Искусство резьбы по дереву

Издавна из дерева возводили дома, из­готовляли утварь, посуду, делали иг­рушки. Художественная обработка дерева у многих народов нашей стра­ны — самый развитый и наиболее древ­ний вид народного декоративного искусства.

Исследования археологов раскрыли неизвестные рань­ше деревянные скульптурные изобра­жения зверей и птиц Алтая V в., новго­родскую утварь IX—XV вв., украшен­ную резьбой и росписью. Древнерусские плотники (древоделы) и столяры (тесляры) строили хоромы и терема, ставили крепости. Мастера выдалбливали праздничные сосуды — ендовы и скобкари для кваса и медовых напитков, делали и красивую бытовую утварь, например плоские и широкие корыта для теста — дежи. Бочары из дубовых дощечек-клепок собирали бочки, жбаны, токари из мягкой древесины вытачи­вали чашки, миски-ставцы. Из луба гнули короба для прида­ного, из клена резали изящные звонкие ложки.

Подкрашенной резьбой щедро украшались дворцы, палаты и терема Древней Руси. На ярком солнце блистала расписанная киноварью, ярь-медянкой и золотом рельефная резьба наличников и крылец. В XVII—XVIII вв. искусство художественной резьбы по дере­ву получило развитие в оформлении иконостасов, дворцовых интерьеров, в мебели, где преобладала объемная, горельеф­ная, накладная и пропильная резьба. Многоцветная, резьба украшала грузовые парусники, в частности борта и надстрой­ки волжских белян и расшив, а также боевые корабли — галиоты и корветы, под бушпритами которых красовались скульптуры птиц, зверей и морских божеств.

До наших дней на русском Севере, в Поволжье, на Урале и в Сибири сохранились крестьянские дома — произведения неизвестных ваятелей и резчиков. Высокие фронтоны завершаются мощными бревнами-охлупнями, один край которых вырезан в виде головы рогатого оленя, крутогривого коня или птицы. Доски-причелины и спускающиеся с них доски-полотенца заполнены рельефным растительным орна­ментом либо пропильным геометрическим узором.

В Поволжье получила распространение глухая или долбле­ная резьба в сочетании с подкраской.

Если для архитектурной резьбы характерны крупные мо­нументальные формы, то в резьбе предметов обихода масштаб меняется, став им соразмерным. Ткацкие станки и прялки, вальки для выколачивания белья, трепала для льна, рубеля — крестьянские утюги для разглаживания, катания белья и тка­ней, праздничные сани-кошовки и выездные телеги, дуги, солоницы и жбаны щедро покрывались узорочьем простого геометрического орнамента: квадратами, треугольниками, розетками и ромбами самых различных сочетаний.

В прошлом мотивы резьбы имели вполне определенный символический смысл, связанный с языческими представле­ниями наших далеких предков. Например, круги, изображения коней и птиц были связаны с культом солнца, от которого зависела судьба урожая, а значит, и будущее крестьянина-земледельца. В крестьянском искусстве XVIII—XX вв. геометрическая резьба была не только красивым узором — народ помнил заключенный в нем глубокий смысл.

Необычайно устойчивыми по своим формам, разнообраз­ными и совершенными по украшению являются прялки, состоящие из лопаски, или гребня (вертикальная часть), и донца (горизонтальная часть), вырезавшиеся из одного куска дерева — копыла, прикорневого участка ствола, либо состав­лявшиеся из отдельных частей. Северные прялки-копылы отличаются громоздкостью и массивностью форм, а поволж­ские — ярославские теремковые прялки — стройностью про­порций. Резьба покрывала преимущественно лопаску, причем на лицевой внешней стороне размещалась главная композиция, тогда как внут­ренняя, которую обычно за­крывало прядево — льняная кудель, украшалась скромнее. Несмотря на простоту прие­мов и элементов резьбы — треугольников, квадратов, ро­зеток, выполненных в трех­гранно-выемчатой, контурной или скобчатой технике, ком­позиции прялочной резьбы отличаются гармоничностью и равновесием, богатством ритмов. Резной орна­мент иногда создает впечат­ление расцветшего куста, плавными изгибами побегов соединяющего ствол-ножку с кроной-лопастью.

Сходной по композицион­ным принципам геометриче­ской резьбой украшались сов­ки, вальки и рубеля, батаны ткацких станков. Не­редко на лицевой, нерабочей стороне предмета вдоль его оси располагали три — пять розеток с прямыми либо сер­повидными расходящимися лучами, а остальную поверх­ность расчленяли полосами, квадратами, заполненными мелкими геометрическими фигурами, сеткой из контурных линий, треугольных углубле­ний, зубчиков, уголков и пр.

