Уч-ль: Каким изображен Ионыч в V главе?

Ответ: Пятая глава, как и предыдущая, начинается с указания срока: «Прошло ещё несколько лет», и дальше автор подводит итог жизни Ионыча — это «глухая тоска небытия», медленное умирание. Примерно к 35—36 годам герой превратился из Дмитрия Старцева в Ионыча — ожирел, потерял совесть и стал похож не на человека, а на языческого бога.

Жизнь Ионыча окончательно опустошена и обеднена, лишена событий. Он разбогател, располнел и обрюзг. «Старцев ещё больше пополнел, ожирел, тяжело дышит... вытирает пот со лба... ходит, откинув назад голову… вероятно, оттого, что горло заплыло жиром, голос у него изменился, стал тонким, резким. Характер у него тоже изменился: стал тяжёлым, раздражительным». Свои способности и энергию он направляет на бессмысленное накопление денег и приобретение домов, которые ему совершенно не нужны («уже есть имение и два дома в городе, он облюбовывает себе еще третий, повыгоднее»). Увлечение в молодости любимым делом, желание приносить общественную пользу вырождается в эгоистические хлопоты, интерес к людям — в полную нечувствительность.

Важность, жадность и грубость развились в нем до уродливых размеров. «У него много хлопот, но все же он не бросает земского места; жадность одолела, хочется поспеть и здесь и там». Бесцеремонно, не обращая внимания на людей, входит он в квартиры покупаемых домов, раздраженно кричит на своих пациентов. Поэзия почти совершенно исчезает из его жизни, единственной радостью в которой за все это время была ставшая воспоминанием любовь к Екатерине Ивановне. «Он одинок. Живется ему скучно, ничто его не интересует». «По вечерам он играет в клубе в винт и потом сидит один за большим столом и ужинает». То, что Ионыч — «один за большим столом» — это воплощение его жадности, одиночества, мизантропии. «И возвращается домой поздно ночью». Таков уклад его жизни.

Старцев приобрёл для себя богатство, но потерял в себе человека, а вместе с этим утратил и своё имя: «В Дялиже и в гoродe eгo зовут просто «Ионычем». Какая бездна падения человека! С каждой главой становится всё яснее и яснее, что жизнь героя должна будет завершиться неизбежным роковым финалом. Чем выше поднимался он вверх — к обогащению кармана, тем ниже опускался вниз к обнищанию духа

Рассказ завершается картиной полного падения Ионыча. Раньше его пугала и коробила грубость окружающей жизни. Теперь он сам олицетворение этой грубости. Характерная деталь: мы помним, как после поцелуя в коляске раздался «отвратительный голос» городового, кричавшего на кучера Пантелеймона. Теперь сам Пантелеймон, как Ионыч, пухлый, красный, грубо кричит встречным: «Прррава держи!» Постепенно Ионыч потерял человеческий облик: когда он, «пухлый, красный», едет на своей тройке, «кажется, что едет не человек, а языческий бог».

Старцев всю жизнь работает («У него в городе громадная практика, некогда вздохнуть»). Но деятельность, лишенная высокой цели, оказывается пагубной и для труженика-интеллигента. Он гибнет, сохраняя понимание происходящего. И как опытный врач, наверное, мог бы поставить себе диагноз: разрушение личности в результате утраты светлых жизненных целей, смысла, высокой цели жизни.

Ионыч гибнет, опускается, но он сам знает о своей трагедии. И как бы подводя окончательный итог его жизни, Чехов пишет: «Вот и всё, что можно сказать про него».

Уч-ль: Вспоминает ли Ионыч о своей любви к Котику?

Ответ: «За все время, пока он живёт в Дялиже, любовь к Котику была его единственной радостью и, вероятно, последней». Но и она не смогла оставить в его душе светлого, отрадного следа, он не смог уберечь в памяти неприкосновенным даже этого «единственного» и неповторимого в жизни чувства — он опошлил и его: «Это вы про каких Туркиных? Это про тех, что дочка играет на фортепианах?» Не то у него и память, как горло, заплыла жиром и не сохранила самую драгоценную страницу жизни, не то он хочет злобно высмеять эту страницу, унизить и само это воспоминание, и героиню своего молодого романа.

