Глава 4. Dum spiro, spero*. 5 страница

Я попыталась отрицательно покачать головой. Он сильнее потянул за волосы. Дразняще начал водить кончиком волшебной палочки по шее, затем перешел на скулу, где оставил свою отметину. Я зажмурила глаза. Дернулась. По телу пробежала неприятная дрожь.

— Откуда ты взяла это херово заклинание? – спросил Малфой, больно упершись палочкой в щеку. – В твоих расшифровках его не было. Не пытайся лгать, я изучил текст вдоль и поперек.

— Придумала, — едва слышно пискнула я; я действительно решила соединить некоторые иероглифы, означающие путь, силу, источник и перемещение. Полагала, что при взаимодействии моей придуманной комбинации заклинания и силе артефакта оно подействует. По—крайней мере, я теперь знала правильное произношение иероглифов. Оно смутно походило на рунические. Некоторые символы были особенно созвучны.

— Придумала?.. Блядь, Грейнджер, почему гениальные мозги достаются в большинстве случаев ничтожествам? – я поняла, что вопрос для него был риторическим.

— Ну почему же, — прохрипела я. – Тебе же не достались…

Пощечина обожгла лицо. Я схватилась за его руки, пытаясь вырваться. Он грубо сжал меня за предплечье и потянул вверх, поднимая. Попытался аппарировать. Ничего не произошло. Я не сдержала радостного вздоха.

— Рано радуешься, грязнокровка, — зашипел парень, толкая меня.

Я шлепнулась на траву, больно приземлившись на пятую точку. Он обращается со мной намного хуже, чем с животным.

— Пошли, — рявкнул Малфой, ожидающе смотря на меня.

Я поднялась. Немного помедлив, подошла к нему. Он отпустил шутовский поклон, пропуская меня вперед. Все мысли были настроены на одно: как избавиться от Малфоя? Он был сильнее физически, у него имелась волшебная палочка и фрагмент артефакта. Еще он отличался быстрой реакцией. А я изнывала от усталости. Хотелось просто растянуться на траве и отдаться неведенью. Я едва перебирала ногами. Еще я хотела пить. И есть. Присутствие Малфоя, шедшего за мной, особенно угнетало. Угнетало так же его молчание. Лучше бы он оскорблял меня, чем просто молчал. Не знаю, куда мы шли. Даже не предполагала, куда мы переместились. Возможно, Малфой искал более подходящее место для аппартации. Что с этим лесом не все в порядке, это и так понятно. Может, на него наложены антиаппартационные чары? И почему магия не действует в полную силу?

Или же он искал населенный пункт. Ведь лес не может быть вечным. Пару раз оборачивалась. Малфой выглядел сосредоточенным. Он думал.

Я решилась заговорить.

— Что дальше? – дрогнувшим от напряжения голосом произнесла я.

— Это ты мне скажи, мисс Так – хотевшая — свободы –и – оказавшаяся – в полном – дерьме! — хмыкнул Малфой; мне казалось, что он сдерживает ярость и особенно себя, чтобы не придушить меня.

— Может… — я замолчала на полуслове; нет, он не позволит мне заниматься самодеятельностью — это очевидно.

— Ну—ну, Грейнджер, выдай еще что —нибуь охренительное, — злорадствовал Малфой.

— Я тебя ненавижу, — взорвалась я. – Ты – самый мерзкий человек, которого я когда –либо встречала! Ты даже хуже Темного Лорда! Ты трус! Ты пытаешься с помощью жестокости компенсировать свою ничтожность! Ты знаешь, что жалок! Ты …Ты!.. Я тебя НЕНАВИЖУ!!!

Я задохнулась от нахлынувшей ярости. Мерлин, как же я долго себя сдерживала! Чувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Все это грозит перерасти в истерику мирового масштаба. Я сжала кулаки, резко остановившись и повернувшись к нему. Тут же в мою грудь уперлась его волшебная палочка. Мерлин, как он гадко скалился. Как хочется впиться ногтями в его лицо! Растерзать его на кусочки, сжечь, третировать, четвертовать, повесить, утопить! Я всхлипнула в беспомощной ярости.

