Глава xv что такое философия здоровья?

Подмена понятий

Сегодня у нас сложилась довольно своеобразная шка­ла оценок эффективности систем здравоохранения и ме­дицины в целом, действенности тех или иных методик и способов лечения, искусства отдельных целителей.

Шкала эта проста и на первый взгляд представляется достаточно логичной, отвечающей насущным потребно­стям общества.

Если речь идет о системе здравоохранения, то глав­ным критерием ее оценки является количество поликли­ник и больниц, больничных коек в стационарах, оснащен­ность лечебных учреждений современной медицинской техникой, обеспеченность больных лекарствами и другие чисто количественные показатели.

Эффективность медицины оценивается соотношением общего числа принятых врачами и излеченных ими паци­ентов. Чем больше больных излечено, тем выше уровень развития медицины.

Точно такой же подход к оценке действенности нетра­диционных методик и способов лечения, квалификации народных целителей.

И подобное положение сложилось не только в нашей стране, которую мы в экстазе самоуничижения готовы поставить по уровню развития на последнее место в ми­ре. Недавно я вернулась из поездки в Канаду, куда была приглашена выступить с циклом лекций о моей Системе Естественного Оздоровления. Впечатления остались са­мые противоречивые: с одной стороны высокая культура отношений, чистота, безукоризненный сервис, в том числе и медицинский, с другой—большое количество боль­ных, которых я, как врач, распознаю с первого взгляда, очень много людей с избыточным весом тела, те же традиционные представления о «неразлучности» хрониче­ских болезней и старости. Маленький штришок: в аэро­порту на паспортном контроле чиновник спросил меня, сколько мне лет. Ничего не подозревая, я ответила, что родилась в 1916 году. Поднялась небольшая суматоха, причину которой я поняла лишь после того, как ко мне подкатили инвалидную коляску и с великим бережением попытались в нее усадить. Чтобы вам понятен стал весь комизм ситуации, добавлю, что после перелета я чувство­вала себя великолепно и первое, что сделала после обуст­ройства в гостинице,—отправилась на ближайший пляж, чтобы с наслаждением поплескаться в водах Тихого оке­ана, температура которых в это время года (а дело было в конце октября—начале ноября), колебалась у отметки + 4...+5° С.

Рассказала я об этом вовсе не с целью позабавить вас, а чтобы снова обратить вашу мысль к проблеме духовно­го, психического и физического здоровья человека. Один из парадоксов нашего времени состоит в том, что чем быстрее мы продвигаемся по пути научно-технического прогресса, тем с большей скоростью удаляемся от кар­динального решения этой проблемы. И неуклонно рас­тущие расходы всех стран мира на здравоохранение— лучшее тому доказательство.

Однако самое удивительное заключается в том, что мы, и это я считаю другим величайшим парадоксом завершающегося второго тысячелетия нашей эры, до сих пор не знаем, кому и за что платим все более обремени­тельную дань. Какой смысл в этих непонятных любому разумному человеку жертвоприношениях, если люди как болели, так и продолжают болеть, причем количество впервые заболевших не уменьшается, а растет, опережая прирост расходов на здравоохранение.

Во имя чего же и против кого мы боремся? Кто-то, возможно, удивится несообразительности автора и, уста­ло вздохнув, пояснит: мы сражаемся за здоровье народа, против болезней. Но сражение сражению рознь, в истории человечества, как известно, были даже столетние войны, но и они в конце концов заканчивались чьей-то победой. Мы же «бьемся» с болезнями тысячелетия, а ре­зультат?

Несомненно, в борьбе с инфекционными заболевани­ями человечество одержало немало впечатляющих побед.

Чума, холера, оспа, «выкашивающие» прежде население целых городов и регионов, усмирены, достигнут высочай­ший уровень развития хирургических методов лечения, диагностики заболеваний.

Однако количество и тяжесть хронических заболева­ний возрастают, многие из них, бывшие прежде «приви­легией» глубокой старости, сегодня все чаще настигают детей, даже грудных.

Добьемся ли мы победы и здесь? А если добьемся, то когда?

