Поэзия пушкинской поры
Вяземский П.А «Внешний» и «внутренний» человек: проблема раздвоения. «Декабрист без декабря» и государственный чиновник. Вяземский в контексте русской поэзии. Вяземский и «Арзамас». Культ «изящного безделья» и «легкая» поэзия. От «легкой поэзии» к «поэзии мысли». Вяземский и романтическая эстетика (право на оригинальность и романтическое своеволие). «Мысль как личное достояние» (создание «метафизического» языка, бытие мысли в поэзии). Жанры (элегия, послание, путешествие, обозрение и т.д.). Поэтика Вяземского: принцип непринужденной болтовни, нарушение языковой и литературной нормы, ирония, каламбур, игра слов, отказ от поэтизации, принцип «ярких заплат» (вставных слов); обилие эпитетов и т.д. Метафоризация и целостный образ. Лирический сюжет и мотивы. Вяземский и поэтическая традиция XVIII в.
Пушкин и Вяземский: эстетические стороны и поэтический диалог. Поэт и Бог: традиции духовной и богоборческой поэзии. Национальный элемент в пейзаже, поэтика зимы. От лирического «я» к лирическом герою (автор или лирический герой?). Стихи и политика (место сатиры в поэзии Вяземского).
Д. Давыдов. «Анакреон под доломаном» или маска дилетанта? Автор и его лирический герой в системе «литература–реальность–литература» (мифологизация реальной биографии, ее тождество автобиографии, запечатленной в стихах). Д. Давыдов и романтизм. Старые формы и новое содержание: гусарщина как образ бытия, тип мышления. Лирический герой как характер (натура и ее проявления). «Военная лирика»: интимизация войны, «хмельное буйство выражений», «незастенчивость слов», прозаизация, устная речь и т.д.). Жанры и их трансформация. Несобранные любовные циклы. Дисгармония и ее эстетический эффект (столкновение смыслов, совмещение несовместимого, обнажение контраста, просторечие, принципы создания комизма, ирония, лиризм и т.д.).
А. Дельвиг. Дельвиг: легенда и реальность («Керн в мужском роде», «ленивец», «поэт-сибарит», мистификация). Творчество Дельвига: закономерности и внутренняя логика. Романтическое мироощущение и его выражение в поэзии. «Философия лени» в русской культуре начала XIX в. Античность в поэзии Дельвига: антологический жанр: подражания древним и гармонический идеал (жанровые формы античности: идиллия, эпиграмма, эпитафия и т.д.), проблема «естественного человека» в русской литературе начала XIX в. и ее художественное решение у Дельвига («эллинский дух»), идиллия: генезис и трансформация жанра (сюжет, персонажи, природа, психологизм, живопись и пластика, музыкальная речь, подтекст и т.д.), мифологическая образность и ее функции, эволюция идиллии после 1825 г. (трагический конфликт и его семантика). Русские песни. Дельвиг и фольклорная поэтика. Жанр романса. «Поэзия мысли» и сонет.
Н. Языков. Н. Языков: легенда, семейное предание и тип личности, литературный характер и бытовое поведение. Романтический мир поэзии Языкова. Периодизация творчества Языкова. Дерпт и Москва в творческом сознании поэта. Языков и его лирический герой («мыслящий студент» как биографическое единство, психологическая и бытовая конкретизация). Поэзия студентства как феномен. Поэтика как «насыщение душевного простора» (первооснова бытия: природа и вещный мир, роль иронии, избыточные описания, «прямое слово», «украшающий эпитет», «языковая самоирония», «самовластность сочетаний», фольклорный колорит и т.д.). Поэтический мир древней истории и историческая поэзия Языкова (аллюзионность, «летописный слог», литературная маска – «Боян», «Услад», концепция национального характера и т.д.). Языков и Пушкин: духовное общение и поэтический диалог. Любовная лирика (элегический жанр и его трансформация, эволюция элегии, цикл, посвященный А. Воейковой, в контексте соотношения «литература – реальность – литература», прощальная элегия и т.д.). Духовная поэзия (переложение псалмов: традиция и современность).
