое, о чем сам человек не догадывается. Не только сны оказываются «царской дорогой в бессознательное», но и рисунки...

Вот только освоить этот сакральный язык символов, содержащихся в рисунке, очень непросто. Тем более что среди толкователей-психологов мне­ния относительно тех или иных деталей изображения часто не совпадают.

Известный специалист в области арт-терапии, доктор педагогических наук Л.Д. Лебедева и ее ученики провели гигантскую работу по сбору всевозможных интерпретаций необычных признаков, встречающихся в рисунках. И теперь психологи-практики, с удовольствием использующие в психодиагностике про­ективное рисование, получат совершенно уникальный инструмент, который можно было бы назвать «энциклопедией трактовок и интерпретаций».

В чрезвычайно нужной практикам книге Л.Д. Лебедевой и ее коллег читатель найдет не только очень интересные, порой неожиданные толко­вания разнообразных необычных признаков в рисунках, но и ссылки на конкретные тесты и источники, приводящие эти толкования.

Такую книгу могли написать только люди, которые сами постоян­но работают как практики-арт-терапевты, умеющие интуитивно замечать разнообразные и очень тонкие нюансы рисунков. Способность к точному толкованию рисунков можно приобрести только через постоянный опыт взаимодействия с нашими маленькими клиентами.

Я уверен, что эта книга станет для вас постоянно необходимым, на­стольным справочником. Хочется только предупредить о главном: пожалуйс­та, избегайте категоричности в своих суждениях о смысле детских рисунков. И уж тем более откажитесь от соблазна на основе выявления каких-либо признаков ставить «психиатрические» диагнозы. Да и к психологическим диагнозам в проективном рисовании следует подходить крайне осторожно. Один из известных психологов как-то заметил: «Всякая интерпретация является ложной, поскольку допускает по крайней мере еще одну». На самом деле, пожалуй, всегда их более одной. И может встретиться кли­ент, для рисунков которого любая из известных вам трактовок окажется неприемлемой. Этого не стоит бояться: ведь данная область практической психологии скорее сродни искусству, чем строгой науке.

Поэтому помните: всякая интерпретация может быть только версией, одной из возможностей объяснения...

Игорь БАЧКОВ, доктор психологических наук,

профессор МГППУ, Президент Сообщества сказкотерапевтов,

главный редактор газеты «Школьный психолог»

ВВЕДЕНИЕ

Не секрет, что психологическая диагностика— весьма увлекательное занятие, причем не только для специалистов. «Все любят разгадывать других, но никто не любит быть разгаданным», — тонко подметил Ф. Ларошфуко.

Так, чтобы не быть разгаданной, главная героиня рассказа ТЕФФИ «Бабья доля»¹ Маргарита Николаевна «садилась на диван спиной к свету, психологически запутанную даму сажала лицом к окну — от чего не толь­ко душевные, но и физические ее тайны вылезали наружу— и задавала наводящие вопросы...»

Но и образ самой Маргариты Николаевны с репутацией умной жен-шины, к которой «приходят за советом в психологически трудную мину­ту», — достойный объект для психодиагностического исследования.

«Наружность у Маргариты Николаевны была, что называется, интерес­ная. Можно было изучать ее часами и все равно ничего не понять.

Какой, например, она масти? Волосы у нее темно-рыжие в локонах, желтые на висках, красные на темени, вишневые на затылке. < ... >

Брови черненькой ниточкой без волос — как пигмент. Ресницы синие. Ноз­дри сиреневые. Губы оранжевые. Зубы фарфоровые, голубоватые с золотом.

И весь этот хаос и игра красок озаряются мудрым выражением тусклых серых глаз.

Глазам пятьдесят четыре года».

Не правда ли, этот фрагмент рассказа ТЕФФИ — замечательная ме­тафора трудностей психологической диагностики?

Как не «разгадывать других», а исследовать тонкую психологическую реальность личности, оставаясь при этом в рамках человеческой и про­фессиональной этики?

Как выбрать точный и надежный психологический инструментарий, чтобы, выполняя психодиагностические процедуры, действительно прибли­зиться к пониманию Другого, а не интерпретировать самого себя?

Невольно вспоминается древняя мудрость: «Не ищите легких ответов».