Прежде чем судить о наших шансах на победу в этом затянувшемся на тысячелетия сражении, последуем при­меру великих полководцев и соотнесем свои силы с сила­ми противника. И здесь нас ждет новый конфуз: мы до сих пор не знаем, что такое здоровье, составляющее нашу главную «ударную» силу, и что такое болезнь, которая нас этой силы лишает. Самый распространенный ответ «здоровье означает отсутствие болезни», первым прихо­дящий нам в голову, сути дела не проясняет, как впрочем, и второй: «Болезнь—это нарушение (читай—отсутст­вие) здоровья».

Чтобы понять всю бессмысленность подобных фор­мулировок, употребляемых не только в бытовых разгово­рах, но и в официальных документах весьма авторитет­ных организаций, попробуйте, например, подобным об­разом объяснить вашему ребенку, что такое тепло и хо­лод: «тепло—это отсутствие холода, а холод—это от­сутствие тепла». Абсурд? Думаю, вы попытаетесь доступным языком объяснить сущность этих явлений. Если не сможете сами, заглянете в словарь. Но вы пона­прасну потеряете время, разыскивая сколько-нибудь точ­ное определение понятий «здоровье» и «болезнь».

— А нужна ли нам особая точность,—подумаете вы,—уж здоровье от болезни мы как-нибудь отличим и без словаря.

Как врач не могу согласиться даже с этим казалось бы бесспорным мнением, потому что любые болезни, осо­бенно хронические, зарождаются и проявляются не вдруг. Им предшествуют долгие иногда годы и даже десятиле­тия, в течение которых здоровье постепенно сдает одну позицию за другой, пока человек не обнаруживает, нако­нец, что он, еще вчера чувствовавший себя достаточно крепким, сегодня «вдруг» проснулся больным.

Для того чтобы исключить это «вдруг», предотвра­тить перемену знаков с «плюса», символизирующего здо­ровье, на «минус» болезни, нам необходимо четко представить себе, что такое здоровье с точки зрения физиоло­гии человеческого организма, какие условия нужны для сохранения полного духовного, психического и физиче­ского здоровья. Исследование этой проблемы и составля­ет главный предмет философии здоровья.

Должна сказать, что философия здоровья старая и добрая знакомая всех, кто следит за моими работами, поскольку ее главные положения составляют основу раз­работанной мной Системы Естественного Оздоровления, которая вернула здоровье тысячам безнадежно больных людей. Таким образом эта философия—не оторванные от жизни умствования ее автора, а сама жизнь, и жизнь, скрывать не стану, далеко не безоблачная.

Путь познания всегда был тернист и требовал от ученого не только ясного ума, воли, терпения, но и лич­ного мужества, готовности к любым испытаниям.

Во все времена находились облеченные властью про­тивники нового, которые пытались «запретить» научный и технический прогресс, подмывающий обветшавшие устои их власти над умами людей. Тем не менее любые поползновения набросить идеологическую, политичес­кую, религиозную и любую иную узду на стремление людей к новому знанию, к дальнейшему проникновению в законы природы противоречат самой природе челове­ческого разума и потому в конечном итоге обречены на провал.

Вопрос по существу

— А стоит ли вообще ломать из-за этого копья,— спросите вы.— Может быть нам, не мудрствуя лукаво, не усложняя без нужды свою жизнь, устремить свои взоры не в зыбкое, непредсказуемое будущее, а обратиться к опыту наших далеких и близких предков, прислушаться к их заветам, продолжить народные традиции, вновь ввести в обиход былые обычаи, простоту и строгость нравов?

Это вопрос далеко не риторический. Сегодня немало людей искренне считают, что путь к здоровью человека следует искать именно там, в прошлом, когда и жили проще, и болели меньше. Но если спросить их, готовы ли они при этом отказаться от всех благ современной циви­лизации, большинство скажет: нет, хотим жить, как се­годня, а быть здоровыми—как вчера.

Желание вполне естественное, но осуществимое ли? Ответ может быть только отрицательным по той простой причине, что сложившиеся в нашем сознании представления об условиях, необходимых для сохранения здоровья, лежащие в основе цивилизованного образа жизни, далеки от реальных потребностей человека.

