Влияние денатурированной пищи 3 страница

Кислотность желудочного сока определяется видом пи­щи, продолжительностью времени ее потребления, знаком­ством с ней (или незнакомством) организма. Однако все эти факты врачи игнорируют как при исследовании желудка, так и при питании больных, одинаково при состоянии и ги­пералкалоза, и гипоалкалоза. В результате у больных гипералкалозом они еще больше повышают гипералкалоз, а у больных гипералкалозом его еще больше снижают. Такие же ошибки они совершают в отношении пепсина: что верно для соляной кислоты, то верно и для секреции пепсина. С другой стороны, указывает Павлов, самый активный желу­дочный сок на мясо выделяется в первый час, на хлеб - во второй и третий, на молоко - в последний час секреции.

Таким образом, период максимального выделения сока, как и вся кривая секреции, специфичны для каждой диеты, заключает Павлов. Он далее пишет, что нужно признать, что деятельность желудочных желез при выделении ими сока на различные виды пищи также целенаправленна и в другом смысле. Растительный белок хлеба требует для своего усвоения много фермента. Это требование удовле­творяется меньше за счет увеличения количества сока, не­жели путем чрезмерной его концентрации. Из этого можно заключить, что здесь большой спрос лишь на фермент желу­дочного сока и что большое количество соляной кислоты бесполезно и даже вредно. И из дальнейшего мы видим, что при желудочном пищеварении хлеба чрезмерное коли­чество соляной кислоты фактически отсутствует. Общее количество сока, выделяемого на хлеб, лишь немного мень­ше его количества, выделяемого на молоко. Но в первом случае он выделяется гораздо более длительное время, так что среднечасовая кривая его выделения на хлебную пищу в полтора раза меньше, чем при выделении на молоко или мясо. Следовательно, в период секреции при усвоении хле­ба в желудке присутствует лишь небольшое количество со­ляной кислоты. Это соответствует фактам из физиологиче­ской химии, а именно - излишек кислоты задерживает усвоение крахмала. Из клинических наблюдений мы знаем, что при гиперкислотности значительная часть хлебного крахмала уходит неусвоенной из желудочно-кишечного тракта, в то время как мясо при той же кислотности там от­лично усваивается. Разве эти факты не дают основание за­ключить, что различия в деятельности желез имеют важное значение? Каждый вид пищи имеет свою кривую секреции, для чего должна существовать и определенная цель, и осо­бая значимость для секреторной реакции. Павлов считал, что работа пищеварительных желез, будучи гибкой, в то же время является специфичной, четкой и целенаправленной. И как мы увидим далее, эти факты полезны для разработки правильных пищевых сочетаний. Существуют виды пищи вроде крахмалов, которые - что касается желудочного пи­щеварения - могут усваиваться только в щелочной среде (при слюне), а другие, как белки, лишь в кислой среде - при желудочном соке. Будучи смешанными, эти виды пищи препятствуют усвоению друг друга. И мы вправе назвать эту пищу несовместимой. Из этих фактов явствует, что ус­воение углеводов и белков совершенно различное. Факти­чески они почти несовместимы, ибо потребности их столь различны, что при смешении один вид этой пищи наруша­ет должное усвоение другого вида. При этом следует при­нять во внимание следующее обстоятельство — в рационе питания большинства людей всегда смешаны углеводы, бел­ки и жиры. Жиры сами по себе не имеют стимулирующего эффекта на пищеварительные железы. Но при их потребле­нии - будь то растительный или животный жир - до при­ема, во время приема или после приема пищи - тормозящее воздействие жира на секрецию желудочного сока становит­ся незамедлительным. Их тормозящее влияние после при­ема пищи и начавшегося выделения желудочного сока про­должается час или два. Жир подавляет нормальную секреторную деятельность, и этот тормозящий эффект, ча­стично механический, но в большей мере химический, что видно по результатам смешения молока с возрастанием жи­ра. Сок, выделяемый на сливки, меньший по количеству и слабее по эффективности по сравнению с действием не­большого количества слабого сока, выделяемого на молоко. Но воздействие жира на секрецию пищеварительного сока не ограничивается подавлением последнего. Его превен­тивное воздействие может продолжаться от получаса до двух часов лишь для того, чтобы на третий час, если коли­чество жира большое, произошел новый приток желудочно­го сока. Эта секреция, очень длительная по времени, дает значительное количество сока, что и объясняет во многих случаях образование гиперкислотности, наступающей при приеме смеси белковой пищи с растительными и живот­ными жирами.

