Немецкая Библия Мартина Лютера

Немецкий гуманист, один из «отцов» Реформации — Мартин Лютер (1483—1546) — по праву может считаться и отцом совре­менного немецкого языка. Историки немецкого языка полагают, что роль Лютера для становления и развития немецкого языка столь же велика, как и роль Цицерона для латинского. Основным детищем Лютера-филолога стал перевод Библии на немецкий язык.

В 1522 г. в Виттенберге выходит в свет Новый Завет — пере­вод на немецкий язык, сделанный Лютером (Das Neue Testament Teutsch). Работа над переводом заняла лишь три месяца. Зато после­дующий перевод Ветхого Завета затянулся на многие годы. Пол­ный перевод Библии вышел лишь в 1534 г. Естественно, Лютер работал над переводом не один. В Виттенберге сформировалось что-то наподобие «переводческого цеха», главным мастером кото­рого был Лютер. Ему помогали его друг и последователь Меланхтон и другие эрудиты, специалисты в греческом, древнееврейском и латинском языках и в интерпретации библейских текстов.

Заслуга Лютера не в том, что он сделал первый полный пере­вод Библии на немецкий язык. К тому моменту, когда он присту­пил к этой работе, уже существовало немало верхненемецких и нижненемецких переводов Библии, сделанных после того как была опубликована в Страсбурге первая полная немецкая Библия Иоганна Ментеля¹. Поэтому главным в оценке переводческого труда Лютера является не то, что он сумел сделать новый перевод Библии, а то, каким языком он его перевел.

Цель этого нового перевода состояла в том, чтобы дать совре­менникам текст Библии на понятном им языке, на котором они каждодневно общались между собой. Эта цель вполне может быть возведена в основной принцип переводческой деятельности, прекрасно сформулированный М. Ледерер: перевести — это не значит понять смысл иноязычного текста самому, это означает сделать его доступным другим.

Лютер в известной степени продолжает традицию Иеронима в переводе текстов Священного Писания — переводить не слова. а смыслы. В своей работе над переводом Библии он видит много общего с тем, что пришлось испытать Иерониму. Прежде всего это постоянная необходимость разъяснять невежественным цер­ковникам смысл своих переводческих решений. В своем знаме­нитом «Послании о переводе» Лютер сравнивает себя с Иерони­мом: «Так было и со святым Иеронимом: когда он переводил Библию, хозяином ему был весь свет, лишь он один ничего не

См.: Бах А. История немецкого языка. М., 1956. С- 169.

понимал в своем деле, а судили о труде доброго мужа (des guten Mannes) те, кто недостоин был даже чистить его туфли (ihm nicht genug gewesen waren, daB sie ihm die Schuhe hatten sollen wischen}»¹. Объединяет Лютера с Иеронимом и то, что оба переводчика Биб­лии изложили свои взгляды на перевод в форме посланий, ста­раясь объяснить современникам свою переводческую стратегию. И «Письмо Паммахию» Иеронима с подзаголовком «О наилуч­шем способе перевода», и «Послание о переводе» Лютера вошли в золотой фонд теоретических трактатов о переводе и позволяют нынешним переводчикам судить о том, какие проблемы прихо­дилось решать их коллегам в прошлом.

В то же время Лютер критически относился к тексту Вульгаты, находил в ней неточности и искажения. Д.З. Гоциридзе и Г.Т. Ху-хуни приводят высказывание И.Н. Голенищева-Кутузова о том, что Лютер ненавидел Иеронима, хотя и пользовался переводом автора Вульгаты. Основание для такой резкой оценки исследова­тели видят в том, что латинская версия якобы не удовлетворяла Лютера, так как не могла читаться легко, без помех². На мой взгляд, причина критики в адрес Вульгаты и ее автора была в другом.

Во-первых, Лютер вынужден был постоянно противопостав­лять свой перевод официальной латинской версии, принятой всей католической церковью, т.е. его филологическая деятель­ность протекала в борьбе с Вульгатой. Эта вынужденная борьба с «ослами» не могла не повлиять на отношение Лютера к автору труда, считавшегося для этих «ослов» столь же истинным, как и сам текст оригинала Библии. Во-вторых, уместно вспомнить уже приводившееся образное высказывание Э. Кари о том, что ре­формация была в первую очередь дискуссией между переводчика­ми. Основным оппонентом Лютера-переводчика был Иероним, автор официально признанного церковью перевода, равно как основным оппонентом Лютера-реформатора была католическая церковь, официально признававшая как единственный авторитет латинскую Вульгату. Но вряд ли можно предположить, что в цен­тре гипотетической дискуссии Лютера со средневековым масте­ром находилась тяжеловесность слога Иеронима. Ведь Лютер, тонкий и внимательный филолог, не мог не оценить того, что столь высоко оценивается фактически всеми исследователями пе­ревода Иеронима: Вульгата является лучшим латинским перево­дом Библии, шедевром библейского перевода. Объектом критики Лютера были неточности и искажения, выявленные им в тексте

¹ Цит. по: Гоциридзе Д.З., Хухуни Г.Т. Указ. соч. С. 89.

