Искусство преобразования себя

Я рисую красками жизни: мое творение — моя жизнь.

Сузуки

Сдержав слово, Джулиан появился в моем доме на следующий вечер. Внешне мое жилище смахивало на те дачные домики, что украшают собой мыс Кейп‑Код. Ужасные розовые ставни должны были сделать его, по мнению моей супруги, похожим на фотографии из журнала «Выбираем дом». Около четверти восьмого я услыхал четыре быстрых стука в дверь. Это был Джулиан, но выглядел он совсем не так, как накануне, что меня немало удивило. От него исходило такое же здоровье и ощущение покоя. Но его наряд заставил меня испытать некоторую неловкость. Его подтянутая фигура была облачена в алую накидку, увенчанную синим капюшоном, украшенным вышивкой. И хотя стоял душный июльский вечер, он не сбросил капюшон с головы. — Привет тебе, друг мой, — с чувством произнес Джулиан. — Привет.

— Не надо так волноваться, в чем ты хотел меня уви деть — в костюме от Армани?

Мы оба стали смеяться, сначала негромко, скоро смех перерос в хохот. Несомненно, Джулиан не утратил того особого юмора, который так меня забавлял много лет назад.

Когда мы уселись в моей уютной гостиной, заставленной вещами и безделушками, я не мог не заметить у Джулиана деревянных четок в форме ожерелья. — Что это? Такие красивые! — О них немного погодя, — сказал он, потирая бу синки большим и указательным пальцами. — Сегодня нам о многом нужно поговорить. — Тогда давай начнем. Я так волновался перед нашей встречей, что почти ничего сегодня не смог сделать.

Следуя намерению, Джулиан тут же продолжил рассказ о своем преображении и о том, с какой легкостью оно наступило. Он поведал об изученных им древних способах управлять своим сознанием и избавляться от беспрестанных тревог, что поглощают столь многих в нашем сложном обществе. Он говорил об умении жить более осмысленно и продуктивно, которым владели Раман и другие монахи. Он также рассказал о ряде методов освобождения источников молодости и энергии, которые, по его словам, дремлют глубоко в каждом из нас.

Хотя он говорил с большой убежденностью, во мне стало расти недоверие. А что, если я жертва какой‑то проделки? В конце концов, этот гарвардской выучки адвокат когда‑то славился среди коллег своим искусством устраивать розыгрыши. К тому же его история выглядела по меньшей мере фантастично. Подумать только: один из известнейших юристов страны обертывается полотенцем, продает все свое имущество и отправляется в духовное путешествие по Индии с тем только, чтобы вернуться эдаким всезнающим пророком с Гималаев. Такого не бывает.

— Ну ладно, Джулиан. Хватит меня дурачить. Вся эта история начинает смахивать на один из твоих номе ров. Держу пари, ты взял эту мантию напрокат в магази не одежды, что напротив, — ответил я, состроив на лице улыбку слабой надежды.

Джулиан отвечал немедля, словно заранее предвидел мое недоверие: — В суде — чем бы ты обосновывал свою правоту? — Вещественными доказательствами. — Верно. Так взгляни же на мои доказательства. На мое гладкое лицо без единой морщины. На мое физичес кое состояние. Разве не видно, сколько во мне энергии? Посмотри, насколько я спокоен. Ведь ты же видишь, что я изменился!

В словах его была правда. Передо мной был человек, всего несколько лет назад выглядевший на десятки лет старше.

— А ты не делал пластическую операцию? — Нет, — улыбнулся он. — Так изменяют только внешность. А мне нужно было излечиться изнутри. Дис гармоничное, хаотичное существование привело меня к полному упадку. И это было куда серьезнее, чем перене‑1 сенный мною сердечный приступ. Была подорвана моя внутренняя сущность. — Но твой рассказ. Это настолько… загадочно и не обычно.

Видя мое недоверие, Джулиан сохранял спокойствие и выдержку. Взяв заварочный чайник, который я поставил возле него на столе, он принялся наливать чай в мою пустую чашку. Он наполнил ее до краев и все продолжал лить! Сначала чай перелился на блюдечко, потом стал течь на любимый персидский ковер моей жены. Сперва я наблюдал за этим молча. Потом не выдержал:

— Джулиан, что ты делаешь? Моя чашка переполне на. Сколько бы ты ни лил, больше в нее не войдет! — воскликнул я.

Он устремил на меня долгий взгляд.