Желчь разрушает пепсин, поэтому ее присутствие в же­лудке останавливает усвоение белков, даже если содержимое желудка остается кислым (то же при голодании). Трипсин (сок поджелудочной железы) усваивает пепсин, так что его действие в тонком кишечнике продолжается недолго. Желчь также прекращает его действие, то же делает и щелочность.

Кишечное пищеварение

После окончания пищеварения в желудке пища через привратник попадает в тонкий кишечник, где подвергается дальнейшим изменениям. У негров тонкий кишечник коро­че, а толстый длиннее, чем у белых людей такой же консти­туции. Длина кишечника различается и в зависимости от пола - от 15 футов 6 дюймов до 31 фута 10 дюймов у мужчин и от 18 футов 10 дюймов до 29 футов 4 дюйма у женщин. Вы­сокий худощавый тип с небольшим в обхвате торсом имеет более короткий тонкий кишечник, чем полный приземистый человек.

Существуют три вида пищеварительных соков, выделя­емых в тонкий кишечник, - желчь, сок поджелудочной же­лезы и кишечный сок, каждый из которых имеет щелочную реакцию.

Выделенный поджелудочной железой сок попадает в тон­кий кишечник - как раз ниже места соединения желудка с двенадцатиперстной кишкой, т.е. верхней частью тонкого кишечника. Этот сок, секреция которого возбуждается дей­ствием на стенки тонкого кишечника кислого содержимого4 желудка, выделяется в то время, пока это содержимое прохо­дит через привратник.

Сок поджелудочной железы содержит четыре энзима, один из которых - диастаза, или амилаза, - напоминает пти­алин, продолжает работу по усвоению крахмалов и сахаров, превращая их в разновидность сахара, известного как моно­сахарид. Он, в отличие от птиалина, не разрушается кис­лым содержимым желудка. Другой энзим - трипсин - явля­ется расщепляющим белки энзимом, но в отличие от пепсина для завершения своей работы взаимодействует с кислотой. Фактически он разрушается сильной кислотой. Под его воздействием пептины превращаются в аминокис­лоты.

Третий энзим - липаза - расщепляет жир с образовани­ем жирных кислот и глицерина. Четвертый энзим - химзин, или ренин поджелудочной железы, - коагулирует (сверты­вает) молоко. Павлов открыл, что сок поджелудочной желе­зы после своего выделения не оказывает существенного влияния на белки, но быстро активизируется, когда неболь­шое количество кишечного сока, который он назвал энтеркиназой, превращает реактивный трипсиноген поджелу­дочной в активный трипсин. Он рассматривал энтеркиназу как энзим. Активный трипсин, выделяемый из поджелу­дочной железы и ее протоков, способен разрушить эти орга­ны. Но природа защитила их тем, что этот энзим не может стать активным прежде чем окажется в тонком кишечнике, где находится пища. Там он под энзимным действием на него кишечного сока активизируется.

При исследовании секреции поджелудочной железы мы находим ту же чудесную адаптацию пищеварительных свойств соков к типу пищи, на которую они воздействуют. Каждый тип пищи требует своего специфического сока. Но здесь характер этих соков часто прямо противоположен то­му, что можно наблюдать в желудке. В желудке самый сла­бый сок выделяется на молоко, а наиболее сильный - на мясо; в двенадцатиперстной кишке самый слабый - на мясо и самый сильный - на молоко. Это, конечно, относится к белковорасщепляющему типу энзима. Что касается крахмалорасщепляющего энзима, то он присутствует в большом количестве в „хлебном соке" и в наименьшем количестве - в „молочном соке", в промежуточном количестве - в „мясном соке".

Говоря словами Павлова, деятельность поджелудочной железы, как и желудочных желез, специализируется на ко­личестве и качестве соков и на скорости, с какой секреция работает с различными видами пищи.

