Понедельник, 15 сентября
«Что такое пандит?» Ее зовут Прайтем. Тэмми привела с собой Прайтем и Мэтью для длинной беседы о нескольких неотложных вопросах. (Тэмми Саймон — основательница одной из самых успешных компании звукозаписи в Америке, которая располагается здесь, в Боулдере. Тэмми записывает всех, от Тич Нат Хана до Кэролайн Мисс и далай-ламы. Она приводит своих любимцев ко мне домой, и мы все вместе обедаем.) Мэтью (ассистент студии) и Тэмми редактировали самую последнюю книгу Гангаджи — американки, ставшей духовным учителем традиции Веданты. Прайтем хотела расспросить меня о моей работе, а у Тэмми и Мэтью было полно вопросов о Гангаджи.
«Я — пандит, а не гуру». И с этой фразы, которую я произносил сто раз в жизни, разговор снова перешел на эту труднейшую тему. «В Индии принято проводить это важное различие. Основная разница состоит в том, что гуру принимает приверженцев, а пандит нет. Кроме того, пандиты обычно посвящают себя изучению той или иной традиции, тогда как гуру может быть, а может и не быть знатоком традиции».
«Так почему пандит не принимает приверженцев или учеников?»
«Это как бы совершенно другая профессия. Для гуру или учителя принять ученика — это очень серьезное дело, почти как для психоаналитика начать работать с клиентом. Ни та, ни другая сторона не должна относиться к этому легкомысленно, поскольку речь идет о годах, возможно, даже десятилетиях, глубоко личной, тесной и напряженной совместной работы. Гуру приходится бороться, зачастую публично, с кармой или обуславливанием всех тех, кто к ним приходит. Это тяжелая и трудная задача».
«Итак, пандиты этого не делают».
«Нет, не делают. Отдельный пандит может быть более или менее просветленным, чем отдельный гуру, но в любом случае пандиты обычно ограничивают свое понимание писательской деятельностью или преподаванием (скажем, в университете) или другими вполне обыденными занятиями. Но они, как правило, не занимаются духовной терапией. Это совершенно другое поле деятельности».
«Так как же на самом деле работает гуру?»
«Ну, это зависит от гуру. Но у хороших гуру есть общая черта, и она составляет основу гуру йоги. А именно гуру разрушает карму (или обусловливание) ученика. Это происходит, когда сострадание гуру встречается с преданностью ученика. Во всяком случае, так утверждает традиция. Давайте возьмем достаточно бесспорный пример, скажем Шри Раману Махарши. (Рамана, безусловно, был величайшим Гуру в истории, так же как Плотин, вероятно, был величайшим пандитом.) Вы видели фотографии Раманы, и, хотя вы, пожалуй, не назвали бы его красивым, он невероятно прекрасен. От него невозможно оторвать взгляд. Он излучает Красоту Божественного, которая представляет собой не что иное, как его собственное состояние, и вас естественно влечет к этому состоянию. Вам хочется быть рядом с ним. Гуру — настоящий гуру — излучает привлекательность Божественного, и это помогает пробуждать вас к вашей собственной внутренней красоте, вашей собственной духовной сущности».
«Разве пандиты этого не могут?»
«Многие могут. Но вторая часть гуру йоги состоит в том, что между гуру и учеником образуется глубокая связь — как между терапевтом и клиентом, только более сильная, — и эта связь составляет важный компонент преображения и пробуждения ученика. Я полагаю, здесь действует какая-то тонкая разновидность процесса переноса. При классическом переносе, по Фрейду, клиент переносит или проецирует на терапевта прошлые взаимоотношения, и затем именно за счет анализа этой проекции клиент начинает понимать свой невроз и, надо надеяться, избавляется от него.
То же самое, только на более высоком уровне, по-видимому, происходит в настоящей гуру йоге. Послушник проецирует на гуру не только свою «тень», но и свою Подлинную Самость. Он считает гуру, а не себя обладающим Божественной Реальностью. Вот почему послушник совершенно очарован гуру, его тянет к гуру, он хочет всегда быть рядом с гуру. Он влюбляется в свою собственную Подлинную Самость, спроецированную на фигуру гуру.
Опытный гуру использует этот перенос, чтобы пробуждать послушников к их собственной Подлинной Самости, их собственной истинной Божественности или природе Будды. Согласно традиции, это может происходить двумя способами — посредством действительной передачи от гуру или с помощью медитативной практики послушника или ученика. В первом случае вы полностью подчиняетесь гуру, и это подчинение ослабляет эго, позволяя проявиться Подлинной Самости; во втором вы ищете источник эго, и оно возвращается к своей основе в Подлинной Самости. Годится любой путь — подчинение или исследование, — но первый зависит от подлинности и силы гуру».
«Подождите, подождите, давайте по очереди, — сказала Тэмми. — В первом случае, при передаче, есть ли что-либо, наподобие силы, что действительно передается?»
