Соавтор книги «Запрещенная археология» Майкл Кремо сообщает о «фильтре знаний» и других средствах подтасовки академических работ

В 1966 г. уважаемого археолога Вирджинию Стин-МакИнтайр и ее коллег из команды Геологической службы США, работающей по гранту, предоставленному Национальным научным фондом, попросили датировать два замечательных места археологических раскопок в Мексике. Искусные каменные орудия, соперничающие с лучшей работой кроманьонского человека в Европе, были найдены в Гуэиатлако, более грубые инструменты — в окрестностях Эль-Горно. Эти места раскопок, по предположениям, очень древние, насчитывающие, возможно, им 20 000 лет. Согласно принятым теориям, возраст позволяет отнести их к начальному периоду заселения Америки человеком.

Стин-МакИнтайр, понимая, что в случае, если подлинность древностей действительно будет доказана, то за карьеру можно не беспокоиться, приступила к проведению исчерпывающих проб. Используя четыре различных, но хорошо зарекомендовавших себя метода датировки, включая серию урановых проб и период полураспада изотопов, она решила приступить к делу немедленно. Но когда были получены результаты, они не совпали с первоначальными оценками. Оказалось, что древности значительно старше. Настоящий возраст мест раскопок составлял, как было убедительно продемонстрировано, более четверти миллиона лет!

Как и ожидалось, возникла дискуссия. Датирование, выполненное Стин-МакИнтайр, не только бросало вызов принятой хронологии человеческого присутствия в данном регионе, но и противоречило официальным представлениям о том, когда современные люди вообще появились на Земле. Тем не менее, не последовало ни пересмотра ортодоксальной теории, ни составления новых учебников, что логически предполагало открытие. Вместо этого последовали общественное высмеивание работы Стин-МакИнтайр и град клеветы в адрес нее. С тех пор она не могла найти работы в своей области.

Более чем на столетие раньше вслед за открытием золота на плоскогорье в Калифорнии и последующим прокладыванием тысяч футов шахтных стволов, шахтеры начали приносить сотни каменных артефактов и даже останки ископаемых людей. Хотя их происхождение в геологических пластах было документировано возрастом от девяти до пятидесяти пяти миллионов лет, геолог из Калифорнии Дж. Д. Уитни смог в дальнейшем установить подлинность многих находок и составить обширный доклад. Выводы Уитни, сделанные на основе этих данных, так и не получили достойного ответа. Не произошло никакого разъяснения со стороны научных учреждений. Более того, весь эпизод фактически предан полному забвению, а ссылки на него исчезли из учебников.

В течение десятилетий шахтеры Южной Африки добывали из пластов, имеющих возраст около трех миллиардов лет, сотни небольших металлических сфер, окаймленных параллельными канавками. До сих пор научная общественность не принимает их к сведению.

Десятки таких случаев перечислены в книге «Запрещенная археология» ее авторами Ричардом Томпсоном и Майклом Кремо (краткая версия книги — «Тайная история человеческой расы»). Совершенно очевидно — три приведенных примера не являются каким-то исключением. Можно предполагать, что мы имеем дело с «массовым сокрытием данных». У Кремо и Томпсона появились основания считать: когда дело доходит до объяснения происхождения человеческой расы на Земле, академическая наука специально подтасовывает книги.

Хотя общественность и предполагает, что все настоящие доказательства поддерживают официальную теорию эволюции со знакомым расписанием появления человека (т. е. Homo Sapiens современного типа появился всего лишь приблизительно 100000 лет назад), Кремо и Томпсон продемонстрировали иное. Имеются настоящие горы доказательств, представленных известными учеными, которые пользовались стандартами столь же строгими, что и сотрудники официальных научных организаций, были проигнорированы. Более того, во многих случаях следовал фактический запрет. В каждой области исследований, начиная от палеонтологии и кончая антропологией и археологией, факты, представленные общественности в качестве установленных и неопровержимых — ничто иное, как «результат соглашения между мощными группировками людей». Так утверждает Кремо.

Подтверждены ли результаты этого соглашения доказательствами? Кремо и Томпсон отвечают — нет.

Точно цитируя всю доступную документацию, авторы последовательно, случай за случаем, рассматривают опровергающие исследования, проведенные в течение двух последних столетий. Авторы говорят об удивительных открытиях. Затем они переходят к обсуждению противоречий, вытекающих из этих доказательств. Все подобные исследования сопровождались сокрытием информации.

Типичным является случай Джорджа Картера, который заявил, что нашел при проведении раскопок под Сан-Диего (Калифорния) очаги и грубые каменные инструменты на уровнях, соответствующих последнему межледниковому периоду — около 80000-90000 лет назад. Хотя работа Картера была одобрена некоторыми экспертами, например, исследователем палеолита Джоном Уиттофтом, официальная наука превратила исследователя в объект насмеШек. Государственный университет Сан-Диего отказался даже взглянуть на доказательства, которые находились на заднем дворе университета. А Гарвардский университет публично ославил Картера в курсе, названном «Фантастическая археология».

Создается впечатление, что существует высокомерная и фанатичная элита, заинтересованная только в сохранении своего собственного престижа и авторитета. Ее нисколько не волнует истина.