Судя по многочисленным публикациям в печати и Интернете, в по­следнее время заметно вырос интерес специалистов к рисунку как методу психологического исследования. В научных и популярных изданиях пред­ставлен обширный материал, с высокой степенью достоверности подтверж­дающий диагностическую значимость тех или иных графических признаков как проективных,

¹ Теффи Н. А. Рассказы / Сост., вст. ст. Е. Трубиловой. М.: Молодая Гвардия, 1990. С. 444-449.

Введение

Вместе с тем нетрудно отыскать многочисленные примеры неоднознач­ного «прочтения» изобразительного продукта, что отражает и данные теоре­тических исследований, и субъективный опыт авторских интерпретаций.

Мы поставили задачу провести сравнительный анализ и систематизи­ровать наиболее часто встречающиеся в рисунках проективные признаки (графические индикаторы) и их интерпретации. Результаты этой трудоемкой работы оформлены в виде таблиц. Фамилии авторов интерпретаций и/или источники информации указаны в графах таблиц. Отсутствие названия теста в соответствующих графах означает, что интерпретация указанных признаков дана в тексте книги безотносительно к конкретному проективному тесту или методике. Уточнение «автор не установлен» относится к тем научно-популяр­ным или Интернет-публикациям, где интерпретации графических признаков приведены без соответствующих ссылок и указаний на авторство.

Цифры в квадратных скобках совпадают с порядковыми номерами ци­тируемых источников в предложенном ниже библиографическом списке.

Надеемся, что проведенная нами работа по систематизации графических индикаторов, с одной стороны, поможет достичь большей объективности и достоверности в случае формальной интерпретации рисунков без про­цедуры послетестового опроса. С другой стороны, удержит практикующего специалиста от поспешной и необоснованной постановки «психологичес­кого диагноза».

Важно также напомнить о профессиональной этике и предупредить об опасности эклектического подхода в интерпретации рисунка, субъекти­визма, основанного на умозрительных представлениях или проекции опыта собственных эмоциональных переживаний.

Очевидно, что прямой перенос систематизированных нами данных из многих источников (безусловно, далеко не всех, где встречается инфор­мация о «чтении» рисунков) в иной контекст психодиагностики требует корректности и проверки на валидность.

Вместе с тем опыт многих исследователей, в том числе и наш научно-практический опыт, подтверждает, что большинство предложенных в таб­лицах данной книги интерпретаций графических признаков (индикаторов) имеют высокую чувствительность в диагностике продуктов художественного творчества независимо оттого, при выполнении какого именно тематическо­го задания (или теста) они впервые были выделены. Иными словами, можно предположить некую универсальность интерпретаций сходных графических признаков (индикаторов) в любых формах спонтанной изобразительной деятельности (имеются в виду рисунок, картина, композиция из фольги, глины, пластилина, различных природных и поделочных материалов, кол­лажи, выполненные сообразно замыслу и представлениям автора).

Аргументируем сказанное известным в науке тезисом: «Хотя по внеш­нему виду работа простым карандашом над рисунком не похожа на лепку

8 Энциклопедия признаков и интерпретаций в проективном рисовании и арт-терапии

из пластилина, изготовление декоративных предметов, аппликацию, ма­кетирование (конструирование), все это— изобразительная деятельность, и психологические закономерности ее развития едины» (Выготский Л.С., 1968; Полуянов Ю.А., 1988).

Используя опорные элементы в качестве вспомогательных средств для расшифровки бессознательного содержания, проявляющегося в рисунках, «мы, — пишет в книге «Тайный мир рисунка» Г.М. Ферс (2000), — имеем возможность приблизиться к пониманию и расшифровке рисунка с точ­ки зрения диагностики». Кроме того, считает автор, люди, абсолютно не знакомые с анализом рисунков, благодаря изучению опорных элементов могут начать понимать содержание бессознательного, присутствующего в конкретном рисунке.

Тем не менее, несмотря на явную полезность справочников, созданных некоторыми исследователями, работающими с проективными методиками, «...не рекомендуется ни полагаться исключительно на трактовки символов, взятые из справочников, ни бросаться в другую крайность, абсолютно от­рицая ценность данного подхода. ...Опорные элементы — это основы, на которые можно опираться, но ни в коем случае не делать окончательных выводов. Необходимо помнить, что ни один опорный элемент не дает ре­шающего доказательства того, что же на самом деле происходит в психике пациента...» — убеждает читателя Грегг Ферс (2000).

