Дальнейшие подтверждения, основанные на изучении особенностей рая на полюсе

Если Солнце забывает Восток,

Если звезда больше не заходит,

Если семь святых Риши

Кружат всю ночь в высоком небе,

Если изливающееся с неба море

Орошает единственное дерево,

Если каждый год — это лишь день,

Что означают все эти чудеса?

ГЛАВА 1

ЗВЁЗДЫ ЭДЕМА

I'mi voisi a man destra, e puosi mente

a 1'altro polo, e vidi quattro stelle

non viste mai fnor ch'a la prima gente.

Dante *

* Я вправо, к остью, поднял взгляд очей,

И он пленился четырьмя звездами,

Чей отсвет первых озарял людей.

Данте. Божественная комедия.

Чистилище. Песнь первая, 22

(пер. М. Лозинского)

Мы уже напоминали читателю, что в Эдеме, расположенном на Северном полюсе, звёзды не восходят и не заходят, как в наших краях, а двигаются слева направо, кружась над наблюдателем. Такое поведение небесных тел нельзя, конечно, увидеть нигде, кроме полюса. Если бы мы могли где-либо в мире древних традиций найти любое указание на веру в то, что при начале мира движение небесных тел отличалось от их современного движения, и, в частности, если бы мы были в состоянии обнаружить следы веры в то, что изначально звёзды двигались по почти горизонтальным орбитам, это могло бы стать наиболее поразительным, неоспоримым и неожиданным свидетельством того, что наблюдение человека за звёздным небом началось на Севере.

Но теперь случилось так, что мы нашли следы именно такой веры. В развлекательных фрагментах древнего фольклора, сохраненных для нас Диогеном Лаэртским, мы находим приписываемое известному греческому астроному Анаксагору замечательное указание: «В начале начал звезды кружились словно по куполу».

Вращение «словно по куполу» означает вращение в горизонтальной плоскости, по …, или куполу обсерватории. Сам Анаксагор определил это движение более полно, когда сказал, что это было движение не …, то есть снизу, а …, то есть вокруг Земли (1).

Похоже, что и Анаксимен разделял эту идею, так как известно, что он уподобил кружение неба вращению шляпы над головой. Есть и другое разъяснительное выражение (принадлежало ли оно Анаксагору или тем, кто о нём писал, мы не знаем): «Сначала Полярная звезда, видимая непрерывно, всегда появлялась в

зените, но затем достигала определенного склонения» (2).

Здесь мы, таким образом, встречаемся с доктриной древних астрономов, единое мнение которых сводилось к тому, что в начале мира небесный полюс был в зените, а вращение звёзд происходило вокруг перпендикулярной оси (3). Трудно сказать, что могло бы привести астронома к тому, чтобы придумать такую доктрину. С другой стороны, если это была интересная и, как кажется, парадоксальная традиция послепотопного мира на ранней его стадии, то очень легко заметить, до какой степени устойчивым был этот сюжет, особенно в среде любящих звезды халдеев и вавилонян, у которых самые ранние греческие астрономы и учёные заимствовали немалую долю их доктрин (4). И здесь не в первый раз говорится о том, что эта идея была известна и халдеям, и египтянам (5).

Теперь возникает и другой вопрос: Когда и при каких обстоятельствах это предписываемое полюсу

«склонение» происходило, по представлениям авторов? Было ли оно постепенным или внезапным?

Считали ли древние, что это было результатом сдвигов в нормальном порядке природы или это одно из его нарушений? Думали ли они, что это естественный процесс всегда протекающих изменений или считали

это исключительной катастрофой?

Наша гипотеза приводит нас к принятию именно последнего из этих предположений (6). Единственное разумное и достоверное объяснение склонения обнаруживается в переносе всей сцены человеческой истории с циркумполярной родины на какую-либо землю более низких широт. Теперь представим, что если во время распространения вод потопа или позже, в связи с новым приходом ледникового периода, люди, пережившие потоп, переместились со своей родины на полюсе на обширное центральноазиатское плато «Памира», то предполагаемое начало истории послепотопного человечества было связано с новым обликом небес на этих новых широтах, и всё это могло выглядеть так, как будто сместилось само небо, а полярная родина была отброшена на одну треть всего расстояния от зенита до горизонта. Астрономические знания этих выживших людей, похоже, дали им возможность понять истинную причину изменений в обстановке, но их примитивные потомки, не обогащенные сокровищами допотопной науки и родившиеся в дикости кочевой жизни, в их новом и негостеприимном доме, могли очень легко забыть все эти объяснения. Со временем такие правнуки могли легко дойти до воплощения в странные мифы тех странных историй, которые передали им их отцы. В этих мифах не осталось ничего от первоначальных фактов, кроме туманных указаний на некоторые таинственные смещения неба, предположительно связываемые с очень отдаленными временами, когда произошел некий

ужасный природный катаклизм (7).