В Поволжье украшали донца прялок контурной и скобча­той резьбой в сочетании с инкрустацией вставками из морено­го дуба. Изображались обычно различные бытовые сцены — поездки в карете, скачущие всадники-гусары, солдаты и ба­рыни. Мастера передавали бытовые детали своего времени, костюмы и обстановку. Столь щедрое украшение простого орудия труда объясняется еще и тем, что прялочные дёнца были своеобразными декоративными панно, украшавшими избу.

На севере и востоке страны прялки и домашнюю утварь резали из хвойных пород древесины, в средней полосе — из березы, липы.

Приемом, обогащающим простейшую геометрическую резьбу, является инкрустация оловом, больше известная на окраинах республики — на западе, севере и востоке. Полоски олова, залитого в углубления резьбы, оплетают орнаментом поверхность небольших округлых предметов, рукоятей, но­жек прялок.

Самостоятельной областью народной резьбы являлось долбление — изготовление и украшение всевозможных сосу­дов — ковшей-скопкарей, ковшей-налевок, различных черпа­ков. Народные мастера умело использовали естественную красоту природного материала. Типичным примером могут служить башкирские ковшики, простые по формам, и якутские сосуды для кумыса — чороны, в которых орнамен­тальная резьба играет подчиненную роль.

Техника долбления — наиболее древняя, чаще применя­лась в изготовлении предметов обихода. Любой крестьянин с помощью простых орудий делал лодки-долбленки, вытесы­вал ковши, корыта; такие долбленые и тесаные вещи изредка украшали резьбой. Округлы и массивны их формы, велика толщина стенок, чем достигалась прочность, особенно важ­ная в изделиях, испытывающих перегрузки, например, ступах, блюдах для резки овощей и мяса. Именно в этой технике выявляется склонность народных мастеров к плас­тике.

Для севернорусских долбленых сосудов типа скопкарей характерна форма в виде водоплавающей птицы: их рукояти делали наподобие головки и хвоста, а сосудом являлось полое округлое туловище. Вологодские ковши-налевки украшены скульптурными изображе­ниями птиц в виде фризовых композиций У поволжских тверских ковшей — более сплюснута форма тулова, завершающегося маленькими, не­редко парными, а иногда строенными головками коней.. А на козьмо-демьянских ковшах конь или птица на рукояти как бы стоят на высоком постаменте.

Совершенными по своей пластике являются солоницы, имевшие форму птицы, баранчика. В них при­меняется чрезвычайно остро­умно конструкция крышки-спинки, вращающейся вокруг штифта-оси и открывающей доступ к емкости.

Среди долбленых вещей есть компактные и закрытые по форме. Это рукомои и ков­ши. Минимальная площадь поверхности жидкости, нали­ваемой в сосуды, позволяет ей не расплескиваться. Все эти вещи отвечают требовани­ям функциональности — ими удобно пользоваться, у них хорошо расположены ручки, сосудам присущи спокойные низкие и очень устойчивые широкие формы. Вместе с тем в них замечательно найдено образное решение, обобщен­но и остро передан характер птицы, чаще всего водопла­вающей, или животного.

Своеобразной областью пластического творчества на­родных резчиков являлась де­ревянная игрушка и скульп­тура. До сих пор на базарах осенью и ранней весной ярки­ми красками радуют глаз пе­стрые детские игрушки — птички-свистульки, кони-ка­талки, грибки, бочата. А в прошлом деревянные игруш­ки занимали основное место в детской игре. Среди них можно выделить вырезанных из дощечек кукол-барынь, вытесанных из поленца при­земистых севернорусских ло­шадок на ножках-колесиках, тонконогих щеголеватых ко­ней городецких троек. Такой конек, с закрученной шеей и растопыренными ножками становился в воображении ре­бенка лихим конем, который с легкостью мог превратиться в сказочного скакуна и про­стого буланку. Условность, свойственная народной иг­рушке, всегда оставляла мес­то фантазии. В нехитрых чур­бачках, в архангельских кук­лах-панках, закутанных в лоскутки тканей, поколения девочек видели симпатичных кукол подобно тому, как пру­тик, оседланный мальчишкой, превращался в детском вооб­ражении в лошадку.

Вместе с тем детские иг­рушки зачастую были под­линными произведениями ис­кусства. В них чувствуется поистине одушевленное отно­шение к материалу, позволяв­шее мастеру видеть в веточке лесного человечка, а из соло­мы и шишек делать вырази­тельные скульптуры. В резных и северных плотницких игрушках неизменно читается основной блок — вертикальный в изображениях человека, го­ризонтальный в игрушках-птицах, конях.