— Пожалуйста, постарайся понять меня правильно. Я, честное слово, уважаю тебя, Джон. И всегда уважал. Однако, подобно этой чашке, ты, кажется, до краев пе реполнен своими собственными представлениями. Так как же туда может войти еще что‑то… покуда ты сперва не освободишь свою чашу?

Я был поражен правотой его слов. Долгие годы, проведенные в консервативном мире правоведения, одни и те же ежедневные занятия вместе с одними и теми же людьми, в чьих головах роятся одни и те же мысли, до краев наполнили мою чашу. Моя жена Дженни постоянно твердила мне, что нам недостает новых знакомств и новых впечатлений. «О, Джон, вот если бы тебе чуточку больше безрассудства», — говаривала она.

Я не мог вспомнить, когда в последний раз читал что‑нибудь, не относящееся к праву. Профессия стала моей жизнью. Я вдруг начал понимать, что привычный для меня стерильный мир отупляет, ограничивает творческие способности и сужает умственные горизонты.

— Хорошо. Я понимаю, о чем ты, — признал я. — Возможно, эти годы адвокатской работы превратили меня в закостенелого скептика. С той минуты, когда я увидел тебя вчера в своем кабинете, что‑то мне подсказывало, что твое преображение подлинно и несет какой‑то урок для меня. Может быть, я просто не хотел в это поверить.

— Джон, сегодняшний вечер — это первый вечер твоей новой жизни. Я попрошу тебя очень вдумчиво относиться к знаниям и приемам, которыми я стану с тобой делиться, и последовательно применять их в течение од ного месяца. Восприми эти методы всей душой. Они не случайно просуществовали тысячи лет: причина этого в том, что они действительно работают. — Один месяц — немалый срок. — Шестьсот семьдесят два часа внутренней работы в обмен на коренное улучшение каждого мгновения всей твоей оставшейся жизни — неплохая сделка, как полага ешь? Инвестиции в самого себя — лучше вклада не бы вает. Это улучшит не только твою жизнь, но и жизни тех, кто тебя окружает. — Каким образом? — Только освоив науку любви к самому себе, ты смо жешь по‑настоящему полюбить других. Только открыв свое собственное сердце, ты сможешь затронуть сердца других. У того, кто найдет свой внутренний стержень, больше возможностей стать лучше. — А что со мной может случиться за эти шестьсот семьдесят два часа, из которых состоит месяц? — после довал мой настойчивый вопрос.

Ты ощутишь такие изменения в работе сознания, тела и даже души, которые покажутся тебе невероятны ми. У тебя будет больше энергии, воодушевления и внут— ренней гармонии, чем, возможно, было за всю твою пре— жнюю жизнь. Люди прямо станут говорить тебе, что ты выглядишь моложе и счастливее. К тебе очень скоро вер нется ощущение благодати и равновесия — вернется на всегда. И это только некоторые из чудодейственных эф фектов Сиваны.

— Ну и ну!

— Все, что тебе сегодня предстоит услышать, призвано улучшить твою жизнь не только в личном и профессиональ ном отношении, но и в духовном. Уроки мудрецов столь же действенны сегодня, сколь и пять тысяч лет назад. Они не только обогатят твой внутренний мир, они усовершенствуют.мир вокруг тебя, и все твои дела и поступки отныне станут.куда более плодотворными. Эта мудрость — действительно самая могучая из известных мне сил. Она последовательна, практична и выдержала многовековую проверку в лаборатории жизни. И что самое важное, она подходит для любого человека. Но, прежде чем поделиться с тобой этим знанием, я обязан взять с тебя одно обещание.

Я знал, что будут выдвинуты какие‑то условия. «Бесплатных завтраков не бывает», — говаривала моя любящая мать.

— Познав силу приемов и навыков, которым обучи ли меня мудрецы Сиваны, увидев радикальные изменения, привнесенные ими в твою жизнь, ты обязан принять на себя миссию передачи этой мудрости другим, тем, кому она может быть полезна. Это все, о чем я тебя прошу. Согласившись на это, ты поможешь мне выполнить мои обязательства перед Йогом Раманом.

• Я безоговорочно согласился, и Джулиан начал обучать меня системе, которую в свое время признал священной. Хотя приемы, которыми Джулиан овладел за время своей экспедиции, были различны, в основе всей системы Сиваны лежали семь фундаментальных добродетелей, семь основополагающих принципов, которые заключали в себе тайны владения собой и духовного озарения.