— Для меня это не новость, — его губы сложились в ядовитую ухмылку. – Шагай, Грейнджер.

Я отвернулась, тяжело дыша и прикусив губу, чтобы болью отрезвить затуманенное эмоциями и жалостью к самой себе сознание.

Попыталась успокоиться, созерцая девственную природу. С каждой минутой мне казалось, что этот лес действительно первобытный, не тронутый прогрессом. Разнообразная флора сводила с ума: в величественных деревьях я распознавала сосны, ели, ясени, ольхи, дубы, березы, липы и даже трепещущие осины; бессчетное количество лишайников и мхов поражало. Я даже на несколько минут забыла, пораженная дикой красотой леса, что по пятам за мной следует самый ненавистный мне человек, готовый в любую секунду воспользоваться проклятиями. Не удивлюсь, если встречу в этих зарослях какого—нибудь крупного млекопитающего, например, медведя или кабана… Среди деревьев я успела заметить мелькнувший красный хохолок дятла. Эта птица – пророческая, символ магической силы, страж королей и деревьев… Бурые вертлявые камышовки прячутся в зарослях кустов, но выдают себя звонким мелодичным щебетом. Захотелось закрыть глаза и придумать себе сказочный мир, полный светлых оттенков и греющих приятных ощущений…

Кое—где встречались небольшие болота, покрытые мощным ковром мхов, иногда переходящие в торфяники. Знаю, что здесь обитают среди водяных крыс и полевок, также выдры. Таков мой патронус – выдра. Хищное млекопитающее семейства куньих. Выдры – одиночки. Как и я теперь…

— Я устала, Малфой, — осторожно проговорила я.

Если честно, я чертовски сильно устала. Ноги едва не сводило судорогой от напряжения, и единственным моим желанием на данный момент было рухнуть на землю и забыться крепким сном. Пусть даже при наличии Малфоя с волшебной палочкой наготове.

— И что ты предлагаешь, Грейнджер? Устроить тебе пикник? Сделать массаж? — глухо отозвался он.

— Мерлин, я просто прошу привал, хотя бы пятиминутный! Это так тяжело? – взмолилась я; он невыносим.

— Грейнджер, ты оказалась здесь по собственной воле. Так что избавь меня от своего гнусного нытья, — Малфой был раздражен.

Не знаю, что его раздражало больше: мое присутствие или сложившаяся ситуация в общем. В любом случае, я тоже не питаю к нему теплых чувств.

Я споткнулась об тонкий корень дерева, торчащий из—под травы. Ноги гудели так, что, казалось, я слышала этот напряженный звук.

— Подымай свою задницу, Грейнджер, — Малфой возвышался надо мной, взирая сверху вниз.

Я убрала со лба лезущую в глаза и порядком отросшую челку. Мне стало невероятно жарко.

— Иди к дементору, Малфой! Я больше не могу, — прозвучало не угрожающе и отнюдь не убедительно; я чувствовала себя заранее проигравшей с ним любую словесную перепалку.

— Дерьмо собачье, — хмыкнул Малфой.— Поднимайся, Грейнджер, я не люблю повторять. Ты пойдешь в любом случае: либо добровольно, либо под Империо.

— Ты знаешь, что ты невероятный придурок? – на последнем слове мой голос повысился; я попыталась вложить в него все свое отношение к нему.

— Много говоришь, Грейнджер, — Малфой подтолкнул меня палочкой в бок.

Мне не оставалось ничего, как подчиниться. Но одно я знала точно: он ответить за каждое унижение, причиненное мне. Откуда я знала? Интуиция?.. Просто знала. В жизни все, словно бумеранг – возвращается с утроенной силой. И Малфой, пусть он и будет голубых кровей, не исключение.

Мы шли еще около часа. Лес начали окутывать сумерки. Мне становилось не по себе: открывался новый мир, пугающий шорохами и звуками. Я то и дело оглядывалась по сторонам, словно ожидая нападения неизвестности. Поежившись, мысленно приказала себе успокоиться. Не сильно помогало.

— Мерлин, Грейнджер, не думал, что ты такая трусиха! И куда же делась ваша хваленная гриффиндорская храбрость? – похоже, Малфою было весело.