Е. Баратынский. Баратынский: философия бытия и мышления. «Поэзия мысли» и ее становление в художественной системе поэта. Периодизация творчества (принципы, подходы). Баратынский и «школа гармонической точности»: человек и «вечный миропорядок» в ранней лирике, элегии 20-х гг., трансформация жанра (отсутствие автобиографизма, оппозиция иллюзия / действительность в структуре элегии, «бесчувствие» как тема элегий, преобразование «стиховой материи», игровая стихия, «история чувства» и т.д.). Другие жанры (послание, песня, эпиграмма и т.д.). “Разуверение” в контексте русской культуры XIX в. Герой поэзии Баратынского и Гамлет. Философская концепция человека и мира в поэзии 30-х гг.: Баратынский и любомудры, антиномии бытия и их художественное осмысление, двоемирие и его специфика в поэзии Баратынского, творческое самоопределение в поэзии, «Сумерки» в контексте творчества Баратынского: смысл названия, структура сборника, движение авторской мысли, роль ритмики, семантика ключевых слов, параллелизм человека и природы, структура образа, символизация. «Осень» как выражение катастрофического сознания. Поэтика Баратынского: основные тенденции развития его художественной системы (обобщение, дифференциация), принципы выделения мысли, негирование как специфический прием, парадоксальность и ее выражение в структуре стиха (парадоксальный эпитет, игра слов как путь к словесному парадоксу, афористичность, градация как прием композиции, метафорика и символика). Пушкин и Баратынский.
Тридцатые годы в истории русской культуры. Философия в России: Шеллинг и Гегель. Проблемы познания и самопознания. Философские и литературные кружки. П.Я. Чаадаев.
Журналистика. «Московский телеграф»и братья Кс. и Н. Полевые. «Литературная газета» А. Дельвига. Журнал «Телескоп».
«Северная пчела» и «Библиотека для чтения». О. Сенковский и его литературная маска – «Барон Брамбеус».
Поэт В.Г. Бенедиктов и его «странная гармония».
Поэты-любомудры. Историко-культурные предпосылки «поэзии мысли» в России. Место философии в системе наук. Шеллинг в России. Кружок Раича. «Архивны юноши» и общество любомудрия: страсть познания мира и человека, тайн духа и природы. Духовная общность творческих людей, ищущих высокую истину совместно. Натурфилософия и поэзия. Экспериментаторский характер поэтического творчества: развитие идеи поэзии. Пушкин и любомудры. Гипотеза о В. Кожинова о «тютчевской школе» в русской лирике.
Д. Веневитинов как «самый красивый поэт пушкинской эпохи», философ, проникнутый откровением века. Аналитический пафос поэзии. Философская проблематика. Жанры. Афористичность, точность выражения: «слово, сжатое искусством». Созвучие ума и сердца как путь «поэзии мысли». Эклектизм или новаторство? Романтизм как философия жизни.
С. Шевырев, А. Хомяковкак теоретики и поэты.
А.В. Кольцов. Поэзия и судьба. Подражательный характер раннего творчества. Творческая разработка романтической проблемы народности. Национальный характер и способы его воплощения. Лирические жанры. Трансформация фольклорных жанров. Песня как универсальный жанр личностного самовыражения через подключение к народному сознанию. Праздничность бытия, гармония крестьянского мира как основа эпического взгляда. Открытие поэтичности быта, быт как одухотворенное бытие. Народная жизнь как общечеловеческая. Идеальный характер мира, его космичность, органика и музыкальность. Осмысление земного конкретного как возвышенного таинства. Равенство человека и природы. Стихийное и богатырское в национальном характере. «Скрытая литературность» поэзии (поэтические формулы, сложный психологический состав – «“покров утонченного чувства»).
Динамика поэзии. «Большие формы» в поздней поэзии.
·
· Романтическая проза
Русская романтическая повесть. Две тенденции в развитии русской исторической повести конца XVIII-начала XIX в.: поэтическая (романтически условное изображение прошлого) и прозаическая (ориентация на фактологическую точность и этнографическую достоверность). Вальтер Скотт в России. Светская повесть. Фантастическая повесть. А.Пушкин, В. Титов «Уединенный домик на Васильевском».
