Краткая история семьи Дунин-Барковских в России
История рода Дунин-Барковских (Дуниных-Борковских) начинается в начале XII века в Польше. Вернее, тогда не было еще ни Д-Б-ских, ни просто Дуниных. Тогда при дворе польского князя Болеслава III Кривоустого [Bolesław III Krzywousty, 1086-1138, правил 1107-1138] появился некий Пётр Влостович [Piotr Włostowicz, ~1080-1153] (http://pl.wikipedia.org/wiki/Piotr_W%C5%82ostowic). Он сделал прекрасную карьеру, которая, однако, не всегда была гладкой. Более всего сей персонаж прославился тем, что благодаря ему в 1122 г. Болеславом был пленён русский князь Перемышльский Володарь Ростиславич (ум. в 1124; правнук Ярослава Мудрого, князь Звенигородский 1085-1092, князь Перемышльский с 1092), на службе которого Пётр состоял на тот момент, будучи в опале (реальной или мнимой) со стороны Болеслава. Было ли то банальным предательством (что более вероятно), или тщательно спланированной «спецоперацией» (что стало при польском дворе официальной версией) - источники разнятся. Володарь был вскоре выкуплен братом большой ценой, а Пётр Влостович становится одним из богатейших и влиятельнейших магнатов при Краковском дворе, получив графский титул и со временем достигнув высшей государственной должности палатина (~1130-1145; 1146-1153). Пётр много жертвовал Церкви, построив в Польше несколько десятков костёлов и монастырей (по одной из версий, выполняя тем самым епитимью, наложенную Папой за порушенную клятву верности, данную русскому князю на Евангелии; впрочем, с тех пор мало что изменилось, сравните: «…пусть Роман Аркадьевич раскошелится, …у него денег много…» :-). В 1145 г. Пётр снова попадает в опалу (ослеплён и изгнан), на этот раз при наследнике Болеслава Владиславе II Изгнаннике [Władysław II Wygnaniec, 1105-1159, правление 1138-1146], но снова возвращается и восстанавливает свое влияние в 1146 при Болеславе IV Кудрявом [Bolesław IV Kędzierzawy, 1120-1173, правил 1146-1173]. Между прочим, Пётр был тесно связан с Русью, по крайней мере, в опалу (а по некоторым данным и в обе) отправился именно сюда; был женат на русской княжне, что тоже случай уникальный, поскольку нединастических браков дочерей русских князей, тем более с иностранцами, практически не известно.
Упоминания этих событий есть во многих исторических источниках того периода и у историков: польских (Двугош, Кадвубек, Кромер, Меховский, Бельский, Стрыйковский), русских (Татищев, Соловьёв, Карамзин), украинских (Грушевский), и даже некоторых немецких. Имя «героя» варьируется: Пётр Влост, Влостович, Петрон, Петрко, Швено, Дунин и т.п. Как водится у историков, многие просто пересказывают друг друга с добавлением деталей от себя (очень хорошая историческая работа по теме с анализом оригинальности и достоверности источников – http://drevnyaya.ru/vyp/stat/s3_25_5.pdf; http://www.drevnyaya.ru/vyp/stat/s4_26_7.pdf).
Итак, с Петра Влостовича начинается знатный польский род. Спустя 150-200 лет потомки этого персонажа именуются Дуниными либо Лабендзами («Лебедь» по-польски) и носят герб лебедя. Что любопытно, ни фамилия Дунин, ни лебедь при жизни Петра Влостовича или непосредственно после его смерти нигде не фигурируют. В более поздних исторических источниках, где Петр называется Дуниным, привязывают эту фамилию к его датскому происхождению (по-польски датчанин – «дунчик» [duńczyk], датский – «дуньский» [duński]), даже называют его «датское» имя Швено, привязывая его к датскому «лебедь». Однако, добросовестные (хорошо разработанные на сегодняшний день) польские исследования датское происхождение Петра однозначно опровергают. По всей видимости, фамилия появилась уже во время внуков-правнуков Петра Влостовича, возможно действительно была связана с какими-то датскими приключениями его потомка, тоже Петра, и в позднейших пересказах эти две персоны смешались. Не исключены и другие версии происхождения фамилии. Как бы то ни было, в более поздней истории род приобрел фамилию Дунин, Дунины [Dunin, Duninowie] и лебедя как главный знаковый элемент герба.
