Поголовье продуктивного скота в Коми автономной области, тыс. голов.
| Показатели | 1928 г. (на 1 июля) | 1932 г. (на 1 июля) |
| Крупный рогатый скот | 153,8 | 114,3 |
| в т.ч. коровы | 87,9 | 76,5 |
| Свиньи | 16,4 | 4,9 |
| Овцы и козы | 157,9 | 107,5 |
Укажем, что и в 1933 и даже в 1934 г. происходила убыль поголовья скота. Приведенные цифры не нуждаются в комментариях. Чтобы не сдавать скот в колхоз, крестьяне просто-напросто его забивали.
Однако, следует отметить, что с точки зрения сформировавшейся системы коллективизация имела свою логику, самих крестьян - определенные преимущества. Объединив многочисленные единоличные хозяйства в колхозы власть получила значительно более управляемую деревню. Маломощные крестьяне, да и середняки, оказавшись в коллективном хозяйстве, обрели устойчивое экономическое положение, огражденное от рыночной стихии. Последнее было немаловажным, поскольку проблема выживания, особенно в северных условиях, для крестьянина на протяжении веков являлась чуть ли не главной в его повседневных заботах. Поэтому трудно согласиться с новейшими воззрениями о том, что порочной была сама колхозная идея. Точней было бы сказать, что порочными оказались методы ее реализации.
Коллективизация была первым актом в создании общественной системы хозяйства в деревне. Однако нанеся урон деревне, государство поставило себя в крайне трудное положение. Во многих районах страны начался голод. Коми область не входила в их число, но и здесь положение было чрезвычайно тяжелым. Маломощные колхозы не могли обеспечить население продукцией. Необходимо было поставить их на ноги. Начала осуществляться специальная политика укрепления колхозов. В годы второй пятилетки и в предвоенные годы на эти цели были направлены значительные средства. Одновременно продолжалась осуществляться коллективизация. В 1940 г. в республике было создано 718 колхозов, в которых находилось более 90% крестьянских хозяйств. Оставшиеся единоличники практически уже не были связаны с сельским хозяйством, а работали на различных государственных предприятиях. Таким образом, в 30-е годы завершился один из самых крупных социальных переворотов в истории деревни. По переписи 1939 г. из 320 тысяч человек, проживавших в Коми АССР, 290,3 тыс. составляли сельские жители. В их числе удельный вес колхозников достиг 55,2%, а некооперированных кустарей и крестьян-единоличников сократился до 4,4%. Остальную массу составляли рабочие и служащие. Несмотря на исключительно бурные социальные процессы, количество сельских жителей не сократилось, а наоборот возрастало. Это объяснялось тем, что ведущие отрасли промышленности, в частности, лесная, развивались в пределах сельской местности, где и происходило перераспределение рабочей силы.
С созданием колхозного строя стал быстро меняться и социальный облик самого крестьянства. Началась массовая подготовка квалифицированных кадров, появилась административно-управленческая прослойка, в деревню стали поступать специалисты сельского хозяйства. Их подготовку вели Ульяновский сельскохозяйственный и Ижемский зооветеринарный техникумы. В 1936 г. в Сыктывкаре открылась школа механизации сельского хозяйства, во всех районах были организованы колхозные школы, осуществлявшие курсовую подготовку по разным специальностям. В 1940 г. только в МТС работали 747 трактористов и бригадиров тракторных бригад, 57 комбайнеров, 92 шофера и другие механизаторы. Заметим, что они были подготовлены за неполных 10 лет.
Несмотря на огромные трудности, которые приходилось преодолевать в ходе колхозного строительства ситуация в сельском хозяйстве постепенно стабилизировалась. Тому способствовали усилия, которые прилагало государство по организационно-хозяйственному укреплению колхозов, подъему их экономики. В 30-е гг. за счет государственных средств началась механизация сельского хозяйства. Первая машинно-тракторная станция была открыта в 1932 г. в Визинге, затем они появились почти во всех районах. Перед войной в республике действовали 16 МТС, в которых работали 520 тракторов, 97 грузовых автомобилей и 74 комбайна. В 1940 г. МТС обслуживали около 80% посевных площадей колхозного сектора. За произведенную работу колхозы рассчитывались с машинно-тракторными станциями натуральной продукцией. Механизация имела не только производственное, но и важное социальное значение, поскольку, как уже отмечалось, повлекла за собой появление совершенно новых для деревни профессий.