Второй из соков, выделяемых в тонкий кишечник, - это желчь. Она выделяется печенью и поступает в тонкий ки­шечник почти в том месте, где поступает сок поджелудочной железы. Секреция желчи происходит постоянно, но усиливается после приема пищи. Желчь не содержит ника­ких энзимов и поэтому не является по-настоящему пище­варительным соком, а работает главным образом на созда­ние благоприятной среды для деятельности энзимов поджелудочной железы. И если помешать излиянию жел­чи в тонкий кишечник, то способность к усвоению и аб­сорбции пищи, особенно жиров, снизится. Она повышает растворимость жирных кислот путем эмульгирования, ус­коряет работу липазы поджелудочной, стимулирует ки­шечную деятельность, противодействует гниению в ки­шечнике, помогает соединению воды с жирами. Желчь, выделяемая печенью и поступающая через проток в две­надцатиперстную кишку, не рассматривается как настоя­щий пищеварительный сок, ибо в ней нет энзимов. Но, ощелачивая кислое содержимое желудка при поступлении в двенадцатиперстную кишку, желчь создает пригодную среду для действия энзимов поджелудочной железы, ки­шечного сока и желчи. Однако она не является антагонис­том по отношению к действию их энзимов. Желчь противо­стоит кислоте и создает благоприятную среду для действия этих энзимов. Желчь является сильным дезинфектором, препятствуя гниению в тонком кишечнике. Она также про­тиводействует образованию газов и помогает поддержи­вать щелочность в кишечнике.

Третья из рассматриваемых жидкостей - это кишечный сок. Он содержит энзим под названием „крепсин", взаимо­действующий с трипсином на последней стадии усвоения белков. Этот сок завершает также обработку углеводов перед их поступлением в кровь. Кишечный сок выделяется много­численными микроскопическими железами, выстилающими стенки тонкого кишечника. Существуют четыре вида же­лез, вырабатывающих сок, - крипты Либеркюна, железы Браннера, тайные железы и участки Пира. Железы Либер­кюна выделяют кишечный сок, содержащий несколько энзи­мов, - эрепсин (протеолитик), лактозу, инвертазу (амолитик), мальтазу (амолитик) и лактозу по обработке молочного сахара. Железы Браннера выделяют сок, содержащий эн­зим энтерокиназа, который, действуя на трипсиноген сока поджелудочной железы при поступлении в двенадцатипер­стную кишку, превращает его в сильный белковорасщепляющий энзим - трипсин. Химизин, коагулирующий молоко, также содержится в кишечном соке.

Рассмотрев процессы усвоения (пищеварения), предста­вим выполняемую ими работу. Во-первых, это очиститель­ный процесс, с помощью которого разлагается пища и отде­ляются питательные части от отбросов и ненужных ее частей. Во-вторых, он расщепляет крупные и сложные моле­кулы до более мелких и менее сложных, тем самым способ­ствуя диффузности пищи, позволяющей веществам проник­нуть сквозь обычные клеточные мембраны. Наконец, он стандартизирует нашу пищу, т.е. организует сглаживание и устранение многих специфических качеств разных видов потребляемой нами пищи, в конечном итоге поставляя нам практически один и тот же набор питательных веществ не­зависимо от съеденной пищи.

Из многих разных соединений, поступающих в рот в ка­честве пищи, образуются несколько годных и приемлемых химических соединений. И когда пищеварение в тонком ки­шечнике, наконец, заканчивается, то оказывается, что угле­воды низведены до какой-то разновидности сахара, извест­ного как моносахариды, жиры превращены в жирные кислоты и глицерол, а белки - в аминокислоты. При этом вода и соли никаких изменений не претерпевают. Пищевые шлаки отделены от полезных частей пищи и направлены в толстый кишечник для эвакуации. В то время как жиры, крахмалы, сахара и белки проходят изменения, минеральные компоненты пищи абсорбируются неизменными, ибо они не требуют переваривания.

Неусвоение

Пока организм находится в здоровом, нормальном со­стоянии, пищеварительные секреты являются достаточной защитой от брожения и пищевого гниения, в противном слу­чае это состояние было бы нарушено. Однако если жизнен­ные силы столь снижены, что качество секретов дефектно или их недостаточно или, как при болезни, понижена пище­варительная способность, то возникает микробное брожение и мы получаем несварение, неусвоение. Брожение произво­дит разнообразные токсины, которые при всасывании в кровь и лимфу отравляют организм. Вот некоторые из этих ядов: промаины, лейкомины, фенол, индол, крезол, лейцин, тризон, аммиак, сероводород, жирные кислоты, спирт, оксалиновая и мочевая кислоты, кетоновые тела. Из них быстрее всего всасывается индол, который легче всего распознается в моче.