² Там же.

Вульгаты. Вспомним, что послужило поводом для разрыва Люте­ра с Римской церковью. Папа Лев X, решив финансировать ре­конструкцию собора Св. Петра, значительно расширил продажу индульгенций. Лютер счел эти действия возмутительными, при­равняв их к обычной торговле. 31 октября 1517 г. он оглашает в университете Виттенберга 95 тезисов, в которых осуждаются ин­дульгенции.

Теперь вспомним о неточности, которую допустил Иероним в своем переводе, буквально введя в библейский текст понятие «искупление греха делами», ведь именно это понятие и привело к введению института индульгенций.

Таким образом, неудовлетворенность Лютера латинской вер­сией Библии состояла скорее в ее недостаточной точности, неже­ли в тяжеловесности ее стиля.

В переводе Библии отражается концепция Лютера-реформато­ра. Одним из главных положений его духовной концепции было то, что единственным источником веры является Священное Писа­ние, а также то, что каждый верующий должен иметь возможность свободно его интерпретировать. Лютер следует в этом древнеев­рейской истине, записанной в Талмуде: «У Торы (Ветхий Завет. -Н.Г.) 600 000 лиц», т.е. столько же, сколько у нее читателей.

На этой концепции и строится стратегия перевода: во-первых, сделать текст перевода содержательно верным и точным, макси­мально соответствующим тексту оригинала, а во-вторых, сделать его понятным, доступным каждому человеку.

В поисках форм выражения Лютер обращается к повседнев­ному языку простых людей. Стала уже хрестоматийной фраза из его «Послания», иллюстрирующая этот метод поиска: «Не следует спрашивать буквы латинского языка, как надо говорить по-не­мецки, следует спрашивать о том мать семейства, детей на улице, простого человека на рынке и смотреть им в рот, как они говорят, и сообразно с этим переводить, тогда они уразумеют и заметят, что с ними говорят по-немецки»¹.

Копанев приводит интересный пример одного из способов, какими Лютер искал нужные ему формы выражения немецкого языка. Для того чтобы выбрать в немецком языке наиболее умест­ные формы выражения при переводе фрагмента о принесении левитами в жертву барана, Лютер попросил мясника зарезать ба­рана, освежевать его, комментируя при этом по-немецки весь процесс². Такой прием, состоящий в непосредственном обращении

¹ Luther. M. Sendhrief von Dolmetschen // Das Problem dcs Dbersetzens, hrsg.
V. Hans Joachim Storig. Stuttgart, 1963. S. 21. Цит. по: Копанев П.И. Указ. соч. С. 150.
См. также: Гоциридзе Д.З., Хухуни Т.Г. Указ. соч. С. 92; Van Hoof H. Op. cit. P. 214.

² Копанев П.И. Указ. соч. С. 150.

переводчика к реальной действительности, современной теорией перевода может быть соотнесен с так называемой «денотативной моделью».

Перевод Библии, сделанный под руководством Лютера, стал одним из мировых шедевров библейского перевода, повлиявшим на развитие переводческой практики не только в Германии, но и во всей Европе. Все последующие переводы Библии на немецкий язык опираются на версию Лютера, исправляя и дополняя его текст в соответствии с современным состоянием немецкого языка, с современным научным знанием.

Опыт перевода Библии на народный язык вдохновил англий­ского реформатора Тиндэйла, взявшегося за новый перевод Свя­щенного Писания на народный английский язык и сверявшего свой текст с переводом Лютера. Переводческая концепция Люте­ра легла в основу и так называемой Кралицкой Библии, перевода на чешский язык, сделанного под руководством епископа Яна Благослава. Этот перевод во многом повлиял на дальнейшее раз­витие чешского литературного языка.

Перевод Библии Лютером заложил основы общенемецкого национального литературного языка и стал литературным памят­ником первостепенного значения. Стремясь создать общий для всей нации немецкий язык, Лютер проделал огромную лингвис­тическую работу, разрабатывая нормы орфографии, фонетиче­ской транскрипции, упорядочивая грамматические формы. После выхода в свет лютеровской Библии немецкий язык стал все более уверенно отвоевывать позиции у латыни как язык научного об­щения и литературы.