Несомненный прогресс в 30-е гг. был достигнут и в укреплении колхозной экономики. По этому поводу следует подчеркнуть следующее. С самого начала своего существования колхозы попали под мощную государственную регламентацию. Практически все стороны колхозной жизни регулировались или специальными постановлениями, или непосредственно райкомами партии и райисполкомами. В этом смысле колхозы в первые же годы деятельности стали терять свою кооперативную природу и превращаться в государственные предприятия. Но нельзя и абсолютизировать этот процесс. Некоторые демократические институты, такие как колхозные собрания, выборность и отчетность руководителей, действовали. Они были закреплены в новом примерном Уставе сельскохозяйственной артели, утвержденном на II Всесоюзном съезде колхозников в 1935 г. Вслед за тем колхозы Коми республики разработали и приняли свои уставы, что сыграло позитивную роль в упрочении колхозного строя. Тем не менее колхозная демократия развивалась в чрезвычайно стесненных условиях. С одной стороны, осуществлялись меры по ее расширению, с другой - постановления, их перечеркивающие. Так, только в 1938 г. центральными органами было принято два постановления, регламентирующих распределение денежных доходов колхозов.
Тем не менее процесс укрепления экономики колхозов становился все более заметным. Только во второй половине 30-х гг. их денежные доходы возросли в два раза и составили в 1940 г. около 33 млн. руб. Из них 16% давало растениеводство, 49% - животноводство, остальное - подсобные предприятия, промыслы, заработки на стороне. С 1932 по 1941 гг. поголовье крупного рогатого скота в колхозах возросло с 38,6 тыс. до 84,0 тыс. голов, в целом же по республике со 114,3 тыс. до 131,5 тыс. голов. Однако показатели 1928 г., т.е. до коллективизации, к этому времени не были достигнуты. В предвоенные годы были реализованы программы по развитию в республике свиноводства и овцеводства. За 1938-1941 гг. поголовье свиней увеличилось в два раза и достигло 40,4 тыс. голов, овец - с 99 тыс. до 112 тыс. голов. Кроме того, в колхозах было сосредоточено 95,6 тыс. оленей.
В земледелии не произошло существенных структурных изменений, хотя увеличивались посевные площади. Перед войной 71% колхозных полей было занято под зерновыми, 7,2% под картофелем. На 7,5% площадей возделывались технические культуры (лен, в основном в Прилузском районе). Следует отметить огромный рост посевных площадей в республике, происшедший в 30-е гг. Если в 1928 г. вся посевная площадь составляла 47,8 тыс. га, то в 1940 г. - 90,1 тыс. га. Техническое перевооружение сельского хозяйства значительно облегчило работу по освоению новых площадей. К этому следует добавить, что впервые в истории коми деревни развернулись широкомасштабные работы по повышению культуры земледелия и животноводства. Средняя урожайность зерновых культур достигла удовлетворительного уровня и составила в 1940 г. 10,1 ц с га. Во многих хозяйствах получали урожай, значительно превышающий средние показатели. Достижения ряда колхозов, районов республики демонстрировались в предвоенные годы на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке в Москве. О росте колхозного богатства свидетельствовало и то, что стоимость неделимых фондов сельхозотраслей в годы третьей пятилетки увеличилась почти в два раза.
Более устойчивым стало материальное положение колхозников, хотя оплата труда в колхозах оставалась на низком уровне. Так, в 1940 г. в среднем по республике было распределено 0,64 коп. деньгами, 0,96 кг зерна на трудодень. Исключительно большое значение для колхозной семьи имело личное подсобное хозяйство, размеры которого были сопоставимы с колхозным производством. Так, в 1940 г. в колхозах было 29,5 тыс. коров, в личных подсобных хозяйствах колхозников - 26,8 тыс., свиней соответственно 12 и 14,8 тыс. голов.
Создание колхозного строя было составной частью общей перестройки социально-экономической системы коми автономии. Как уже отмечалось, местные власти разрабатывали в 20-е гг. многочисленные планы выхода из кризисной ситуации и быстрого подъема народного хозяйства. В этих проектах центральное место занимало создание современных отраслей промышленности. Ход развития Коми автономии в первое десятилетие ее существования подтверждал плодотворность выработанного курса. Однако к концу 20-х гг. политическая ситуация в стране кардинально изменилась. Установка на построение социализма “в исторически минимальные сроки” перепутала все планы.