Главными причинами неусвоения в желудочно-кишеч­ном тракте являются переедание, иннервация и неправиль­ные пищевые сочетания. К иннервации относится все, что понижает нервную силу, включая такие факторы, как пере­напряжение на работе, недоработка чего-то, температурные экстремальные состояния - холодовые и тепловые, прием стимуляторов, сексуальные излишества и т.д. Все, что вызы­вает иннервацию, снижает пищеварительную способность и становится косвенной причиной неусваиваемости. Перееда­ние перегружает пищеварительные органы, поставляя ор­ганизму пищи больше, чем ему требуется, а потребленная та­ким образом пища в избытке неизбежно накапливается в виде шлаков и подвергается гниению с образованием ядов. При прочих равных условиях пищеварение более эффек­тивно при потреблении какого-нибудь одного продукта, тог­да он будет усвоен быстрее и совершеннее, нежели в смеси с другими продуктами. Чем больше продуктов в один прием пищи, тем менее эффективно их усвоение.

Из разности результатов ферментации (брожения) и пи­щеварения (усвоения) видно: хотя об энзимах и говорят как о ферментах, но они не производят брожения; пищевари­тельные соки и их энзимы действуют скорее в качестве силь­ных растворителей, ибо - и это надо иметь в виду - пищева­рение (усвоение) доводит пищу до диффузного состояния без лишения пищевых веществ их органических свойств, в то время как брожение делает их диффузными, доводя до не­органического и потому бесполезного состояния. Усвоение есть растворение. Брожение есть распад.

Усвояемость пищи

Об усвояемости разной пищи существует много непра­вильных представлений, и не только у простых людей, но и у тех, которым положено это знать. Изучение этого процес­са сосредоточивалось главным образом на времени опорож­нения желудка после приема разнообразной пищи и на ее объеме в виде величины стула. А поскольку как на время опорожнения желудка, так и на объем непереваренной пи­щи, показателем чего является величина стула, действуют многие факторы, то это определенно предполагает и наличие существенных ошибок.

Похоже, любую пищу рассматривают как трудную для усвоения лишь по тому факту, что она остается в желудке дольше, чем другая пища, в то время как она, возможно, не представляет никакой трудности для своего усвоения. Про­сто процесс пищеварения может быть различным и требо­вать разного времени для выделения пищеварительных со­ков. Мы знаем, хотя это обычно игнорируется, что время, которое пища остается в желудке, определяется не легкос­тью или трудностью ее усвоения, а природой пищеваритель­ного процесса, который требуется для усвоения данного про­дукта. Пища, перевариваемая в желудке за четыре часа, необязательно трудна вообще для усвоения и в наглядном виде не дает энергии больше по сравнению с пищей, перева­риваемой за один час. Просто пищеварительный процесс в том и другом случае разный. Какая-то пища может быть от­несена к типу не очень усвояемой лишь потому, что значи­тельная ее часть выпадает в стул в непереваренном состоя­нии, в то время как эта непереваренная часть может быть выведена из организма потому, что человек, принявший ее, не привык есть эту пищу и не научился ее усваивать, или по­тому, что она была в сочетаниях, мешающий ее усвоению, или же это произошло из-за усталости человека и по другим причинам. Пища, хорошо усвоенная человеком в какое-то время при данных обстоятельствах, может плохо перевари­ваться у того же человека в другое время и при иных обсто­ятельствах.

После сотен экспериментов на усвояемость пищи док­тор Отвотер подсчитал через компьютер средние коэффици­енты усвояемости белков, жиров, и углеводов в главных пи­щевых группах, используемых человеком в качестве части смешанной диеты, что показано в следующей таблице.