А ведь именно условиями существования, которые мы создаем своему организму, определяется здоровье не только тела, но и души. Если они соответствуют тем, что предписаны нам природой, то и человеческий организм пребывает в своем естественном, дарованном ему от рождения состоянии, которое мы, переводя на язык при­вычного противопоставления «здоровье—болезнь», име­нуем здоровьем. Если все органы и системы нашего тела функционируют слаженно, если наш головной мозг четко регулирует и координирует их работу, если вы живете, не вспоминая о том, что у вас есть сердце, желудок, печень, почки или любые другие внутренние органы, не ощущая их, если ваш психологический настрой соответствует бо­гатству душевных возможностей здорового человека, не обремененного завистью, скаредностью, эгоизмом и дру­гими отравляющими жизнь людей чувствами, и жизнь кажется вам солнечной и прекрасной в любом возрасте, вплоть до глубокой старости, значит вы существуете в гармонии с природой, в согласии с ее законами.

Но стоит отступить от этих законов, и здоровье сна­чала незаметно, шаг за шагом, а потом все быстрее пойдет на убыль. Появятся сбои в саморегуляции вашего организма, незначительные на первых порах нарушения функций отдельных органов и систем, которые открыто пока не проявляются, что создает иллюзию полного здо­ровья. А на такие «мелочи», как чуть быстрее наступа­ющая умственная и физическая усталость, слегка повы­шенная раздражительность или, наоборот, апатия, ни мы, ни врачи, как правило, внимания не обращаем. Глав­ное, чтобы все основные параметры—температура тела, частота пульса, кровяное давление,—были в норме, и че­ловек мог продолжать работать. Для подобного состоя­ния придуман даже специальный утешительный для па­циентов и очень удобный для врачей термин «практиче­ское здоровье». Что же за ним кроется, если посмотреть с научной точки зрения?

В 60—70-е годы я посвятила немало времени изуче­нию различий между истинным и практическим здоро­вьем. Хотелось до конца разобраться, что же представля­ет собой здоровье вообще и существуют ли конкретные объективные показатели, которые позволили бы сказать: этот человек истинно здоров, а тот—лишь практически.

Методика таких исследований была проста: сравнива­лись физиологические характеристики истинно здоровых людей, живущих по законам природы в Системе Есте­ственного Оздоровления, и тех, кто вел обычный образ жизни современного человека, характеризующийся избы­точным питанием, малыми физическими нагрузками, оторванностью от природы.

Первые же результаты исследований произвели на меня ошеломляющее впечатление: казалось, что передо мною проходили представители двух различных биоло­гических видов: Человека искусственного и Человека естественного. Выяснилось, например, что частота дыха­ния первого составляла 15—20 циклов (вдох-выдох) в ми­нуту, второго—всего 5 циклов. Человек естественный потреблял кислорода примерно в пять раз меньше, чем его искусственный собрат. Оказалось также, что вопреки общепринятым представлениям, для поддержания жиз­ненных функций организма в состоянии покоя (т. н. ос­новной обмен) Человеку естественному требуется 250— 400 килокалорий против 1200—1700 килокалорий, затра­чиваемых Человеком искусственным.

Стоит только сравнить физиологические характерис­тики Человека естественного и искусственного, как сразу же замечаешь, что первые в 5 раз ниже, чем вторые. И это не случайное совпадение, а закономерность, обусловлен­ная тем, что Человек естественный живет по законам природы, а Человек искусственный повинуется лишь соб­ственным желаниям и привычкам.

Но ведь жизнь человека не исчерпывается и не опреде­ляется только физиологическими параметрами процессов жизнедеятельности его организма. И далеко не случайно в Системе Естественного Оздоровления здоровье рас­сматривается как понятие синтетическое, объединяющее помимо физического также духовное и психическое здо­ровье. Причем речь идет не о простой арифметической сумме различных видов здоровья, а о разных гранях целостного, без изъянов, природного драгоценного кри­сталла, которому можно уподобить естественное здоро­вье человека.

Именно поэтому чисто арифметический физиологиче­ский подход к проблеме здоровья, несмотря на его поис­тине уникальные результаты, не мог удовлетворить меня, дать ответы на все волновавшие меня вопросы, связан­ные с истинным, а не практическим здоровьем человека. Нуждался в серьезной теоретической и эксперименталь­ной проработке такой аспект проблемы, как зависимость физического здоровья от духовного и наоборот. Необ­ходимо было также предметно продемонстрировать не­состоятельность главного, основополагающего постула­та теории сбалансированного питания, в соответствии с которым единственным источником восполнения за­трат вещества и энергии в процессе жизнедеятельности человека является вещество и энергия, содержащиеся в пище.