В то же время предложенный центром путь развития экономики был весьма заманчив, а по формальным признакам совпадал с заложенными до того планами: коллективизация, казалось, логически вытекала из кооперативного движения, осваивались богатейшие ресурсы области, мощное развитие получала лесная промышленность, в кратчайший срок была проведена Северо-Печорская железнодорожная магистраль. Однако содержание и особенно методы осуществления экономических планов оказались прямо противоположными наметками предшествующего периода.
В первую очередь резко возросли лесозаготовки. Объем вывозки леса в 30-е гг. увеличился многократно и достиг 7 млн. куб.м. В связи с этим огромная нагрузка пришлась на местное крестьянство и без осуществления коллективизации “загнать” крестьян на лесозаготовки было практически невозможно. На каждый колхоз был спущен план лесозаготовок. В соответствии с разнарядкой они вынуждены были выделять рабочую силу и лошадей для работы в лесу. В 1937 г. среднегодовое число постоянных рабочих в лесной промышленности республики составляло 5,1 тыс. чел., в то время как сезонных - 6,2 тыс. человек. Насколько напряженными были планы лесозаготовок, свидетельствуют данные из брошюры “К перевыборам Советов (от IX к X областному съезду). 1931-1934”, изданной в Сыктывкаре в 1934 г. В ней отмечалось, что “в период наибольшего подъема” в лесу работает свыше 30 тыс. чел., на сплаве 20 тыс., на разделке - 5 тыс.
Одновременно осуществлялась реорганизация лесной промышленности, укрепление ее материально-технической базы. К концу второй пятилетки в республике действовали 10 леспромхозов, в которых работало 109 тракторов. Однако они вывозили всего лишь немногим более 10% заготовленной древесины, остальная часть приходилась на конную вывозку.
Лесная и деревообрабатывающая отрасли промышленности стали одними из ведущих в структуре народного хозяйства. В 1936 г. в Сыктывкаре вступил в эксплуатацию новый лесопильный завод, в связи с чем объем выпуска пилопродукции увеличился более чем в два раза. Появились и другие предприятия деревообработки и таким образом производство пиломатериалов в республике в 1940 г. было доведено до 355 тыс. куб.м.
Огромные средства были направлены на освоение природных ресурсов северных территорий. В кратчайший период удалось развернуть добычу нефти и угля. В годы второй пятилетки на развитие Печорского промышленного района объем капитальных вложений возрос в 4 раза и составил 65 млн. рублей в 1937 г. Нефтедобыча развернулась на Чибюсском и Ярегском месторождениях. Уже в 1934 г. в Ухте был введен в действие нефтеперерабатывающий завод, а в предвоенные годы построена первая шахта для добычи тяжелой нефти. Кроме того, в 1933 г. вступил в строй асфальтитовый рудник, который начал обеспечивать сырьем электротехническую и лакокрасочную промышленность страны.
В чрезвычайно суровых климатических условиях создавалась угольная промышленность. Угольные месторождения стали осваиваться с 1929 г., а в 1934 г. в Воркуте вошла в строй первая эксплуатационная шахта. В этом же году начала функционировать узкоколейная железна дорога от пос. Рудник до р. Усы длиной в 64 километра. Уже в предвоенные годы третьей пятилетки завершилось строительство новой мощной шахты “Капитальная”, а в 1940-1941 гг. были заложены еще 5 новых шахт. Добыча угля достигла 330 тыс. тонн. Одновременно велись широкомасштабные изыскательские работы с целью расширения сырьевой базы для добывающих отраслей промышленности.
Создание нефте- и угледобывающей базы потребовало резкого улучшения транспортных коммуникаций. Продукция новых предприятий поначалу вывозилась по узкоколейке, затем неоднократно перегружаясь, водным путем доставлялась к местам потребления. Это крайне затрудняло выход продукции в промышленные районы страны. В 1937 г. было принято окончательное решение и начато строительство Северо-Печорской железной дороги. На ее возведение были брошены огромные силы и средства. Магистраль, протяжением свыше 1 тыс. километров, вступила в строй в рекордно короткие сроки: уже в ноябре 1941 г. открылось рабочее движение до Воркуты. Можно сказать, что в 30-е гг. республика превратилась в огромную строительную площадку.