От «безоглядного» использования словарей символов предостерегает также Робин Гудман (1998) и многие другие известные арт-терапевты.

Таким образом, нелишне подчеркнуть, что результаты диагностики посредством рисунка логично расценивать как ориентировочные, предвари­тельные, требующие дополнительной верификации путем сопоставления с данными исследования личности другими, в том числе и формализованными методами, стандартизированными методиками, тестами.

Словом, интерпретация рисунка — это, конечно, не только увлекатель­ное занятие, «таинственная игра», но и серьезная научно-исследовательская работа.

Надеемся, что данная книга станет своеобразным путеводителем в мир проективного рисунка.

Глава 1

РИСУНОК В ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ

ДИАГНОСТИКЕ

Еще на заре становления современной психологической науки непро­извольные рисунки использовались для изучения психологии поведения (Торрей Д., 1999 и другие исследователи).

Как гласит восточная мудрость, «один рисунок стоит тысячи слов».

Зачастую «откровения» изобразительного продукта не осознаются или сознательно скрываются автором на вербальном уровне, но невольно ста­новятся графическими свидетельствами для подготовленного специалиста (психолога, арт-терапевта и др.).

В научном сообществе сосуществуют противоположные представления о возможности рационального толкования продукта спонтанной изобрази­тельной деятельности. Согласно одним позициям, в силу иррациональной природы творческого вдохновения невозможно логически осмыслить и прочитать рисунок.

С других позиций, заключенные в изображении «личные смыслы», пере­живания могут быть раскодированы и осознаны как самим «художником», так и специалистом, который призван помочь автору понять содержание и символику собственного спонтанного творчества.

Такое отношение к изобразительному продукту отразилось в психоло­гическом феномене «проективный рисунок» и, соответственно, в диагнос­тических проективных методах и методиках.

Психологический принцип проекции обнаруживается в основе всех видов художественного творчества: субъект отражает, проецирует на изоб­разительный продукт свои неосознаваемые или скрываемые потребности, комплексы, вытеснения, переживания, мотивы. Причем люди, имеющие более низкие показатели базового доверия, склонны к проекции прежде всего депрессивных переживаний.

В целом в любом человеке, как подготовленном, так и неподго­товленном, заложена способность к проецированию своих внутренних состояний в визуальной форме. Считается даже, что основной механизм изобразительной деятельности — проекция.

Иными словами, изобразительный продукт— отражение индивиду­ально-психологических свойств автора, его мироощущения, характера,

10 Энциклопедия признаков и интерпретаций в проективном рисовании и арт- терапии

самооценки. Так, согласно К. Маховер (2003), любой детский рисунок является проективным по отношению к внутреннему психическому со­стоянию личности.

Особенности социальных обстоятельств развития, семейной ситуации, эмоциональное и физическое самочувствие, а также другие подобные фак­торы влияют на построение художественного образа, композицию, исполь­зование пространства, цвета, символики, характер движений.

Графические методы дают человеку возможность самому не только проецировать реальность, но и по-своему интерпретировать ее. Естественно, полученный результат в значительной мере отражает настроение, состояние, особенности внутреннего мира «художника».

С позиций феноменологии изобразительный продукт рассматривается как выражение внутреннего переживания, часть личности автора. Взаимо­действуя с художественными материалами, люди открывают индивидуаль­ность и уникальность собственного внутреннего мира.

Диагностика, основанная на анализе изобразительной деятельности, применима при обследовании различных возрастных групп. Большинство психологов и терапевтов склоняются к мнению о ее незаменимости в ра­боте с детьми, начиная со старшего дошкольного возраста. Этот вид диа­гностики оправдан в работе с различными эмоциональными проявлениями личности (застенчивостью, молчаливостью, скромностью, заторможенностью; агрессивностью, жестокостью, чрезмерной подвижностью; упрямством, своенравием и т. д.). По существу, в изобразительном продукте отражается предыдущий эмоциональный опыт субъекта.

В проективных графических методах изобразительный образ — диагнос­тический материал для специалиста. При этом используются стандартные шкалы формальных элементов. Производится структурное (или формально-структурное) расчленение рисунка, качественный и количественный анализ* характерных деталей, интерпретация с целью выяснения индивидуально-личностных характеристик автора графического продукта.