— Заткнись, — коротко бросила я, пропуская мимо ушей его, уже ставшие такими привычными, колкости.

— А представь, что ты здесь одна? – хмыкнул он.

Неприятно кольнуло в груди. Он прав. Это неимоверно бесило.

— Чего ты хочешь?! – не сдержалась я и, обернувшись, остановилась, вглядываясь в его лицо. – Я и так одна! Потому что не считаю тебя за человека, понятно?!

Лицо Малфоя озарила диковатая ухмылка и, двинувшись вперед, он почти вплотную подошел ко мне. Я не смогла не отступить. В миг его стало слишком много.

— Грейнджер… — он словно смаковал мою фамилию.

Ненавижу такие моменты. Невозможно угадать, о чем он думает. Резкое быстрое движение и мое лицо зажато в его ладонях. От его прикосновения покалывало кожу. Его руки на удивление были прохладными. Он нарочно сильно сдавливал виски, словно пытаясь выдавить мой мозг. Я всхлипнула, пытаясь ослабить хватку.

— Это ты — маггловское отродье. Грязнокровка. И ты слишком часто забываешь об этом, Грейнджер! — тихо заговорил он, смотря прямо в мои глаза.

Я попыталась отвернуться, но он крепко удерживал меня в таком положении. Его глаза, такие холодные, бесстрастные; словно лезвия ножей, медленно режут по самому больному месту. Мерлин, это напоминает Круциатус…

Его взгляд блуждал по моему лицу, остановился на губах. Затем проследовал вниз. Предполагаю, что на грудь. Мерлин, что он делает?! Он пытается запугать меня насилием?! Нет, это не в правилах Малфоя. Он не считает меня за человека, за женщину. Он презирает меня, я знаю.

— По—моему, сейчас об этом забыл ты, — пропищала я, предпринимая новую попытку отодрать его руки от моей головы.

— Переживу, Грейнджер, — Малфой растягивает мою фамилию в лучших традициях своего произношения.

Я лягнула его ногой. Он оскалился, сделав мне подножку и усилив толчок. Я приземлилась на небольшой кустарник, оцарапав ноги. Зашипела от неприятных саднящих ощущений.

— Запомни свое место, грязнокровка. Тогда у тебя будет меньше проблем. Упорство усугубляет наказание, — Малфой немного прошел вперед, вглядываясь в наступающую темноту.

— А не пошл бы ты на хер, Малфой? – устало пробормотала я, отползая от треклятого кустарника и выбирая себе более—менее уютное, на мой взгляд, местечко; никогда не думала, что начну ругаться, как сапожник. На данный момент мне было все равно. Я слишком устала. И морально, и физически.

Я знала, что мы остановились на ночлег. Вообще—то, я любила отдыхать на природе. Но в данный момент меня пугали нарастающие непонятные лесные звуки, казавшиеся еще более зловещими из—за наступления непроглядной тьмы. И, естественно, присутствие Малфоя, которое я ощущала каждой клеточкой своего истощенного организма. Желудок громко заурчал. Его скрутило от неприятных ощущений. Я избежала смерти от рук Пожирателей, но мне, похоже, суждено погибнуть от голода. Я улыбнулась этой мысли. Почувствовала на себе пристальный взгляд Малфоя. Мне кажется, или между нами действительно образовалась некая странная связь?.. То, неведомое, что так крепко связывает лишь врагов?..

Я прикрыла глаза. Душно. Голодно. Мучает жажда. Тело ломит от долгой ходьбы. Мерлин, это и есть такая долгожданная свобода? Думаю, я в самом начале моей борьбы за жизнь, как это ни было бы прискорбно. И до финишной прямой еще так далеко… Но я буду сильной. Я есть сильная. Я выпутаюсь. Я избавлюсь от Малфоя. Как говорила Скарлетт ОꞌХара, героиня романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром»: «Я подумаю об этом завтра». Она считается символом предприимчивости и умения выживать. И я почему—то ей верю.

Я расслабленно вытянулась. Мгновенно звуки приглушились. Осталась лишь чудовищная усталость, готовая вступить в свои права. Я ей не сопротивлялась. Я должна отдохнуть. А обо всем остальном я подумаю завтра.