Джулиан рассказал, что первым, кто поведал ему об этих семи добродетелях через два месяца пребывания в Сиване, был Йог Раман. Одной ясной звездной ночью, когда все крепко уснули, Раман осторожно постучался в дверь хижины Джулиана. Тоном любящего наставника он заговорил о своем решении: «Уже много дней я пристально наблюдаю за тобой, Джулиан. Ты представляешься мне достойным человеком, страстно жаждущим наполнить свою жизнь добродетелью. Прибыв сюда, ты не пренебрег на— ‑шими традициями и искренне принял их как свои. Ты усвоил целый ряд наших повседневных обычаев и наблюдал их очевидное воздействие. Ты уважительно отнесся к нашему укладу жизни. Так же просто и мирно мы прожили уже много веков, и наши приемы известны лишь немногим. Мир нуждается в том, чтобы узнать о нашей философии просветленной жизни. Сегодня, накануне третьего месяца твоей жизни в Сиване, я начну раскрывать тебе сокровенные тайны нашей системы, но не для твоего лишь блага, а для блага всех, кто обитает в твоем мире. Я буду заниматься с тобой изо дня в день, как занимался со своим маленьким сыном. К сожалению, он отошел в мир иной несколько лет назад. Его время пришло, и я не задаюсь вопросом о причине его ухода. Я наслаждался общением с ним и дорожу памятью о том времени. Сейчас я принимаю тебя как своего сына и благодарю судьбу за то, что все, познанное мною за многие годы молчаливого созерцания, продолжит жить в тебе».

Я взглянул на Джулиана. Он закрыл глаза, словно мысленно переносясь в ту сказочную страну, которая так щедро одарила его благословенным знанием.

— Йог Раман поведал мне, что семь добродетелей, ведущих к жизни внутренне умиротворенной, радостной и духовно богатой, изложены в одной волшебной притче. Именно в этой притче — суть всего. Он велел мне за— крыть глаза, вот как я закрыл их сейчас, сидя на полу твоей гостиной. Затем он велел мне мысленно представить такую картину:

— Ты сидишь посреди величественного пышного зеленого сада. Сад полон удивительных цветов — таких ты прежде никогда не видел. Вокруг царят возвышенная безмятежность и тишина. Ты наслаж даешься чувственной прелестью этого сада, словно в твоем распоряжении для этого — целая вечность. Осматриваясь вокруг, ты замечаешь возвышающийся в центре сада красный маяк высотой в шесть ярусов. Внезапно тишина сада нарушается скрипом отворя ющейся в основании маяка двери. Из нее выходит, раскачиваясь, трехметрового роста и весом в пол тонны японец — борец сумо — и непринужденной походкой направляется к центру сада.

— Дальше — больше, — улыбнулся Джулиан. — Этот японский борец — обнажен! Ну, на самом деле не совсем. Его интимные места прикрыты витым розовым проводом.

И вот, передвигаясь по саду, этот борец сумо находит блестящий золотой секундомер, который кто‑то оставил там много лет назад. Он поднимает его — и с оглушительным шумом падает наземь. Борец сумо теряет сознание и лежит — молча и неподвижно. Ты подумал уже было, что он испустил дух, но тут борец приходит в себя, возможно, разбуженный ароматом только что распустившихся желтых роз, растущих рядом. С новыми силами борец стремительно вскакивает на ноги и невольно смотрит влево. Он поражен увиденным. Сквозь заросли кустарника, обрамляющие сад, просматривается длин— ная извилистая тропа, сплошь усыпанная сверкающими алмазами. Что‑то невидимое словно подталкивает борца на эту тропу, и, к его чести, он ступает на нее. Тропа ведет его к дороге непреходящей радости и вечного блаженства.

Джулиан сказал, что, выслушав эту странную притчу от сидевшего рядом с ним на вершине Гималаев монаха, который видел свет факела озарения собственными глазами, был обескуражен. Это и понятно, он ожидал услышать нечто потрясающее, указание, которое подвигнет его к действию, возможно даже растрогает до слез. Вместо этого прозвучала какая‑то нелепая история о борце сумо и маяке.

Йог Раман заметил его разочарование. «Остерегайся недооценивать силу простоты», — сказал он Джулиану.

— Это, возможно, не то изощренное умопостроение, которое ты ожидал услышать, — молвил мудрец, — но в идее этой притчи — много здравого рассуждения, а заложенный в ней смысл абсолютно прозрачен. Со дня твоего прихода к нам я не переставал размышлять о том, как бы лучше передать тебе наши знания. Сначала я подумывал было о преподавании тебе в течение нескольких месяцев курса лекций, но потом решил, что традиционный подход едва ли годится, учитывая магическую природу той мудрости, которую тебе предстоит воспринять. Затем мне пришла в голову мысль попросить всех моих братьев и сестер ежедневно проводить понемногу времени с тобой, раскрывая тебе нашу философию. Однако для тебя это тоже был бы не самый эффективный способ познать то, что нам нужно поведать. После долгих размышлений я наконец пришел к тому, что, на мой взгляд, является творческим подходом и в то же время очень эффективным способом передать тебе весь свод философии Сиваны с ее семью добродетелями… — то была эта волшебная притча.