Теперь трудно поверить в то, что по чистой случайности разные древние авторы упоминают и об удивительном факте смещения неба, и о его предполагаемом изначальном состоянии. Ни одно из этих упоминаний не было когда-либо объяснено теми, кто об этом писал. Одно из них содержится у Платона в

докладе «Тимей», где в повествовании, приписываемом египетскому жрецу времен Солона, говорится о

«склонении тел, вращающихся вокруг Земли», и это склонение принимается за истинное объяснение причины частичного разрушения мира, о чем упоминается и в мифе о Фаэтоне. Поскольку это разрушение производил огонь, то на первый взгляд тут не просматривается связь с разрушением в дни потопа; и в этом контексте не улавливается подтверждения такой связи. Однако, к счастью, мы имеем у Гигина более полную версию мифа, судя по которой, греки, видимо, считали, что всемирный потоп (от которого спасся Девкалион) был послан провидением свыше, чтобы прекратить ужасающее «всесгорание», возникшее из-за того, что Фаэтон неумело правил конями. Это делает связь событий прямой и ясной. Потоп и “склонение небесных тел, вращавшихся вокруг Земли», сразу приводят к верному историческому соотношению (8).

В пяти первых главах «Бундахишна» и в посвященном этому же парафразе “Зенд Спарама» также утверждается, что в первые три тысячи лет до появления Злого духа «солнце, луна и звезды находились в покое», но как только Разрушитель добрых порядков явился, он набросился и разрушил небо, и землю, и море (9). Замечательно то утверждение, что в результате этого нападения Злой дух овладел «одной третьей частью неба» и залил ее мраком (10). Более того, в тринадцатой главе, где приведено пророческое указание на окончательное восстановление первоначального мира вплоть до его прежнего состояния, просматривается намёк (в тридцать втором стихе) на необходимость восстановления и переустройства небесного свода рукой Создателя (11).

В гипотезе об арктическом Эдеме и в переносе горизонта, видимого человеком, в дни потопа к более

низким широтам мы обретаем ключ к объяснению всех этих фактов, упоминаемых выше.

-----

(1) См.: «Des Ecrits et de la Doctrine d'Anaxagore» in: Histoire de 1'Academie des Sciences et Belles Lettrcs de Berlin. Berlin, 1755. Vol. IX. P. 378 ff.

(2) Диоген Лаэртский, II, 9: «Звёзды первоначально двигались, словно по куполу, так что полюс всегда оказывался под вершиной Земли; впоследствии же он приобрел отклонение».

Летронн (Des Opinions Cosmographiques des Peres de 1'Eglise rapprochees des Doctrines Philosophiques de la Grece) говорит, что это мнение не могло быть ограничено рамками школы Анаксимеиа и Зенофана. «Оно

должно было стать частью физической доктрины многих древних школ». Revue des Deux Mondes. Paris, 1834. P. 650. В связи с этим вполне уместно отметить, что в японской космогонии прапредок, или «отец», наших современных солнца и луны начинает свою деятельность в только что сотворенном мире с того, что повторно совершает в горизонтальной плоскости круговой обход «Острова застывшей капли». Также и в китайской традиции первый человек держал в каждой руке изначальные солнце и луну. Наш современный китайский автор, писавший об этом сюжете, говорит, что это заслуживает особого внимания. Revue de Deux Mondes, May, 14, June 1, June 14, 1884. Несколько отрывков приводятся в «Catholic World, December», 1884, p. 320—323.

(3) Перед тем как написать это, я читал труд Ричарда А. Проктора «Новая теория о щите Ахиллеса» и был поражен его аргументом, основанным на положении «водных» созвездий в наиболее древней астрономии: небесный экватор во времена, когда эти созвездия были изобретены, «должен был быть в горизонтальном положении». Light Science for Leisure Hours. London, 1870. P. 309—312.:

(4) Учителем Фалеса был халдей — этот факт единодушно просмотрели все писавшие о ранних космологических размышлениях греков. См. также: L. van Schroeder. Pythagoras und die Inder. Leipsic, 1884.

(5) «В равной мере похоже на правду и то, что в среде халдеев была известна идея о разрушении и возрождении мира, то есть поверхности земного шара, и, в соответствии с этим разрушением, о смещении всех тел небесного свода... Разные надписи в храмах Египта и иероглифы... мне также кажутся продуктом чётких представлений о катастрофе потопа и тех изменений, которые затем произошли на небе древности». Klee. Le Deluge. Paris, 1847. P. 307.