Шли поколения, потомки Петра множились, и со временем род разделился на несколько ветвей, которые получили названия как по базовым поместьям, доставшимся им в наследство (Дунины-Сульгостовские, Дунины-Борковские), так и по другим причинам (Дунины-Слепшичи, Дунины-Вонсовичи и т. д.). Первое документальное свидетельство существования собственно Дуниных-Борковских датируется примерно серединой XIV века. Вторая часть фамилии – от села Борковице [Borkowice, Latitude: 51.318°, Longitude: 20.689°] км в 30 к западу от польского областного центра Радом [Radom]. Всего на сегодня существует полтора десятка ветвей Дуниных с сохранением собственно части «Дунин», множество ветвей с другими фамилиями, но с гербом лебедя, а также ветви, не сохранившие ни того, ни другого. В Польше существует Общество членов рода Дуниных [Stowarzyszenie Członków Rodu Duninów http://www.dunin.info/], объединяющее несколько десятков членов. Проводятся ежегодные съезды Общества. В том числе приезжают и потомки рода Петра (в т. ч. Дуниных-Борковских) из разных стран. До 2007 г. председателем [kanclerz] Общества был Ян Канты Дунин-Борковский [Jan Kanty Dunin-Borkowski]. С его смертью председательство перешло к Божидару Дунин-Козицкому [Bożydar Dunin-Kozicki].
Естественно, со временем потомки этого рода попали и в другие страны. Наиболее крупная и «наследившая» ветвь Дуниных-Борковских в России происходит от Каспера Анджея Дунина-Борковского [Kasper Andrzej Dunin-Borkowski], который за заслуги в Смоленскую войну 1632-1634 гг. получил от польского короля Владислава IV [Władysław IV Waza, 1595-1648, правил 1632-1648] земли в Черниговском воеводстве (то есть на территории нынешней Черниговской области Украины). Во время смуты периода Богдана Хмельницкого он и часть его семьи были убиты, но сыновья Василий и Юрий уцелели и остались на Украине. Василий Касперович Д-Б (1640-1702 гг.) перешел в православие и вступил на службу в Войско Запорожское, где сделал хорошую карьеру, а также подтвердил и приумножил свои земельные владения. Он дослужился до Черниговского полковника (по современным понятиям, губернатор, 1672-1687 гг.), Войска Запорожского Генерального Обозного [Википедия: «второй после гетмана чин. Ведал артиллерией, снабжением войска продовольствием и вооружением, принимал должность наказного гетмана (исполняющего обязанности в случае отсутствия, смерти, низложения гетмана).…В его обязанности входило также составление казацкого реестра.», 1687-1702 гг.], и даже был наказным (то есть временно назначенным до выборов) гетманом и одним из кандидатов в полноценные гетманы (левобережной на тот момент Украины) при выборах, на которых победил Мазепа. С Василием Касперовичем Дуниным-Борковским связана любопытная легенда, связанная с его «вурдалачеством». Есть версия, что именно он послужил прототипом героя «Страшной мести» Гоголя. Легенда с разными душещипательными подробностями довольно хорошо сохранилась до наших дней, однако, добросовестные исследователи, конечно же, отвергают большую часть излагаемых в ней деталей как предрассудки и исторически невозможные (http://www.vgd.ru/STORY/drakula.htm). Что известно достоверно, ВКДБ был для своего времени очень образованным человеком; по всей видимости, довольно хитрым и опытным в политических интригах; жестоким к подчиненным и крестьянам. Очень много жертвовал церкви, возможно, замаливая какие-то свои грехи. Всего этого в принципе было бы достаточно, чтобы в народной традиции сформировать мрачный образ «характерника» и «упыря».
Ветвь потомков Василия Касперовича была довольно многочисленной вплоть до Революции, и «гнездилась» в Черниговской губернии Российской империи. Некоторые из наиболее известных её представителей – Дмитрий Андреевич Д-Б (1793-1836), герой сражения при Бородино и переводчик Мольера; Василий Дмитриевич Д-Б (1819-1892), губернатор Екатеринославский (1865-1870) и Могилёвский (1870-1872); Иосиф Яковлевич Д-Б (1851-после 1904), губернатор Вологодский (1894-1898); Михаил Иосифович Д-Б (1878-1919), один из организаторов морской агентурной разведки на Балтике в Первую Мировую, соратник А.В. Колчака, на момент Революции капитан первого ранга. Сейчас прямые потомки этой ветви Дуниных-Борковских проживают в США, а также, по всей видимости, в России, Литве, Узбекистане и др.
Однако, очевидно, что одним переходом потомков Петра Влостовича в Россию из Польши (к тому же с XVIII века разделенной на три части, одна из которых непосредственно входила в Российскую Империю) дело не ограничилось. Документально подтверждены жизнь и деятельность в России множества представителей различных ветвей рода Лабендзов (Дуниных). В качестве примеров можно вспомнить Раевских, которые происходили от рода Дуниных и носили герб лебедя; исследователя Сибири А. Дунина-Горкавича; классика белоруской литературы В. Дунина-Марцинкевича, и т. д. Если же говорить именно о Дуниных-Борковских, то есть примеры ссыльного польского конфедерата Дунина-Борковского, «засветившегося» в событиях пугачевской смуты на Урале; корнета М. Дунина-Борковского, участника Бородинского сражения на русской стороне в составе польского уланского полка; или геральдиста К. Дунина-Борковского, участвовавшего в разработке герба РСФСР.