*Credam de cras – я подумаю об этом завтра.

Глава 14. Bene est*

Темно. Темно настолько, что я даже не вижу кончика собственного носа. Дикий страх сковывает меня так, что я не могу даже пошевелиться… Все мое тело напряжено, как струны; все мои инстинкты вопят о приближающейся опасности. Во рту пересохло, сердце гулко отбивает сбившийся ритм. Возникает впечатление, что я в ловушке, захлопнувшейся и суживающейся. Пытаюсь кричать, но крик поглощает что—то неведомое, темное и мощное, разрушающее.

— Грейнджер.

Я пытаюсь ухватиться за этот голос. Знаю, что он – мое единственное спасение. Но он неумолимо затихает, теряясь в лабиринтах моего воспаленного сознания. Не—е—е—е—т!!! Меня сжимает; я изо всех сил стараюсь сопротивляться.

—Грейнджер!

Я открываю глаза. Щурюсь от яркого солнечного света. Моим глазам нужно привыкнуть.

— Малфой, — дрогнувшим голосом констатирую факт, смотря на парня.

— Вставай, грязнокровка. У нас впереди долгий путь, — Малфой швыряет мне кусок мяса, словно собаке.

Замечаю, что недалеко от меня дымятся остатки костра. Рядом валяются обглоданные кости. Я с удивлением смотрю на Малфоя, недоверчиво переводя взгляд на предоставленную мне еду. Мой желудок издает негодующее урчание, реагируя на запах. По—моему, это птица.

— Давай, ешь. Если я притащу Лорду твой хладный труп, он не сильно обрадуется. Впрочем, и не впадет в отчаяние, — глумливо произнес Малфой, смотря на меня.

При упоминании Темного Лорда мой желудок раз пять перевернулся. Но я заставила себя вонзить зубы в мясо. Наверное, я сейчас очень походила на дикарку. Мясо было полусырое, но я с остервенением вгрызалась в него, отчаянно жуя и глотая меленькими кусочками. Еда – источник энергии. А она, энергия, сейчас мне очень необходима.

Я поднялась на ноги. Мышцы пронзила ноющая боль. Одежда неприятно липла к телу. Несмотря на усиливающуюся жару, я чувствовала легкий озноб. Рука, которую я, похоже, вывихнула, немного припухла. Но я могла безболезненно шевелить пальцами.

На этот раз Малфой пошел вперед. Я плелась следом за ним, пытаясь придумать дальнейший план моих действий. В голову не лезло ничего оригинального. Я устала, несмотря на то, что поспала. Мой организм нуждается в более полном отдыхе.

Я уткнулась взглядом в спину Малфоя. На нем был измятый черный пиджак, на белую рубашку, изорванные к низу брюки и ужасно запыленные туфли. Никогда не видела Малфоя в более неприглядном виде. Он всегда выглядел идеально, одет изящно, с иголочки. Но даже сейчас, находясь в грязной одежде, он не терял своего достоинства. В глубине души я позавидовала его королевской осанке.

Платиновые волосы, всегда идеально расчесаны и сплетены в хвост, растрепались, выбившись из—под связывающей их ленты. Словно почувствовав мой изучающий взгляд, парень повернулся и скривил губы в презрительной ухмылке. Я поспешно отвернулась, цепляясь взглядом за пышные папоротники.

Воздух накалялся. Кажется, вчера было не так жарко. Беспощадное солнце входило в свои права, неумолимо обжигая вездесущими лучами. Мы шли по маршруту, известному лишь Малфою. Я безропотно шагала следом за ним, понимая, что выбора у меня, в принципе, нет. Я бы могла попытаться сбежать, но что я буду делать без волшебной палочки, в огромном лесу, населенном дикими животными и еще Мерлин знает какими существами?.. Конечно, понимаю, что надеяться на защиту того, кто сам готов убить тебя – абсурд, но за неимением ничего лучшего приходиться тешить себя иллюзией защищенности.

Изнывая от жары, я порядком отстала от Малфоя. Он даже не оглядывался. Знал, что сейчас я не решусь на побег. Я видела его мелькающую белую рубашку среди яркой зелени. Пиджак он снял.