(6) Бэйли в своей «Histoire de l'Astronomie des Anciens» склоняется к мнению, что древние египтяне считали это склонение постепенным, но Клее выражает явное сомнение в этом. Le Deluge. P. 301.

(7) Единственным другим приемлемым объяснением обсуждаемых фактов могло бы стать то, которое давно выдвигалось, но было отвергнуто, а именно то, что в отдаленной геологической эре в связи с неким катаклизмом изменилась ось вращения Земли, в результате чего новый, или современный, полюс оказался в области, ранее бывшей или умеренной, или жаркой. Одним из наиболее современных теоретиков, поддерживающих этот взгляд, является К. Уинслоу (С. F. Winslow, in his pamphlet on The Cooling Globe, Boston, 1865. Но см.: Maedler. Populiire Astronomic. P. 370 ss.), который утверждает, что, по подсчетам Бесселя, положение земной оси сместится менее чем на сто футов даже в том случае, если будет исторгнута из Гималаев и перенесена в Северную Америку часть их вещества в 114 кубических миль. Ещё более сильные утверждения прозвучали в докладе, прочитанном перед Лондонским географическим обществом профессором Дж. Ф. Туисденом 21 февраля 1877 года.

(8) Ср.: Milton. Paradise Lost, X, 648—690.

(9) «Ацтеки говорили, что когда солнце взошло впервые, оно лежало на горизонте и не двигалось». Dorman. Primitive Superstitions. Phila, 1881. P. 330. Оба этих указания выглядят так, словно они возникли из неправильного представления об изначальной традиции, приводимой Анаксагором.

(10) West. Pahlavi Texts. London, 1880. Pt. I. P. 17. Уэст переводит ненадежно. Джусти приводит отрывок: «Он изъял из середины неба третью часть». Der Bundahish. Leipsic, 1868. P. 5.

(11) West. Pahlavi Texts. Pt. I. P. 129. Приведенное выше указание основано на версии Уэста; оно не поддерживается Виндишманном.

ГЛАВА 2

ДЕНЬ ЭДЕМА

Такой день

Как бы рождён великим годом небес.

Mильтон

Если сад Эдема был на полюсе, то для первого человека год должен был представляться как один

день и одна ночь. Более того, на рассвете этого странного дня солнце должно было всходить не на востоке,

как в послепотопные времена, а на юге. Есть ли в традициях или священных книгах древнего мира хоть

какой-нибудь намёк на такой восход или такой день?

Частичный ответ на такой вопрос можно обнаружить в религии древних норвежцев. Один датский

учёный называет «замечательным» то, что в скандинавской мифологии содержится информация о солнце,

которое до установления современного порядка вещей и своего восхода на востоке «всходило на юге» (1).

Равно поразительные сведения содержат и другие мифологии. Возвращаясь ко второму фаргарду «Авесты», мы видим древнейшее иранское упоминание о Йиме, первом человеке и «царе золотого века». Подробно приводится и описание «Вары», или убежища, которое ему было велено построить как безопасное

жилище — некое подобие сада Эдема. Далее следует единственный вопрос и ответ на него: «О Создатель

материального мира, Святой! Какие светочи были в Варе, возведенном Йимой? »

«Ахура Мазда ответил: там есть и не сотворенные и сотворенные светочи. Там звезды, луна и солнце видны лишь один раз в году восходящими и заходящими, и год кажется одним днём” (2). Версия последней строфы у Хауга такова: «И они думают, что день это есть год» (3). Шпигель переводит так же (4), хотя в своём комментарии он признается, что его смущает смысл столь удивительного заявления. Он замечает: “Реальные первоначальные слова очень трудны». Но это не так, когда найден ключ.

Из «Законов Ману» тоже ясно, что восточные арьи разделяли эту же идею. У них Яма — то же самое,

что и Йима у иранцев, — также был первым человеком. Его первое убежище было, как мы видели, на

Северном полюсе, а после смерти он стал богом, властителем Южного полюса, царства мертвых. И хотя

индусы больше не ассоциировали его с севером, во времена создания этой книги они прекрасно понимали, что изначальный Эдем Ямы — это была Илаврита вокруг северно-полярной Меру, где жили боги, и что там в году был лишь один день и одна ночь. В «Законах Ману» сказано: «У богов есть день и ночь — (человеческий) год... день — период движения солнца к северу, ночь — период движения к югу» (5). В равной мере безошибочно это выражено и в, возможно, более древней работе, позднее переведенной под заглавием «Институты бога Вишну»: «Движение солнца к северу — это день богов, южное движение солнца — это их ночь. Год у них — это день и ночь» (6).