Кроме указанных отраслей создавались пищевая промышленность, строительная индустрия, судостроение и другие. Заново был сформирован речной флот, осуществлявший основной объем грузоперевозок. Во второй и третьей пятилетке появился и воздушный транспорт, открылись авиалинии, связывающие Сыктывкар не только со многими райцентрами, но и с некоторыми городами за пределами республики. Изменялась география размещения промышленности. Во многих райцентрах появились промышленные предприятия. В 1929 г. в Усть-Цильме началось, а в 1932 г. было закончено строительство крупного замшевого завода. Это была действительно индустриализация народного хозяйства области.
Такие темпы промышленного развития обеспечивались во многом благодаря энтузиазму рабочих и колхозников. Массовые масштабы приняло трудовое соперничество или социалистическое соревнование. В 1935 г. развернулось стахановское движение, многие рабочие стали в несколько раз перекрывать нормы выработки. Имена передовиков, таких как Анфиса Пудова, Михаил Чайковский, Иван Рассыхаев, достигавших на лесозаготовках рекордных показателей, в тот период были широко известны в республике. Люди работали самоотверженно, порой в исключительно тяжелых условиях, искренне увлеченные идеей строительства социализма. Партийные и советские органы всячески поощряли трудовой энтузиазм. Проводились слеты передовиков, им давались премии, их имена публиковались на страницах газет, освещался опыт работы лучших представителей рабочего класса. Социалистическое соревнование хотя порой и имело формальный характер, но в то же время являлось ярким примером стремления сделать жизнь лучше, внести свой вклад в укрепление экономической мощи страны.
Однако не в меньшей степени индустриальный подъем области был обеспечен за счет массового применения подневольного труда. 30-е гг. в полной мере вместили трагедию народа, попавшего под сталинские репрессии. Уже в 20-е гг. Коми область становится местом высылки лиц, неугодных советской власти.
Полномасштабная деятельность ГУЛАГа на ее территории развернулась в 30-е гг. В 1929 г. был создан Ухтапечтрест, который начал освоение угольных и нефтяных месторождений именно с помощью труда заключенных, большинство из которых составляли незаконно репрессированные в годы культа личности И.Сталина. В кратчайший период на территории области была создана система лагерей. Уже в 1936 г. в Ухтапечлаге насчитывалось 100 тыс. заключенных. Отметим, что Ухтинская экспедиция ОГПУ, прибывшая на Чибью в 1929 г. насчитывала всего лишь 125 заключенных. Во второй половине 30-х гг. создаются самостоятельные отделения Ухтпечлага: Ухтинское, Печорское, Воркутинское, Интинское, Усинское. В 1938 г. из Ухтпечлага выделяются как самостоятельные Ухт-Ижемлаг, Воркуто-Печорский и Северный железнодорожный. Кроме того развернули свою деятельность два лесозаготовительных лагеря - Усть-Вымьлаг и Локчимлаг. Вот что пишет в работе “Печальная пристань” (Сыктывкар, 1991 г.) Н.Морозов: “Трудно сказать, сколько человек составляла империя Комилага. Нет пока обобщающих цифр, соответствующих архивных материалов. По некоторым данным, численность заключенных в Коми АССР на 1 января 1942 г. достигла 200 тыс. человек...”. Это была действительно империя. По численности она превосходила численность населения самой республики. Трудом заключенных почти полностью были возведены нефтяные и угольные предприятия, Северо-Печорская железнодорожная магистраль. Кроме того, они работали в лесной промышленности, в сельском хозяйстве. В республику были сосланы также тысячи раскулаченных. Именно они в довоенные годы создали одно из передовых сельскохозяйственных предприятий на севере страны - крупнейший совхоз “Новый бор”. Через лагерную систему осваивалась основная часть капитальных вложений. Так, из общего объема затрат на развитие народного хозяйства области, составивших в годы второй пятилетки 373,4 млн. руб., 68% было освоено по линии Ухтапечтреста.
Ради справедливости следует отметить, что руководители области не особенно противодействовали разворачиванию деятельности ГУЛАГа. Причиной тому была не только сложившаяся политическая обстановка в стране. Есть основания предположить, что предложения центра об использовании труда заключенных были встречены с пониманием. Более того, они совпадали со стремлением развернуть широкомасштабное строительство на территории области, одним из препятствий на пути которого была чрезвычайная ограниченность внутриобластной рабочей силы. Некоторые документы наводят на такую мысль.