Я всматривалась в густой травянистый покров земли. Глаза немного болели, я часто щурилась, из—за чего зелень сливалась в единую цветную полосу. Зеленый цвет всегда ассоциировался с жизнью, возрождением, новым этапом. Это было до того, как я вошла в мир магии. Здесь зеленый – означает смерть. Именно таков цвет смертельного проклятия Авада Кедавра. Зеленый.

Я наткнулась на Малфоя. Удивительно, он даже не оттолкнул меня в привычной манере.

— Грейнджер, привал, — устало сказал Малфой, бросая пиджак и присаживаясь на него.

Я тяжело опустилась на землю.

— Знаешь, мы могли бы заключить некое подобие перемирия, пока оба находимся здесь, — робко пролепетала я, морально готовясь к новым колкостям.

— Грейнджер, ты наивная, — хмыкнул парень, смотря на меня сквозь полу прикрытые глаза. – Что ты можешь предложить?

— А… — я запнулась; от лица отхлынула краска.

— Мерлин, Грейнджер, я должен иметь выгоду из нашего союза. Чем можешь быть полезна ты в данный момент? — тонкие губы Малфоя растянулись в противной усмешке.

Я молча отвернулась. Не хотелось с ним пререкаться.

— Я тоже так думаю, — самодовольно хмыкнул он, поднимаясь. – Пошли.

Молчание стало нашим неотъемлемым спутником в паре с неприязнью и дискомфортом. Солнце достигло своего апогея. Я часто облизывала пересохшие губы. Было трудно дышать. По мере нашего продвижения густой лес редел, постепенно переходя в луга. Это мало радовало, так как мы все меньше были защищены от палящего солнца.

Я жалобно всхлипнула. Малфой повернулся на мгновение, смерив меня тяжелым взглядом.

— Может, попытаемся что—нибудь попробовать с артефактом? – подала я голос.

— «Что—нибудь» меня не устраивает, Грейнджер, — сказал Малфой,— особенно, если учесть, к чему привели твои гениальные манипуляции с древнейшим и мощным источником силы.

— Мерлин, мы же не в ад попали, — огрызнулась я. – К тому же, у тебя есть волшебная палочка. Наверняка, скоро выйдем к населенному пункту. Узнаем наше местонахождение…Возможно, нам помогут… Хотя о чем это я? Ведь рядом со мной холеный аристократ, который не может ничего, кроме как измываться над девушкой и кичиться своей чистой кровью!

— Не зарывайся, стерва, — хмыкнул Малфой. – А насчет девушки ты явно погорячилась.

— Не знала, что у тебя проблемы со зрением, — буркнула я; если честно, меня задело его замечание. Раньше, в Хогвартсе, я слышала от него и не такое, но упорно продолжала игнорировать. Естественно, меня задевали его колкости, но я не особо обращала на них внимание. Ведь у меня было множество забот, действительно стоящих моего внимания больше, чем грубые нападки какого—то белобрысого хорька.

Малфой снова повернулся, изогнув изящную светлую бровь. И одарил меня таким взглядом, что я почувствовала себя каким—то андрогинным аморфным существом.

Мерлин, как же это все осточертело! Я сдавленно вздохнула, пытаясь настроить себя на мысли, что все будет хорошо. Ведь все будет хорошо?..

Впереди я заметила водную гладь, с далека казавшуюся неестественно голубой. Наверное, небольшое озерцо. Рванула туда, влекомая неконтролируемым желанием поскорее почувствовать обмывающие прохладные волны на своем горящем теле. Ощутила сильную хватку на запястье; резко развернувшись, почти уткнулась носом в грудь Малфоя.

— Что? – сердито спросила я, изнывая от жары и по привычке облизывая губы.

Малфой проследил за моими манипуляциями, по—моему, даже не подозревая этого. У меня возникло странное ощущение. Если честно, никогда не рассматривала Малфоя как мужчину. Он никогда не был в моем вкусе. Для меня он – воплощение зла, всего того, чем, по моему мнению, ни в коем случае не должен обладать нормальный человек.

