Женские образы Шекспира

Для героинь Шекспира характерна решимость, готовность бороться за своё счастье.

Леди Макбет очень красива, пленительно женственна, завораживающе притягательна. Не знает ни сомнений, ни колебаний, не ведает сострадания: она в полном смысле слова «железная леди». Она не способна разумом постичь, что совершенные ею (по ее наущению) преступления — грех. Раскаяние ей чуждо. Понимает она это, лишь утрачивая разум, в безумии, когда видит кровавые пятна на руках, которые смыть ничто не в силах.

Офелия белокурая красивая девушка. Особое очарование было в ее речах и чудесное сияние в улыбке. Воплощение грации. Ее безумие порождало призраков. Образ Офелии – один из ярчайших примеров драматургического мастерства. Покорность отцу остаётся главной чертой её характера. Любовь Офелии - её беда. У неё отсутствует воля и самостоятельность. Она поддалась на уловку отца и не стала бороться за счастье. Она предала.

Корделия чиста духом, чуть-чуть своенравна. Трогает молчаливой нежностью. Очень стыдлива и ненавидит пустословие, ей дано только плакать. Печальная горечь, с которой Корделия намекает на лицемерие сестер, порождена нежностью. Её душа изливается в справедливейшем негодовании и вместе с тем обнаруживает все свое благородство в словах.

Джульетта любит впервые, и любит со всей безраздельностью. Она нераспустившаяся роза расцветает под поцелуями Ромео. Любовь ее соткана из правды и здоровья. Она не может существовать без любимого человека. Она любит, думает, действует. Причиной смерти стала обстановка в обществе, в котором она жила.

Дездемона, несмотря на силу своей страсти, она не теряет самосознания и сохраняет власть над своими поступками. Она любит, чувствует, повинуется. Её любовь страдательная. Нежная, впечатлительная, терпеливая. Красота Дездемоны — в ее искренности и правдивости, без которой для нее нет ни любви, ни счастья, ни жизни. Любовь к Отелло — самая большая правда для Дездемоны. Во имя этой правды она готова обмануть родного отца; во имя этой правды она, умирая, предпринимает последнюю попытку спасти своего возлюбленного. Эта великая правда любви делает Дездемону одним из самых героических женских образов во всей шекспировской драматургии.

Образ Италии в творчестве Шекспира

Пьесы Шекспира, восходящие к итальянским сюжетам.

"Укрощение строптивой" (1593-1594) опирается на сюжет комедии Лодовико Ариосто "Подмененные". Из двух итальянских пьес Шекспира сезон 1594-1595 гг. одна - "Два веронца" - восходит к испанскому источнику ("Диана" Монтемайора), и все итальянское в ней является настолько откровенной бутафорией, что автор заставляет своих действующих лиц ехать из Вероны в Милан... морем. Зато другая - "Ромео и Джульетта" - вся пропитана подлинным итальянским духом. Имена Монтекки и Капелетти упоминаются Данте ("Чистилище", 6); рассказ о феодальной семейной распре, начиная с XIV века, ходил по ломбардским летописям. В новелле этим сюжетом о распре впервые воспользовался в 1476 г. Мазуччо. Через полвека с небольшим Луиджи да Порта соединил дантовские фамилии с Вероною и окрестил двух несчастных любовников именами Ромео и Джульетты.

"Все хорошо, что хорошо кончается" (1602-1603) построена на сюжете из "Декамерона" Боккаччо. Для обеих пьес сезона 1604-1605 г. - "Мера за меру" и "Отелло" - дал канву сборник новелл Джиральди Чинтио, причем возможно, что смерть Дездемоны, рассказанная у Джиральди по-другому, изображена Шекспиром под впечатлением действительного происшествия, случившегося в Венеции в 1602 г.: патриций Сану до убил свою жену, подозревая ее в неверности, хотя все "считали ее за святую", а перед смертью заставил ее исповедаться. Шекспир мог знать об этом от знакомых венецианцев из посольства.

Связь Шекспира с Италией казалась Байрону настолько тесной, что еще до переезда в Италию он находил его «во многом тосканским поэтом». Шекспир, следовательно, для Байрона образец того, как великий писатель, усвоив культуру чужого народа, слил с ней свое творчество, оставаясь вместе с тем красой и гордостью Англии. Влияние иноземной культуры не разрушает связи с родной. Напротив, подобное влияние действует благотворно, открывая свежие возможности перед талантом поэта.

Карбонарии стремились поднять значение романтической литературы и драматургии, так как в ней они видели средство, которое могло помочь возродить Италию и содействовать ее освобождению. Начавшуюся в Италии полемику против классицизма, как известно, подхватил Стендаль.

Спор классиков с романтиками он представлял как спор «между Расином и Шекспиром, между Буало и Байроном», которого Стендаль сближал с Данте и с современными итальянскими поэтами. Шекспир, по мнению Стендаля, превосходно понял Италию и итальянцев. В «Ромео и Джульетте» он «сумел изобразить итальянские сердца», — утверждал Стендаль в статье «Расин и Шекспир»: «Ромео умеет говорить языком итальянской любви».