Тиями, происходящими в мире. На самом же деле их особен- ность по сравнению с прежними типами информации состо- ит в том, чтобы в массовом порядке производить нефальси- фицируемое знание.
Во-первых, им дано право наделять те или иные явления статусом события: то, о чем настойчиво говорят СМИ, безот- носительно к реальным масштабам случившегося, становит- ся значимым событием, то, о чем они почему-либо умалчи- вают, событием вообще не становится — случившегося как бы нет, ибо мы о нем не узнаем.
Во-вторых, СМИ имеют возможность наделять события и поступки оценочными знаками «плюс» или «минус» — опять-таки безотносительно к реальному смыслу происходя- щего и его реальным последствиям. Журналисты и коммен- таторы СМИ являются герменевтиками, ресшифровываю- щими смысл происходящего, руководствуясь разными сооб- ражениями — велениями властей, волей богатых заказчиков, хозяев или рекламодателей СМИ, внутренними корпоратив- ными интересами. В любом случае в проигрыше оказывается рядовой читатель или зритель, ибо он, в отличие от выше- перечисленных инстанций, лишен возможности формулиро- вать свой заказ герменевтикам из СМИ. Поэтому их герме- невтическое воображение не получает соответствующего им- пульса и направляется совсем в другую сторону.
Так или иначе, в случае со СМИ мы имеем дело не с го- лосом самой действительности, а с лоббированием тех или иных образов — в ущерб репрезентативности.
Мы имеем дело с новым феноменом, альтернативным тому, чьим появлением ознаменовался модерн. Эпоха мо- дерна определилась на основе соединения точного (соответ- ствующего принципу фальсификации) знания с материаль- ным производством. Так возникла система расширенного воспроизводства — экономика в форме игр с положительной суммой. Сегодня мы наблюдаем обратный процесс: соедине- ние нового, нефальсифицируемого (непроверяемого) знания со спекулятивно-криминальными практиками, рождающи- ми паразитарную экономику как совокупность игр с нулевой
Искушение глобализмом 339
Суммой (максимальные прибыли одних означают макси- мальное обнищание других).
Мы присутствуем при строительстве планетарной пира- миды типа известной «МММ». Вершина ее охватывает тех, кто ведет свои виртуально-спекулятивные игры. Но это не означает, что всякое различие между реальным и виртуаль- ным знанием, равно как и между реальной продуктивной экономикой и спекулятивной, окончательно теряется. Мо- мент истины рано или поздно настает, но он становится уде- лом тех, кто находится у основания пирамиды и кому пред- стоит платить по счетам. Именно это большинство кровно заинтересовано в возвращении к реальному знанию и реаль- ной продуктивной экономике.
Сегодня буквально решаются судьбы модерна и, значит, судьбы мира. Предстоит ли миру окончательно вернуться к экономике, где обогащение одних означает обнищание дру- гих, или модерн может обрести второе дыхание — вместе с возобновлением фаустовского творческого порыва?
Для ответа на этот вопрос необходимо еще раз оценить феномен новых буржуа, общие социокультурные основания их экономических практик. Отход от продуктивной эконо- мики к спекулятивному бизнесу, базирующемуся на нефаль- сифицированных типах знания, имеет по меньшей мере два основания. С одной стороны, иссякание нравственных ис- точников добросовестности и прилежания, что создало не- врастенически нетерпеливую личность, неспособную к ме- тодическим усилиям и стратегиям «отложенного удовольст- вия».
В труде, в бизнесе, в любовных отношениях — всюду мы наблюдаем этот финалистский тип, стремящийся заполучить все сразу без усилий, без напряженного ожидания, без того
«великого терпения», которое лежит в основании всех проч- ных человеческих достижений на этой земле. Описанный А. Камю «посторонний» как нельзя лучше характеризует эту версию взаимоотношений между человеком и миром Новый буржуа по сути своей — это посторонний человек с эми- грантским или колонизаторским сознанием, которому нет дела до того, что произойдет в той среде, которую затронули
А. С. Панарин
Его разрушительные практики. Новый буржуа — не только гедонистический неврастеник, боящийся настоящих уси- лий, — эту особенность он разделяет со многими другими современными типами; он еще и цинично остраненный ана- литик, подмечающий человеческие слабости для того, чтобы ими воспользоваться — вовремя покинуть эту среду или эту страну.
С другой стороны, новые игры с нулевой суммой, осно- ванные на грабеже и обмане, торжествуют там, где иссякает настоящее научное творчество, открывающее новые пер- спективы труда и производства. Современный человек — а это западный человек или зараженный и завороженный за- падными образцами — свыкся с мыслью о прогрессе как о чем-то автоматически гарантированном, подаренном ему самим временем, историей. Он перестал отдавать себе отчет в настоящих предпосылках прогресса — моральных, связан- ных с воздержаниями накопления, и интеллектуальных, свя- занных с гигантскими научно-техническими открытиями. И вот теперь, когда обе эти предпосылки прогресса стали ис- сякать, в особенности на Западе, прежняя потребность но- вых обретений и улучшений своей доли стала все чаще удов- летворяться уже незаконными способами, связанными с криминальными и теневыми практиками.