— Ты забываешься, Грейнджер, — сказал холодно Малфой; на мгновение мне действительно стало прохладно под взглядом его серых глаз – такой они излучали леденящий блеск.

— Малфой, я просто хочу окунуться пару раз. Иначе я сгорю заживо, — терпеливо сказала я, переминаясь с ноги на ногу и пытаясь избавиться от его стальной хватки. – Тебе бы тоже не помешало…

Он пропустил мои слова мимо ушей, сильнее стиснув мое запястье, причиняя ноющую боль.

— Мне больно, Малфой! – взвизгнула я, толкая его свободной рукой в грудь.

— Если твое поведение вызовет у меня хоть малейшее подозрение, то я так же стисну твою шейку, грязнокровка, — зашипел парень, отпуская мою руку.

Я поджала дрожащие губы, пытаясь скрыть неприятное чувство обиды за то, что он так со мной обходиться. Мерлин, неужели я надеюсь на лучшее отношение со стороны этого матерого сноба? Он с собственной лошадью будет обращаться лучше, чем со мной. У меня грязная кровь. Этим сказано все.

Я побрела в сторону озера, утратив свой былой энтузиазм.

Около берега, покрытого золотистым песком, я нерешительно застыла, смотря на приближающего Малфоя.

— Я слежу за тобой, Грейнджер, — хмыкнул он, достав волшебную палочку и пару раз изящно взмахнув ею.

Никто в этом не сомневался. По—видимому, он налаживает сигнальные чары. Пусть они и не будут работать в полную силу, но все же возвестят о том, что я покинула очерченную территорию, если я решусь на более смелые действия. Я видела отдаляющуюся белую рубашку парня. Затем он резко остановился. Как я поняла, далеко уходить он не собирался. Спасибо и на том. О том, что Малфой будет подсматривать, я не думала. У меня даже на предсмертном одре не возникнет такой мысли.

Я поспешно скинула с себя пропахшую потом рубаху, швырнув ее на берег и попробовала воду кончиком пальцев ног. Теплая. Прозрачно— голубая. По мере моего погружения в воду, она становилась прохладней. Я чувствовала легкую эйфорию. На пару минут забыла о хреновой действительности. Я растворялась в воде, сливаясь с ней и растекаясь волнами. Мне приносило удовлетворение все: каждая капелька этого озера, каждый камешек под ногами, каждая скользкая водоросль, обвивающая мои ноги… Мерлин… Захотелось разреветься. Я издала плаксивый писк, разрезая почти застывшую гладь руками. Окунулась с головой. Вынырнула. Почувствовала облегчение.

Нужно заканчивать. Малфой не будет долго ждать. Я медленно плыла к берегу, пытаясь запомнить свои ощущения и приятную прохладу воды. Выйдя, я застыла на берегу. Меня окатила волна чувства опасности. Такое впечатление, что за мной кто—то пристально следит… Малфой?.. Нет, он не опуститься до такого. Я хотела было дотянуться до рубахи, но застыла в нерешительности, отчетливо слыша странный звук. Похожий на тот, который возникает, когда рвешь траву. Я медленно развернулась и издала приглушенный, изумленный писк. В метрах десяти от меня, словно побеги из—под земли, вырастали странные существа, похожие на зомби из маггловских фильмов ужасов. Синюшные, почти со слезшей кожей, с безвольно висящими руками. Лица искажены гниением, остатки волос слиплись, свисая на тоненькие шеи. Они медленно продвигались в мою сторону, издавая шипящие звуки.

«Хранители!» — пронеслось в моем мозгу.

— Ложись, Грейнджер! Ближе к воде! – раздался голос Малфоя совсем близко. – Ложись же, мать твою!

Я последовала указаниям Малфоя, влезая в воду. Она показалась мне кипятком. Я стиснула зубы от жжения кожи. Все правильно, хранители реагируют на движение. Хотя ветра почти нет, в воде меня будет не так—то легко засечь. А еще они реагируют на артефакт, который находится у Малфоя. Отсюда следует, что и заклинание, избавляющее от этих ужасающих существ, может произнести только Малфой. Он кричал слова заклятия сквозь нарастающий шипящий звук. Хранители все приближались, вода неимоверна жгла. Сквозь пелену боли и страха я поняла, что парень не правильно произносит иероглифы.