Вскоре после того, как ВСНХ РСФСР в сентябре 1929 г. рассмотрел вопрос об использовании труда заключенных в промышленности и послал соответствующий запрос в адрес треста “Комилес”, через Прилузский район заключенные были завезены в область. На пленуме Коми обкома ВКП(б), проходившем в октябре 1929 г., отвечая на высказывавшиеся сомнения о нереальности обеспечения форсированных темпов развития промышленности, докладчик М.И.Попов заявил, что “есть надежда” на увеличение численности строительных рабочих в 1929 г. до 15 тыс. чел. против 2,8 тыс. в предыдущем году, занятых на лесозаготовках - с 32 тыс. до 46 тыс. человек. Помимо крестьянства существовал лишь один источник такого роста - заключенные и спецпереселенцы. Это только один факт из серии подобных, свидетельствующий о крайней противоречивости условий развития Коми автономии.
Таким образом, на ее территории стали функционировать как бы две промышленные системы: одна - основанная на труде заключенных и генетически не связанная с местным населением, другая - крайне деформированная лесная отрасль, основную нагрузку в которой практически все довоенные годы несли сельские жители. Тем самым подрывались и суверенные основы государственности коми народа. И дело даже не в том, что не были реализованы намечаемые в 20-е годы местным руководством планы хозяйственного строительства в области. В конце концов, Коми автономия, ее экономика являлись составной частью единого экономического комплекса страны и местные интересы в какой-то мере неизбежно должны были подчиняться общесоюзным интересам. Нет, например, никакого сомнения в том, что древесина как воздух нужна была для быстро поднимающейся промышленности и если ее можно было взять на территории Коми области, то это так и надо было сделать. Проблема заключается в другом. Усилия целого народа были сконцентрированы на обеспечении одной отрасли - лесозаготовительной, последствия чего в социальном развитии республики сказываются до настоящего времени. На заготовке леса были замкнуты интересы коми деревни.
С другой стороны, создавались целые отрасли промышленности на территории самостоятельного национально-государственного образования, оказавшегося к этому малопричастным. Конечно, нельзя представлять их полностью изолированными от народного хозяйства области. Без того же леса немыслимо было возведение железной дороги, шахт и других промышленных объектов на Севере. Однако государственные, партийные и хозяйственные органы Коми автономии оказались как бы сторонними наблюдателями огромного промышленного строительства, развернувшегося на их территории.
Если в конце 20-х гг. доля местного бюджета в развитии промышленности достигала 37% и была одной из высоких среди автономных образований, то в последующем она неуклонно снижалась. Помимо всего прочего это лишало возможности приобретения опыта в организации крупного производства и наряду с союзной подчиненностью новых отраслей народного хозяйства все больше и больше превращало народ, являющийся носителем государственности, в объект для выполнения, по выражению тех лет, “хозяйственно-политических задач”.
Однако, как бы то ни было 30-е гг. стали поворотным периодом в изменении экономического и социального облика Коми автономии. Именно в этот период был создан “индустриально-аграрный тип” хозяйства, заложены основы промышленных производств, надолго определивших пути развития республики. Уже в 1937 г. на долю промышленности приходились 75% валовой продукции народного хозяйства области. О темпах индустриального развития свидетельствует тот факт, что только за три последних предвоенных года промышленное производство возросло почти в два раза.
В этот же период сформировался рабочий класс. По данным Всесоюзной переписи населения 1939 г. в народном хозяйстве республики было занято 44 тыс. рабочих. Среди них значительная доля приходилась на лиц коми национальности, что свидетельствовало о явном прогрессе самого народа. А в таких отраслях как лесозаготовительная, пищевая, легкая они составляли большинство. В то же время, например, в горнодобывающей промышленности доля лиц коренной национальности составляла всего лишь 19,1% (на 1939 г.). Промышленное развитие оказало воздействие на изменения в размещении рабочего класса и населения республики в целом. Возникли новые крупные населенные пункты - Ухта (1939 г.), Воркута (1940 г.), Железнодорожный (1941 г.), целый ряд лесных поселков.
