С какой целью был основан Царскосельский лицей?

Лицейское братство.

Викторина.

Лицей был основан по указу императора Александра 1-го, подписанному 24 (12) августа 1810 года. Он предназначался для обучения дворянских детей. По первоначальному плану в Лицее должны были воспитываться также и младшие братья Александра I — Николай и Михаил. Общее наступление реакции перед войной 1812 года, выразившееся, в частности, в падении Сперанского, привело к тому, что первоначальные планы были отброшены. Программа была разработана М.М. Сперанским и ориентирована в первую очередь на подготовку государственных просвещённых чиновников высших рангов. В лицей принимались дети 10-14 лет; прием осуществлялся каждые три года. Лицей был открыт 19 (31) октября1811 года. Первоначально находился в ведении Министерства народного просвещения, в 1822 году переподчинен военному ведомству.

Продолжительность обучения первоначально составляла шесть лет (два трехгодичных курса, с 1836 года — четыре класса по полтора года). За это время изучались следующие дисциплины:

* нравственные (Закон Божий, этика, логика, правоведение, политическая экономия);

* словесные (российская, латинская, французская, немецкая словесность и языки, риторика);

* исторические (российская и всеобщая история, география);

* физические и математические (математика, начала физики и космографии, математическая география, статистика);

* изящные искусства и гимнастические упражнения (чистописание, рисование, танцы, фехтование, конная езда, плавание).

Взрослый человек, бывший лицеист, получает письмо. Вместо подписи – «№14». От кого это письмо? И почему №14?

Это письмо от Александра Сергеевича Пушкина. У каждого воспитанника в Лицее была отдельная комната. Над дверью висела черная дощечка, на которой были указаны: номер комнаты, фамилия и имя воспитанника. Александру Пушкину досталась комната с видом на дворец под номером 14. По этому номеру его узнавали, так как из 50 комнат в Лицее 30 были заняты его товарищами.

Каким событиям и лицам посвящены строки?

1. Первый отрывок посвящён Александру Петровичу Куницыну (преподаватель «нравственных и политических наук» в Царскосельском лицее, один из самых любимых учителей Пушкина).

Куницыну дань сердца и вина!

Он создал нас, он воспитал наш пламень,

Поставлен им краеугольный камень,

Им чистая лампада возжена…

2. Второй отрывок посвящён Екатерине Павловне Бакуниной (сестра Александра Бакунина, друга Пушкина, она была любовью Пушкина).

В те дни… в те дни, когда впервые

Заметил я черты живые

Прелестной девы, и любовь

Младую взволновала кровь,

И я, тоскуя безнадежно,

Томясь обманом пылких снов,

Везде искал её следов,

О ней задумывался нежно,

Весь день минутной встречи ждал

И счастья тайных мук узнал…

3. Третий отрывок посвящён Наполеону Бонапарту (известный французский полководец и император).

Тогда гроза двенадцатого года

Еще спала. Еще Наполеон

Не испытал великого народа -

Еще грозил и колебался он.

Вы помните: текла за ратью рать,

Со старшими мы братьями прощались

И в сень наук с досадой возвращались,

Завидуя тому, кто умирать

Шел мимо нас... и племена сразились,

Русь обняла кичливого врага,

И заревом московским озарились

Его полкам готовые снега.

4. Четвёртый отрывок посвящён Жуковскому Василию Андреевичу (русский поэт).

В 1814 году в журнале «Вестник Европы» было напечатано стихотворение лицеиста «К другу стихотворцу», адресованное Кюхельбекеру, под которым стояла странная подпись: «Александр Н. К. Ш. П.». Что она обозначала?

Подпись "H. К." составлена из двух последних согласных букв фамилии Пушкин, данных в обратном порядке, как в некоторых лицейских подписях поэта "Александр Н. к. ш. п.".

Порой ленив, порой упрям,

Порой лукав, порою прям,

Порой печален, молчалив,

Порой сердечно говорлив.

Но именно в Лицее не способный к зависти Антон Дельвиг в стихотворении «Пушкину» уже в 1815 году предсказал своему другу великое будущее. Флегматичный толстяк и великодушный добряк Дельвиг со своим вечным “Забавно!”, произносимым с задумчивой улыбкой, мягкий, снисходительный даже к обидам со стороны Пушкина (хотя, казалось бы, кому понравится, когда о тебе говорят: “ленивец сонный” и “сын лени вдохновенный”), умел понимать, щадить, ценить и поддерживать друга. Кстати, по воспоминаниям одного из лицеистов о Дельвиге, “только огненная натура Пушкина могла вызвать его к деятельности”.

Чаще всего (это о Дельвиге отзывается уже сам Пушкин):

“Он предпочитал прогулки по аллеям Царского Села и разговоры с товарищами, коих умственные склонности сходствовали с его собственными”.

Умственные склонности Дельвига и Пушкина сходствовали. Они понимали друг друга с полуслова. Для Дельвига Пушкин был самым большим авторитетом. А Пушкин всегда прислушивался к мнению Дельвига-литератора. В день известия о кончине Дельвига Пушкин писал:

“Смерть Дельвига нагоняет на меня тоску. Помимо прекрасного таланта, то была отлично устроенная голова и душа незаурядного закала. Он был лучшим из нас”.