— Малфой, делай ударение на первый слог! – проорала я; собственный голос казался отдаленным и утопающим в громком шипении.

Наверное, это плавилась моя кожа. Я чувствую приторный сладковатый запах плоти… Меня мутит. Образы расплываются…

Если я сейчас же не вылезу из воды, то умру. С громким стоном повалилась на берег, хватая воздух, словно выброшенная рыба. Жарко, Мерлин, как же жарко! Пара минут ушла на то, чтобы очертания приобрели былую четкость. Все оставалось таким же не тронутым, как и до появления хранителей. Я огляделась. Недалеко стоял Малфой, с непроницаемым лицом смотря на меня. Обнаженную. Мерлин… Я проглотила образовавшийся в горле ком. Во рту пересохло. К лицу хлынула краска.

— Малфой… — мой голос дрогнул. – Отвернись…

Парень еще раз прошелся взглядом по моему телу, скрюченному в три погибели, в попытке прикрыть определенные места.

— Большего убожества, Грейнджер, я еще в жизни не видел, — сказал Малфой и отвернулся.

Я, тихо всхлипывая, нащупала рубаху и быстро натянула ее на еще не высохшую кожу. Мерлин, отчего так обидно?.. Это же Малфой, известный идиот и ублюдок!

Встала на негнущиеся ноги, нетвердой походкой направилась в сторону Малфоя, но остановилась, сделав пару шагов. Он обернулся. Я чувствовала дикий дискомфорт, мои щеки пылали. Парень окинул меня взглядом с головы до ног.

— Здесь находиться еще один фрагмент артефакта. И я найду его, — сказал Малфой.

Почему, когда понимаешь, что жизнь – дерьмо, она становиться еще дерьмовей? Конечно, хранители появились, чтобы предотвратить находку еще одного осколка артефакта. Получается, придуманное мной заклинание перенесло нас к месту нахождения очередного осколка рукописной плитки. Мерлин, мне кажется или это продуманная насмешка судьбы?..

Я снова шла впереди, под прицелом волшебной палочки. Затылком ощущала взгляд Малфоя. Тело покрывалось «мурашками». Не могла разобраться, что испытываю. Но явно не приятные эмоции. Смятение… и дикий, накатывающий волнами с новой силой, дискомфорт… Настолько

сильный, что хотелось спрятаться за пышным кустарником или мощным стволом дуба. Остальной путь, до привала на ночевку, прошел в полном молчании. Обычно меня угнетало молчание, но сейчас я поняла, что мне абсолютно не хочется, чтобы заговорил Малфой. Улегшись на мягкую траву, свернулась калачиком, все так же чувствуя каждой клеточкой его взгляд. Долго не могла заснуть. Уверена, и он тоже. Вглядывалась в ночное небо, скудно окропленное звездами. Постепенно веки начали тяжелеть; меня уносило в мир сновидений, где, возможно, сегодня со мной там будет все хорошо.

*Bene est – все хорошо.

Глава 15. Somnia*

Единственная мысль, которая билась в моем мозгу последние пару суток: когда же этот лес закончиться?! Сотни гектаров труднопроходимых лесов, болот, лугов казались бесконечными.

Я покосилась в сторону Малфоя. С самого утра, после скудного завтрака, он периодически отходил, производя неизвестные мне магические манипуляции. Думаю, он пытался настроить какой—то особый вид поисковых чар. Иногда, когда я не погружалась в свои размышления, я ловила на себе взгляды парня. Он рассматривал меня. Мне каждый раз становилось не по себе под его пристальными взглядами. Бросало то в холодный пот, то в жар. Между нами возникло напряжение, над которым мы оба были неподвластны.

— Малфой, — решилась я. – Можно узнать, что ты делаешь?..

— Нет, — снова пронизывающий взгляд серых глаз, смотрящих сквозь меня. – Грейнджер, ты останешься собой даже во время Апокалипсиса. Интерес губит человека.

— Очень ценное замечание для того, кто сам движим им, — хмыкнула я, отворачиваясь от него.

