Ножное бдение» пред очами Пресвятой Богородицы
С 28 по 30 октября по благословению владыки Даниила в Южном благочинии на территории прихода Рождества Христова села Константиновка состоялся крестный ход с иконой Божией Матери «Спорительница хлебов». Икона эта была написана Василием Левановым, ныне иереем нашей епархии, и его супругой Ольгой. У иконописцев она была приобретена одним мирянином и находилась в его доме, а затем была перенесена крестным ходом в храм Рождества Богородицы села Каксинвай (приписной храм прихода Рождества Христова), где и пребывает в настоящее время.
Идея проведения такого крестного хода зародилась давно, но по некоторым обстоятельствам долго не могла воплотиться в жизнь. Цель сего замысла была такова: обойти с молитвословиями и иконой «Спорительница хлебов» территорию прихода и, таким образом, освятить молитвой леса, поля и селения, испросить милости и заступничества у Божией Матери в нашем нелегком крестьянском труде, да и во всех жизненных обстоятельствах. Почему я, священник, говорю в «нашем»? Да потому, что на сельском приходе священнику невозможно оторваться от крестьянского труда. Собственно, так было и в дореволюционной России. В наше же время сильнейшего упадка и опустения села этот вопрос тем более актуален. Мы все с вами помним, что не собирают смоквы с терновника, и что булки на березах не вырастут – тоже догадываемся. Поэтому нам нужно трудиться, трудиться и трудиться, но с молитвой. А поскольку по нашей немощи и множеству забот житейских мы не можем молиться чистым сердцем и нерассеянным умом, то молитва ногами должна восполнить пробел. Если учесть немалую территорию прихода, получится неплохое «ножное бдение» длиной в 85 километров. Итак, в путь.
Понедельник, 28 октября, день празднования иконы Божией Матери «Спорительница хлебов», 5 часов утра. Мы собрались в храме Рождества Богородицы села Каксинвай. Край земли Вятской, в нескольких километрах Удмуртия, чуть далее - Татарстан. Обычные хлопоты перед дальней дорогой. Немного задержались, планировалось в 5 начать молебен, но… Дело новое, всего не предусмотришь, требуется «корректировка на местности». Начинаем молебен с акафистом. Нас, крестоходцев, немного – 7 человек, но, милостью Божией, в том числе 2 священника (собор). Откликнулся на приглашение протоиерей Борис Бабушкин, настоятель Успенского храма села Слудка. Провожающих несколько человек, мало, но что поделаешь. Для того и трудимся, чтоб было больше.
Заканчивается молебен и мы, провожаемые колокольным звоном, выходим в темноту и грязь. Впереди с фонарем Сергей, молодой мужчина (чуть за тридцать) и бодрый, конечно. Темп взял такой же – бодрый. Но народ свежий, успеваем. Проходим деревню Новый Буртек. Темно - никого. Деревня маленькая, пару лет назад здесь закрыли ферму, хотя в большинстве других деревень фермы закрылись лет 15 назад. Таковы реалии.
Начинается глинистый участок дороги, идти становится сложно, сходим на невспаханное поле. Поле как бы убрано, но ввиду засухи убирать было попросту нечего. Сколько посеяли, столько и взяли. Засуха четвертый год подряд. Да… А это поле последнего колхоза в левобережье. Выживет ли?
Скоро сказка сказывается… Входим в Пинжан. Официально деревня числится Новым Малмыжем, но это название не употребляется. Уже светло, но слегка сумеречно. Нас встречают. Как говорится: «Где двое-трое…» Но все ж встречают, Фотина и ее дочь-школьница Саша. Хозяин дома Александр 14 лет назад построил во дворе храм в честь Святаго Духа, который был освящен по благословению владыки Хрисанфа, но потом престол сняли… Впрочем, это уже другая тема. Заносим икону в храм, молебен. Фотина пригласила на чай, желающие подкрепились. Нужно идти, осенний день короток. Прошли всего 7 км, впереди еще 33. Света нас проводит до следующей деревни, а Саша идет с нами дальше. И еще у нас прибавился, так скажем, нетрадиционный участник, Сашин друг и охранник Дик, крупный кобель с преимуществом крови русской гончей. В общем, он не пожелал возвратиться домой со Светланой, видимо, считает своей хозяйкой Сашу. Благодаря ему нас в каждой деревне встречал дружный собачий лай, но нигде ни один кобель не решился кинуться в драку на Дика, субординация.