Мудрец добавил: «Сперва она может показаться несерьезной и, может быть, даже детской. Но я уверяю тебя, что каждый элемент этой притчи воплощает в себе вечный принцип полноценной жизни и имеет глубочайший смысл. Сад, маяк, борец сумо, розовый провод, секундомер, розы и извилистая тропа, усыпанная бриллиантами, являются символами семи вневременных добродетелей, ведущих к просветленной жизни. Я также могу заверить тебя, что, если ты запомнишь этот короткий рассказ и те основные истины, которые он содержит, ты будешь обладать всем, что необходимо знать, чтобы вознести свою жизнь до самых высот. Ты будешь обладать всем необходимым знанием и всеми умениями, которые нужны, чтобы существенно повлиять на качество твоей жизни и жизни тех людей, с которыми тебе доведется соприкасаться. И когда ты станешь применять эту мудрость ежедневно, ты переменишься — умственно, эмоционально, физически и духовно. Пожалуйста, запечатлей эту историю глубоко в своем сознании и носи ее в своем сердце. Только если ты примешь ее полностью и безусловно, в жизни твоей наступят разительные перемены».

— К счастью, Джон, — сказал Джулиан, — я действительно поверил в нее. Карл Юнг однажды сказал, что «твое видение станет ясным, только если ты сможешь заглянуть в свое сердце. Кто смотрит наружу — видит лишь сны, кто смотрит в себя — пробуждается». В ту знаменательную ночь я заглянул глубоко в свое сердце и пробудился для вековых тайн расширения сознания, развития тела и обновления души. Теперь пришел мой черед поделиться ими с тобой.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Самый необычный сад

Большинство людей живут — в физическом, умственном и моральном отношении — в очень ограниченном круге своего жизненного потенциала. У всех нас есть жизненные источники, черпать из которых мы даже не мечтаем.

Уильям Джеймс

— В этой притче сад — символ сознания, — объяснил Джулиан. — Если ты заботишься о своем сознании, если ты его подпитываешь и возделываешь, то, как пло‑, дородный, богатый сад, оно расцветет намного сильнее твоих ожиданий. Но если ты позволишь пустить корни сорнякам, умиротворенность сознания и глубокая внутренняя гармония навсегда ускользнут от тебя.

Джон, позволь мне задать тебе один простой вопрос. Если я войду в твой сад, о котором ты мне столько рассказывал, и брошу токсичные отходы на все твои петунии, которыми ты так дорожишь, ты будешь возмущен, не правда ли? — Конечно. — На самом деле большинство хороших садовников охраняют свои сады, как гордые солдаты, и заботятся о том, чтобы туда не попадала никакая грязь. Но все же взгляни на химикаты, которые большинство людей каж дый день выливают в плодородный сад своего сознания: они то и дело беспокоятся и тревожатся, переживают о прошлом, печально размышляют о будущем и сами же придумывают себе страхи, которые и порождают хаос в их внутреннем мире. На родном языке мудрецов Сива‑ны, просуществовавшем тысячи лет, иероглиф, обозначающий беспокойство, поразительно похож на иероглиф, означающий погребальный костер. Йог Раман сказал мне, что это не простое совпадение. Беспокойство истощает мозг, лишает его силы и, рано или поздно, калечит душу. Чтобы жить полнокровной жизнью, ты должен стоять охранником у ворот своего сада и допускать туда только самую важную информацию. Ты и вправду не можешь позволить себе роскошь мыслить отрицательными категориями — ни одной даже мысли. Самые счастливые, активные и довольные жизнью люди в этом мире по природе своего характера не отличаются от тебя и меня. Мы все созданы из кожи и костей. Мы все пришли из одного и того же универсального источника мироздания. Однако люди, которых не удовлетворяет простое растительное существование, те, кто раздувают пламя своих возможностей и воистину наслаждаются магическим танцем жизни, отличаются от тех, кто ведет заурядное существование. Главное их отличие состоит в положительном направлении мышления о мире.