Такие темпы развития Коми автономии невозможны были без создания соответствующей политической системы. В основных чертах она сформировалась уже в предшествующий период и окончательно была закреплена в 30-е гг. Сложившуюся структуру власти и методы ее исполнения в последнее время характеризуют как административно-командную систему, вкладывая в это определение негативный смысл. Это верно, но только лишь отчасти. Дело в том, что административно-командные методы в управлении применяются любым государством, их роль особенно в переломные этапы развития общества резко возрастает. Исходя из того, что в 20-30-е гг. советское государство переживало как раз такой период, администрирование и сильная централизация власти были оправданы. Именно благодаря этому удалось мобилизовать ресурсы страны для ускоренного подъема экономики. Однако этот курс был чреват тем, что мог полностью подмять демократические институты и до предела урезать права народа на распоряжение собственной судьбой. Что и случилось в 30-е гг.
Практически вся государственная власть перешла в руки партийных органов. На местах ни один мало-мальски серьезный вопрос не мог быть решен без согласия областного комитета, гор- и райкомов партии. С 1930 по 1940 гг. численность коми областной партийной организации возросла с 1691 до 4379 человек. Удельный вес коммунистов в общей численности населения был невелик, однако партийные организации охватывали своим влиянием все сферы жизни. В их руках был мощный рычаг управления любым коллективом - распоряжение кадрами. Назначение на абсолютное большинство руководящих должностей осуществлялись при согласии партийных организаций. Несмотря на то, что партийные решения формально носили рекомендательный характер, постепенно они стали обязательными для выполнения во всех государственных учреждениях, на предприятиях, в колхозах. В 1940 г. в Коми республике действовали 289 первичных партийных организаций, 121 кандидатская группа, кроме того 13 партийно-комсомольских групп. В осуществлении своей политики партия опиралась на комсомольские организации. На 1 февраля 1940 г. в них состояло 12860 человек, объединенных в 985 первичных комсомольских организаций.
Эта система обеспечивала выполнение двух взаимосвязанных задач - мобилизацию населения на обеспечение высоких темпов развития народного хозяйства и его идеологическую обработку. Была создана разветвленная сеть политической учебы, которая обеспечивала изучение партийных документов и разъяснение целей и задач осуществлявшегося курса. Особенно усилилась идеологическая работа в связи с выходом в свет в 1938 г. “Краткого курса истории ВКП(б)”, надолго определившего развитие общественной мысли в стране в соответствии со сталинскими догмами. Основной целью пропагандистской деятельности стало обоснование правильности проводимой партией политики.
В стране сформировалась обстановка, в которой исключалось всякое инакомыслие. Развернувшиеся в 30-е гг. репрессии не обошли и Коми республику. Многие деятели культуры, партийные и государственные работники, хозяйственные руководители оказались в сталинских лагерях. Среди них были один из создателей коми автономии Д.Батиев, основоположник коми литературы В.Савин, председатели облисполкома И.Коюшев и Ф.Тараканов, крупный организатор народного хозяйства области А.Бабушкин и многие другие. Репрессивная политика особенно тяжело отражалась на кадрах руководителей. За любой недостаток в работе они могли быть обвинены во вредительстве. Только за 1938 -1939 гг. в республике сменилось 465 или более половины председателей колхозов.
В этой ситуации предельно урезанными оказались права местных органов власти - Советов. Они в основном стали заниматься текущими хозяйственными проблемами. Тем не менее через Советы в государственное управление была вовлечена большая масса населения. Приведем выдержку из доклада Коми облисполкома “О советском строительстве” за 1921-1936 гг.: “связь Советов области с широкими рабочими, колхозными массами непрерывно растет. Массовые организации Советов резко увеличились, особенно после последних перевыборов в 1934 г. Число секций Советов доходит сейчас до 900..., депутатских групп в колхозах насчитывается 365 с числом членов 2906, в лесном производстве 194 депутатские группы с числом членов 1549...В деле коренизации советского аппарата Коми автономной области достигнуты крупнейшие успехи. Сельские Советы, райисполкомы, весь низовой советский аппарат области сейчас почти полностью укомплектован из местных людей - коми трудящихся. В областных аппаратах работников коренной национальности насчитывается до 80% общего состава работников в них. Создана мощная полиграфическая база по изданию печати на родном языке, учреждения обеспечены техническими и множительными средствами по ведению коми письменности в учреждениях. Успехи социалистического строительства области внесли коренные изменения и в состав Советов области. На 1 января 1936 г. из общего числа 4353 членов и кандидатов в члены советов колхозники составляют 94%, а единоличники только 1%, остальные - рабочие и специалисты колхозного села...”.