Нужно перевалить хороший пригорок, снова глина, обойти нет возможности, тащимся. Впереди теперь Николай, пусть лучше он задает темп. У него ампутированы пальцы ног, соответственно, ему тяжелее всех, по нему и будем ориентироваться до конца пути. За ним с кадилом отец Борис в большущих сапогах. Он у нас еще и фотограф, и кинорежиссер. Икону несут по двое, так удобнее, да, собственно, носильщиков и всего-то трое, и они время от времени меняются. Больше достается Владимиру, нашему гостю из Вятской епархии. Парень он молодой, крепкий, крестоходец бывалый, да и подрясник (ему благословлено) обязывает трудиться на совесть. Его соратники – уже упомянутый Сергей и Анатолий. Все знают героя народных былин Алешу Поповича, кто знает, может появится Толя Попович. Налегке идут Саша и Ангелина, мать Сергея. Геля (так ее зовут в обиходе) невысока, но бодра, как и сын, если не сказать шустра. Крестный ход ей не в новинку.
Потихоньку распеваемся. На два голоса поем известную на Великорецком ходе песню: «Пресвятая, Пресвятая Богородице, спаси нас…» Стало получаться. Стоит замолчать, тишина давит, и сразу начинаются разговоры. Движение крестного хода – это молебен, какие могут быть разговоры. Это на привале, там и пошутить можно.
Новый Кокуй проходим по краю деревни, видели двух женщин, одна сделала вид, что нас нет, другая внимательно разглядывала издалека, рискуя упасть с велосипеда. Фотина помахала нам рукой и подалась обратно. А нам только вперед. И вот впереди показалась Большая Шабанка. Деревня немаленькая по нашим меркам, есть начальная школа. Это не край земли, но край цивилизации точно, дальше лес, лес и лес. Пастух на подходе к деревне поинтересовался куда мы идем и, узнав, что в Константиновку, посмотрел на нас, мягко говоря, удивленно. Пешком в Константиновку по этим местам последний раз ходили или в шестидесятых, или в начале семидесятых, а сейчас… В деревне нас встретили настороженно, не видывали такого. Бабуля заблаговременно убралась восвояси и выглядывала из-за забора. Двое мужчин ремонтируют двигатель от трактора, объяснили куда идти. Нас обещали встретить, но не получилось. Я в молодости охотился в этих краях и места немного знал, но ведь 20 лет прошло. Память сдает, да и в этом мире нет ничего постоянного, многое изменилось, где были поля – стал лес, где был лес – огромные делянки. Конечно, ответственность на мне и это немного давит, тем более могу сбиться с дороги, а времени уже полдень. Засветло нам 25 км не одолеть, и мы обязательно затемнаем. Нужно успеть выйти на знакомые места ближе к Константиновке еще засветло. Успокаивает только то, что идем не мы, нас Матерь Божия ведет.
Дети играют возле школы, замерли, смотрят на нас. Окрик учителя, и они разбежались. Делаю выводы для себя – мы для них пока чужие, а надо стать своими. Постараюсь.
На выходе из деревни еще раз уточняем дорогу, впереди лес. Дорога раздваивается, идем по наитию и еще ориентируемся по мотоциклетному следу (ИЖ одиночка на кроссовой резине), след приметный. Николай сказал, что один местный мужик ездит в Константиновку на заправку и в магазин. На опушке молебен и привал. Прошли еще 8 км. Время бежит.
Лес. Дик поднял лосей и гонит на нас. У лосей развит слух и зрение, и уж конечно они слышат наше пение, и метрах в 50-ти поворачивают в другую сторону. Километра через три пересекаем речку по древнему мосту и идем в гору. Узнаю место – правильно идем. В гору, в гору. Дорога раздваивается, идем по той, которую я помню. Потом дома, глядя на карту, используя, так сказать, свежие данные, я пришел к выводу, что можно сократить путь километра на три. По снегу покатаюсь по тем местам на «Буране», посмотрю дороги. А пока: «Самая короткая дорога та, которую знаешь».
Выходим на Грызуновские поля, деревни давно нет. Двадцать лет назад еще стоял один сарайчик, мы в нем как-то ночевали. Красивая березовая аллея длиной в пару километров. Останавливаться пока нельзя, нужно выйти, на другой край поля и найти дорогу. Потеряем время, будем ночевать в лесу, а это не радует. Романтики и без этого хватает.
Вот и край поля, беседка, поставленная лесниками, совсем свежая, нынешняя. Молебен, небольшой отдых. Устали, но все веселые. Рядом ЛЭП. Сверяюсь по компасу и карте. Все правильно, нужно идти на запад по линии. От Большой Шабанки мы шли на север. Крюк большой, но что делать. Одолели 12 км, но ленная дорога – это не размешанная лесовозами глина. Самое «веселое» у нас впереди. Трогаемся. По линии идет еще и газопровод, поэтому стоят большие километровые знаки, видимо для ориентировки с вертолета. Газовики страну кормят, им и вертолеты полагаются.