Джулиан добавил: — Мудрецы научили меня, что в среднем за день в сознании среднего человека мелькает около шестидесяти тысяч мыслей. Но что действительно поразило меня, так это тот факт, что девяносто пять процентов наших сегод няшних мыслей ничуть не отличаются от вчерашних. — Ты это серьезно? — спросил я.

Очень серьезно. Это просто тирания истощенного мышления. Люди, каждый день мыслящие одними и теми же категориями, в большинстве своем отрицательными, попали под влияние дурных умственных привычек. Вместо того чтобы сосредоточиться на всем хорошем и думать о том, как сделать положение вещей еще лучше, они стали заложниками своего прошлого. Одни беспокоятся об утраченных взаимоотношениях или финансовых проблемах. Другие страдают, вспоминая свое далекое от совершенства детство. Третьи печально размышляют о куда более тривиальных вещах: о недоброжелательных нотках в голосе продавца в магазине или сотрудника по работе. Те, кто настраивают себя на подобные мысли, позволяют беспокойству разрушать себя. Они сами же блокируют огромные потенциальные возможности своего сознания, лишают его способности творить чудеса. Эти люди никогда не осознают, что контроль над сознанием — это квинтэссенция управления жизнью.

— Образ мышления проистекает из твоей привычки, чет кой и простой, — продолжал убежденно говорить Джули ан. — Большинство людей просто не представляют огром— ную силу своего разума. Я узнал, что даже самые известные мыслители человечества использовали только около одной ^ сотой доли процента своих умственных способностей. У муд рецов Сиваны хватило мужества заняться регулярными ис следованиями нетронутого потенциала своего разума. Резуль таты оказались поразительными. Йог Раман регулярной практикой настолько натренировал свой мозг, что по своему желанию мог замедлять сердцебиение. Он даже научился путем упражнений неделями жить без сна. Хотя я никогда бы не предложил тебе стремиться к подобным целям, я все же настоятельно рекомендую тебе относиться к своему моз гу как к величайшему дару природы.

— Есть ли какие‑то упражнения, чтоб я мог быстрее проявить способности мозга? Способность замедлять сердцебиение наверняка сделала бы меня героем вечеринки, а? — дерзко спросил я.

— Не беспокойся сейчас об этом, Джон. Я объясню тебе несколько практических приемов, ты можешь опробовать их позже, они раскроют тебе мощь этой древнейшей технологии. Пока что тебе важно понять, что совершенство сознания при ходит путем усовершенствования определенных условий, ни чего более и ничего менее. Все мы сотворены из одного и того же вещества с самого момента нашего первого вздоха. То, что разделяет людей, достигших в жизни больше, чем другие, или более счастливых от менее счастливых, — это способ исполь зования и очищения этого вещества. Когда ты посвящаешь себя изменению своего внутреннего мира, твоя жизнь быстро превращается из заурядной в необыкновенную.

Возбуждение моего учителя все возрастало. Его глаза светились, когда он говорил о магии сознания и душевном богатстве, которое оно несомненно с собой принесет.

— Ты знаешь, Джон, когда все сказано и сделано, оста ется одна вещь, над которой мы имеем абсолютную власть. — Наши дети, — сказал я, добродушно улыбаясь. — Нет, друг мой, — наше сознание. Возможно, нам не под силу контролировать погоду, дорожное движение или настроение людей вокруг нас. Но мы на все сто про центов можем контролировать наше отношение к этим событиям. Нам дана сила определять, что мы будем ду мать об этом в любой момент. Эта способность является частью того, что делает нас живыми людьми. Как ви дишь, одна из фундаментальных драгоценных истин ми ровой мудрости, о которой я узнал во время своего путе шествия на Восток, также одна из самых простых.

Затем Джулиан сделал паузу, словно вызывая какой‑то бесценный дар.

— И что бы это могло быть? — Не существует таких вещей, как объективная ре альность или «реальный мир». Абсолютных величин нет в природе. Лицо твоего величайшего врага может быть лицом моего лучшего Друга. Событие, которое одному кажется трагедией, дает семена безграничных возможно стей другому. Что на самом деле разделяет людей на оп тимистов по своей натуре и пессимистов, так это именно их восприятие жизненных обстоятельств. — Джулиан, как трагедия может быть чем‑то дру гим, кроме трагедии? — Вот ближайший пример. Путешествуя по Калькут те, я встретил школьную учительницу по имени Малика Чанд. Она любила преподавать и обращалась со своими учениками как с собственными детьми, развивая их задат ки с большой добротой. Ее постоянный девиз: «Ваше „я могу“ более важно, чем ваш коэффициент интеллекта». В общине ее знали как человека, живущего, чтобы отдавать другим, человека, бескорыстно помогающего любому, кому требовалась помощь. К несчастью, ее любимая школа, сви детель восхитительного прогресса поколений детей, однаж ды ночью была сожжена злоумышленником. Вся община ощутила эту большую утрату. Но прошло время, возмуще ние уступило место безразличию, и люди смирились с тем, что их дети останутся без школы.