Вторая половина 30-х гг. стала важным этапом в дальнейшем упрочении государственной власти. В соответствии с конституцией СССР 1936 г. Коми автономная область была преобразована в Коми Автономную Советскую Социалистическую республику. 23 июня 1937 г. чрезвычайный XI съезд Советов Коми АССР единогласно принял ее Конституцию. Первая статья Конституции гласила: “Коми Автономная Советская Социалистическая республика есть социалистическое государство рабочих и крестьян...”. Конечно, в смысле самостоятельности в сложившихся в стране политических условиях республика по сравнению с автономной областью каких-то существенных преимуществ не получила, тем не менее формально статус национальной государственности коми народа был повышен. В 1938 г. прошли выборы в Верховный Совет Коми АССР, который затем сформировал правительство республики - Совет Народных Комиссаров. На первой сессии Верховного Совета председателем Президиума был избран Г.В.Ветошкин, председателем СНК - И.И.Оплеснин.
Завершающим этапом перестройки системы государственной власти стали выборы депутатов в местные Советы Коми АССР, состоявшиеся 24 декабря 1939 г. В них участвовало 92,2% избирателей, депутатский корпус составил 2947 человек. Составной частью совершенствования государственной власти являлись административно-территориальные изменения. Как уже отмечалось, при районировании в 1929 г. на территории области было создано 9 районов. В последующем из Усть-Куломского района был выделен Троицко-Печорский (1931 г.), из Ижемского - Усинский (1931 г.), из Летского - Прилузский (1935 г.). Ижемский, Усинский и Усть-Цилемский районы затем вошли в состав созданного в 1936 г. Печорского округа, просуществовавшего до 1941 г.
Преобразование Коми автономии в Коми АССР и прошедшие затем выборы населением были встречены с большим энтузиазмом. Не в малой степени он был вызван пропагандистской работой, развернутой партийными и комсомольскими органами. Но не только. Существовали и реальные основания для поддержки осуществляемых преобразований. Несмотря на то, что хватало и трудностей, люди ощущали реальные перемены в жизни. Пожалуй, не менее чем в экономической они проявлялись и в культурной сфере.
В годы предвоенных пятилеток в области культуры были достигнуты исключительно большие результаты. На эти цели государством направлялись крупные ресурсы, а такие отрасли как просвещение, здравоохранение и другие рассматривались приоритетными в государственной политике. Итоги проделанной работы следующим образом характеризовались в постановлении Президиума ВЦИК от 9 сентября 1936 г. “О хозяйственном и культурном строительстве автономной области Коми за 15 лет существования”: “Трудящиеся Коми за 15 лет существования автономной области ... добились крупных успехов в хозяйственном и культурном строительстве. Осуществлено всеобщее начальное обучение, 85% детей, окончивших начальные школы в 1936 г., охватываются семилетним обучением, успешно ликвидируются неграмотность и малограмотность взрослого населения, организованы 2 вуза, 12 техникумов, 3 рабфака, 2 школы ФЗУ, 2 леспромхозуча и др. Созданы письменность на родном языке на родном языке, художественная литература, национальный театр. Растут кадры писателей, искусства и музыки...”. Эта оценка полностью соответствовала действительности.
В указанный период было завершено формирование системы народного образования. В 1940 г. в республике работали 375 начальных, 103 семилетних и 27 средних школ. Расходы на просвещение достигли 70% денежных средств, выделяемых на социально-культурные мероприятия. Сеть школ обеспечивала полный охват детей обучением. По данным А.А.Попова в 1938/ 1939 учебном году в 71,8% школ обучение велось на коми, в 7,4% - на коми и русском, в 20% - на русском языке. Сложилась и система подготовки педагогических кадров. В 1932 г. открылся Коми государственный педагогический институт, с 1934 г. подготовку преподавателей вел учительский двухгодичный институт. Кроме того, работали Сыктывкарское, Усть-Вымское и Мохченское педучилища. Конечно, были и трудности в развитии общеобразовательной школы. В частности, серьезно осложнил ситуацию перевод коми письменности в начале 30-х гг. с молодцовского алфавита на латинизированный, а затем ее обратный перевод в середине 30-х гг. на молодцовский, а с конца 30-х гг. на русскую графическую основу. Однако, в целом система народного образования функционировала весьма успешно.
Помимо этого, в 30-е гг. была создана разветвленная сеть средних специальных учебных заведений. В 1940 г. они подготовили 468 специалистов против 70 в 1927 г.