А.А. Бестужев-Марлинский. Типология повести в творчестве писателя. Историческая повесть (ливонская, славянская и т.д.). Аллюзионный тип историзма, острота сюжета, соотношение документа и вымысла, «местный колорит», двойная мотивировка событий, счастливый финал и т.д. Светская повесть. Проблема человек и среда. Метафизическая трактовка характеров. Декларация подлинности, рационалистичность конструкции (непредсказуемость сюжетных ходов как выражение стихийности бытия и телеология сюжета), авторская воля в концовках. Курортная повесть. Морская повесть.
Соотношение повести с другими жанрами (поэмой, балладой).
Циклизация как путь к эпической романной форме («Вечера на бивуаке»). Хронологические перебои, переплетение сюжетов, принцип загадки – основа целого, состоящего из новелл.
Исторический роман.
И.И. Лажечников. «Поэзия истории» как «поэтически верное изображение истории». «Ледяной дом». Историческая основа и художественная интерпретация эпохи Бирона. Полемика с пушкинской трактовкой исторических персонажей (Бирон, Волынский, Тредиаковский). Художественная логика изображения персонажей и авторская оценка (зоологические сравнения, аналогии, бестиарий, говорящие имена и т.д.). Политический и любовный сюжеты, их слияние. Элементы авантюрного романа в любовной линии. Цыганская тема. Сюжетный архетип и его вариации в романе (интеллектуальный герой/дикарка). Фольклоризм, обрядовая стихия женского персонажа. Человек в водовороте истории: Волынский, его «преступление» и «наказание». Психологический рисунок раздвоенного персонажа. Логика истории и логика характера (наказание как очищение). Символика заглавия. Эсхатологические мотивы в романе.
Ф.В. Булгарин.Литературная репутация: Булгаринский миф в русской культуре. Булгарин и западноевропейский тип романа. Динамика романного жанра: от «Дмитрия Самозванца» к «Мазепе». Историческая концепция Булгарина и метафизика истории. Феномен самозванства. Принцип документирования: функции авторских комментариев и автобиографический подтекст. Многоликий персонаж (в несведенности ролей и ипостасей, смена имен и костюмов) и жанровая модель. «Мазепа»: трагический взгляд на историю. Борьба героического и авантюрного и их персонификации в сюжете (Мазепа – Палей). Исторический персонаж и «ролевое» поведение. Пушкин и Булгарин: трактовки Мазепы. Национальная модель мира и национальный характер. Содержательность оппозиции цивилизация/дикость. «Польский» элемент в романе. Палей как персонифицированный идеал казачьей модели жизни. Эпиграфы как знак «поэтического» в романе, функция достоверности.
М.Н. Загоскин. «Русская идея» в исторической романистике. Идея православной соборности в исторической концепции романа «Юрий Милославский, или русские в 1612 г.». Художественная концепция романа и идея официальной народности. Сакральный топоним «Святая Русь» как символ духового единства нации. «Московский текст» в романе. Юродивые. Хронотоп. Структура романа: политический и любовный сюжеты. Исторический персонаж и идея родовой предопределенности. Проблема выбора персонажа: герой на сломе времен. Житийная традиция. Юрий и Кирша, идейная функция персонажа. Сказочный архетип в романе. Тип «кроткой невесты» и женский национальный идеал. Драматическая и комическая стихии как выражение неоднозначности русского бытия. Война 1812 г. в русской исторической прозе: «Рославлев» Загоскина и «Рославлев» Пушкина.
