А. Игнатенко. ВРАЖДУЯ, МИРОТВОРСТВОВАТЬ: ДИАЛЕКТИКА АРАБСКИХ МУДРЕЦОВ

Цитируется по изд.: Игнатенко A.A. Как жить и властвовать. М., 1994. С. 246253, 264-265, 268.

В «княжьих зерцалах» есть идея, которой принадлежит абсолютный рекорд повторяемости — свидетельство всеобщего и безусловного признания. Разумный человек и хороший политик дол-

жен избегать войны... Суть здесь не в признании безоговорочной ценности мира и полной непригодности войны... Относительная вредность силового решения политических и иных проблем заключается в практической нецелесообразности любой формы острой вражды. Она сводится к трем пунктам. Во-первых, приводит к невосполнимым утратам. Во-вторых, враждебность может стать неуправляемой. В-третьих, боя нужно избегать в случае неготовности или неспособности к нему.

Враждебность имеет разные формы. Авторы «зерцал» выделяют в ней несколько этапов, для каждого предлагая соответствующие средства. «Враждебность подобна нарыву: вначале его можно излечить успокоительными средствами; если не получилось — содействовать вызреванию нарыва и его вскрытию; лишь в крайнем случае действовать каленым железом». Этапы возрастания враждебности — основа классификации врагов по степени непримиримости, истокам враждебности. На этом тройственном делении врагов построены 16 правил враждебности султана Абу-Хамму в его книге «Жемчужина на пути». Правило первое — не робеть, можно одолеть и сильнейшего противника; второе — осведомляться... пятое — ввести в заблуждение... седьмое — наносить удары по тылам противника, восьмое — уклоняться от прямого столкновения... пятнадцатое — учиться у потенциального противника.

Правила, которые излагаются в «Поучении владыкам», приписываемом аль-Маварди; первое — «разумный человек, рискуя, должен убедиться, что то, ради чего он рискует, предпочтительнее того, чем он рискует. Вступая в бой, властелин приобретает одну из трех достохвальных вещей: или Божью награду его избранникам, или власть — наидостойнейшую степень в земной жизни, или славу, которая сохранится и после смерти... Битва есть крайнее средство, (лишь) в некоторых случаях неизбежное... Седьмое — предпочитай хитрость силе: «О воин! Уловками достигнешь успеха».

Всеобщий принцип жизнедеятельности. «Голова без хитрости хуже тыквы», — гласит средневековая арабская пословица. «Храбрый убьет десятерых, хитрый — уничтожит все войско». Хитрость напрямую связана с разумом, единственный обладатель которого — человек. Если внимательно проанализировать соответствующие места «зерцал», вывод может быть только один: перед человеком стоит выбор — быть разумным и хитрить или отказаться от хитрости и тем самым исключить себя из разряда разумных существ.

Широкое понятие хитрость — «хиля» — употреблялось, в частности, для наименования приемов, которые мы в настоящее время отнесли бы к разряду прикладной математики и механики. Ильм аль-хияль — «наука искусных приемов» обнаруживается в средневе-

ковых классификациях наук... Перехитрить Бога — и такую задачу ставили перед собой некоторые средневековые мусульмане...Тут уж не покажется странным высказывание Ибн аль-Азрака в его «Чудесах на пути, или Природе владычества»: «Мир — жди войны». Или мысль аль-Муради: «Мир — одна из войн». Если так, обман становится допустим практически во всех обстоятельствах. Абу-Хамму в «Жемчужине на пути» призывает своего сына: «Хитри по-разному, обманывай по-всякому. Хорошая уловка стоит целого войска».

Однако было одно высказывание Пророка, которое и являлось решающим аргументом в любом споре: «Война — обман». Все «зерцала» приводили его.

Комментарии

Приведенные в книге А. Игнатенко примеры — одно из проявлений того, с какой настороженностью или недоверием в просвещенном сознании классических эпох воспринималась война как проявление насилия, жестокости или обманного действия. Признание неизбежности военного насилия в жизни общества сочеталось с соображениями относительно ограниченности его возможностей или с предвосхищением пагубного ответного удара, а также различного рода усилиями по нейтрализации таких последствий.

Сопоставление взглядов арабских политических мудрецов показывает, насколько эти взгляды сходны с суждениями Сунь-цзы.

У арабских мыслителей военное насилие, понимаемое в сущности как политическая «хирургия», стоит лишь на третьем месте после мер профилактики и консервативного (терапевтического) «лечения» больных органов общества и государства.

Нельзя понимать упрощенно ключевые понятия и Сунь-цзы, и пророка Мухаммеда: «Война — путь обмана», «Война — обман». Дешевый обман — слишком зыбкая почва в отношениях любого типа, он может свидетельствовать не об уме и таланте, а о дешевой хитрости и примитивном коварстве. Военные хитрости — продукт ума, таланта, широты взглядов, изобретательности, творчества; это не дешевые уловки. Недаром арабы пришли к признанию, что эти «хитрости» требуют философского видения проблем и высшего математического расчета. Стратегемы требуют стратегической философии и таланта непрямого воздействия на противника. Отказ от стратегом как обмана во спасение чреват утратой разума и тем самым деградацией самого человека: стратегия позволяет избегать насилия и потерь, она — путь гуманизма в делах войны.