Изменения в этническом составе племен бурзян, усерган и тангаур в XIV—XIX вв.

Пребывание бурзян, усерган, тангауров в Приуралье и на Южном Урале в XIV—XV вв. характеризуется активным вза­имодействием с теми кыпчакскими и кыпчакизированными обра­зованиями, которые сначала пребывали в составе Золотой Орды, затем были подвластны ногайцам и, наконец, позднее сыграли немалую роль в формировании татар, башкир, казахов и других народов. В эту эпоху в составе юго-восточных башкир появились этнонимы родов байулы-бурзян, ногай-бурзян; родовых подразде­лений — кызыл-ногай, ногайлар, ногай и др.

История бурзянского рода байулы особенно наглядно иллю­стрирует направления этнических процессов в юго-восточной Башкирии в XIV—XV вв. Отделение бай-улу входило в состав Младшего Жуза казахов и включало роды адай, тана (илитама), маскар и тастар (Радлов, 1887, стр. 23). В XIX в. казахи-бай-улинцы кочевали между реками Урал и Эмба (Востров, 1962, стр. 83). Род байулы зафиксирован и в составе каракалпаков (ДАХХ,стр. 212, 231). Тождество этнонимов (байулы, бай-улу) и тамг (табл. 4, № 3), предания бурзянских байулинцев о родстве с казахами, их расселение в южной Башкирии, т. е. непосред­ственно к северу от казахских соплеменников, достаточно ясно указывают на происхождение рода байулы-бурзян.

Литература о происхождении этнонима байулы обобщена

B. В. Востровьгм (1962, стр. 77). Из нескольких вариантов толко­
вания этнонима он отдает предпочтение гипотезе С. А. Аманжо-
лова, который считает, что байулинцы потомки тюрков племени
бекулы (бегулы —бег-улы). В XII в. племя бегулы кочевало на
границе с киданями (Аристов, 1896, стр. 304). Согласно

C. А. Аманжолову, бегулинцы (или байулинцы) с усилением ки-
даней ушли на запад, в современный Западный Казахстан (Аман-

162 ⁾

жолов, 1959, стр. 68). Проникновение байулинцев на Южный Урал и инкорпорация их в среду бурзян имели место в XIV— XV вв., примерно в одно время с миграцией в Башкирию кып-чакских родо-племенньгх групп. Одновременно на Южный Урал проникли и другие компоненты объединения бай-улы: этнонимы маскар (маскара), тастар зафиксированы в разных частях Баш­кирии.

В XVI—XIX вв. взаимодействие бурзян, усерган и тангауров с южными и восточными соседями продолжается, однако харак­тер его постепенно меняется. В эпоху, когда башкирский этнос уже сформировался, укрепилось этническое самосознание, тради­ционная ^родовая или поколенная экзогамия у башкир сочетается с достаточно отчетливой этнической эндогамией. Конечно, и в этот период в юго-восточную Башкирию проникали инородные группы, однако этническое взаимодействие носило уже характер ассимиляции последних в башкирской среде. В то же время про­должающиеся этнические контакты юго-восточных башкир с ка­захами и каракалпаками питали и поддерживали традиционный скотоводческий быт, степные черты культуры башкир и, воз­можно, способствовали стабилизации южносибирских антрополо­гических черт в их физическом облике.

В составе племен бурзян, усерган, тангаур родовых подразде­лений казах, каракалпак, туркмен зафиксировано более 30. Исто­рия появления этих этнонимов в башкирской среде разная и не всегда связана с Миграцией на Южный Урал инородного населе­ния. Во многих случаях распространенность этнонимов казах, каракалпак, туркмен объясняется продолжающимися (хотя и редкими, а к середине XIX в. вовсе прекратившимися) брачными связями башкир с соседними кочевниками, а также захватом во время набегов в плен женщин, девушек, детей, потомство кото­рых, как и в первом случае, получало этническое наименование своего народа.

Следы казахского этнического проникновения наиболее явст­венны у усерган, которые на протяжении ряда столетий были непосредственными соседями казахов Младшего Жуза. Но до яицких и орских степей добирались и казахи Среднего Жуза. В составе усерган зафиксировано несколько родовых подразделе­ний мамбет, генеалогии которых восходят к Сары Купады из ка­захского племени аргын Среднего Жуза⁴². Усерганы родовых под^ разделений аргын в южной Башкирии считают себя по происхожу

⁴² Рукописный фонд ИИЯЛ БФАН СССР. Шежере башкир деревень Мак­бет, Калтай и Тунгатар.

163 11*

дению казахами, оставшимися среди башкир в конце XVII в. Племя аргын в XIII в. расселялось где-то в Семиречье; на рубеже XIV—XV вв. аргыны перекочевали к северу и начиная с XVI в. хорошо известны на Ишиме, Ори и западнее (Муканов, 1972, стр. 8, 23). Аргыны сыграли крупную роль в формировании ка­захов; в эпоху своего возвышения аргынские группы достигали Среднего Поволжья и даже Крыма (Маркевич, 1928, стр. 11). В XVII—XVIII вв. они были южными и восточными соседями башкир.

В XVII—XVIII вв. близко от границ Башкирии кочевали кал­мыки (ойраты). Взаимные набеги башкир и калмыков сменялись довольно редкими периодами мира. Брачные связи башкир с кал­мыками едва ли были активными. Кроме враждебных отношений, этому препятствовали различия в религии. Этнонимы калмак (в составе бурзян, усерган и тангауров их зафиксировано 17) за­крепились за потомством некоторых калмыцких семей, перешед­ших от ламаизма в ислам и оставшихся среди башкир. В боль­шинстве же случаев, если следовать башкирским преданиям, эти этнонимы сохранились в названиях групп калмыцкого населения, захваченных в плен в периоды многочисленных набегов, остав­шихся в Башкирии и затем полностью ассимилировавшихся в среде башкир.

В XVIII—XIX вв. в этнических процессах юго-восточной Баш­кирии формируется новая тенденция, особенно ярко проявляю­щаяся у населения, живущего на стыке степи и леса. С запада, из-за Волги и Камы начинается движение колонизационного потока крестьян-переселенцев пестрого этнического состава.

Преобладали в нем русские и татары, но значительными по численности группами были чуваши, марийцы и др. Особенно заметным было проникновение в башкирскую среду родственных по языку, культуре и религии татар: в составе бурзян, тангауров и усерган подразделений татар, мишар, казанцы зафиксировано 15. Характер этнического проникновения колонистов с запада был совершенно иной; набеги и захваты пленных навсегда ушли в прошлое. Земледельческие народы Волго-Камья пришли сюда в поисках свободных земель и они поселялись на башкирских землях в качестве припущенников, арендаторов и покупателей. Немало было и таких пришельцев, в том числе из татар, которые во имя приобретения башкирского «вотчинного» права перехо­дили в «башкирское звание», женились на башкирках, выдавали дочерей замуж за башкир и в конечном итоге действительно ассимилировались. Те же процессы, но в меньших масштабах были характерны для взаимодействий башкир с чувашами и марий-

цами (родовых подразделений чуваш и черемис в составе трех юго-восточных башкирских племен зафиксировано около 10).

Новый этап этнических процессов на юго-востоке Башкирии в XVIII—XIX вв. означал ослабление и по существу постепенное исчезновение древних этноисторических связей бурзян, усерган, тангауров со Средней Азией, Приаральем, казахстанскими сте­пями и, напротив, активизацию контактов с тюрко-финским По­волжьем и Приуральем, т. е. с населением области, где они оби­тали в ранний период своей истории в Волго-Уральском регионе.