Развитие народного образования и других сфер культуры стало возможным бурному росту печатного дела. В Сыктывкаре и в районах формировалась полиграфическая база, практически обеспечивавшая потребности республики в печатных изданиях. На месте выпускались все учебники для национальной школы, художественная литература, газеты. В 1939 г. печатная продукция коми книжного издательства в два раза превысила уровень 1930 г., количество названий возросло в 5 раз. Помимо районных и окружной выходили 4 республиканские газеты: “Коми колхозник”, “Вöрлэдзысь” (“Лесной рабочий”), “Коми комсомолец” и “За новый Север”.
На новые рубежи вышла коми литература, основы которой заложил В.А.Савин. В конце 20-х - начале 30-х гг. к активной творческой деятельности подключилась и целая плеяда талантливых писателей и поэтов: Г.Федоров, И.Изъюров, В.Юхнин, И.Пыстин, В.Елькин, В.Латкин, А.Размыслов, Я.Рочев, Н.Фролов. Их произведения уже в предвоенные годы стали широко известны читателю. В 1941 г. вышел в свет первый коми национальный роман “Алая лента” В.Юхнина.
В то же время следует отметить, что в 30-е гг. как художественная литература, так и вся культура оказались предельно идеологизированными. В соответствии с партийными установками разрешалось только хвалебное освещение социалистической действительности. Любые отклонения от официальных установок решительно пресекались Коми обкомом ВКП(б). Во второй половине 30-х гг. по решению облисполкома стала изыматься и частично уничтожаться, а частично закладываться на специальное хранение многочисленная литература, изданная в 20-е гг. Особенно это касалось публикаций, освещающих проблемы национально-государственного строительства. Окончательная трактовка состояния национально-государственного строительства была закреплена в издании Коми облисполкома “XV лет Коми автономной области. Итоги хозяйственного, социально-культурного и Советского строительства” (Сыктывкар, 1936) и затем многие годы оставалась незыблемой. Огромный материал, собранный в книге и показывающий действительные успехи в социально-экономическом и культурном развитии области, должен был свидетельствовать о единственно правильном избранной партией пути. Создавалось впечатление, что все проблемы или уже решены, или успешно решаются. Кстати сказать, ответственные редакторы указанного издания М.П.Минин и А.И.Бабушкин впоследствии были репрессированы.
Крайне политизирована была и работа созданной сети культпросветучреждений. В 1940 г. их насчитывалось 269, в том числе 180 изб-читален и колхозных клубов, 13 районных домов культуры. Они осуществляли огромную работу по культурному просвещению населения. В 1938 г. только на селе было проведено более 2,3 тыс. лекций, бесед, докладов. Значительную их часть составляли выступления и по марксистско-ленинской теории, социалистической демократии, разъяснению партийных документов. Была развернута огромная антирелигиозная пропаганда. Только в 1940 г. состоялось 520 лекций, 1030 коллективных бесед и читок по антирелигиозной тематике. В 30-е гг. было закрыто абсолютное большинство церквей, многие из них разрушены. Среди них оказались крупнейшие церковные здания Стефановского и Троицкого соборов в Сыктывкаре.
В культуре, как и в других сферах жизни, отразились противоречия развития советского общества в 30-е гг. И все же основным было то, что постепенно изменялся облик целых районов, всей республики. Одним из характерных в этом отношении был Сторожевский район - участник Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве. До 1917 г. грамотность населения здесь составляла не более 20%, а в 1940 г. свыше 90% жителей в возрасте от 8 до 50 лет умели писать и читать. В районе работали 16 начальных, 8 неполных средних и 1 средняя школы. Жителей обслуживали районный дом культуры, 10 изб-читален, 13 красных уголков, 3 библиотеки, звуковой кинотеатр и 6 кинопередвижек. Была создана система здравоохранения. В районе работали 2 больницы, 3 врачебных амбулатории, 9 фельдшерско-акушерских пунктов, 4 роддома, туберкулезный санаторий. Сформировались кадры интеллигенции. В социально-культурных учреждениях насчитывалось 126 учителей, 51 медработник, 14 специалистов сельского хозяйства. На Всесоюзной сельскохозяйственной выставке в 1940 г. участвовало от района 15 колхозов и 25 передовиков сельского хозяйства. Колхозы “Выль ордым”, “Ленин туйöд” и “Побед