«По моему опыту, да, безусловно. Когда человек достаточно просветлен, он способен передавать — действительно передавать — это просветленное осознание через прикосновение, взгляд, жест или даже через написанное слово. Это не так фантастично, как кажется. Мы все время «транслируем» друг другу свое текущее состояние. Если вы подавлены, это может быть «заразно», вызывая подавленное настроение у тех, кто вас окружает. Когда вы счастливы, окружающим, как правило, тоже становится хорошо. Точно так же и с более высокими состояниями. В присутствии йога психического уровня вы будете ощущать силу. В присутствии святого тонкого уровня вы будете ощущать великое спокойствие. В присутствии мудреца каузального уровня вы будете ощущать глубокую невозмутимость. А в присутствии недвойственного сидхи они нередко бывают совершенно обычными людьми — вы просто обнаружите, что вовсю улыбаетесь».
«Но пандиты тоже могут это делать».
Это может делать кто угодно. Мы все постоянно транслируем свой уровень осознания. Уникальность гуру состоит в том, что он берет конкретного человека в качестве послушника — в качестве «клиента» — и работает с ним лично. И раз уж вы спросили, это нечто такое, чего я сам не хочу делать».
«И это можно делать даже в Америке?» — спросил Метью.
«Хороший вопрос. Вообще-то я верю, что гуру йога, когда она выполняется правильно, — это самая мощная йога из существующих. Но в сегодняшнем мире ее почти невозможно делать должным образом по меньшей мере по двум причинам. Во-первых, гуру йога была изобретена в феодально-аграрные времена. Полностью отдать себя в руки гуру — свои деньги, свое имущество, свои тело, ум и душу — было если не легко, то, во всяком случае, допустимо. Но в сегодняшнем демократическом обществе такое полное подчинение выглядит настораживающим или даже признаком патологии. Что составляет вторую проблему. В нашем эгалитарном обществе, где считается, что никто не может быть сколько-либо более глубоким, чем всякий другой, само понятие «гуру» вызывает неодобрение. Мысль о том, что кто-то лучше, чем кто угодно еще, глубоко оскорбительна и официально запрещена. Мы — общество глубоко окопавшихся эго, и если вы угрожаете эго мыслями о подчинении или трансценденции, вас с позором изгонят.
Так что по всем этим причинам заниматься гуру йогой в этой стране, вероятно, не следует, что весьма прискорбно. С другой стороны, у гуру йоги, именно потому, что она так сильна, больше проблем, чем...»
«Подождите, — сказала Тэмми. — Почему она так сильна?»
«Вы когда-нибудь пробовали учить иностранный язык? Это действительно весьма трудно и занимает очень длительное время, особенно если вы хотите владеть им в совершенстве. Но многие рассказывали мне, что если у вас есть возлюбленный, говорящий на иностранном языке, то вы можете выучить этот язык гораздо быстрее. Не лишено смысла, не так ли? — поскольку обучением движет любовь. То же справедливо и для гуру йоги. В гуру йоге вы влюбляетесь — глубоко и отчаянно влюбляетесь, — и эта любовь становится средством, с помощью которого вы гораздо быстрее обучаетесь языку своей собственной Подлинной Самости. Именно потому, что этим обучением движет любовь, оно происходит быстрее, чем когда вы в одиночестве сидите в углу на своей циновке для медитации, считая свои вдохи и выдохи».
«Понимаю. Но это открывает простор для множества злоупотреблений».
«Да, как раз это я собирался сказать. Именно потому, что гуру йога так сильна, она также наносит наибольший вред. Злоупотреблениям несть числа, и мы почти каждый день слышим о новом. В любом случае я откровенно сомневаюсь, что гуру йога — по некоторым очень веским причинам и некоторым поистине плачевным причинам — может иметь успех в этой стране».
«Та вот почему вы не хотите быть гуру?»
«Нет, я не хочу быть гуру потому, что не хочу вступать с людьми во взаимоотношение терапевт — клиент. То понимание, которым я обладаю, я стараюсь вкладывать в свои сочинения — передача происходит через написанное слово, — и вы можете использовать эту передачу по своему усмотрению и сами решать, есть в ней истина или нет. Но всякий раз, когда я чувствую, что вступаю на что-то хотя бы отдаленно напоминающее путь гуру, вроде намеренной личной передачи, я просто останавливаюсь. Я вовсе не думаю, что принцип гуру плох. Просто во мне нет кармы, предназначения это делать. Я не подхожу для того, чтобы бороться с людьми за их духовные судьбы. У меня нет желания вмешиваться в течение чьей бы то ни было жизни, в то время как если вы психотерапевт или гуру, вы совершенно определенно будете вмешиваться в жизнь людей, даже — и особенно — если вы недирективный терапевт. Я полностью одобряю терапевтов, духовных учителей и хороших гуру — мы все в них отчаянно нуждаемся, — но это не мое призвание».
«Значит, у вас никогда не будет учеников?»
«Традиционно существует градация возрастающей привязанности к любому учителю: ученик, последователь, приверженец. Если вы изучаете любую из моих книг, значит, вы уже ученик моей работы, и это нормально. Такой тип отношений ученик/учитель для меня приемлем. Но поскольку я не собираюсь участвовать в чьем-либо личном преображении, судя по всему, у меня никогда не будет последователей, не говоря уже о приверженцах».