В «Сурья-Сиддханте» мы читаем: «Боги считают единожды взошедшее солнце за половину года» (7).

Это странное мнение становится совершенно ясным, как только мы поймем, что долго жившие предки и первые правители человечества изначально были на Северном полюсе и что они, обожествлённые и прославляемые в представлениях более поздних поколений, превратились со временем в богов, которым и поклонялись древние народы.

Учёный Антон Крихенбауэр находит в «Илиаде» и «Одиссее» постоянные отсылки к двум разновидностям дня. В тех же частях, которые, по его мнению, написаны позже, слово “день” имеет своё обычное значение, и длится он 24 часа. Он цитирует Лепсиуса как автора, признающего аналогичный «однодневный год» в египетской и других древних хронологиях, а также упоминает указания, встречающиеся у Палайфатоса и Свиды (8).

В тех частях эпоса, которые он считает более древними, день — это период продолжительностью в год, особенно когда это касается жизни и деяний богов.

Во всех до сих пор не упомянутых источниках — а мы не исчерпали их список (9) — мы встречаем новые и бесспорные свидетельства того, что, по представлениям древних народов, земля, где возникли и боги и люди, была такой, в которой, подобно нашему полярному Эдему, день и ночь составляют один год. А если таковой была их идея, то откуда они могли взять её, за исключением реальной традиции? Столь авторитетный

в науке исследователь, как Чарлз Лайель, говоря об этих космологических и хронологических традициях индусов, отмечает: «Мы ни в коем случае не можем рассматривать их как усилия беспомощного воображения или верить в то, что они были сложены без учёта мнений и теорий, основанных на наблюдениях за природой» (10).

Даже в тех случаях, когда традиция была извращена или нарушена в среде варваров, параллелизм между днём и годом не всегда утрачен. Любопытное указание на это появилось в заметке писателя, с работы которого начата эта глава: «В те дни (в мире, существовавшем до нашего) сезоны были гораздо короче, чем

теперь. И год тогда был всего как один наш день» (11).

-----

(1) «Самое замечательное в мифологии Севера то, что она повествует нам о солнце, которое сейчас поднимается на востоке, а тогда всходило на юге, и это было до того, как установился обычный порядок вещей

(до того, как сыновья Бора, то есть боги, создали Мидгард)». Frederick Klee. Le Deluge, Fr. ed. j"Pfiqs, 1847. P. 224.

(2) Darmesteter's Translation. Vol. I. P. 20.

(3) Haug's Essays on the Religion of the Parsis, 2 ed. P. 235.

(4) «Эти (жители) считали год за один день». Spiegel. Avesta. Leipsic, 1852. Vol. I. P. 77. См. его: Commentar uber das Avesta. Wien, 1864. Vol. I. P. 78, 79.

(5) Законы Ману. I, 67. (Русский перевод: М., 1960. — Прим. пер.)

(6) The Institutes of Vishnu, translated by Julius Jolly. Ch. XX. 1, 2,3. Sacred Books of the East. Vol. VII. P. 77. Я невольно думаю, что в этом альтернативном восходе и заходе солнца мы встречаемся с истинным объяснением происхождения старой раввинской идеи о том, что в аду год делится на холодную и жаркую половины, а сам ад расположен, как мы уже указывали, на Южном полюсе. Великий Ялкут Рубени так описывает ад. «Шеол — это наполовину огонь и наполовину град, и там много огненных рек. Семь убежищ (или разделов) ада очень просторны, и в каждом есть семь рек огня и семь рек града. Наивысший раздел в шестьдесят раз меньше второго, а второй в шестьдесят раз больше первого. И каждый раздел в шестьдесят раз больше предшествующего. В каждом разделе есть семь тысяч пещер, и в каждой пещере есть семь тысяч трещин, и в каждой трещине есть семь тысяч скорпионов, и каждый скорпион имеет семь членов, и в каждом члене у них по тысяче баррелей желчи. Там есть также семь рек сильнейшего яда, прикоснувшись к которому, человек разрывается. И поражающие его ангелы судят его и ежеминутно бичуют его полгода в огне и полгода в граде и снегу. И этот холод ещё более невыносим, чем огонь». Eisenmenger. Entdecktes Judenthum. Vol. II. P. 345 (English translation. Vol. II. P. 52). По «Сурья-Сиддханте», демоны, как и боги, видят солнце лишь в течение шести месяцев каждый год.

(7) Chapter XII, 74.

(8) Beitrage zur homerischen Uranographie. Wien, 1874. P. 1—34.