Трехгранная чурка легко угадывается в богородских барынях, квадратный бру­сок — в архангельских панках, круглое бревно или отесанная доска — в деревянных уральских идолах. От бруса отсекается все лишнее. Если же нужны какие-либо вставки, то они естественно вырастают из блока материала.

Народную игрушку отличает лаконизм форм, простота и завершенность силуэта. Вместе с тем в изображениях выявляются наиболее характерные черты — у коня упрямо на­клоненная голова и изогнутая шея, у медведя — неповорот­ливость.

Широкое признание получили богородская игрушка (с. Бо­городское Московской области), абрамцевско-кудринские резные изделия (г. Хотьково Московской области), ки­ровские капокорешковые шкатулки (г. Киров), великоустюжская прорезная береста (Вологодская область), возрожденная в последние годы якутская резьба и пр.

В селениях около Абрамцева сложился промысел абрамцево-кудринской плоскорельефной резьбы. В ней получили развитие традиции резьбы с заоваленным фоном. Сделанные нашими современниками, мастерами промысла, ковши, ложки, блюда, шкатулки отличаются пластичностью формы, сочно­стью и затейливостью растительного орнамента. Благодаря особой отделке, темному полированному узору на матовом фоне или цветному тонированию — мягкой зеленовато-корич­невой окраске, сочетающейся с поверхностным обжигом, по­лучается необычная фактура поверхности, отчего создается впечатление, что вещи сделаны из какого-то сказочного материала, а не из обычной липы.

В селе Богородском, где издавна делали виртуозно выре­занные игрушки, получило развитие искусство объемной резьбы. Богородские мастера выработали особые приемы маховой резьбы, орнаментальной обработки, порезки по­верхности. В прошлом богородчане резали фигурки барынь и гусаров, сцены из крестьянской жизни, а также фигурки животных. В советское время в игрушку вошли ска­зочные и современные бытовые мотивы. Один из наиболее интересных циклов богородской игрушки — сцены из жизни богородского медведя.

Своеобразна резьба пря­ничных досок, представля­ющих собой контррельеф, что необходимо для получения выпуклого прямого изобра­жения в самом прянике. Пря­ники преподносили гостям, дарили на свадьбе. Специаль­ные аршинные пряники пекли к важным событиям.

Широко используется наследие русской геометриче­ской и рельефной резьбы в работах мастеров и художни­ков жигулевского промысла Куйбышевской области, со­здающих разнообразные то­карные изделия, а также в ве­щах мастеров Ульяновской области (пос. Кузоватова), где скромные резные пояски до­полняются поверхностями, гладко окрашенными в яркие тона — красными, оранжевы­ми, подчеркивающими и есте­ственную красоту древесины, и мягко моделированный рез­ной орнамент.

В последние годы стано­вятся все более популярными резные ложки, которые дела­ются в разных районах нашей страны. Удобна и красива форма всемирно известной горьковской расписной (хохломской) ложки. В южном Да­гестане делают ложки из плодовых пород де­ревьев: утонченные, упло­щенные формы с коричнево-красной поверхностью; инте­ресный рисунок текстуры нередко дополняется выжжен­ным орнаментом монумен­тальных форм. Для якутских ложек характерна затейливая геометрическая резьба на круто изогнутой ручке, для ложек народов Приамурья — вытянутые очертания, уплощенный силуэт и графический орнамент, украшающий рукоять.

Конечно, ушли из повседнев­ного быта солонички-птицы, ковши-черпаки, прялки и ткацкие станы. Однако искус­ство резьбы не потеряло своей привлекательности. Не слу­чайно нас поражает мастер­ство народного резчика, ко­торый скупыми средствами простой геометрической резь­бы, простейшими подручны­ми инструментами велико­лепно выявлял особенности материала, создавая лаконич­ные, выразительные и гармо­ничные композиции. Неглубокий резной орнамент мягко моделируется свето­тенью. Четкие штрихи контурной порезки связывают воедино граненые углубления треугольников и квадратов, формируя из них полосы и ярусы. В них включаются крупные пятна розеток и мелких разделок в виде ноготков, полулунок, сег­ментов, кружков. В зависимости от освещения, точки зрения как бы высвечиваются, становятся более рельефными одни элементы резьбы и приглушаются, смягчаясь, другие.

С изм. Основы художественного ремесла: Практическое пособие для руководителей школ, кружков:

Роспись по лакам, резьба и роспись по дереву, художественная обрабтка кости, рога, металла, керамическая игрушка

/ Под ред. В.А. Барадулина. - М.: Просвещение, 1979. - 320 с.: ил., 16 л. ил. – (С.33-43).

Ручное ткачество поясов.