Ступенями к познанию истины стали для меня де­сятки уникальных, не осуществлявшихся никем и никогда в мире экспериментов, организованных мной в 80-е годы XX столетия. Я достаточно подробно рассказывала о них в предыдущих книгах, поэтому не буду вдаваться в де­тали моих опытов со сверхмарафонцами, горными ту­ристами, альпинистами, пеших многосоткилометровых переходов через раскаленные до 50° С пески среднеа­зиатских пустынь. Скажу только, что эти эксперименты блистательно подтвердили справедливость исходного по­ложения Системы Естественного Оздоровления, в соот­ветствии с которым человеческий организм получает необходимые ему вещество и энергию, используя не один, а несколько каналов их извлечения из окружа­ющего нас мира.

Они, эти опыты, продемонстрировали также нашу неразрывную связь с природой, ее незаменимую роль в сохранении и укреплении нашего духовного, психиче­ского и физического здоровья. Могу без всякого преуве­личения сказать, что без этих экспериментов не могла родиться философия здоровья, помогающая человеку об­рести точку опоры в нашем непостоянном, противоре­чивом мире благодаря знанию и соблюдению законов природы.

Наука о природе

Что же это за законы, и почему мы должны столь безропотно следовать им, поступаясь собственными же­ланиями, а не продолжать жить по своим законам и уло­жениям, вносящим в нашу жизнь разумное начало, регу­лирующим отношения между шестью миллиардами лю­дей, населяющими планету Земля? Подобных вопросов можно задать множество, но ответ всегда будет один: человек лишь часть природы, исключительно важная, но часть. Поэтому его, человеческие, законы пригодны, да и то далеко не всегда, только для «внутренних» нужд человеческого сообщества, законы же природы распро­страняются на любое живое существо, будь то микро­скопическая бактерия или грузный многотонный кит, т. к. все живое на Земле создано природой, по ее, образно говоря, замыслам и чертежам, из одного и того же материала—наделенного жизнью вещества, живой ма­терии. На эту ее особенность обращал в свое время внимание лауреат Нобелевской премии А. Сент-Дьердьи, считавший, что «существует лишь одна живая материя, заселившая земной шар и принимающая в процессе при­способления к различным условиям различные формы, размеры, цвет и сложность. Жизнь, несмотря на большое разнообразие ее проявлений, построена на одном и том же ограниченном числе основных принципов, где бы и в каком бы виде мы ее ни встретили; между „королями и капустой" не существует реальных различий».

Поэтому философия здоровья, которая ставит в центр своего внимания отдельно взятого человека со всеми, его психическими, духовными и анатомо-физиологическими особенностями, не может рассматривать проблему его здоровья изолированно от проблемы здоровья всей жи­вой природы Земли. По сути дела, это единая проблема, которая не может быть решена без личного участия каждого из нас и человеческого сообщества в целом, являющегося еще более важной частью живой природы планеты. Великий русский естествоиспытатель В. И. Вер­надский неоднократно высказывал мысль о том, что «человек и человечество теснейшим образом связаны с живым веществом, заселяющим нашу планету, от кото­рого они реально никаким физическим процессом не могут быть уединены».

Прежде чем продолжить разговор о здоровье челове­ка, предлагаю сделать здесь в нашей памяти первую зарубку, которая облегчит нам впоследствии поиск ново­го пути к решению проблемы в целом, подвести первый промежуточный итог. Итак, что же мы с вами успели узнать? Не так уж и мало.

Во-первых, нам теперь известно, что человек не бро­дяга без роду, без племени, и не богоподобный властелин природы, подчиняющийся лишь своим прихотям и жела­ниям, а часть наделенного жизнью вещества, живой ма­терии, ею рожденный, вспоенный и вскормленный, свя­занный с нею незримой неразрывной пуповиной.