(9) Даже южноафриканские бушмены имеют странное представление, что солнце сначала не светило в их стране. И лишь после того, как первое дитя бушмена бьио послано на (северную?) вершину мира и запустило солнце, свет пришел на эту (подземную) область Африки. Bushman Folk-lore. By W. H. J. Bleek. Ph. D., Parliament Report. Capetown and London, 1875. P. 9. Аналогичный миф существует и у австралийских аборигенов.

(10) Elements of Geology, 11 ed. Vol. I. P. 8.

(11) W. Matthews. The Navajo Mythology, in: The American Antiquarian and Oriental Journal. Chicago, July, 1883. P. 209. Ср. выражение, приведенное Гарсиа из миштекской космогонии: Р. Dabry de Thiersant. Origine des Indiens du Nouveau-Monde. Paris, 1883. P. 140, n. 2.

ГЛАВА З

ЗЕНИТ ЭДЕМА

... Святыня, где зародилось движение (1),

И смерть, и жизнь слились в одном потоке,

Откуда вырвалась сверкающая наполненность (жизни),

Трон Бога — Центр мира.

Кэмпбелл. Радость надежды

Облака — завеса Его, так что Он не видит, а ходиттолько по небесному кругу.

Книга Иова, 22:14

Для первого человека, по гипотезе арктического Эдемa, зенит был идентичен Северному полюсу на

небесах. Люди поздних исторических эпох никогда не видели подобной картины звёздного небосвода. Насколько же отрегулированной и упорядоченной должна была казаться природа при таком устройстве вращающегося неба! И какое глубокое значение придавалось этому таинственному неподвижному центру космического вращения, расположенному прямо над головой! Как я указывал выше, этот полярный центр

должен был, естественно, казаться вершиной мира, истинным небом, неизменным местом пребывания

высшего Бога или богов. «И если в течение долгих веков существования послепотопного мира это циркумполярное небо оставалось в представлении человека истинным прибежищем Бога, то старейшие послепотопные народы, будучи рассеяны по всему земному шару на половине или в двух третях расстояния

от экватора, не могли с легкостью забыть, что в центре и истинной вершине небосвода были трон и дворец Всесоздателя».

Религии всех древних народов прекрасно и вполне удовлетворительно подтверждают эти предвидения и ожидания. С поразительным единодушием они объединяют место высшего Бога с Северным полюсом,

«центром небес» или с небесным пространством, непосредственно его окружающим. Никто из пишущих

на тему сравнительной теологии не говорил о фактах, подтверждающих это указание, но следующий обзор

отвечает нашему предположению.

Во-первых, концепция иудеев. В таком чистом и высоком монотеизме, как религия древних иудеев, мы

не должны искать четкой локализации места высшего Бога именно в циркумполярном небе, как это обнаруживается в политеистических верованиях других народов. «Не я ли заполнил всю землю и небо?» —

сказал Яхве. Тем не менее, поскольку иудеи должны были, как думается, разделять до какой-то степени

географические и космологические идеи своего времени, то не удивительно, что в разных местах их священных текстов встречаются следы этих идей. Некоторые из таких следов очень любопытны, и поэтому

вполне естественно, что они привлекали внимание не одного специалиста по Библии, совершенно не подозревавших, что существовали их источники и что они разумны. Так, специалист по географии после повторения «вслепую» общего утверждения, что «евреи считали Землю диском, поддерживаемым, подобно плоской крыше восточного жилища, столбами», продолжает употреблять те же выражения, к примеру: «Север

выглядит высшей частью поверхности земли, в соответствии, видимо, с горными хребтами, которые находятся там» (2).

Другой исследователь, касаясь этого сюжета, говорит: «Евреи рассматривали всё, что находится севернее, как более высокое, а к югу — как более низкое, поэтому те, кто передвигался с юга к северу, считались «“идущими вверх”, а те, кто двигался к югу, — “идущими вниз”» (3).

Псалом 74 строфа 7 звучит так: «Ибо не от востока и не от запада и не от пустыни возвышение» (4). Почему это перечисление трех географических областей приведено без упоминания четвёртой? Просто потому, что небо, прибежище высшего Бога, находилось, по мнению всех окружающих народов, если и не самих

евреев, на севере, в циркумполярной части небес, то есть в священной области, и нельзя было утверждать

обратное, то есть что возвышение придёт не с севера (5). Это выглядело бы так же оскорбительно, как если

бы кто-нибудь из нашего окружения сказал, что возвышение придёт не свыше. Поэтому автор псалма, завершая набор отрицательных указаний, немедленно добавляет: «Но Бог есть судия: одного унижает, а другого возносит».