— А что Малика?

Она была не такая, как все, — вечная оптимистка, если таковые бывают. В отличие от окружающих, она уви дела выход в том, что случилось. Она сказала всем роди телям, что во всякой потере есть свое преимущество, если только хватит терпения найти его. Случившееся было скрытым даром. Сгоревшая дотла школа была старой и дряхлой. Крыша у нее протекала, а пол давно просел под тяжестью тысячи маленьких ног, топавших по нему. Это была именно та возможность, которую они ждали, чтоб объединить усилия всей общины и построить новое здание, которое прослужит не одному поколению детей. И вот, ведомые этой шестидесятичетырехлетней оптимисткой, они смогли объединиться и собрали достаточно де‑/ нег, чтобы выстроить новенькую школу, ставшую блестящим примером победы силы разума перед лицом стихии. — Это похоже на старое изречение о том, какой нам видится чашка — наполовину наполненной или наполо вину пустой. — Это справедливое замечание. Не важно, что про изойдет с тобой в жизни, только ты можешь выбрать свой ответ на это. Когда ты формируешь привычку искать по ложительное в каждом обстоятельстве, твоя жизнь будет двигаться к более высоким сферам. Это один из величай ших законов природы. — И все это начинается с более эффективного ис пользования своего сознания? — Совершенно верно, Джон. Весь успех в жизни, не важно, материальный или духовный, начинается именно с мыслей, которые рождает сознание каждую секунду каждой минуты каждого дня. Твой внешний мир отража ет состояние твоего внутреннего мира. Контролируя свои мысли и свою реакцию на происходящее, ты начинаешь контролировать свою судьбу.

В этих словах заложено так много смысла, Джулиан. Думаю, что моя жизнь стала такой сумбурной, потому что мне не хватало времени подумать об этом. Когда я учился на юридическом факультете, мой лучший друг Алекс увлекал ся чтением вдохновляющих воображение книг. Он говорил, что они наполняли его уверенностью и заряжали энергией в условиях наших чудовищных учебных нагрузок. Помню, как он раз вычитал в одной из книг, что для обозначения слова «кризис» в китайском языке существует два иероглифа — один из них означает «опасность», а другой — «шанс». Я думаю, что древние китайцы знали, что даже у самой мрачной ситуации есть своя положительная сторона — конечно, при условии, что у тебя хватит мужества найти ее. — Йог Раман выразил это следующим образом: «В жизни нет ошибок, есть только уроки. Нет такой вещи, как отрицательный опыт, есть только возможности для роста, учебы и продвижения вперед по дороге самосовершенствования. Сила рождается из борьбы. Даже боль может быть замечательным учителем. — Боль? — запротестовал я. — Совершенно верно. Чтобы превозмочь боль, ты должен сперва ее ощутить. Или, говоря другими слова ми, возможно ли ощутить радость пребывания на верши не горы, сперва не побывав у ее подножия? Понимаешь, о чем я говорю?

— Чтобы наслаждаться хорошим, человек должен сперва познать плохое?

— Да. Но я предлагаю тебе перестать оценивать события как положительные или отрицательные. Лучше просто пережить их, подумать над ними и извлечь из них урок. Каждое событие предлагает урок. Эти небольшие уроки наполняют тебя внутренней и внешней силой. Без них ты застрял бы на ровном месте. Просто подумай о том, что случилось в твоей собственной жизни. Многие извлекают большую пользу из собственных вызовов судьбы. И если ты придешь к результату, которого совсем не ждал, и почувствуешь некое разочарование, помни, что законы природы всегда создают ситуацию, при которой одна дверь закрывается, а другая открывается.

Джулиан в возбуждении вознес руки вверх, подобно пастору с Юга, с молитвой обращающегося к своим прихожанам: — Как только ты станешь постоянно применять этот принцип к своей ежедневной жизни и начнешь управлять своим сознанием, превращая каждое событие в положи тельное, дающее силу, ты навсегда избавишься от волне ний. Ты перестанешь быть пленником своего прошлого. Вместо этого ты станешь архитектором своего будущего. — Хорошо, я понимаю идею. Каждое переживание, даже самое худшее, дает мне урок. Следовательно, я дол жен раскрыть свое сознание, чтобы учиться в каждом проявлении жизни. Поступая так, я стану сильнее и счаст ливее. Что еще мог бы сделать скромный, среднего клас са юрист для улучшения своей нынешней ситуации? — Прежде всего начни жить, наслаждаясь своим во ображением, а не своей памятью. — Повтори мне это еще раз.