Во-вторых, мы знаем, что человек и вся живая мате­рия в целом лишь неотъемлемая часть того бесконечного мира, крохотной пылинкой которого является давшая нам кров и пищу планета Земля, и подчиняется незыб­лемым законам этого мира—законам природы.

Таких законов существует множество, поскольку жи­вая материя, и человек в том числе, обитает сразу в трех мирах: в микромире элементарных частиц и атомов, в мире земной живой и неживой природы и в макромире Вселенной, с которыми он связан тысячами нитей. В каж­дом из этих миров существуют свои специфические зако­ны, свое пространство и время, свои силы взаимодейст­вия, которые находят отражение и в жизни живых ор­ганизмов. Но нам нет необходимости вслед за учеными углубляться в тайны каждого из этих миров, вместе с биофизиками и биохимиками изучать конкретные меха­низмы воздействия властвующих в них законов на живую материю в целом, на особенности ее развития.

Для нас гораздо важнее проследить, как совокупное, суммарное их действие отражается в процессах жизнеде­ятельности живой материи.

Единство в многообразии

Вы наверняка не раз задавались вопросом, что же это за законы природы, обязательные для каждого из нас. Говорить на эту тему можно долго, но вряд ли есть необходимость подробно рассматривать каждый из них в отдельности, прослеживать, как они согласуются между собой, как проявляются в нашей жизни. Поэтому ограни­чусь тем, что назову и очень коротко охарактеризую три важнейших из них. А чтобы сделать предмет разговора более наглядным, воспользуюсь сравнением живой мате­рии с широким потоком, который разливается по поверх­ности земли, затопляя мельчайшие впадины и возвышен­ности, захватывая даже нижние слои атмосферы.

Сразу же возникает вопрос, откуда он, этот поток, берет начало, или, говоря другими словами, как появи­лась жизнь на Земле? Сегодня большинство ученых схо­дится во мнении, что она, во-первых, была занесена на нашу планету извне, и, во-вторых, что живая материя является такой же частью Вселенной, как и неживая, как энергия, пространство — время и информация. Т. е. она была там всегда, жила, развивалась по своим законам и принципам, которые, кстати сказать, достаточно дале­ки от тех, которые в свое время сформулировал Ч. Дар­вин в своей теории эволюции. Как вы помните по школь­ному курсу биологии, он считал, что живая материя развивается, эволюционирует в процессе приспособления к происходящим на Земле изменениям условий жизни, пока в результате таких изменений не появился человек.

Я бы вообще не стала усложнять книгу, поднимая вопрос о путях развития живой материи, не имей он прямого отношения к нам с вами, нашему разуму, наше­му духовному, психическому и физическому здоровью.

Как же обстоит дело в действительности? Да, измене­ния условий жизни происходят, но не они являются глав­ной движущей силой эволюции. Они лишь заставляют единую живую материю, говоря упоминавшимися уже словами А. Сент-Дьердьи, приобретать новые «формы, размеры, цвет и сложность». Выражаясь иначе, в данном случае имеет место простое обживание живой материей Вселенной нового для нее космического объекта—плане­ты Земля. Какие-то ее формы закрепляются, какие-то исчезают, вымирают. Как говорится, дело случая.

Так может быть и появление Человека разумного было такой же случайностью? Мог же он, в конце концов, вымереть, как динозавры, например?

Оказывается, нет, не мог, поскольку его появление было с железной необходимостью вызвано другой зако­номерностью, определяющей действительный процесс эволюции всей единой живой материи, существующей во Вселенной, никоим образом не зависящий от изменений среды. Направление ее, эволюции, обусловлено четко обозначенным вектором развития живой материи в сто­рону обеспечения ее выживания в любых, самых неблаго­приятных условиях существования.

Основывается такая способность на одном из фунда­ментальных законов природы—законе усложнения само­организации живой материи.

Еще в XIX веке крупнейший американский натура­лист, геолог, палеонтолог и минералог Д. Д. Дана об­ратил внимание на то, что с ходом геологического време­ни на нашей планете у некоторой части ее обитателей проявляется все более совершенный, чем тот, который существовал на ней раньше, центральный нервный ап­парат—мозг.

Это наиболее совершенный орган из всех существу­ющих на Земле механизмов и систем, призванных обес­печивать равновесие между внутренней средой организма и средой внешней, что является важнейшим условием жизнедеятельности живой материи.