Интересный след этой концепции обнаруживается в Книге Иова, в восьмой и девятой строфах двадцать третьей главы. Во времена Ветхого Завета евреи и арабы называли страны света определенными терминами: «впереди» — восток, «позади» — запад, «слева» — север и «справа» — юг. Так и Иов в указанных строфах жалуется, что он нигде не может обнаружить небесного судию (6) — ни на востоке или западе, ни на севере или юге. Но, говоря об одном из этих мест, он указывает — «где Бог делает». И это говорится о «левой

руке», то есть о севере. Это кажется введенным для того, чтобы особенно подчеркнуть восклицание: «Делает ли Он что на левой стороне, я не вижу» (Иов. 23:9). Если на первый взгляд такая локализация небесного владыки кажется несовместимой с прекрасными описаниями Иовом в других строфах всеприсутствия

Бога, надо вспомнить, что мы тоже говорим о всеприсутствующем божестве как о живущем «вверху» и зовем его «Отец на небесах».

Естественно, что противоположностью этой идеи северных небес явилась бы вера в то, что угрозы и

зло для души приходят преимущественно «с правой руки», или с юга, поскольку укрытие демонов — область, куда ринулся Асмодей, когда его изгнал ангел, — это юг (7).

Мы не можем с уверенностью утверждать, что такая вера действительно преобладала в среде древних иудеев, но все же, думая об этой возможности, мы находим отрывки в Писании, которые представляются нам как бы в новом свете. И если такая вера существовала, как велика тогда сила и красота выражения: «Потому что (Бог) справа от меня (то есть со стороны, открытой опасностям), я не поколеблюсь» (8). (В русских переводах Библии этот псалом звучит так: «Всегда видел я пред собою Господа, ибо Он одесную меня; не поколеблюсь». Пс. 15:8. — Н. Г.)

С этим можно сравнить самоуверенное восклицание: «Господь твой владыка, Господь твоя сень со стороны правой руки». (В переводе Библии: «Господь — хранитель твой; Господь — сень твоя с правой руки твоей». Пс. 120:5. — Н. Г.). Также и в псалме 91 правосторонняя опасность встречает сопротивление: «Тысячи падут на твоей стороне, и (или «даже») десять тысяч с твоей правой руки, но не приблизится к тебе» (В Библии эти слова из псалма 90:7 звучат так: «Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится». — Н. Г.). И снова в псалме 142 сказано: «Я посмотрел вправо; но там не было человека кто знал бы меня; меня миновало убежище; никто не заботился о моей душе». (В русском переводе Библии это псалом 141:4: «Смотрю на правую сторону, и вижу, что никто не признаёт меня: не стало для меня убежища, никто не

заботится о душе моей». — Н. Г.).

Обратите также внимание на проклятие: «Пусть сатана стоит по его правую руку» в псалме 109:6

(В русской Библии так: «И диавол да станет одесную его». Пс. 108:6. — Н. Г.) и ещё — на видение Захарии, когда Великий противник появился справа от того, кому он пришёл сопротивляться: «...и сатану,

стоящего по правую руку его, чтобы противодействовать ему» (Зах. 3:1).

Но если здесь сатана появляется снизу и с юга, то у Иезекииля истинный Бог появляется сверху и с севера (Иез. 1:4). В этой области были святая гора Бога, город великого царя (Пс. 47:2; у автора: Пс. 48:2. —

Н. Г.), земля золота (Иов. 37:22) (в переводе: Светлая погода приходит от севера, и окрест Бога страшное

великолепие». — Н. Г.), место, где Бог «распростёр север над пустотою, повесил землю ни на чём» (Иов. 26:7) (9). Поэтому жрец, совершающий службу у алтаря — и у скинии, и позднее, и в храме, — обращался лицом к

северу. По Талмуду, царь Давид имел Эолову арфу у северного окна своей спальни, звуки которой будили

его каждую ночь, когда поднимался северный ветер точно в полночь, и он вставал для вознесения молитвы и набожных размышлений» (10). Вероятно, не без значения встречается у Иезекииля образ идеального храма будущего, в котором помещение для жрецов, молящихся у алтаря, «должно быть ориентировано на север» (11). («А комната, которая лицом к северу, для священников, бодрствующих на страже жертвенника». Иез. 40:46. — Н. Г.)

Во-вторых, концепция египтян. Совпадение между древней египетской концепцией мира и неба с описанной выше было бы замечательным, если бы мы не знали, что Египет был колыбелью евреев. Древние

жители Нильской равнины имели те же самые идеи относительно вершины земли; они, как и евреи, помещали её на севере. Это было особенно примечательно, потому что противоречило естественным показателям их земли, которая непрерывно поднималась к югу. Как указывалось в предыдущей главе, Бругш сказал: «Египтяне считали, что земля поднимается к северу вплоть до самой крайней северной точки, где она наконец соединяется с небом» (12). В соответствии с этим египтяне локализовали свою Та-нутер, или «землю богов», на крайнем севере (13).