Все, что я говорю, сводится к тому, что для осво бождения твоего разума, тела и души, ты должен сперва раскрепостить свое воображение. Все всегда создается дважды: сперва в мастерской твоего сознания и уж потом, только потом, в реальном мире. Я называю этот процесс «копированием», ведь все, что мы способны создать в сво ем внешнем мире, начинается как простой отпечаток в тво ем внутреннем мире, на красочном экране твоего сознания. Когда ты научишься контролировать свои мысли и живо представлять себе все, что ты предвкушаешь от существо вания на нашей планете, в тебе проснутся спящие силы. Ты снимешь печать с настоящих возможностей твоего разума для создания той магической жизни, которую, как я полагаю, ты заслуживаешь. Начиная с сегодняшнего вечера, забудь о своем прошлом. Осмелься мечтать о том, что ты представляешь собой нечто большее, чем сумма твоих нынешних обстоятельств. Ожидай самого лучшего. Ты будешь поражен полученными результатами.

— Ты знаешь, Джон, все эти годы занимаясь юридической практикой, я считал, что я много знаю. Я провел годы, учась в лучших университетах, читая все книги по юриспруденции, которые только мог достать, и работая с лучшими профессионалами. Конечно, я был победителем в игре закона. И только сейчас я понимаю, что я проигрывал в игре жизни. Я был так занят погоней за все большими жизненными благами, что потерял все малые. Я так и не прочитал ни одной из тех великих книг, которые советовал мне прочитать мой отец. Я не завел себе настоящих друзей. Я так и не научился ценить хорошую музыку. Говоря это, я действительно думаю, что я один из счастливчиков. Мой инфаркт был моим определяющим моментом, звонком моего собственного будильника, если хочешь. Верь этому или нет, он дал мне второй шанс жить — более богатой, более вдохновенной жизнью. Подобно Малике Чанд, я увидел зерна возможностей в моем мучительном опыте. Еще важнее то, что у меня было мужество взрастить эти зерна.

Я видел, что Джулиан не только помолодел внешне. Он стал мудрее изнутри. Я понимал, что этот вечер был куда значительнее, чем просто захватывающий разговор со старым другом. Я понимал и то, что этот вечер стал для меня собственным решающим моментом и шансом для начала новой жизни. Конечно, у меня была большая семья и гарантированная работа авторитетного адвоката. Все же в минуты спокойствия я знал, что мне нужно большее. Я должен был заполнить ту пустоту, которая начинала обволакивать мою жизнь.

Когда я был мальчишкой, мне снились такие потрясающие сны. Я часто представлял себя спортивным героем или магнатом большого бизнеса. Я действительно верил, что могу сделать все, заполучить что угодно и стать кем угодно. Я также помнил свои мальчишеские ощущения, когда рос на залитом солнцем Западном побережье. Радость приходила от простых удовольствий. Радость исходила из чудесного вечернего купания или катания по лесу на велосипеде. У меня было столько любопытства к жизни! Я был искателем приключений. В том, что несло мне будущее, не было границ. Честно говоря, не думаю, что я чувствовал подобную свободу и радость за последние лет эдак пятнадцать. Что же случилось?

Возможно, повзрослев и став вести себя так, как ведут себя взрослые, я лишился мечтаний своих детских снов. Может быть, я утерял их, когда пошел учиться на юридический факультете и стал говорить так, как положено говорить адвокатам. В любом случае, в тот вечер, сидя рядом с Джулианом и слушая его признания за чашкой остывшего чая, я принял решение прекратить тратить так много времени на зарабатывание денег и тратить куда больше времени на создание жизни.

— Ты, кажется, тоже задумался о своей жизни, — заметил Джулиан. — Для начала вспомни свои сны, просто думай о них так, как тогда, когда ты был маленьким ребенком. Джонас Солк выразил эту идею лучше всех, написав: «У меня были и мечты, и страхи. Я преодолел свои страхи благодаря своим мечтам». Найди в себе мужество вернуться к своим мечтам, Джон. Начни снова благоговеть перед жизнью и радоваться всем ее чудесам. Разбуди себя силой своего собственного сознания. Как только ты сделаешь это, вселенная тайно сговорится с тобой и внесет волшебство в твою жизнь.