Приоритетными формальными составляющими принято считать линию, форму, цвет в их взаимосвязанной динамике, а также другие аспекты и способы символического выражения средствами изобразительного твор­чества. К примеру, отслеживаются особенности оформления, композиции, перспективы, пропорций, штриха, освещения (Хайкин Р.Б., 1992 и др.); формально-стилевые особенности изображения (Бурно М.Е. и др., 1989), учитывается частота встречаемости определенных параметров и т.д.

Словом, данный уровень интерпретации рисунков (с высокой степенью формализации) логично назвать технологическим.

Вместе с тем один из главных недостатков проективных методик, по словам Г. Ферса (2000), заключается в опасности не распознать исключи­тельную индивидуальность каждой работы.

Глава 1. Рисунок в психологической диагностике

11

В каждом графическом изображении, которое можно рассматривать как невербальное сообщение, «послание кому-то другому», остается нечто специфически индивидуальное. Это и создает трудность объективного «прочтения» рисунков в проективных тестах.

Сказанное несложно проиллюстрировать разнообразием интерпретаций одних и тех же признаков рисунка, предложенных различными авторами в научных и популярных изданиях. В их числе классические работы: «Рисунок человека» (тесты Гудинаф Ф., 1926 («Draw-a-man»), Д. Харриса, 1963); «Де­рево» (Кох К., 1957); «Дом— дерево— человек» (Бук Д., 1948); «Рисунок семьи» (авторы тестов: Вульф В., 1947; Хьюлс В., 1951; Бернс Р.К., 1972, Кауфман С.К., 1972); «Несуществующее (неизвестное) животное» (Дукаре-вич М.З., 1990) и другие, а также публикации по арт-терапии.

К примеру, часто встречающийся признак— изображение солнца на детских рисунках, по мнению Дж. Аллана (1997), обычно олицетворяет теплоту и обеспечивает рост; нередко символизирует человека, сердечность и понимание которого помогают ребенку в психологическом развитии. А по опыту Г. Ферса (2000), солнце может символизировать сильный авторитет значимого человека, оказывающего влияние на ребенка, причем ребенок, возможно, его боится.

«Действительно ли солнце следует ассоциировать с авторитетом, по­тому что оно „царит" на небе, дарит всем свет, тепло и связано с пред­ставлением о Боге? Это не означает, что подобные толкования образов являются неверными. Просто они далеко не всегда верны. И даже если верны, то можно ли это как-то проверить?» — размышляет арт-терапевт Р. Гудман (1998).

Очевидно, причина подобных дискуссий кроется в самом феномене проекции, на котором и построены рисуночные (графические) тесты и методики. Их популярность у практических психологов вызвана простотой и безопасностью применения, низкой вероятностью протестных реакций тестируемых, информативностью, а также широкими возможностями целост­ного изучения личности, основанного на психологической интерпретации результатов проекции.

При выполнении проективного рисунка основным объектом исследо­вания становится придуманный испытуемым субъектом графический образ в соответствии с собственной индивидуальностью. Научно доказано, что определяющую роль в формировании данного образа играют потребности, интересы и в целом психическая организация человека.

Вследствие этого тематические тесты, рисунки на свободную тему, спонтанные рисунки и другие рисуночные техники выявляют личностные особенности автора, «портретируют» его индивидуальность, выявляют эмо­циональные состояния, невротические реакции и т. д.

12 Энциклопедия признаков и интерпретаций в проективном рисовании и арт-терапии

Вчисле достоинств проективной диагностики специалисты отмечают и то, что рисуночные тесты облегчают демонстрацию таких содержаний внутреннего мира субъекта, которые он сознательно скрывает, вытесняет или не в состоянии выразить прямо (словами). Поэтому проективные методы, методики и тесты нередко называют косвенными, неформализованными. Полученные результаты (даже специалисту с основательной теоретической подготовкой и богатым практическим опытом) позволяют только сори­ентироваться в особенностях индивидуальных проявлений испытуемого, в связи с чем считаются неточными, с высокой степенью субъективности интерпретаций и низкой надежностью в сравнении со стандартизирован­ными методами психологического исследования личности.