На северной внешней стене храма Аммона в Карнаке есть надпись, что боги обещают фараону Рамсесу II дары этой небесной страны, «серебро, золото, лазурит и все сорта драгоценных камней из земли богов». Отсюда, также в противоречии с указаниями природы, вытекает, что северная полусфера считалась областью света, а южная — областью мрака (14). Проход из секретной камеры Большой пирамиды был направлен точно на северный полюс небес. Все другие пирамиды имели отверстия, открытые только в северную сторону. Некоторые египтологи, изучавшие этот сюжет, иногда сомневались в том, что такие особенности этих построек имели религиозное значение. Если же наша интерпретация правильна, тогда проходы, ведущие из погребальной камеры в сторону северного неба, говорили о жизненной вере в то, что из камеры смерти ведет дорога, прямая и всегда открытая, прямо в область жизни, нерушимой и божественной (15).

В-третьих, концепция аккадцев, ассирийцев, вавилонян, индийцев и иранцев. После всего, что было сказано в предыдущих главах о Харсак Курра, Сад Матати, Хар-Моед, Су-Меру и Хара-Березайте, не требуется дальнейших доказательств того, что все вышеуказанные народы связывали мысль об истинном небе, царстве

высших богов, с северным небесным полюсом (16). В каждом случае пики их соответствующих гор пронзали небо именно в этой точке. Доныне сабеи Харрана — наиболее прямые наследники религиозных традиций Тигро-Евфратского мира — строят свои храмы с учётом указания древней веры (17). Их жрецы, проводя жертвоприношения, обращаются лицом к северу, подобно древним жрецам (18).

В Ригведе мы видим выражение «амритасья набхим» — «пуп небес», подобные определения часто встречаются в ведической литературе. Они относятся к северному небесному полюсу, подобно тому как выражение «набхир притивьяс» — «пуп Земли» (например, в Ригведе, III, 29, 4) означает земной северный полюс. Каждый из них считается в высшей мере святым, это самые священные храмы: один на небесах, другой на земле. И то, что ни один из переводчиков памятника до сих пор не обратил на это внимание, кажется

Необъяснимым (19).

В буддизме, унаследовавшем и сохранившем столь многое из древних представлений индийцев, выжила и идея о престоле на небесном полюсе (20). Очень интересно последовать за автором «Лалитавистары» — в этом произведении ребёнку Будде при его появлении на свет приписываются первые слова и дела, которые безошибочно идентифицируют север с обителью богов, а его низ — с прибежищем демонов (21).

Даже современные реликты в верованиях неарийских аборигенных племен Индии, как, например, гондов, обнаруживают древние всемирно встречавшиеся этнические веропредставления (22).

В-четвертых, финикийские, греческие, этрусские и римские концепции. В научной работе Моверса, посвященной финикийцам, прослеживается мысль, что этот народ разделял общеазиатский взгляд на локализацию Горы богов на крайнем севере (23).

Известно случайное, но содержательное и вполне удовлетворительное свидетельство того, что древние

эллины видели небеса богов в северном небе. Например, небеса, поддерживаемые Атлантом, но, как мы уже упоминали, земное место Атланта — это Северный полюс. Опять же, Олимп был местом пребывания богов, но современная трактовка значения этого названия — Атлантический столб, описываемый как высокая гора, поддерживающая небо на его Северном полюсе (24). Действительно, многие теперь утверждают, что Олимп греческой мифологии был просто севернополярной Мировой горой азиатских народов (25).

Греки при этом оборачивались к северу, и мы знаем из Гомера, что, обращаясь к олимпийским богам,

они протягивали руки к звездным небесам. Отсюда можно прийти к выводу, что их молитвы были адресованы северным небесам. Полностью подтверждает это указание Платона на «святое обиталище Зевса», где проходили торжественные собрания богов и которое, по его объяснению, «находилось в центре мира» (26).

То, что этот центр является северным небесным полюсом, ясно из хорошо известного отрывка из тво-

«domicilium Jovis» (дом Юпитера); там же говорится, что этрусские и римские авгуры считали гром и молнию с севера более значимыми, чем приходящие с других стран света, так как они были «выше и ближе

к жилищу Юпитера» (27). Страны высших северных широт тоже считались священными.