Нечего и говорить, что массивный том (952 страницы) «Запрещенной археологии» вызвал почти что бурю. Официальная наука, как и ожидалось, пришла в ярость. Но ей пришлось пережить трудные времена, опровергая книгу. Антрополог Ричард Лики писал: «Ваша книга — самый настоящий вздор, она не заслуживает, чтобы кто-нибудь, кроме полных глупцов, принял ее всерьез».

Тем не менее, многие престижные научные журналы, включая «Американский журнал физической антропологии и геологической археологии» («The American Journal of Physical Anthropology, Geo Archeology») и британский «Журнал истории науки» («Journal of the History of Science») почтили книгу вниманием, опубликовав рецензии. Хотя и критикуя аргументы, приведенные в книге, журналы неохотно отмечали: «Запрещенная археология» написана хорошо, исследования, о которых говорят авторы, проведены на высоком уровне

В некоторых из рецензий было даже отмечено, что господствующим теориям брошен вызов.

Как писал Уильям Хауэлл в журнале «Физик антрополог» («Physical Anthropologist»), «демонстрация того, что современные люди… появились значительно раньше, фактически в то время, когда еще не существовали простые приматы в качестве возможных предков, окажет опустошительное воздействие не только на принятую схему, но и на всю теорию эволюции. И это — при том, что теория до сих пор была достаточно прочной».

Но, несмотря на вызов, брошенный доктрине эволюции, авторы «Запрещенной ареологии» предпочитает не присоединяться к знакомой всем точке зрения сотворения мира, изложенной в Библии. Они не пытается предложить и собственную альтернативную теорию. Сложную гипотезу, приняв которую, как считает Кремо, можно избежать «неправильного выбора» между теорией эволюции и сотворением мира, он представил в другой книге. Она называется «Регресс человека». В вопросе происхождения человека, настаивает он, «мы должны фактически вернуться к чертежной доске».

Недавно автор сообщил журналу «Атлантис райзинг»: «Запрещенная археология» говорит о реальной необходимости в альтернативном объяснении, в новом научном синтезе. В работе «Регресс человека» я детально разъясняю это. В ней есть элементы от дарвиновской идеи и элементы гипотезы о Древних пришельцах, а также заимствования из картины сотворения мира. Но все гораздо сложнее. Думаю, мы привыкли к слишком упрощенным идеям о происхождении человека.

Реальность несколько сложнее, чем полагают сторонники распространенных в настоящее время идей».

Кремо и Томпсон являются членами Института Бхактиведанта, научно-исследовательского отделения Международного общества сознание Кришны. Авторы начали свой проект, цель которого заключается в поисках доказательств для подтверждения древних санскритских писаний Индии, где излагаются эпизоды человеческой истории за миллионы лет до нашего времени.

«Мы считали, — говорит Кремо, — что, если существует доля истины в этих древних писаниях, то должны быть и какие-то материальные доказательства. Но в работах, имеющихся в настоящее время, мы так ничего и не нашли».

Но на этом они не остановились. В течение следующих восьми лет Кремо и Томпсон исследовали всю историю археологии и антропологии, тщательно изучая сами открытия, а не читая то, что изложено в учебниках. Найденное стало настоящим откровением.

«Я полагал, что «под ковриком «может быть спрятано что-то незначительное, — заявил Кремо, — но то, что обнаружилось, потрясало. Это, фактически, огромное количество доказательств, которые скрывались».

Кремо и Томпсон решили написать книгу на основе неопровержимых археологических фактов.

«Мы использовали стандарт, — продолжает автор, — который предполагал: место раскопок должно поддаваться идентификации. Там должны иметься серьезные геологические свидетельства о возрасте места раскопок, которые подтверждаются сообщениями в научной литературе».

Качество и количество свидетельств, надеялись ученые, должны вызвать серьезные исследования профессионалами в этой области и студентами, и представят интерес для широкой общественности. Только немногие смогут отрицать, что они добились прекрасных успехов в своем начинании.

Широко востребованные альтернативными научными кругами, авторы нашли также и дружественную аудиторию среди так называемых «социологов научных знаний», хорошо информированных о неспособности современных научных методов создать истинную объективную картину реальности. Проблема, как полагает Кремо, заключается в осуществлении прав незаконным путем и в совершении неправомерных действий.

«Можно перечислить множество случаев, где все сводится к автоматическому процессу. В самой природе человека уже заложена эта черта: он старается отвергать все, что не соответствует его собственным взглядам на мир», — говорит автор.

В качестве примера Кремо приводит слова молодого палеонтолога из Музея естественной истории в Сан-Диего, эксперта по древнему китовому усу. На вопрос, видел л и он когда-нибудь человеческие следы на каком-либо усе, ученый ответил: «Мне бы хотелось остаться в стороне от всего, что имеет отношение к человеку. Это слишком спорный вопрос».