В.Ф. Одоевский. «Русский Гофман». Парадоксы Одоевского (знание и мистика). Романтический идеал универсальной личности и его реализация в бытии дилетанта. Одоевский и любомудры. Философский романтизм и «философическая повесть». «Русские ночи» как роман-итог философского движения 20-30-х гг. Рассказчик, его автопортретность. Проблема цельного знания (поэзия как познание) и варианты ее художественного решения. Диалогичность как структурообразующий принцип целого и принцип авторского мышления, авторской оценки. Система рассказчиков в философском романе о смысле жизни, рационалистичность и условность персонажей-символов (оппозиция рацио/интуицио), «иллюстративный» характер новелл. Символика заглавия. Мысль как главный герой, сюжет как движение мысли. Романтическая поэтика: фрагментарность, музыкально-ассоциативный принцип организации целого, композиционный контрапункт, аналогии и т.д. Проблематика. Типы новелл. Концепция творческой личности («гениальные безумцы»), мотив безумия и его «двойная» трактовка. Проблема «художник и толпа» и ее решение в новеллах «Себастьян Бах», «Последний квартет Бетховена». Трагедия гения. Тема «страшного мира» и апокалипсический характер «светской» новеллы. Концепция языка и слова, символ как язык Истины. «Русские ночи» как история человечества: Россия и «больной» Запад. Одоевский и П.Я. Чаадаев.
«Анатомия» света в светской повести Одоевского («Княжна Мими», «Княжна Зизи»): механизмы бытия.
Поздние утопии Одоевского.
А. Погорельский. Погорельский на перекрестке традиций: Гофман и Жуковский. Природа и смысл ирреального. Погорельский в историко-культурной перспективе: концепция быта как поэзии будничной жизни. Концепция фантастики. «Двойник, или мои вечера в Малороссии» Погорельского как целое. Принципы организации целого. Структура книги: диалоги-споры как обрамление и романтические новеллы как «художественные иллюстрации» идей. Центральные оппозиции книги (добро/зло, ум/сердце, вера/неверие и т.д.). Позиции автора и его двойника. «Лафертовская маковница» в структуре книги. Архетипический мотив продажи души дьяволу и его художественное решение. Парадокс формы: Двойник как отрицание самого себя. Поэтика зеркальности («зеркало как семиотический объект»). Диалог как структурообразующий принцип и Двойник как овеществленная метафора раздвоения человеческого сознания. Двойная трактовка таинственного, чудесного.
А. Вельтман.Забытый писатель: «человек мира». Множанровость художественного творчества. Синтетическая природа «Странника». «Странник» и традиции русской культуры: роман путешествия, записки офицера, история молодого человека, эпистолярный роман. Семантика заглавия. Автобиографический подтекст. Игровая природа романа и традиции Л. Стерна. Ассоциативное мышление и нелинейное динамическое повествование. Смешение реального с воображаемым как эстетический принцип. Роман-мистификация и пародийность формы. Триединство Автор – Рассказчик – Странник в структуре книги. Принцип диалогизации и его функция. Стихи и проза в структуре книги. Лирико-философский характер романа.
Исторические романыи их генетическая природа: романы Вальтера Скотта, славянский фольклор, «неистовый романтизм» и т.д. Переплетение исторической реальности и вымысла. Сказочный архетип и его жанрообразующая роль. Усложненность структуры. Синхронность планов повествования: реально-исторического, сюжетно-бытового, фантастически-сказочного). Роль вставных конструкций и их жанровая пестрота. Двоение героя как следствие смешения жанров, стилей, языков. Пародия в структуре романа. Специфика фольклорно-исторического романа.
·
· М.Ю. Лермонтов (1814-1841)
Личность и судьба поэта. Круг его философских идей. Лермонтов и его время. Гипотеза о «московской поэтической школе» как поэтической альтернативе (интерес к философскому и поэтическому эксперименту). Концепция личности в творчестве Лермонтова. Изначальная двойственность человеческой натуры, «боренье» дум и страстей. Романтическое мироощущение. Абсолютный характер идеала и трагическое осознание невозможности его осуществления. Избранничество. Действенный скептицизм как источник движения по пути познания. Демонический герой и простой, естественный человек. Руссоистско-байроническая традиция противостояния природы и цивилизации, прошлого и настоящего. Жизнестроительство.