И, хотя проективные рисуночные методы лишены научной строгос­ти и однозначности, не позволяют количественно измерить оцениваемые психические свойства, они информативны, высокогуманны и корректны. Особенно если предметом научного исследования становится духовное «Я» человека, «привычная для психолога и педагога исследовательская и формирующая установка недопустима и бессмысленна: тайна останется за семью печатями, а настойчивый исследователь уйдет с пустыми руками. ...Можно только приблизиться, прикоснуться, диалогически приобщиться к духовному „Я" в себе самом и другом человеке» (Флоренская Т.А., 1999).

Поистине удивительные возможности открывает изобразительная де­ятельность как проективная.

Рисунки (картины, композиции и т. п.) обычно разделяют на две группы: спонтанные рисунки и рисунки-экспромты.

Очевидно, что «спонтанный» означает «не имеющий внешних причин или влияния». Спонтанные рисунки выполняются по собственной инициа­тиве автора, а не в соответствии с инструкцией или просьбой. К числу таких рисунков логично отнести и так называемые «почеркушки», когда человек, занятый каким-либо делом или мыслями, машинально выполняет на листе бумаги те или иные изображения, иногда даже не замечая, что рисует.

В названном контексте в литературе встречается также термины «не­произвольный рисунок» и «кинестетический рисунок».

Непроизвольные рисунки Г. Фурт (1981) даже назвал молитвой своему внутреннему «Я».

Рисунки-экспромты выполняются по просьбе, но без подготовки, в ситуации «здесь и теперь», на свободную или заданную тему. Соответс­твенно, такие работы нередко называют «свободными» или «тематическими» рисунками.

Известно, что свободный рисунок проявляет фоновое эмоциональное состояние.

Применение термина «рисунки-экспромты» допускает влияние на рисунок также и внешнего мира, пишет Г. Ферс (2000).

Глава 1. Рисунок в психологической диагностике 13

По его мнению, высока диагностическая ценность всех рисунков, втом числе и выполненных под руководством. В последних также может проявиться бессознательное, видимое в свете работы-экспромта.

Таким образом, картины и рисунки, выполненные «на заказ», являются «ценным орудием для прояснения разных аспектов бессознательного... Как великие художники, так и любители, которым предлагают определенную тему, в той или иной степени обязательно вкладывают в произведение содержание своего бессознательного» (Ферс Г., 2000).

Итак, способ создания рисунка в психодиагностическом контексте не имеет особого значения, поскольку все рисунки, образно говоря, открывают дорогу к психике, перекидывают мостик от сознательного к бессознатель­ному конкретного человека.

Даже каракули обладают высоким диагностическим потенциалом и расцениваются как индикатор самопознания и социальной зрелости лич­ности, что передается структурой непроизвольных линий (Ульман Э., 1975, Кейн Ф., 1980; Бетенски М., 2002). По сути, каракули— это кинестетичес­кий рисунок, графический «отпечаток» движения руки, вид экспрессивного двигательного поведения.

Рисуя линии, люди не задумываются об их свойствах или содержании, создавая не образ или картинку, а выражая свои эмоции и чувства. Вместе с тем линия может символизировать жизненный путь или его определенный этап. Можно заключить, подчеркивает М. Бетенски (2002), что каракули представляют новую информацию для диагностики и новые ресурсы для арт-терапии.

Таким образом, каракули логично рассматривать в группе спонтанных рисунков, если они выполнены машинально, и в группе рисунков-экс­промтов, если человека побуждают к такому способу рисования, как, на­пример, с целью установления коммуникативного контакта или в процессе арт-терапевтической работы. В последнем случае каракули выполняют не только диагностическую, но и терапевтическую функцию. Отсюда еще один термин — «терапевтический рисунок».

Поскольку в процессе терапевтического рисования наиболее ярко выявляются неосознанные реакции личности, уделим этому феномену отдельное внимание.

Глава 2

ПРОЕКТИВНОЕ РИСОВАНИЕ

В АРТ-ТЕРАПИИ

Ключом к пониманию исцеляющих возможностей искусства служит реализация творческого потенциала человека, утверждает Ш. МакНифф (1996).

По существу, данная мысль иллюстрирует базовую характеристику арт-терапевтического подхода к интерпретации изобразительного продукта.

С позиций феноменологии в продукте творчества отражаются все виды подсознательных процессов (внутренние конфликты, воспоминания детства, вытесненные переживания и др.). Причем наиболее важные мысли и переживания человека легче передаются в виде образов, нежели словами (Крамер Э., 1977; Наумбург М., 1966).