Преимущество сложно организованного мозга перед Другими механизмами сопряжения процессов жизнедеятельности живого организма с процессами, происходя­щими в среде обитания, состоит в том, что он, мозг, резко увеличивает количество степеней свободы животно­го. Наделенные мозгом животные в поисках пищи и воды могут свободно передвигаться, что резко увеличивает их шансы на выживание. Благодаря связанным с мозгом органам чувств объем информации, получаемой им из среды обитания, многократно увеличивается, что дает животным возможность более гибко реагировать на лю­бые колебания в условиях существования.

С появлением мозга гигантски возрастает объем их памяти, а значит и количество хранящихся в ней «типо­вых» программ, которые позволяют организму животно­го быстро и с меньшими затратами энергии воспроиз­водить найденные когда-то в прошлом режимы адапта­ции к тем или иным изменениям параметров среды обитания, если они, эти изменения, возникают снова.

Однако даже самым «смышленым» высокоразвитым животным не дана главная способность человека, обес­печивающая его выживание даже в абсолютно непригод­ной для этого среде,—способность мыслить. Дарован­ный человеку природой разум позволяет ему не приспосаб­ливаться к изменениям в среде обитания, а приспосабли­вать саму среду к своим потребностям. Таким образом живая природа, создавая на любых обжитых ею плане­тах Вселенной существа, наделенные, подобно человеку, разумом, обеспечивает свое бессмертие.

Однако усложнение самоорганизации живой материи достигается в природе не простым добавлением однотип­ных живых «кубиков»—блоков, а перестройкой всей на­деленной жизнью конструкции, введением в нее новых органов и систем, выполняющих функции, нетипичные в природе для данного вида живых организмов. «Кон­струирование» и создание их могло бы надолго затянуть процесс эволюции живой материи, если бы не другая ее особенность, определяемая принципом универсальности, который был открыт академиком А. М. Уголевым.

Изучая процессы жизнедеятельности самых различ­ных организмов, Александр Михайлович Уголев обратил внимание на то, что природа этих процессов, механизмы их реализации не просто сходны, а идентичны. Это на­блюдение дало ему основание утверждать, что законо­мерности строения и функционирования биологических систем всеобщи, что какой-либо механизм, свойственный одному виду организмов, будет широко распространен или даже универсален. Потому живой материи нет необходимости, как говорится, изобретать велосипед, по­скольку он давно уже не только изобретен, но и создан во множестве вариантов.

Не хотелось бы злоупотреблять вашим вниманием, и тем не менее не могу не сказать здесь о третьем важнейшем принципе, определяющем жизнедеятельность живой материи,—принципе энергетической целесообраз­ности.

Гениальный русский натуралист В. И. Вернадский не однажды высказывал мысль о том, что организмы живы только до тех пор, пока не прекращается материальный и энергетический обмен между ними и окружающей их биосферой. Такой обмен между живым организмом и сре­дой его обитания, включающей в себя как мы увидим в дальнейшем и просторы Космоса, можно сравнить с оживленным диалогом, который не прерывается даже на самое короткое время.

Обмен этот происходит не хаотично, а регулируется строгими закономерностями, главная из которых состоит в том, что любой живой организм извлекает из окружа­ющего мира ровно столько вещества и энергии, сколько необходимо для обеспечения его нормальной, т. е. запро­граммированной природой жизнедеятельности. Причем, как показали исследования многих ученых, все проис­ходящие в нем процессы протекают с наименее возмож­ным в каждый конкретный момент времени расходом энергии.

Эти закономерности и легли в основу сформулирован­ного мной принципа энергетической целесообразности, играющего первостепенную роль в жизни живой мате­рии, в том числе и человека, в сохранении и становлении его духовного, психического и физического здоровья.

Завершая предельно краткую характеристику трех важнейших принципов, лежащих в основе жизнедеятель­ности любого живого организма, хочу подчеркнуть, что это тот минимум знаний об основных законах природы, который абсолютно необходим для продолжения зна­комства с философией здоровья, являющейся и фунда­ментом моей Системы Естественного Оздоровления, и той венчающей ее здание конструкцией, которая связы­вает воедино все основные элементы Системы.