Лирика. Ранняя лирика. «Московский период». Автобиографичность лирики. Дублетность, автоцитатность. Ранняя лирика как лирический дневник. Изменение функции дневника в лермонтовскую эпоху: потребность целостного изображения внутреннего мира. Дневник как запись текучего размышления («1831-го июня 11 дня»). Лирический дневник как метажанровое единство (исповедальность, интроспективность, личностный характер, отражение процесса возникновения и движения мысли, диффузия жанров). Процесс самопознания личности как метафизическое беспокойство (противоречивость и внутренний разлад, индивидуалистское сознание и коренные вопросы бытия). Монолог как отражение процесса мышления: нелинейность, аналогии, параллели, ассоциации, переносы, парафрастичность, метафоричность, антитетичность.
Ипостаси лирического героя в ранней лирике и единство натуры (максимализм, идея избранничества и т.д.). Оппозиция небо/земля и неоднозначность их семантики. Полярность внутренней жизни: между покоем (как утратой интенсивности психологической жизни) и страданием как мерой бытия и высшей ценностью. Мотивы смерти/бессмертия, избранничества, поиска смысла жизни и своего назначения и т.д. Категория времени: смысл и значение будущего. Философия смерти. Фатализм. Двойственность человеческой психики и два пути устремления к идеалу. Воля и ее оправдание. Проблема высокого зла: желание блага неразрывно связано с необходимостью зла. Неоднозначная мотивировка демонизма. Демонизм как вынужденная этическая позиция (оправдание потребности высшей гармонии и справедливости) и проявление комплекса обиды на мир (следствие отторжения от общества, мира). Богоборчество и трансформация жанра молитвы.
Жанры. Трансформация элегии в сторону самоуглубленности. Отрывок как мистификация. Послание: монологизация жанра. Лирические циклы (ивановский, сушковский, лопухинский).
Динамика лирики Лермонтова: неоднозначность ее оценки в науке (К. Григорьян, У. Фохт, Б. Удодов, Д. Максимов, И. Роднянская и др.). Зрелая лирика: изменение лирического героя (поставлен под контроль действительности: соотнесен с естественным человеком), движение к простоте, возрастание роли подтекста. Сложная субъектная организация лирики; множественность голосов, диалогичность. Новеллизация любовной лирики («Свидание», «Договор»). Диалогизация текста («Не верь себе…», «Есть речи – значенье…»). Культурологическое поле: библейский и пр. коды. Сплетение голосов и притчеобразность (Цикл «Восток»: «Ветка Палестины», «Три пальмы», «Листок»).
Объективация лирического «я».
Баллады как косвенная форма выражения лирического переживания. Внеличностные способы выражения авторского сознания и песенное начало (природно-бытийные символы, параллели, олицетворения, иносказательные пейзажи и т.д.). Ролевая лирика и авторские маски («тюремный цикл», «Бородино», «Завещание»). Два принципа построения лирического субъекта: типизация и сохранение романтического. Дублирование лирических ситуаций в разных тональностях.
Поэмы: концепция жанра и поэтический мир.Ранние романтические поэмы Лермонтова: конфликт, своеобразие героя, сфера повествователя и героя, их соотношение, односубъектность, образ дикой природы. «Кавказский пленник»: «свое» и «чужое». Естественный человек в героической ипостаси («Последний сын вольности». Фрагментарность, умолчания, недосказанность.Противоречивость авторского взгляда: фатализм в трактовке истории и двойная концовка.Жанр.
Демонизм и его вариации. Героическая ипостась: противоречие и трагизм героя («Литвинка»).Персонификация героического: литературный код (Клара).
Кавказский цикл. «Аул Бастунджи» – голос повествователя как выражение внеличностной точки зрения. Конфликт как столкновение естественного и демонического героев, персонификация внутренней борьбы демонического героя. Несовместимость идеала и демонизма. «Измаил-Бей» – уход от односоставности и центростремительности, единодержавия героя, усложнение характера героя, его неоднозначность. Две линии в поэме как реализация этического и социологического. Идея необратимости исторического развития человечества и духовного развития личности. Стихия лиризма как выражение авторской оценки.
Жанровая динамика: разграничение точек зрения повествователя и героя, возрастание роди субъективного повествования, противоречивость авторского взгляда на мир и оценка героя.