Третья частица души Пушкина отдана Малиновскому. Созвучие характеров Пушкина и Малиновского

“…повеса из повес,

На шалости рожденный,

Удалый хват, головорез,

Приятель задушевный!”

сблизило их, а смерть отца Малиновского окончательно сдружила.

“Перед незасыпанной могилой они поклялись в вечной дружбе”

Их не разведёт порознь даже разность мировоззрений. Глубоко верующий Малиновский всегда корил Пушкина за его безверие, которым тот ещё и открыто бравировал. Но история сохранит сказанные Пушкиным незадолго до смерти слова:

“Отчего нет около меня Пущина и Малиновского. Мне было бы легче умирать”.

У обоих названных им на смертном одре друзей были нежные, любящие сердца. Третьего — Дельвига — уже не было в живых.

Кюхельбекер в это время умирал в Сибири, но его имя Пушкин в самый трагический для себя момент не упомянет. Может, потому, что вечно насмешливый ум великого поэта осознавал, сколько раз и в Лицее, и даже после выпуска он, Пушкин, обижал нескладно скроенного друга-неудачника, длинного, тощего, с глазами навыкате, как часто безудержно язвил в его адрес; что Кюхля был единственным из друзей, с кем у него однажды дело дошло до дуэли, поводом к которой послужила его эпиграмма на Кюхельбекера:

За ужином объелся я,

И было мне, мои друзья,

И кюхельбекерно, и тошно!

И что даже во время дуэли он продолжал над ним издеваться, обращаясь к Дельвигу (тот был секундантом Кюхли) и глядя, как близорукий друг, который впервые держал пистолет в руках, буквально дрожит в нервном возбуждении:

“Дельвиг, стань на моё место, здесь безопаснее”.

Почему так складывались их отношения? Ведь он любил Кюхлю, у которого тоже была мечта о великом деянии, способном его, вечно попадающего в комические и нелепые ситуации, прославить в веках.

Если у неуклюжего Кюхельбекера изменить фигуру и длинношеего и худого превратить в “массивного, толстого молодого человека с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке”, то его легко представить таким же неуклюжим, выше обыкновенного роста, только “широким, с огромными красными руками” Пьером Безуховым. И в этом не будет особой натяжки, потому что, как и литературный герой Льва Толстого, друг Пушкина в 1812 году долго бредил идеей пробраться в лагерь французов и убить Наполеона. А позже судьба так же, как и Пьера, приведёт его в лагерь участников тайного общества. Во время событий на Сенатской площади он не на страницах романа, а в реальной жизни попытается застрелить великого князя Михаила и генерала Воинова, станет призывать матросов к штыковой атаке, то есть проявит себя мужественным и способным на поступок человеком.

Пушкин ценил Кюхлю-человека, в обычной жизни прелестного и нежного. Но тот имел несчастье фанатично любить поэзию и писать стихи! Однако Кюхлю-поэта Пушкин не признавал, без обиняков резал ему правду-матку, что

“не тот поэт, кто рифмы плесть умеет, и, перьями скрыпя, бумаги не жалеет”.

Кюхельбекер отнюдь не был лишён чувства юмора, но каково это слышать от друга:

Чтоб мне заснуть скорее.

А ведь приходилось слушать! Слушать, смертельно обижаться, приходить в бешенство, вдрызг ругаться, потом остывать и идти мириться — Кюхля, похоже, Пушкина любил нежнее, чем свои стихи. Наверное, Пушкин это понимал. Покидая Лицей, он прочтёт Кюхле посвящённую ему «Разлуку», в которой рефреном прозвучит: “Прости!”.

7. Какие рукописные литературные издания выпускались в лицее?

В свободное от учебы время лицеисты издавали рукописные журналы. Душою литературного кружка был Пушкин, а около него группировались лицейские поэты: Антон Дельвиг, Алексей Илличевский, Николай Корсаков, Вильгельм Кюхельбекер, Яковлев, Иван Пущин и другие. Рукописные журналы носили названия: «Вестник», «Неопытное перо», «Юные пловцы», «Для удовольствия и пользы», «Лицейский мудрец», «Мудрец-поэт», «Царскосельские лицейские газеты», «Сверчок» и много других. Пушкин печатался во всех журналах. Он помещал в них свои стихи. Как «издатель» Пушкин выступал в журналах «Неопытное перо» и «Юные пловцы», рисовал карикатуры для журналов. В 1812 году Корсаков первым стал выпускать литературный рукописный журнал «Неопытное перо», авторами которого стали он сам, Пушкин и Дельвиг; в этом журнале было помещено стихотворение Пушкина «Роза».

И нежная краса тебе дана,

И я судьбу благословил,

Когда мой двор уединенный,

Твой колокольчик огласил.

3. Антон Дельвиг: Прощальная песнь воспитанников Царскосельского Лицея

В объятьях сладкой тишины,

И уж отечества призванье

Гремит нам: шествуйте, сыны!

Простимся, братья! Руку в руку!

Обнимемся в последний раз!

Судьба на вечную разлуку,

Быть может, здесь сроднила нас!