Средние коэффициенты усвояемости пищи, используе­мой в смешанной диете (по Отвотеру)

Основные пищевые группы	Белки	Жиры	Углеводы
Животная пища
Злаки и хлебные изделия
Сухие бобовые
Овощи
Фрукты
Итого по средней смешанной диете

Эти цифры, которые отличаются в некоторых случаях от поздних исследований, выявляют меньше различий в ус­вояемости разных видов пищи, нежели существующие об­щепринятые. Профессор Шерман делает замечание, кото­рая данная таблица не может подкрепить. Он пишет: „...примечательно, что на коэффициенты усвояемости в меньшей степени влияют условия, при которых пища по­требляется, и меняются меньше в зависимости от разных людей, чем обычно предполагают". То, что индивидуальные различия в целом не очень велики, я считаю правильным. Но ; то, что условия, при которых пища потребляется, лишь ма­ло влияют на ее усвоение, как убежден, является заявлени­ем, которое поддержать нельзя.

Цифры, приведенные в таблице профессора Отвотера, средние. Они показывают различия в данных при разных условиях. Это средние цифры, взятые из показателей усво­ения пищи разными людьми при разных условиях. Похоже также и на то, что различия в условиях, при которых по­треблялась пища в экспериментах доктора Отвотера, не бы­ли большими. Усвояемость какой-то пищи - это одно дело, на что не влияют условия у определенного человека. А его пищеварительная способность - совсем другое дело, на что заметно влияют разные условия, в которых находится этот человек. В своих экспериментах доктор Отвотер не принял во внимание исследования академика Павлова относитель­но того, что способность к усвоению какого-то конкретного вида пищи можно увеличить или снизить потреблением этой пищи или воздержанием от нее. Насколько я знаю, ни­какой другой экспериментатор также не принял этот факт во внимание. Из исследований Павлова явствует, что вегетари­анец не обладает большой способностью к усвоению мяса. Это, несомненно, можно отнести в большой по крайней сте­пени мере на счет дистресса, переживаемого вегетарианцами, когда они покидают стан своих единомышленников и пере­ходят к мясной диете. Конечно, этот дистресс частично пси­хологический.

С другой стороны, человек, регулярно и привычно по­требляющий орехи как часть своей диеты, будет обладать большей способностью к усвоению орехов по сравнению с человеком, их не потребляющим или потребляющим ред­ко. Хорошо известно, что у многих людей существует про­блема с потреблением шпината. Неоднократные опыты по­казали, что если этим людям какое-то короткое время давать шпинат, они приобретают способность справляться с ним без затруднений. Я встречал двух людей, у которых при еде молоко даже не свертывалось, но быстро проходило через желудок и отвергалось толстым кишечником за три минуты после его проглатывания. Поскольку этих людей не держа­ли долго на молоке, у меня не было возможности узнать их способности к адаптации. Я сомневаюсь, что у них выраба­тывался ренин, а та скорость, с какой молоко у них отверга­лось, указывала на другие расстройства.

Химия организма в большей степени определяется пи­щей. Согласно положению физиологии, привычка к какой-то конкретной пище производит и конкретные энзимы или их модификации, содержание конкретных жидкостей и же­лезистых секреций организма, конкретные нервные про­явления. Привычки питания действуют кумулятивно и со­здают почву для метаболических реакций. Вероятно, изменение действия энзима ни в одном другом процессе не проявляется столь явно и быстро, как в функции пищева­рения. У всех живых тканей существует тенденция быть в положении более или менее стабильном, будь то при уси­ленной работе или наоборот. То же самое Павлов отметил у пищеварительных секреций. Например, при кормлении животных было установлено, что с изменением их обычно­го рациона питания энзимное содержание желудочного со­ка с каждым днем все больше приспосабливалось к требо­ваниям новой диеты. У собаки, которую на протяжении недель кормили только молоком и хлебом, а затем переве­ли на исключительно мясное питание, содержащее больше белков, и почти без углеводов, способность пищеваритель­ного сока день ото дня возрастала, пока не достигла макси­мальной силы, в то время как ее амилолитическая (крахмалорасщепляющая) способность прогрессивно снижалась. Собака на таком питании показала „даже через три дня, что белковый фермент имел тенденцию к росту, а крахма­листый фермент - к падению". И это изменение отмечалось до двадцати трех дней. В противоположность этой собаке другую собаку, которую ранее держали на исключительно мясной диете, перевели на питание молоком и хлебом при наблюдении за деятельностью секреций поджелудочной железы. Способность соков поджелудочной железы к усво­ению белков прогрессивно уменьшалась, и когда после двадцати шести дней пребывания собаки на молочно-хлебной диете собрали выделенный за двадцать четыре часа сок поджелудочной железы, то его исследование показало, что способность сока к усвоению белка была нулевой, а к усвоению крахмала возросла. У одних собак изменения в характере сока поджелудочной железы начинают прояв­ляться уже вскоре после изменения их рациона, в то время как у других эти изменения происходили медленнее. В по­следнем случае это может объясняться тем, что быстрый переход от одной пищи к другой зачастую вызывает серь­езную болезнь — лечебный криз. Но если внезапный и бы­стрый переход от привычной пищи к новой не привел к каким-то систематическим реакциям, то мы считаем, что новая диета была того же характера, что и прежняя, и не ожидаем от этого сколько-нибудь благоприятных результатов. Все это указывает на то, что чем дольше потребляется один какой-то вид пищи, тем эффективнее становится ее усвоение.