Уч-ль: Так автор замыкает круг жизни своего героя. Она прошла среди утомительной работы и мелких дел, среди скуки и пошлой повседневной суеты. Город встретил Дмитрия Ионыча молодым, полным сил, опутал его тиной мелочей, из которой нет возврата, превратил просто в Ионыча.

Навсегда прощаясь со своим героем, Чехов заканчивает рассказ упоминанием о Туркиных: «А Туркины?» Эта грустная и добрая интонация нам уже знакома: «А Котик?» И тут и там она — преддверие иного отношения, переоценки.

«Иван Петрович не постарел, нисколько не изменился и по-прежнему все острит и рассказывает анекдоты; Вера Иосифовна читает гостям свои романы по-прежнему охотно, с сердечной простотой. А Котик играет на рояле каждый день, часа по четыре. Она заметно постарела, похварывает и каждую осень уезжает с матерью в Крым. Провожая их на вокзале, Иван Петрович, когда трогается поезд, утирает слезы и кричит:

— Прощайте, пожалуйста! И машет платком».

Каким изображен Иван Петрович в конце рассказа? Как Чехов относится к Туркиным в этом эпизоде?

Ответ: Даже в Иване Петровиче с его привычно-обкатанной речью, однообразно смеющимися глазами, надоедливыми словечками есть какой-то человеческий просвет. Он любит своих родных; провожая жену и дочь на вокзале, «когда трогается поезд, утирает слезы и кричит: — Прощайте, пожалуйста! И машет платком». Конечно, это в чем-то по-прежнему смешно, но еще более — страшно: жизнь разбита — а из груди все рвется гаерское «Прощайте, пожалуйста!», приросшее, как маска к лицу в страшном рассказе, и только слезы вдруг смывают «грим» и обнаруживают живое, страдающее человеческое лицо, лицо жизни, искаженное болью, а не скованное мертвым покоем или машинальной звериною алчностью. В этих последних словах повести не только насмешка, но даже какая-то тень авторского сочувствия, соболезнования персонажу, который мог бы быть человеком, если бы не тусклая, однообразная обывательская жизнь.

Уч-ль: Можно ли сказать, что Ионыч опустился до туркинской среды?

Ответ: Нет, он хуже Туркиных. Иван Петрович Туркин каким был, таким и остался. Он, если можно так сказать, равен самому себе. А Ионыч отрекся от своей культурности, интеллигентности, от своего дела и от своей любви.

Уч-ль: Как менялось отношение Чехова к Ионычу на протяжении рассказа?

Ответ: В рассказе среда наступала на героя, и, чем больше он мирился с ней, тем больше отступался от него автор, тем резче судил его. Чехов беспощаден к Ионычу — уже не человеку, а распухшему существу с горлом, заплывшим жиром, уже не помнящему ни о чем, кроме денег. По отзывам современников, Чехов как врач чутко и внимательно относился к больным. Поэтому он так сурово осуждает грубость Старцева по отношению к пациентам.

Викторина

Чей это портрет?

1. Она похудела, побледнела, стала красивее и стройнее. /Ек. Ив./

2. «… ещё больше пополнел, ожирел, тяжело дышит, и уже ходит откинув назад голову. Когда он, пухлый, красный, едет на тройке с бубенчиками …, то картина бывает внушительная, и кажется, что едет не человек, а языческий бог…»

/Старцев/.

«Чьи это вещи …»

Задание:

на столе лежат вещи, которые «принадлежат» героям рассказа Чехова «Ионыч». Угадайте, кому и какие? (фонендоскоп, ноты, книга, перо и чернильница, шарады…).

III. Подведение итогов занятия проводится в форме аналитической беседы по таблице «ИСТОРИЯ ДУХОВНОЙ ДЕГРАДАЦИИ ДМИТРИЯ ИОНЫЧА СТАРЦЕВА — ГЛАВНОГО ГЕРОЯ РАССКАЗА АНТОНА ПАВЛОВИЧА ЧЕХОВА «ИОНЫЧ» (1898)».

Наши рекомендации