Русский пояс - это необходимая деталь традиционного костюма. Роль, которую играет пояс во всей традиционной русской культуре, одним словом описать не возможно. Пояс сопровождал человека всю жизнь. Свой первый пояс младенец получал при крещении, а иногда и раньше. Такие пояса носили на голом теле под одеждой, иногда не снимая даже в бане. Как и крест, пояс считался знаком принадлежности к социуму и оберегал от зла. Существуют былички о человеке, который совершал многочисленные безобразия, будучи пьяным, потерял даже крест, и дело дошло до того, что дьявол уже собирался утащить этого человека в ад. Но он не смог этого сделать, т.к. оказалось, что человек все же имел на теле пояс, который и спас его. Одежду деревенских детей часто составляла одна рубашка, но обязательно подпоясанная. Известна старая русская поговорка "Нищему одеться - только подпоясаться", очень точно выделяющая особую роль пояса в костюме. До сих пор в русском языке есть выражение "распоясался". Так говорят о человеке, чье поведение становится неприемлемым. Мы видим, что в традиционном сознании факт снятия пояса понимается как выход человека за рамки человеческого. И действительно, в тех случаях, когда требовался контакт с иным миром, например, во время гаданий или колдовских обрядов, пояс всегда снимался. Кроме ритуальных поясов, надеваемых на голое тело, были также пояса, завязываемые поверх одежды, которые были также обязательны, но им придавалось меньшее магическое значение. Внешне они выглядели гораздо более эффектно - были шире и богаче орнаментированы. Каждая женщина за свою жизнь изготавливала множество поясов для разных случаев. Только к моменту своей свадьбы девушка должна была соткать несколько десятков поясов для подарков родственникам и т.д.

Поэтому неудивительно то многообразие техник и узоров для изготовления поясов, которое было накоплено народными мастерицами. Вот некоторые из этих техник: 1. Плетеные пояса, выполненные в технике спрэнга 2. Пояса, тканые на берде. Узор этих поясов мог закладываться определенным цветовым ритмом нитей основы, либо быть более сложным и формироваться мастерицей в процессе тканья перебором нитей. Встречаются также пояса, где нити основы почти не видны, а узор (обычно разноцветные поперечные полосы) образуют нити утка. 3. Пояса, тканые на дощечках. Эта техника выработала несколько интересных приемов формирования орнамента. Для русских поясов использовались, в основном, дощечки с 4-мя отверстиями. Простейший орнамент, "сложный поворот", "с перебросом". На поясе "рисовались" различные символы, буквы и т.д. Встречаются пояса с дарственными надписями, которые девушки дарили своим избранникам, пояса с именем мастерицы. изготавливались в монастырях для продажи. Количество дощечек в таких поясах достигало сотен, использовались тонкие шелковые нити, и текст на поясах иногда располагался в несколько рядов. Получилась тканая тесьма, чтоб она превратилась в пояс, делают поясом кисти. Роль кистей очень важна. Ведь свое функциональное назначение - поддерживание одежды - пояс отлично может выполнять и без них. И все же именно кисти превращают пояс в объект культуры, "маркируя" его в пространстве, обозначая его начало и конец. В традиционной культуре любое явление имеет свои пространственные (или временные) рамки, выделяющие его из общего потока. Так и кисти выделяют пояс как самостоятельный объект из непрерывности тканья. Таким образом, кисти являются своеобразной границей между "поясом" и "не-поясом". А любая граница в традиционном сознании является местом особым, которое должно быть соответственно отмечено (для примера вспомним, что вся одежда особенно украшалась также по "границам"- по подолу, краям рукавов и вырезу ворота). Этот взгляд на кисти не просто как на декоративный элемент, а как на начало и конец значимого объекта культуры и объясняет то внимание, которое уделялось оформлению кистей. Даже в одежде традиционных народных кукол, в которой пояс также обязателен, как и в одежде людей, концы этого пояса особо отмечены. Часто сам пояс изображается просто 2-3 скрученными нитками, но и в этом случае его концы выделены узелками.

Интересный факт, касающийся кистей, был отмечен этнографами, работавшими на Русском Севере в 50-х годах 20 века. В этих районах традиционно популярны были "сетковые" пояса, считавшиеся особо хорошей защитой от злых сил. Когда в 1950-х появились в продаже сетчатые сумки, люди покупали их, и, украсив кистями, носили в качестве поясов. Это яркий пример того, что кисти способны даже безликой магазинной вещи придать значение магического предмета.

Можно только удивляться разнообразию приемов оформления кистей. В традиционных поясах очень точно соблюдено равновесие между декором основного пространства пояса и кистей. Обычно широкие яркие пояса имеют довольно скромные кисти из скрученных или просто расчесанных нитей основы пояса. В то же время скромные узенькие пояски часто украшены многоярусными пышными кистями, в которых используется бисер и дорогие покупные ткани.