Кремо считает этот ответ довольно невинным, так как он получил его от человека, заинтересованного в защите своей карьеры. Но в других областях ощущалось нечто, гораздо более враждебное, как в случае с Вирджинией Стин-МакИнтайр. «Она нашла то, что не позволило опубликовать ее доклад. Она потеряла место преподавателя в университете. Ее заклеймили как человека, ищущего общественного признания и не имеющего твердых убеждений в своей профессиональной области исследований. И в самом деле, она с тех пор не могла найти работу профессионального геолога».

В других примерах Кремо отмечает даже более явные признаки преднамеренного совершения неправомерных действий. Он упоминает деятельность Фонда Рокфеллера, который финансировал научные исследования Дэвидсона Блэка в Чжуцзя-не (Китай). Из корреспонденции Блэка и его руководителей из Фонда следует — научные исследования и археология составляли часть значительно более крупного биологического научно-исследовательского проекта. Приведем несколько строк из письма: «…Таким образом, мы сможем получить информацию о человеческом поведении, которая может открыть путь для широкого и полезного контроля».

Другими словами, эти научные исследования финансировалось с особой целью получения контроля.

«Чьего контроля?» — хочет знать Кремо.

Мотив манипуляции понять нетрудно.

«Существует огромная социальная сила, направляющая деятельность, чтобы объяснить, кто мы и что мы, — утверждает Кремо. — Кто-то однажды изрек: «Знание — сила». Можно также сказать: «Сила — знание». У некоторых людей есть особая сила и престиж, которые позволяют диктовать повестку дня нашего общества. Думаю, неудивительно то, что они оказывают сопротивление любым переменам».

Автор «Запретной археологии» согласен с тем, что ученые нашего времени превратились в настоящий класс священства. Они пользуются многими правами и прерогативами, которые их предшественники в ходе индустриально-научной революции стремились вырвать у господствующей официальной церкви. «Они задают тон и направление нашей цивилизации на всемирном уровне, — считает он. — Если теперь требуется что-то узнать, то, как правило, не обращаешься к священнику или человеку с духовным призванием. Обращение следует к одному из ученых, потому что они убедили нас — наш мир чисто механистическое место, все можно объяснить на основе законов физики или химии, которые в настоящее время приняты официально».

Кремо считает, что ученые узурпировали ключи от королевства и затем не смогли жить в соответствии с данными обещаниями. «По разным причинам, экологические, политические, валютные кризисы — дело их рук, — говорит он. — Я полагаю, что многие люди начинают понимать: note 2, на самом деле, не смогли справиться с королевством, от которого, как они заявляли, у них были ключи. Думаю, что многие люди видят — точка зрения на мир, картину которого они рисуют нам, включает в себя далеко не весь опыт человечества».

По представлениям Кремо, мы все являемся частью космической иерархии существ. Понимание этого он нашел в мировой мифологии. «Если внимательно рассмотреть все традиции мифов, рассказывающих о зарождении жизни, то они не описывают это, как произошедшее только на нашей планете. Существуют внеземные контакты с богами, с полубогами, с богинями, с ангелами».

Он полагает — здесь возможны параллели с современным явлением НЛО.

Неспособность современной науки удовлетворительно объяснить НЛО, экстрасенсорное восприятие и паранормальные явления представляет собой одно из главных обвинений, выдвигаемых против науки в современном ее состоянии.

«Я сказал бы, что свидетельств такого положения на сегодняшний день очень много, — аргументирует Кремо. — Их невозможно игнорировать. От этого нельзя просто отмахнуться. Если не учитывать все свидетельства об НЛО, о похищениях и о контактах другого типа, сообщения о которых поступают из многих авторитетных источников, то нам следует вообще отказаться от того, чтобы принимать к сведению свидетельские показания любого рода».

Одним из представлений, на которое ортодоксальная наука затрудняется дать исчерпывающее объяснение, является понятие внезапного изменения, вызванного чудовищными катаклизмами, что противоречит концепции «постепенного изменения», разработанной сторонниками теории эволюции. Хотя в настоящее время и модно говорить о таких событиях, но их относят к очень отдаленному прошлому, предположительно, к периоду, который предшествовал появлению человека. Но некоторые ученые, например, Иммануэль Великовски, сообщают: и в нашем прошлом было множество подобных событий. Они вызвали своего рода планетарную амнезию, от которой мы продолжаем страдать до настоящего времени.

Кремо соглашается с тем, что такие катастрофические эпизоды имели место, что человечество страдает от какой-то великой потери памяти: «Полагаю, что существует определенный вид амнезии, который заключается в том, что когда мы встречаемся с фактическими свидетельствами катастроф, то думаем: о, да это просто мифология! Другими словами, я считаю, что некое знание о катастрофах сохранилось в древних письменах и культурах, а также в устной традиции. Но из-за социальной амнезии подобные вещи мы не способны воспринимать их как правду. Я также думаю, что совершается преднамеренная попытка со стороны тех, кто в настоящее время контролирует интеллектуальную жизнь мира, заставить нас не верить в паранормальные и подобные им явления, забыть о них. Полагаю, есть определенная попытка держать нас в состоянии забвения всех этих вещей».

Все сказанное относится к политике идей. Кремо говорит: «Борьба, продолжавшаяся в течение многих тысячелетий, ведется и в настоящее время».