Лучший способ научиться усвоению какой-то пищи, ко­торая трудно нами усваивается, это продолжать ее потреб­лять. Но, конечно, существуют и пределы: сверхстимуля­ция будет иметь обратный эффект.

У многих людей, как говорилось, имеется проблема с ус­воением шпината. Но „повторение есть мать учения", и, как в любой другой работе, настойчивость в потреблении шпи­ната сотворит и способность к его усвоению. Это продемон­стрировано в сотнях случаев. И такое правило применимо ко всем видам продуктов. Мы стремимся искать пищу нежную, хорошо усваивающуюся. Но эта практика несомненно ослаб­ляет нашу способность к перевариванию пищи. Подлинный пищеварительный „атлетизм" стремится наращивать спо­собность усвоения разумным использованием пищи, требу­ющей большей или меньшей работы пищеварительной сис­темы. Изнеживание этой системы, без сомнения, делает из нее неженку, „тряпку". Конечно, я не имею в виду злоупо­треблять нагрузкой на эту систему.

Анализ стула с целью выявления того, сколь много пищи проходит неусвоенной, не определяет усвояемость какого-то ее вида, по крайней мере, пока человек не будет получать для исследования питания время, достаточно длительное, чтобы приобрести максимальную способность ее усвоения. При определении усвояемости какой-то пищи также важно да­вать ее в сочетаниях, не препятствующих действию энзи­мов. Крахмал, легко усваиваемый, при смешении крахмала с кислотами или белками может оказаться в стуле неусвоен­ным.

Вегетарианец быстро приобретает способность к усвое­нию и метаболизации нового питания. Несомненно, также, что эта способность носит и наследственный характер. По словам доктора Рейнхеммера, „унаследованность химичес­ких свойств, которые имеют большое значение для произ­водства вида, фактически имеющего место на земле, ныне хорошо известна как наследие морфологических качеств". Из некоторых наблюдений я сделал вывод, что ребенок лучше всего наслаждается и быстрее всего усваивает ту пищу, которую мать потребляла во время беременности. Скорость и эффективность различна у разных людей и при разных обстоятельствах. Однако быстрее из желудка уходят следу­ющие виды пищи - фрукты, овощи, хлеб, яйца, телятина, го­вядина, свинина, курятина, орехи и другие. Углеводы обыч­но быстро эвакуируются из желудка, белки остаются в нем дольше. Виды пищи, требующие больше времени для же­лудочного пищеварения, необязательно более трудно усва­иваются, часто процесс усвоения разный. Пища, требующая больше времени для усвоения, дольше всего и остается в желудке. Говядина требует лишь не намного больше време­ни для усвоения, чем телятина. Для мяса цыплят это время более длительное, чем для свинины, даже жирной. Красная свекла быстро проходит через желудок. Также и спаржа, сы­рые помидоры, салат-латук (если их прохождение не задер­живают приправы), большинство овощей с низким содержа­нием белков и крахмалов. Овощи с большим содержанием крахмалов задерживаются для более тщательного перева­ривания. Овощи с небольшим содержанием белков проходят через желудок с небольшими изменениями. Сырая капуста уходит из желудка быстрее, чем вареная, о чем знают многие. Вареные бобы уходят медленнее, шпинат медленно по срав­нению с другими овощами. У яиц с молоком прохождение медленнее, чем просто у яиц. При этом несвежие яйца требу­ют больше времени, чем свежие. Вареные яйца остаются в желудке дольше, чем сырые. Так же долго там остается яич­ница. Быстро уходит из желудка сырой яичный белок, он не возбуждает желудочную секрецию, если не будет принят с апельсиновым соком. Белок плохо усваивается и ассими­лируется в организме. Медленно покидает желудок сырое молоко, еще медленнее пастеризованное и еще медленнее кипяченое. Молоко с богатым жировым содержанием прохо­дит через желудок медленнее, нежели молоко с бедным со­держанием жира. Желудочную секрецию стимулирует пах­та. Бекон усваивается медленно и, вероятно, из-за жира понижает желудочную кислотность. У большинства людей он трудно усваивается. Жир заметно препятствует выделе­нию желудочного сока, сокращениям желудка и снижает усвоение. Большая часть работы по усвоению пищи происхо­дит в тонком кишечнике.