«Сашка» как «нравственная поэма». Источники. Ирония, ее смысл и функции. Объективация героя. «Московский текст» в поэме и стихия авторского лиризма. Автобиографический подтекст. Пародирование романтической поэтики. Демонический герой и естественный человек. Антропологическая и социологическая трактовки человека. Герой в соотношении в другими персонажами. Идеал автора и идея Руссо. Прощание с романтизмом.
Поэмы зрелого периода: усложнение семантической структуры, ипостаси демонического героя, повествователь и объективная сфера. Ирония и ее функции: пародия на романтизм и на самого себя. «Онегина размер» в «Тамбовской казначейше»:реалистические тенденции, диалог с читателем.Анекдот и новелла в структуре поэмы. Выход к психологической прозе.
«Мцыри» как романтическая поэма: проблема героя.
Философская поэма «Демон» в контексте творчества Лермонтова. Творческая история поэмы. Проблема канонического текста. Библейский миф и его разработка. Сюжет как персонификация представлений о демонизме. Сопряжение многообразных культурных пластов. Полифоничность поэмы. Демон: герой, символ, принцип. Конфликт: его пласты. Монологи Демона и динамика сюжета. Неоднозначность Демона. Финал. Философский смысл поэмы. Метод. Мцыри и Демон как выражение лермонтовской концепции личности.
Поэма «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова», ее художественная специфика. Фольклорные традиции. Конфликт. Проблема героя. Историзм.
Драматургия Лермонтова. Ранняя драматургия. («Люди и страсти», «Испанцы», «Два брата», «Странный человек»). Проблематика. Автобиографизм. Своеобразие конфликта и его художественное решение. Драматургические принципы (автор и герой, роль авторских ремарок, символика).
Драма «Маскарад» в контексте творчества Лермонтова. Мотивы игры, маскарада, судьбы, безумия. Конфликт, персонажи. Поэтика.
Проза Лермонтова, ее место в русской литературе.
Роман «Вадим». Жанр: поэма в прозе (Б. Эйхенбаум). Философия истории. Тема народного бунта и литературные источники: «Вадим» Лермонтова и «Дубровский» Пушкина. Демонический герой и «двойная» мотивировка его поведения. Мотив бунта. Герой как воплощение идеи мести. Трактовка добра и зла. Специфика психологизма. Поэтика демонизма. Позиция повествователя. Соотношение романтических и реалистических начал. Незавершенность романа.
«Княгиня Лиговская» – этап развития психологической прозы Лермонтова. Игровое творческое поведение как источник романа. Герой и среда. Перестройка романной схемы: сюжет и раздвоение роли Печорина (Печорин и Красинский). Мотив бунта: генезис и литературные источники. Психологизм. Условность фигуры повествователя. Изменение функции повествователя: сосредоточенность на мотивировках поступков. Мотивировка проникновения во внутренний мир героя. Незавершенность романа. Реконструкция финала.
«Герой нашего времени» как философско-психологический роман. Печорин как эпохальный тип. Незавершенность и невоплотимость героя. Демонизм Печорина и его мотивировки. Смысл заглавия. Теория Фурье о страстях и объяснение ею высокого зла. Герой как литературный характер. Вампирическое начало. Интертекстуальность романа. Мир и текст. Книжный код. Обусловленность жанра типом героя. Жанровый генезис (связь с поэмой – П. Дебрецени, лирический цикл – А. Журавлева и др.). Переосмысление жанровой формы. Трансформация жанра записок: введение меры очевидца, появление субъективного начала. Жанр путешествий (тема странствий и ее осмысление в эпоху Лермонтова, хронотоп дороги, мотив путешествия и т.д.). Композиция романа: система персонажей в романе (функция женских персонажей), дискретность, новеллистичность композиции, множественность субъектов повествования. Вершинность композиции и ее функция, введение фигуры издателя. Многосубъектность повествования и жанровые формы. Предисловия как комментарий к характеру Печорина. Повести как психологический эксперимент и решение проблемы личности. «Бэла»: схема авантюрного романа и разрушение стереотипов. «Тамань»: схема романтической готики и ее трансформация. Балладная семантика. «Княжна Мери»: схема светской повести и ее усложнение. Печорин как сочинитель и его марионетки. «Фаталист» как философский комментарий к роману. Философский смысл главы «Фаталист», и ее место в художественной структуре романа. Проблема фатализма, ее актуальность (роман судьбы или роман воли?). Типы фатализма.