Рисование как художественное самовыражение настолько открыто и искренне повествует о мире тонкой реальности личности, что образно может быть названо невербальной исповедью автора.

Спонтанная изобразительная деятельность сопровождается терапев­тическими эффектами (психологическим, эмоциональным, релаксаци­онным, психопрофилактическим, социально-коммуникативным и др.). Возможно, именно поэтому арт-терапию образно называют «исцеляющим искусством».

В англоязычных странах термин «арт-терапия» означает лечение «плас­тическим изобразительным творчеством», пишет Р.Б. Хайкин (1992).

Считается, что термин «арт-терапия» (Art Therapy)впервые предложен Адрианом Хиллом (1938).

Art; artist(англ.) — искусство, художник.

Therapeia(греч.) — забота; уход; лечение, которое понимается, как:

1) избавление от чего-либо; 2) «социально-психологическое врачевание» (изменение стереотипов поведения и повышение адаптационных способ­ностей личности средствами спонтанной художественной деятельности).

Релятивность понятия «терапия» аргументирует его введение в поня­тийный аппарат психологии и педагогики.

Арт-терапия, согласно англоязычному оригиналу «Art Therapy», в до­словном переводе — художественная терапия, рассматривается в контексте так называемых пластических искусств: живописи, графики, скульптуры,

Глава 2. Проективное рисование в арт-терапии

15

дизайна и других форм творчества, в которых визуальный канал коммуни­кации играет ведущую роль.

«Художественный», по словарю СИ. Ожегова, — изображающий действительность в образах, а «художество» — то же, что изобразительное искусство.

Итак, классический подход в арт-терапии основан на использовании средств художественной спонтанной деятельности, т. е. акцент делается на изобразительное искусство, а не на искусство вообще.

Недаром восточная мудрость гласит: «Картина может выразить то, что не выразит и тысяча слов».

Словосочетание «арт-терапия» в научно-педагогической интерпретации понимается как забота об эмоциональном самочувствии и психологическом здоровье личности, группы, коллектива средствами спонтанной художест­венной деятельности.

В узком смысле слова арт-терапия рассматривается как технология или как система психологической работы, основанная на феномене «ис­целяющих возможностей искусства».

Классифицируют такую работу по различным основаниям.

Так, по формеразличают:

• индивидуальную;

• групповую арт-терапию. По направленности:

• симптоматическую;

• каузальную.

Симптоматическая арт-терапевтическая работа направлена на конк­ретные проявления (симптомы) тех или иных отклонений (нарушений) в развитии личности.

Каузальная арт-терапия направлена на работу с причиной (причина­ми), т. е. предполагает диагностику отклонений (нарушений), исследование и устранение причин или формирования адекватного к ним отношения. Такая работа длительна по времени. В отдельных случаях может продол­жаться несколько лет.

По продолжительности работыарт-терапия бывает:

• краткосрочная;

• длительная;

• долговременная.

Краткосрочная арт-терапия обычно применяется «здесь и теперь» как экстренная психологическая помощь в кризисной ситуации или в ситуации острого стресса. Может ограничиться одной или несколькими сессиями с целью обозначения и разрешения актуальных изолированных проблем, конфликтов, прояснения психотравмирующих переживаний и др. Например, помощь ребенку в момент сильного страха.

7 6 Энциклопедия признаков и интерпретаций в проективном рисовании и арт- терапии

Длительная арт-терапия — система психологической работы на протя­жении нескольких месяцев или всего учебного года. Обычно за этот период позитивные результаты приобретают устойчивый характер.

Долговременная арт-терапевтическая работа может длиться годы, при­меняется с лечебными целями в случае «застревания» личности на каких-либо проблемах или при нарушениях личностного развития. Используется в специальной психологии и педагогике.

По способу организации деятельности участников:

• директивная;

• недирективная арт-терапия. По содержанию решаемых задач:

• профилактическая;

• реабилитационная;

• специальная.

Основные задачи профилактической и реабилитационной арт-тера­пии — восстановление и укрепление психологического здоровья, гармони­зация личности и межличностных отношений в группе, социуме.

Специальная арт-терапия предназначена для работы с детьми, имею­щими проблемы в развитии (умственная отсталость, задержка психического развития, аутизм и др.), поэтому рассматривается как арт-психотерапия в контексте медицинской модели.

