А) Прелюдия ор. 49 № 2

Б) «Окрыленная поэма» ор. 51 № 3

В) «Загадка» ор. 52 № 2

Г) «Поэма экстаза» (схема)

А. Лядов. «Гримасы»

У Скрябина постальтерация развилась на основе тритоновых за­мен и функциональных дублей («D^a» и «D^b» — по В. П. Дерновой). Однако в принципе это касается любых «хроматически видоизменен­ных» аккордов — увеличенных трезвучий, целотонных шестизвучий (которые вообще не очень удобны для «разрешения» в консонирую­щее трезвучие). Пример — пьеса Лядова «Гримасы» (ор. 64 № 1), построенная на эмансипированных увеличенных трезвучиях — на постальтерации (отсутствие разрешения «деформированного» трез­вучия и есть «гримасы»), см. пример 259.

ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ИНВЕРСИЯ

Эволюция тональности идет не только путем расширения ее пре­делов. Одна из наиболее характерных тенденций развития функцио­нальности в музыке после середины XIX в. — стремление глубоко прочувствовать экспрессию нетонических, неконсонирующих, неус­тойчивых, побочных элементов лада — как если бы они были значи­мы сами по себе, а не в их «вассальном служении» королю-тонике (и с тем, чтобы далее сделать их и основными). Особенно часто по­добная тенденция проявляется в лирической музыке романтиков, композиторов рубежа XIX-XX вв.

Если суть классической тональности заключается в том, что все гармонии прямо или опосредованно стремятся к центру-тонике, то новая тенденция состоит в автономности периферийных гармоний. Эту закономерность, направленную противоположно основной клас­сической, можно поэтому назвать функциональной инверсией, то есть «обращением» тонального тяготения, поворотом его в обратную сторону (также — и соответствующие этому движения в гармониче­ской последовательности).

Сравним основные принципы тональных тяготений и движений гармонии у венских классиков и функциональную инверсию, сведя основные противопоставления в единую таблицу (см. табл. 17).

Особенность функциональной инверсии в том, что своим истоком она имеет психологическое смещение интереса с центра на перифе­рию, но не означает введение каких-то новых гармонических элемен-

Тоблица 17

Основной принцип тяготения	Функциональная инверсия
От D (S) к Т	От Т к D (S)
От диссонанса к консонансу	От диссонанса (или даже от консонанса) к диссонансу
От побочной функции к основной	От основной функции к побочной
От неустоя к устою	От неустоя (или даже от устоя) к неустою
От вводного тона к его разрешению	От вводного тона к другому вводному тону
От хроматического тона к диатоническому	От хроматического тона (или даже от диатонического) к хроматическому
От неаккордового звука к аккордовому	От неаккордового (или даже от аккордового) к неаккордовому
Подчеркивание разряда напряжения	Подчеркивание напряжения
Выдвижение на первый план центральных отношений	Выдвижение на первый план местных связей и значения созвучия самого по себе

тов (как при альтерации, побочных доминантах, диссонирующих побочных тонах, мажоро-миноре, линеарных гармониях и т. д.). Поэтому функциональная инверсия может быть трактована, по ана­логии с функциональной переменностью, как создание дополнитель­ной системы значений практически при тех же гармонических эле­ментах (аккордах, неаккордовых звуках, побочных тонах; разуме­ется, если в системе есть альтерации, мажоро-минорные смешения, побочные доминанты и т. п., то функциональная инверсия может распространяться и на них). Значение же функциональной инвер­сии, как уже было показано, в том, что с помощью гармонического движения, направленного обратно нормативному, возможно созда­ние эффектов, равнозначных введению гармонических систем, осно­ванных на диссонансе, на каких-то гармониях из ладов помимо классических мажора и минора. Возможно, пусть мимолетное, вку­шение сладости запретного пока плода без обременения себя, одна­ко, неизбежной ответственностью (то есть не переходя в какую-то иную гармоническую систему). В своих крайних выражениях это похоже на свободный полет романтической мечты, когда чувства «пробуждают духов, дремлющих в потайных уголках нашей души» (В. Г. Ваккенродер) и реализуют мечту с помощью какого-нибудь вовремя подвернувшегося под руку «волшебного напитка».

Другая особенность функциональной инверсии — возможность ее проявления в любых «дозах», начиная от нуля. Возможно отвле­чение от центральной функциональности и отдельного аккорда, по­лучающего нормативное разрешение («Композитора может в боль­шей мере интересовать решение некоторой художественной задачи через выразительность самой структуры аккорда, нежели через его связи с предыдущим и последующим, его функцию»,— пишет,

рассматривая целотоновый «аккорд Лешего» из «Снегурочки» Римского-Корсакова, М. И. Ройтерштейн; см.: Введение в анализ гармо­нии. С. 51-52). Поэтому о функциональной инверсии следует гово­рить, как правило, лишь тогда, когда уже к обычным тяготениям дело свести нельзя.

Конечно, и у венских классиков было сколько угодно подобных явлений, однако в качестве средств контраста. Например, в трио Менуэта из 1-й симфонии Бетховена вся середина непрерывно стоит на доминанте. Тем более это касается сонатной разработки. Часто и в побочной теме делается упор не на тонику побочной тональности, а на ее доминанту (в противовес главной с упором на тонику главной тональности). Да и внутри самого устойчивого классического перио­да фразы нередко завершаются неустойчивой, диссонантной гармо­нией (см., например, в менуэте квартета Моцарта C-dur; KV-465).

О функциональной инверсии может идти речь только, если на­правленность к неустою составляет основу мысли или если такая направленность последовательно выдерживается, подменяя собой нормативную (пример 260).