«К концу официального или государственного язычества римляне считали Великобританию ближайшей к небу и землей, более святой, чем земли Средиземноморья» (28). Варрон и другие латинские писатели подтверждают это общее представление, так что все новые толкователи старой этрусской религии объединяются в локализации убежища богов Этрурии в центре небес, на северном циркумполярном небе (29).

Нибур и другие известные учёные уверяют нас, что и римляне разделяли эти же верования (30).

В-пятых, японская концепция. Мы уже видели, что в японской космологии воткнутое вниз копье Идзанаги стало прямой осью неба и земли. Поэтому место Идзанаги на верхнем конце этой оси может быть только в точке Северного полюса и нигде больше (31).

Но мы можем прийти и к точному заключению. В древней японской мысли Создатель был столь неотторжимо соединен с полюсом, что даже один из его высших и божественных титулов был этим порожден.

Один из наших выдающихся ученых, анализируя начальные идеи этого народа, писал: «Я готов со всей

строгостью указать, разбирая вопрос о Кодзики, и о синтоизме, и о японской философии, что, судя по

всему этому, в их истоке был только один бог и никого больше. «Далеко в глубокой бесконечности

пространства, на престоле молчания» восседал бог по имени Аме-но-ми-нака-нуши-но-ками, которое означает «Бог центра небес» (32). Внимательному читателю данной главы должно быть ясно, что это за центр небес.

В-шестых, китайская концепция. Древнейшая форма богопочитания у китайцев — это поклонение богу Шан-ди, высшему среди богов. Эта вера, как утверждают, существовала за две тысячи лет до нашей эры.

Обычно Шан-ди правильно описывают как бога небес, но его истинное место, его дворец — это Цзе-вэй. И если мы спросим о значении и месте Цзе-вэй, нам местные комментаторы священных книг ответят, что это «небесное пространство около Северного полюса» (33).

Здесь, как и в Японии, Египте, Индии, Иране и Греции, полюс — это «центр неба». Один из авторов в «Китайском хранилище» цитирует из авторитетных религиозных книг следующее: «Полярная звезда — это центр небес». «Трон Шан-ди находится в Цзе-вэй, то есть на Полярной звезде». «Непосредственно над центральной вершиной Куньлуня появляется Полярная звезда, которая и есть небесное жилище Шан-ди». «В центральном месте Полярная звезда небес, Сверкающая, Великая монада, всегда находится» (34).

В соответствии с этой концепцией, император и его окружение во время службы перед Алтарем небес всегда обращаются лицом к северу (35). Полярная звезда — самостоятельный объект поклонения (36). И насколько сохраняется, по прошествии тысяч лет, это место как жилище Бога на полюсе, иллюстрируется следующим случаем, рассказанным д-ром Эдкинсом: «Однажды я встретился со школьным учителем из соседнего района. Он спросил, что я думаю об астрономии и географии. Чужие мысли об этом очень интересуют всех представителей образованного класса... Ему был задан вопрос: «Кто владыка неба и земли?» Он ответил, что не знает ничего, кроме Полярной звезды, именуемой по-китайски Тянь-хаун-дэ-ди — «Великий владычный правитель небес» (37).

В-седьмых, древнегерманская и финская концепции.Подобно другим древним людям, германские язычники, молясь и принося жертву, оборачивались лицом к северу (38). Там, в северных небесах, на вершине Иггдрасиля, мировой оси, находился светлый город Асгард, прибежище богов-асов. Эдда выразительно говорит, что его возвели «в центре мира» (39). Со времён единственного места весь мир людей всегда видим и днём и ночью, с этого Хлидскьяльва, наблюдательной башни Одина. С этой «северной части неба» он сам и Фригг, подобно великим богам этрусков, «озирали всю землю» (40).

Имя верховного божества финнов было Укко. В их мифологии он иногда предстаёт поддерживающим небесный свод, подобно Атланту, и иногда его называют «пупом неба» — «Тайвахан напанен». По разъяснениям Кастрена, этот любопытный титул дан ему потому, что его местом считается центр, или полюс небес (41). В эпосе финнов, в «Калевале», жилище высшего Бога называется Тяхтела (42), и это слово просто обозначает «место Тяхти» — Полярной звезды (по-эстонски — «Тяхт»).

Мы ещё не исчерпали всего подручного материала для иллюстрирования этого сюжета (43), но, право, мы уже представили многое. Увидев это полное единодушие древних народов, ни один разумный читатель не пройдёт мимо его значимости. Ни одно объяснение не может быть столь же простым и очевидным, как то предположение, что небеса, бывшие куполом над колыбелью Человечества, были тем самым небом, в зените которого находилась точка небесного полюса.

__________________

До завершения этой главы необходимо отметить ещё один интере