В педагогической модели арт-терапии акценты с плоскости личностных проблем смещаются в направлении творчества, художественной экспрессии, гуманистического взаимодействия субъекта как с миром внешним, так и со своим внутренним миром. Такое взаимодействие, безусловно, обладает значительным терапевтическим потенциалом, а также способствует успешной индивидуализации и социализации личности.

Центральная фигура в арт-терапевтическом процессе — личность, стремящаяся к творческому самораскрытию, укреплению психологического здоровья, гармонизации эмоционального самочувствия, расширению диа­пазона своих возможностей.

В арт-терапии используются элементарные художественные средства, не требуется предыдущего опыта в рисовании и специальных художест­венных способностей. В основе — спонтанные, произвольные, свободные рисунки, рисунки-экспромты, которые не бывают «неправильными», а также экспериментирование с различными нестандартными изобразительными средствами и материалами.

Субъекты арт-терапевтического процесса — участник (клиент) и арт-терапевт — взаимодействуют между собой вербально на символическом, ассоциативном уровне и посредством невербальной, визуальной коммуни­кации через продукты творчества (Рис. 1).

Глава 2. Проективное рисование в арт-терапии

17

Рис. 1

Создавая рисунок, картину, композицию или другой изобразительный продукт в процессе арт-терапевтической сессии, каждый участник сначала пребывает в роли «художника», затем становится «зрителем», наблюдая свою работу отстраненно (со стороны). Этот этап предполагает рефлексив­ный анализ работы непосредственно самим автором, а также обсуждение в группе. Возможна (если это уместно) и обратная связь со стороны арт-терапевта.

Следующий этап — трансформация, внесение необходимых изменений в изобразительный продукт сообразно чувствам и психологическому состоя­нию автора. По существу, это важный этап арт-терапевтического процесса, как правило, сопровождающийся терапевтическим эффектом.

Со временем наступает осознание, изменяется субъективное отношение к своей проблеме и корректируется самооценка, Я-концепция, самоприня­тие. В итоге в качестве позитивного результата арт-терапии постепенно ини­циируется ощущение целостности и гармоничности своего образа «Я».

Отобразим сущностный механизм арт-терапевтического процесса в виде упрощенной схемы:

Создание художественного продукта (спонтанное творчество) —> наблюдение со стороны (отстранение, отчуждение) —> рефлексия —> трансформация образа (внесение изменений в продукт изобра­зительной деятельности) —> осознание —> изменение отношения —> новый образ «Я» —> самопринятие

Подчеркнем, что трансформация созданного автором художественного образа, внесение изменений на уровне реальных действий (перерисовыва­ние, исправление, добавление объектов и деталей, коррекция цветового,

18 Энциклопедия признаков и интерпретаций в проективном рисовании и арт-терапии

композиционного решения и тому подобное, включая разрушение и уничтожение продукта творчества) сопровождается трансформацией на символическом уровне (в сознании субъекта). «Материализованные» на бумаге страхи, обиды, другие негативные чувства и переживания лишаются эмоциональной напряженности, своей «драматической» составляющей. Тем самым автор овладевает ситуацией, приобретает, образно говоря, власть и чувство превосходства над «материальными свидетельствами» психотравми­рующих событий, а также возможность посмотреть на ситуацию по-новому. Придуманное счастливое завершение «страшных» или печальных историй способствует освобождению от разрушительной психической энергии. При этом важно подчеркнуть, что любые, даже самые негативные эмоции не причиняют вреда окружающим, так как субъект осуществляет их перенос на продукт своего творчества, а не на других людей. Продукты творче­ства, образно говоря, становятся «свидетелями» негативных, враждебных, агрессивных или, напротив, слабых черт личности. В то же время в них содержится богатый позитивный материал, что помогает человеку найти ресурсы, принять субъективные эмоции и чувства, осознать их необходи­мость и значимость.

Эмоциональное переключение приводит к катарсису, освобождению от неприятных эмоций. Это дает возможность почувствовать себя более уверенным перед кажущейся опасностью, научиться понимать свое состо­яние, управлять эмоциями, владеть собой. Словом, осознание приводит к новому состоянию личности.

...Я жил как Другой. Это тот, кем меня учили быть, но кем я не являю