Затем Джулиан извлек из глубины своей накидки маленькую карточку, размером с визитку. Ее края обтрепались, видимо в результате многих месяцев постоянного использования.

— Однажды, когда мы с Йогом Раманом шли по тихой горной тропинке, я спросил, кто его любимый философ. Он ответил, что на него оказали влияние многие и ему сложно выделить какой‑то единственный, конкретный источник своего вдохновения. И все же глубоко в своем сердце он носил одно изречение, оно, как капсула, заключало в себе все самое важное, что он стал ценить, проводя жизнь в тихом созерцании. В том удивительном месте, прямо посреди пустынной идиллии, мудрец Востока открыл мне его. Я тоже навсегда запечатлел это изречение в своем сердце. Оно служит ежедневным напоминанием о том, кто мы есть, и о том, кем мы можем стать. Это слова великого философа Индии — Патанджали. Каждое утро, перед началом медитации, я повторял их вслух, и это оказывало очень глубокое влияние на течение всего моего дня. Помни, Джон, слова — вербальное воплощение силы.

Тогда Джулиан показал мне карточку. Цитата гласила:

Когда ты вдохновлен великой целью или необычным замыслом, твои мысли разбивают свои узы, твой разум выходит за свои границы, твое сознание расширяется во всех направлениях и ты обнаруживаешь, что попал в новый, великий и чудесный мир. Спящие силы, способности и задатки оживают в тебе, и вдруг ты понимаешь, что преодолеваешь даже тот идеал, к которому ты когда‑то стремился. В это мгновение я увидел связь между физической энергией и быстротой мышления. Джулиан был совершенно здоров и выглядел на много лет моложе, чем когда мы впервые встретились. Жизненная сила била из него ключом, а его энергия, энтузиазм и оптимизм, казалось, не знали границ. Я видел, что его бывший стиль жизни во многом изменился, но мне было ясно и то, что основой этих великолепных изменений послужила превосходная спортивная форма его ума. Внешний успех действительно начинается после внутреннего успеха. Изменив свое мышление, Джулиан Мэнтл изменил свою жизнь. — А как именно я могу развить это положительное, спокойное и вдохновенное отношение к жизни, Джули ан? После стольких лет рутинного существования, я ду маю, мышцы моего разума одряхлели. Я слабо контроли рую мысли, блуждающие вокруг сада моего сознания, — искренне воскликнул я. — Сознание — замечательный слуга, но ужасный хо зяин. Если ты стал мыслить отрицательными категория ми, то случилось это потому, что ты не заботился о своем разуме и не уделял ему время, тренируя его способность сосредоточиваться на положительном. Уинстон Черчилль однажды сказал: «Цена величия — это ответственность за каждую свою мысль». Помни, твой мозг действитель но похож на любой другой мускул твоего тела. Тренируй его — иначе ты его потеряешь. — Так ты говоришь о том, что, если я не буду трени ровать свой мозг, он ослабеет?

Да. Взгляни на это следующим образом. Если ты хочешь усилить мускулы руки, чтобы стать сильнее, ты должен натренировать их. Если ты хочешь сделать твер дыми мускулы ноги, ты тоже должен сначала напрячь их. Точно так же, твое сознание станет творить для тебя чудеса — но только если ты позволишь ему это сделать. Оно даст тебе все, что ты желаешь от своей жизни, как только ты научишься эффективно им управлять. Разум сделает тебя идеально здоровым, если ты будешь правильно о нем заботиться. И он вернется в свое естественное миролюбивое и спокойное состояние — если у тебя возникнет подобное желание. У Мудрецов Сиваны есть одна потрясающая поговорка — «Границы твоей жизни — это лишь твои собственные творения». — Боюсь, что я не понимаю тебя, Джулиан. — Просветленные мыслители знают, что мысли фор мируют их мир и качество жизни человека по сути сво дится к богатству его мыслей. Если хочешь жить более миролюбиво и осознанно, ты должен научиться мыслить более мирными, осмысленными категориями.

— А можешь меня прямо сейчас научить чему‑то, чтобы я увидел результат? — Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил Джулиан, перебирая загоревшими пальцами блестящую ткань накидки. — Меня взволновал твой рассказ. Но я нетерпеливый человек. Ты ведь знаешь какие‑то упражнения, приемы, которые я могу использовать прямо «здесь и сейчас», в своей гостиной, чтобы изменить свой способ мышления?

Наши рекомендации