— Грейнджер, избавь меня от своего сомнительного остроумия, — оскалился Малфой. – Думал, что я – последний человек, с которым ты решишься заговорить.

Я поняла, что он тоже устал от молчания.

— Так оно и есть, Малфой, — ответила я, ускоряя шаг, чтобы не идти с ним рядом. – Но за неимением ничего лучшего приходиться обходиться тем, что есть.

— Ты забываешься, грязнокровка, — усмехнулся он, догоняя меня.

— В самом деле?.. – я повернулась в его сторону.

Мерлин, зря я это сделала. Его глаза… По телу пробежал неприятный разряд. Мне показалось, что я увязла в расплавленной стали. Она постепенно обволакивала меня, затягивая все глубже и глубже. Я поспешно отвела взгляд. Первой. Как всегда.

Малфой усмехнулся. Его явно забавляло мое поведение.

Я отвернула голову в противоположную сторону, так, что затрещали позвонки. Внезапно мое внимание привлекло нечто. Постройка?.. Хижина?.. Там есть люди?..

Сердце пропустило пару ударов. Я развернулась и бросилась в сторону предполагаемого строения. Не обращала внимания на больно хлеставшие по телу и лицу ветки и кустарники. Резкий рывок — и я прижата к земле. Не хватает воздуха от навалившегося груза.

— Малфой, ты меня задушишь, — простонала я, пытаясь столкнуть его тело с себя.

— Предположим, что именно это я и собираюсь сделать, сука! – прорычал он, сильнее наваливаясь на меня; завел мои руки мне за голову, сильно сжав одной своей.

Я придушенно пискнула, извиваясь под ним, словно змея. Он немного ослабил давление. Свободной рукой провел пальцами по моей шее. Я уставилась на него. Слова застыли в горле, образуя удушливый ком. Что происходит?.. Пальцы сомкнулись на шее, не так сильно, как обычно, давая вполне свободно дышать. Он наклонился к моему лицу и зашептал на ухо:

— Какого дементора тебя туда понесло, Грейнджер? Думаешь, что найдешь там спасение? Какая досада. Запомни, я не дам тебе свободы. Никогда. Просто потому, что ты ее не заслуживаешь. Тебе нет места среди людей. Ты – грязь. Грязнокровка. Не человек.

До меня смутно доходил смысл его слов. Я чувствовала его горячее тело, наряженное до предела. Складывалось такое впечатление, что каждая его мышца, каждый мускул отпечатался в меня, оставляя затейливый узор. Чувствовала его опаляющее дыхание на своей коже. Пытка, это такая пытка…

— Ты будешь говорить только тогда, когда я тебе разрешу. Ты будешь делать только то, что я посчитаю нужным. Ты поняла меня, мразь? – зашипел Малфой, с силой вжимаясь в меня.

— Нет, — прохрипела я, пытаясь вырваться из его захвата.

— Смирение должно быть в твоей грязной крови, — Малфой смотрел на меня в упор, наклонив свое лицо так близко, что еще миллиметр — и наши носы соприкоснуться. – В противном случае придется привить его.

— Мне больно… — застонала я, переставая сопротивляться.

— Боль – это состояние ума, Грейнджер. К ней можно привыкнуть, — я сомкнула глаза, молясь лишь о том, что бы избавиться от его тисков на запястьях и шее. – Повторяю: ты – в моей власти. Ты будешь подчиняться мне.

Тело пронзило острое ощущение, когда я почувствовала, что он задел пальцами мою грудь. Смесь адреналина, возбуждения, боли и неприязни. Существует ли более запутанное и изматывающее чувство? Мерлин… Я не смогла подавить судорожного вздоха. Открыла глаза. В его взгляде проскользнуло что—то дикое, первобытное… То, что не на шутку заставило меня испугаться. То, что было страшнее его Круциатусов. Мое дыхание участилось. Я не могла противиться плену его взгляда, а он, похоже, и не собирался отпускать. Наверное, именно так зарождается власть мужчины над женщиной… Я слабо дернулась. Он протянул руку к моему лицу; она застыла в нескольких сантиметрах от моей горящей кожи. Что он собир…