Сияние дня, сливаясь с нею, ласкает ее и что от ее лучезарных черт исходит

Свет более яркий, чем свет настоящий; потом тень, проходя по милому лицу,

Как будто бы окрашивала его, разнообразя выражения, меняя оттенки. Нередко

На мраморном ее челе, казалось, явственно обозначалась мысль; ее глаза

Загорались, веки вздрагивали, по лицу пробегала улыбка; живой коралл ее губ

Приходил в движение, то сжимаясь, то разжимаясь; какой-то особенный отлив ее

Волос отбрасывал темные блики на свежую белизну висков. В этом лице говорила

Каждая черточка. Каждый оттенок его красоты был новым пиршеством для моих

Глаз, открывал моему сердцу еще одну неведомую прелесть. Возможность

Надеяться хотелось мне прочесть в каждом изменении этого лица. Немые наши

Разговоры шли от души к душе, как звук переходит в эхо, и они щедро дарили

Мне мимолетные радости, оставлявшие во мне глубокое впечатление. Голос ее

Порождал во мне какое-то неистовство, которое мне трудно было подавить.

Подобно лотарингскому князю -- забыл, как его зовут, -- я, вероятно, не

Почувствовал бы раскаленного угля у себя на ладони, если бы она провела

Щекочущими своими пальцами по моим волосам. То было уже не восхищение или

Желание, то было колдовство, рок. Часто, вернувшись к себе, под крышу, я

неясно различал Феодору в ее особняке, принимал смутное участие в ее жизни;

когда она болела -- болел и я, и на другой день я говорил ей: "Вы были

больны! "

Сколько раз она являлась мне в ночной тишине, вызванная силою моего

экстаза! То она возникала предо мной внезапно, как брызнувшие лучи света,

Ломала мое перо, обращала в бегство науку и прилежание, принуждала меня

Восхищаться ею -- принимала ту соблазнительную позу, в которой я видел ее

Когда-то. То я сам шел к ней навстречу в мир призраков; я приветствовал ее,

Как надежду, просил дать мне услышать ее серебристый голос; потом я

Просыпался в слезах. Однажды, обещав поехать со мною в театр, она вдруг ни с

Того ни с сего отказалась и попросила оставить ее одну. В отчаянии от этого

Каприза, стоившего мне целого дня работы и -- признаться ли? -- моего

Последнего экю, я все же отправился в театр один, мне хотелось посмотреть

Пьесу, которую желала смотреть она. Едва усевшись, я почувствовал

электрический толчок в сердце. Какой-то голос сказал мне: "Она здесь".

Оборачиваюсь и вижу графиню в глубине ложи бенуара, в тени. Мой взгляд

Устремился туда, мои глаза нашли ее сразу, со сказочной зоркостью, моя душа

Полетела к источнику своей жизни, как насекомое к цветку. Что подало весть

Моим чувствам? Бывает тайный трепет, который изумляет людей поверхностных,

Но эти проявления внутренней нашей природы так же просты, как и обычные

Феномены внешнего нашего зрения, -- вот почему я не был удивлен, я только

Рассердился. Мои исследования душевной силы человека, столь мало изученной,

Помогли мне по крайней мере найти в своей страсти явные доказательства моей

Системы. Было что-то странное в таком союзе ученого и влюбленного, самого

Настоящего идолопоклонства и научных исследований любви. Исследователь часто

Бывал доволен тем, что приводило в отчаяние любовника, а как только любовник

Начинал верить в свой триумф, он с блаженным чувством гнал исследование

Прочь. Феодора увидела меня и нахмурилась, я стеснял ее. В первом же

Антракте я пошел к ней в ложу; она была одна, я остался. Хотя мы никогда не

Говорили о любви, на сей раз я предчувствовал объяснение, Я еще не открывал

Ей своей тайны, и все же между нами существовало нечто вроде соглашения; она

делилась со мной планами развлечений, с каким-то дружеским беспокойством

Спрашивала накануне, приду ли я завтра; сказав какое-нибудь острое словечко,

Она бросала на меня вопросительный взгляд, словно желала нравиться только

Мне; если я дулся, она становилась ласковой; если она гневалась, я имел

Некоторое право расспрашивать ее; если я совершил какую-нибудь провинность,

Она, прежде чем простить меня, заставляла долго себя упрашивать. Эти ссоры,

Которые нам очень нравились, были полны любви: тогда она бывала так

кокетлива и мила, а я так счастлив! На этот раз в нашей близости появилась

Трещина, мы весь вечер оставались чужими друг другу. Графиня была

Убийственно холодна, я предчувствовал недоброе.

-- Проводите меня, -- сказала она по окончании спектакля,

Погода успела испортиться. Когда мы вышли, шел снег вперемежку с

Дождем. Карета Феодоры не могла подъехать к самому театру. Видя, что хорошо

Одетой даме приходится переходить бульвар, какой-то посыльный раскрыл над

Нами зонтик, и, когда мы сели в экипаж, попросил на чай. У меня не было ни

Гроша; за два су я отдал бы тогда десять лет жизни. Моя мужская гордость в

многообразных ее проявлениях была раздавлена адской душевной болью. "Нет

мелочи, любезный! " -- произнес я жестким тоном из-за того, что страсть моя

Была уязвлена, произнес я, брат этого человека, я, так хорошо знавший, что

Такое бедность, я, когда-то с такою легкостью отдавший семьсот тысяч

франков! Лакей оттолкнул посыльного, и лошади рванулись. Дорогой Феодора