В связи с этим определить точку привязки семьи Дунин-Барковских к основному «польскому» древу, к «черниговской» или какой-либо еще из ветвей рода Дуниных-Борковских без дополнительных исследований затруднительно. Однако, ряд косвенных признаков говорит о том, что «веточка» Дунин-Барковских попала из Польши в Россию отдельно от «черниговской» ветви и позже неё. Вот некоторые из этих признаков:
1. Отличается написание («Дунин-Барковский» вместо «Дунин-Борковский»). (Здесь речь идет именно о написании в официальных документах, а также о самонаписании, поскольку в литературе и т.п такие искажения в порядке вещей.) В наше время это может показаться пустяком, - кого из нас не коверкали в документах жэковские клерки? – однако, во времена Империи для дворянина изменить в фамилии даже одну букву было возможно только с высочайшего дозволения. Известны истории изменения неблагозвучных дворянских фамилий, - каждый раз это обращение к Императору. А вот некорректное транскрибирование каким-нибудь писарем безударной нечетко слышимой гласной при переоформлении документов с польского на русский кажется мне вполне жизненным, поскольку польское дворянство при переходе в Россию не воспроизводилось автоматически, а требовало утверждения «заново» департаментом Герольдии правительствующего Сената.
2. Отличается употребление. Если у «черниговских» Дуниных-Борковских первая часть фамилии склоняется как самостоятельное слово, у Дунин-Барковских первая часть не склоняется и не изменяется по родам. Такое именно употребление отмечается в самонаписании у родителей Валериана Николаевича Дунин-Барковского и у него самого. (Глубже в историю проникнуть пока не удалось.)
3. Мать Валериана Николаевича, Валерия Сильвестровна, до замужества Кржижановская (в написании не уверен, - распространённая польская фамилия Krzyżanowski может иметь несколько вариантов транслитерации на русский), - полька. Это может ничего не значить, но для недавнего выходца из Польши, или родившегося в России, но ощущающего себя поляком, было бы очень естественно взять в жёны польку.
4. ВНДБ имел близкие отношения с поляками (например, Леон Ян Рудольф Гинтылло, его друг и преподаватель математики в основанном им училище), и второй женой его была полька (Анеля Вендровская, в девичестве Гинтылло, - сестра Леона). Опять же, как всякое косвенное свидетельство, это может ничего не значить (см. предыдущий пункт). Во всяком случае, сам ВНДБ себя идентифицирует как «русский, украинец», не как поляк.
Об отце ВНДБ известно немного, он был инженером, вроде бы участвовал в строительстве Суэцкого канала (1859-1869), исследовал Одесские катакомбы (1875). Мать издала учебник танцев (1890), похоронена в Ташкенте.
В жизни Валериана Николаевича Д-Б (1871-1943 гг.) пробелов значительно меньше. Он получил педагогическое образование в Тифлисе, поступил на военную службу, окончил юнкерское училище, затем Академию Генерального штаба (1900); служил на Кавказе, но значительную часть жизни посвятил Туркестану, куда был «распределён» после Академии. Участвовал в основании и становлении Ташкентского Кадетского корпуса; уходит в отставку в 1907 г., основывает Ташкентское коммерческое училище, которым руководит вплоть до 1915 г., когда идёт добровольцем на фронт. Служит на Кавказском фронте начальником штаба дивизии, корпуса, командиром полка. Имеет боевые награды, вроде даже золотое оружие. После Революции служит военспецом и преподавателем в РККА в Туркестане, некоторое время сидит (1919), затем – профессор в университах в Ташкенте, Иркутске, Москве. Сохранённые сквозь все годы революций, войн и разрухи награды передаёт в 1941-ом фонд обороны. Умирает в 1943 г. в Ташкенте от ран, полученных в автомобильной аварии. После себя оставляет десяток изданных книг на разнообразную тематику (преподавание, товароведение, охотничьи ружья, и т.д.), несколько десятков статей в журналах и газетах, несколько патентов на изобретения. И – пятерых детей, получивших образование и вставших на ноги, каждый из которых тоже оставил потомков.
Вот, вкратце, всё, что касается истории семьи Дунин-Барковских в России. В промежутке между польским «древом» и Валерианом Николаевичем Д-Б, совершенно конкретным и довольно подробно задокументированным лицом, - скорее история загадок и догадок.
Лев Дунин-Барковский 31.01.2011