Начинаем с 1990 км… 1995, народ устал. И тут озарение. Я знаю, куда мы выйдем. Начинает смеркаться. Пока видно, нужно набрать дров для костра. Без хорошего отдыха нам не дойти, а день все равно уже закончился. От переутомления бьет озноб, надо подкрепиться. Нашелся салат из картошки с маслом, нам с отцом Борисом благословили по пирожку с капустой. У костра всегда весело. Хорошо, что нам не дано знать будущее…
Километра 4 мы шли еще бодро после хорошего отдыха, да и дорога по линии была вполне годной. Пересекаем дорогу, которая идет на Глуховщину (она осталась у нас слева) и Грызуны. По ней идти не стоит, глина, хотя и короче. Идем дальше по линии, она выходит на 1 км левее Константиновки, но песочек кончился и здесь. Как оказалось, фонарик взял не я один, есть у Николая и Сергея. Но даже с фонарями найти хороший проход не удается, лезем по размешанной лесовозами глине. Да ее и месить уже не нужно, дождь делает свое дело. Надо заметить, что погодой нас Господь побаловал. Не мочило и не жарило, но осенью по народной пословице: «Ложка воды, ведро грязи». Когда мы увидели подсвеченные купола храма, стало повеселее, но все, наверное, понимали, что эти два километра не будут легкими. Последний переход по замерам по карте – 8 км, а с «отягчающими обстоятельствами» можно считать вдвое. Все когда-то кончается. Входим в храм, сил мыть сапоги уже нет, мы их просто снимаем в притворе. Молебен с акафистом, ужин. Добрая женщина по имени Любовь приготовила нам добрый ужин, но поскольку было уже около десяти, нас никто не встречал.
Николай побледнел, его бьет озноб, видно, что ему плохо. Остальные более-менее. Включаем электрообогрев пола (удовольствие дорогое, но иногда замечательное) и плюхаемся посреди храма на ковры. Вот это жизнь.
Утром видок у нас еще тот, надо расходиться. К нам присоединяются Лена и Татьяна, две Мелетские женщины, хотят поучаствовать в меру сил и возможностей. Теперь наш путь по, так сказать, дорогам общего пользования. Ввиду дождливой осени их так запользовали, что от дома до Константиновки (20 км) я на «Ниве» еду час, сдерживая нервы. Пешком ямы не мешают, и в общем идти неплохо, не считая глинистых участков. С Гоньбинской переправы, с парома, идут редкие машины. Нужно отдать должное татарам, машины 16 региона встают на обочину и пропускают крестный ход. Есть в людях страх Божий. Наши кто крестится, кто останавливается и проходит под иконой, кто просто потихоньку проезжает, но грязью никто нас не облил. Спаси, Господи!
Мелеть. Проходим через деревню. Большая была, теперь как везде: пустые дома, разрушенные фермы. Школа пока есть, девятилетка, но учеников мало, 27 человек. Останавливаемся у дома Лены. Все по плану: молебен, чай и в путь. Сегодняшний дневной переход самый щадящий – 20 км, но после вчерашних сорока еле тащимся. До Мелетских Горок всего 6 км, да вот дорога не балует, снова глина. Глина жидкая, глина густая, глина белая, глина красная. Справа большое Мелетское озеро, начинается подъем, с дороги приходится сойти в поле. Да, засеянное озимое поле стало диковинкой. Есть здесь один человек, любящий землю. Хлеб растит. Я считаю, что таким государство, в связи с диспаритетом цен, должно бы дать всю технику бесплатно - работай. Но история не знает сослагательного наклонения.
Тут произошел интересный поучительный случай, о котором я узнал через несколько дней от Виктора, нашего бывшего сторожа. Виктор встречал нас на развилке дорог у поклонного креста на краю Мелетских Горок, а поскольку время нашего появления было не уточнено, ему пришлось ждать. Тут его пригласил посидеть в машину муж вышеупомянутой Лены Сергей (он был на службе и ждал кого-то). И вот Виктор видит в поле идущую корову, но за дальностью расстояния он засомневался, не подводит ли его зрение, и спросил у Сергея, что тот видит в поле. На что Сергей ответил: «Корова идет».
Духовный мир малодоступен для человека и открывается Богом в образах для лучшего восприятия. Почему эти два человека увидели то, чего не было, а именно – корову? В лихие времена на Руси в селах корову называли не иначе как «кормилица». «Спорительница хлебов» - кормилица. Куда уж понятнее. Не зря идем.
В Мелетских Горках не задерживаемся долго. Поздно вышли, долго шли, дело к вечеру. Деревня была большая, далеко за сотню дворов перед войной, МТС. Шесть жилых домов осталось, да и сами понимаете, как «густо» они заселены.