«Таким образом, есть ученики вашей работы. Будут ли ваши ученики? Я имею в виду, что вы время от времени проводите семинары. Будете ли вы расширять эту деятельность?»
«На семинаре я могу общаться, быть может, с сотней человек. С помощью книги я общаюсь с сотнями тысяч. Я действительно думаю, что должен сосредоточиваться на писательской работе. С другой стороны, я всегда говорил, что после того, как я отойду от научного писательства, мне бы хотелось преподавать, путешествовать и писать плохие романы. Так что кто знает?»
Они все уходят, и я остаюсь один с Одним, простой Тайной этого момента, и этого, и этого.
Среда, 17 сентября
Чудесно! Сара [Бейтс] получила премию Института Формана в области изобразительных искусств за 1997 год. Я очень рад за нее. Но затем кое-какие плохие новости — на конференции в Хартвик-Колледже Сара упала и сломала ногу в двух местах. «Однако, будучи сильна Духом, я сумела создать двенадцатифутовый круг Почитания [вид изобразительного искусства, в котором специализируется Сара], передвигаясь на низкой коляске по полу с ногой в гипсе. Студенты были удивлены, и я тоже. Я не принимала никаких обезболивающих средств, поскольку боялась, что не смогу сосредоточиться. Это стоило мне 24 часов очень сосредоточенной работы, но мне кажется, что это одно из самых прекрасных произведений, которые я когда-либо создавала».
Что значит быть сильной Духом.
Четверг, 18 сентября
Завтракал с Нэнси Левин, чудесной женщиной — умной, красивой, жизнерадостной, — которая раньше работала в Институте Наропы, а несколько месяцев назад стала руководить отделом консультаций журнала «Новый Век». Она сказала, что «Духовность, которая преображает», стала для нее и ее сотрудников поистине тяжелым ударом, поскольку «почти все, что мы делаем в «Новом Веке», — это всего лишь трансляция». Но мы оба согласились в том, что трансляционная духовность играет важную роль, однако она в лучшем случае носит вступительный характер. Мое основное предложение состояло в том, чтобы, по крайней мере, не лгать о том, что вы делаете. Не предлагайте трансляционные убеждения под видом преобразующих. Если бы «Новый Век» мог просто начать говорить правду о том, что он делает, это само по себе было бы шагом к преобразованию.
Суббота, 20 сентября
Раннее утро, Пустота сияет, ум-тело — мельчайшая рябь на поверхности этого бесконечно прекрасного моря, моря просто этого. И теперь солнце, узурпатор трона Сияния, встает, чтобы проливать свой производный свет на жалкую маленькую Гайю, крохотную зеленую пылинку в бесконечном море нескончаемой безмятежности.
Великий мастер дзен Ясутани: «Теперь смотри: весь феноменальный мир целиком заключен в себе. Следовательно, облака, горы и цветы; звук пуканья и запах мочи; землетрясения, гром и огонь — это все Изначальная Самость. Чтение сутр и богослужение, бессовестное вранье, клевета и пустая болтовня, привлекательность и уродство — все это в целом суть высшее просветление. Все сущее — это твоя Изначальная Самость, в которой совершенно нет ничего недостающего и которая полностью исполнена сама в себе. Не удивляйся».
Есть Один Вкус. Есть Большая Самость, и она включает в себя «пуканье, запах мочи, бессовестную ложь и клевету». И точно так же, пока экологи не поймут, что озоновые дыры, загрязнение окружающей среды и токсичные отходы в полной мере часть Изначальной Самости, они никогда не обретут просветленного осознания, которое одно лишь знает, как быть с этими неотложными проблемами.
В то же самое время весь мир может исчезать — что и происходит в нирвикальпа, — а Изначальная Самость по-прежнему остается собой, полной и завершенной, внепространственной и потому бесконечной, вневременной и потому вечной. Это не доктрина популярного пантеизма, которая попросту приравнивает проявленный мир к Духу. Проявленный мир — это не Дух, это жест Духа, подобно тому как волны — это жесты океана. Но влага отдельных волн тождественна влаге целого океана — у всякой волны есть только Один Вкус, и этот вкус и есть сам Дух. Дух — это влага любой волны во всей вселенной, включая, как сказал Ясутани, пуканье и ложь, озоновые дыры и все прочее.
Мы ходим бороться с озоновыми дырами не потому, что они вредят Духу (или Богине), а потому, что они убивают нас. Подлинная духовная экология не приравнивает биосферу к Духу — это ужасная путаница относительного и абсолютного, конечного и бесконечного, временного и вневременного (что само по себе является просто еще одним вариантом бодизма), — но она все же видит в биосфере величественное проявление Духа и потому обращается с ней с уважением, которого заслуживают все Божьи дети, при этом зная, что эти дети — проявление собственной глубочайшей Самости человека. Вы оплакиваете разрушение биосферы не потому, что умирает Бог, а потому, что умирают ваши дети.