В предыдущих главах этой книги мы выяснили, что кофе, чай, горькие вещества и т.п. вызывают быстрое опорожнение желудка. Иными словами, пища может покинуть желудок без завершения желудочного пищеварения.

Салаты

Лошади не могут жить на одной злаковой пище. Вместе со злаками им нужно много зеленой пищевой массы - трав. Травы - это их „салат". Истощенные лошади, переведенные на подобный „салат", - травы пастбищ, где они могут вволю пастись, быстро поднимаются, начинают активно двигаться и проявлять строптивость от избытка одной лишь допол­нительной энергии.

Бамбуковые ростки - молодые, нежные, легко усваивае­мые - образуют большую часть питания горилл и других человекообразных обезьян, для которых это составляет по­разительно полезный растительный салат. Такие же ростки или обычные зеленые растения и корни в качестве салатов являются жизненно важными для правильного развития и совершенного здоровья также и для человека.

Травоядные в силу своей природы не живут только на злаках, а испытывают большую любовь к молодой и нежной зелени, предпочитая свежие ростки только что проросших растений. То же самое проявляют многие черви, насекомые, черепахи и прочие животные.

До открытия витаминов, никто, кроме исследователей природы и практиков натурального питания, не знал, поче­му смирная домашняя корова вдруг ломает изгородь, чтобы добраться до проросшей кукурузы, или до зеленеющей тра­вы, или зарослей люцерны. Если пустить старую корову к обильной зелени или же злакам, то она предпочтет самую грубую траву. Еще недавно не совсем было ясно, почему ма­ленькие дети начинают красть яблоки и другие только что созревшие фрукты из чужого сада. В прежних теориях питания не принимались во внимание инстинкты, которые дви­жут любым живым организмом при удовлетворении эле­ментарных потребностей. Человеку столь же необходимо ежедневное поступление в организм зеленой травы, как и ло­шади, корове, обезьяне, птице и др., причем каждому живо­му организму нужен не маленький салатик из двух листоч­ков увядшей зелени, или тонкий ломтик полуспелого помидора, или столовая ложка безвкусной приправы, что подают в ресторане, а большое блюдо салата. Со времен Грэ­хема жители нашей страны обучились потреблению большо­го количества фруктов и овощей. Но мы могли бы позволить себе их еще больше.

Сегодня витамины являются единственными, по сути, пищевыми элементами, занимающими моноидейные умы, равно как когда-то калории были предметом их божествен­ного поклонения, а декстрированный хлеб - великой идеей слабых мозгов. И если медик вообще снисходит до внимания к минералам, то он предпишет наверняка лактат кальция, минеральное железо и прочие препараты из неорганичес­ких солей, проигнорировав органические соли фруктов и овощей. Но, благодаря натургигиеническому просвещению, люди научились потреблять сырые продукты, несмотря на ужасные предупреждения медиков. Вскоре сырой салат, сельдерей стали подавать и в гостиницах, и в ресторанах, и в вагонах-ресторанах. В домах нашей страны сырая пища становилась все более популярной. Повсюду все больше вы­ращивалось подобной продукции. Сегодня каждый год по всей стране тысячи грузовиков загружаются зеленым сала­том, сельдереем и тому подобной зеленью. Ныне сырая пи­ща потребляется ежедневно во всех домах, в том числе домах врачей. Более того, вместо смерти от брюшного тифа и про­чих „микробных" болезней вследствие якобы потребления такой „неусвояемой", „непитательной" и „полной бактерия­ми" пищи люди на практике выздоравливали от болезней, объявляемых медиками „неизлечимыми".