Наш путь на Арык. Всего 4 км, но остановиться там надо. Стараниями деревенских жителей там действует молебный дом. Здание передала сельская администрация, далеко от совершенства, но все ж свой уголок. Далеко за деревней нас встречают наша певчая Ирина, Борис и Алевтина с сыном-школьником Артемом. Учитывая то, что мы и в Горках «подросли» на пару человек в лице матушки Татьяны и еще одной Татьяны, да Виктора, минус Ангелина – осталась дома, но она нас догонит завтра утром. Конечно не дотягиваем до Великорецкого хода, но нас уже заметно. Народ в Арыке встречает с хлебом-солью. Служим молебен, прошу отца Бориса сказать слово в назидание. Хорошо сказал. Слава Богу! Сеять надо, должно взойти.
Стемнело, но до дома мы и без компаса дойдем. До ночевки всего 3 км, идем весело. Вновь «растем». Муж Ирины Борис угнал машину в Подосиново и встречает нас, просит благословения понести икону. Когда дружно, когда с народом, на сердце радость. Песня стала громче, набрала силу. А тут уже и Подосиново. Здесь я родился и вырос, и прожил почти всю жизнь. Пред войной у нас тоже было 140 дворов, теперь 7 с 21 жителем, из них 7 детей. А что самое отрадное, так в процентном соотношении воцерковленных и невоцерковленных жителей наша деревня могла бы стать образцом для очень многих городов и весей нашей необъятной родины.
Утром, с учетом прошлого дня, встали пораньше, дабы вечером не затемнать, да и переход сегодня чуть больше – 25 км. Молебен начали в доме, а продолжили в поле за деревней. «Спорительнице хлебов» место в поле. Слова акафиста тают в просторе полей, восходит солнце. Вот когда чувствуется назначение человека, жить среди Богом созданной природы, а вовсе не на человеком созданном асфальте, среди квадратных коробок домов. В природе ничто не повторяется, нет прямых углов и построенных из них фигур.
Идем. Слева остается легендарное Покровское болото. Оно метров 400 в диаметре, вокруг кольцом полоса воды, а в с середине плавающий остров, состоящий из собственно мохового болота с типичными болотными сосенками, березками, клюквой. Рассказывают, что сильным ветром остров как-то повернуло. Давно это было, когда на берегу стояла деревенька Покровка. Я помню только один брошенный сарай. А воды было еще много и на остров заходили по мосткам (их было несколько), сейчас можно местами зайти посуху. Остров уже не повернет никаким ветром.
И вот мы спускаемся к месту первой стоянки в деревню Агельдино. Она стоит на берегу большого одноименного озера, общая длина которого около 10 км. От Вятки озеро отделяет небольшой перешеек шириной метров 300, и в весенний паводок они соединяются. Соответственно, и рыба в озере водится всякая: и речная, и озерная. Жилых домов осталось всего три. Мы останавливаемся у самого «богатого», в нем живут Алексей и Нина, вырастившие шестерых детей. Хозяйки нет дома, а хозяин радушно приглашает нас на чай, с пряниками, конечно.
День солнечный, но ветреный, начинают «поджариваться» ноги, идем. В большом Сатнуре нас встречают, но случилось недоразумение, и мы не попадаем в то место, где нас ждут. На улице скопление народа, проходят под иконой. Но не крестный ход собрал тих людей, а трагедия, наша общая беда. Попили мужички суррогатику, и один не проснулся. Я знал его со школы, я учился здесь с 4 по 8 класс, жил в интернате. Жаль Володю.
Икона – она живая, не мы ее, она нас ведет. Видимо, волей Царицы Небесной и случилось недоразумение, не захотела она пойти в библиотеку, а изволила посетить рабов Божиих Василия и Фотину, радушно принявших нас. Помните притчу о том, как буханка хлеба перетянула все грехи некоего человека. Может быть эта трапеза будет той самой буханкой для этих людей. Неисповедимы пути Господни, а наш путь вперед. В деревни заходить больше не будем, осталось два перехода, и мы идем, идем… небольшой привал у деревни Малая Шабанка после тяжелого затяжного подъема, и вот встречный мужичок радостно сообщает нам, что нас ждут (да не все дождутся), и что нам осталось «всего» 4,5 км. Мы так «обрадовались». Из окна автомобиля эта, знакомая уже, дорога выглядит не такой длинной. Полезно иногда посмотреть на жизнь с другой стороны. Но все когда-то кончается, и плохое, и хорошее. Вот и заканчивается наше «ножное бдение», наверное мы будем по нему скучать длинными зимними вечерами. А народ Божий уже строит планы на будущий год… Я им не господин, я им слуга, захотят – пойдем.
Иерей Владимир Колупаев