Переосмысление дневниковой формы. Автоконцепция личности в дневнике. Дневник как форма воплощения рефлексии. Преодоление традиции рационализма.
Психологизм, дифференциация приемов психологического анализа.
Проблема метода (дискуссия в литературоведении).
«Герой нашего времени» в контексте русской и западноевропейской прозы («Адольф» Б. Констана, «Исповедь сына века» А. де Мюссе).
· Н.В. Гоголь (1809-1852)
Мирской и духовный путь Гоголя. Религиозно-нравственное мировоззрение и творческое поведение. Идея мессианства в сознании Гоголя. «Свое» и «чужое»: Гоголь и русская проза его времени. Единство художественной системы писателя.
Циклизация как эстетический принцип гоголевской поэтики и ее философское обоснование. Динамика форм выражения авторского сознания в прозе писателя (от мистифицированного рассказчика к автору-повествователю). Генезис лиризма и функции лиризма в прозе Гоголя. Концепция Слова в эстетике Гоголя. Просветительское осмысление смеха. Принципы создания комизма.
Художественная концепция и ее реализация в циклах повестей: от «Вечеров» к «Миргороду» и к «Петербургским повестям». Динамика картины мира, двоемирие как основа этой картины, соприкосновение миров. Романтические оппозиции и их семантическое переосмысление (столица/провинция). Человек в картине мира: духовное начало и его метаморфозы в прозе Гоголя.
Сборник Н.В. Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки». Этимология «Диканьки»: культ заложных покойников. Идея плотского человека, обретающего духовность. Иерархическая система рассказчиков как воплощение коллективного, соборного сознания. Рудый Панько как мистификация. Псевдонимы и маски Гоголя. Рудый Панько, панич и Автор. Рассказчики как комические двойники автора. Гоголь – «русский Стерн»: игра поэтическими формами.
Предисловия, их роль. «Правда» рассказчиков, способы ее удостоверения. Множественность интерпретации текста в рассказах. Двойничество рассказчиков и персонажей. Единство трагического и комического. Новая художественность (романтическая ирония и стремление к всеохватности). Ироническая техника Гоголя: самосозидание и саморазрушение мира Диканьки. Проблема относительности суждений о мире.
Двоемирие и диалогическая концепция жизни. Двухчастность сборника. Гоголевская модель мира. Принципы циклизации и отражение историко-философской концепции Гоголя. Поэтика зеркальности, ее содержательность в структуре целого и в отдельных частях. Оппозиции в сборнике. Проблема добра и зла и ее решение в двуплановом сюжете. «Сорочинская ярмарка» как ключ к концепции. Зеркальный пейзаж и идея мира, стоящего над бездной. «Зеркало» в сюжетах «свадебных» повестей: контакт между космическим и обыденным. Зеркало и «мистическая» сущность женских персонажей. Сюжеты о пересечении границ. Карнавал и идея целостности бытия.
Проблема добра и зла: мотив чертовщины, его семантика и функции. Концепция фантастического у Гоголя. Время и пространство в гоголевской модели мира. Романтическое изображение природного, вещного мира и человека. Оппозиция мужского/женского и ее функция. «Софийная печаль» персонажей и Автора. Неоднозначность финала: образ пляшущих старух, его семантика; мотив скуки. Сновидения, их функция. Проза Гоголя и барочный театр: натуралистическая и аллегорическая (живые картины) линии. Немые сцены в кульминационных узлах сюжета. Вещное, кукольное начало в персонажах, формы его репрезентации. Принципы барокко в пейзаже: антитеза пейзажа и натюрморта. «Бытовое» и «волшебное» и их корреляция. Фрагментарное видение и внимание к бесконечным деталям – специфика оптики «Вечеров».
«Ночь перед Рождеством» как мистерия и карнавал. Мифологический прасюжет, испытание героя.
«Майская ночь»: эмпирический и метафизический сюжет.
Именной миф в повести о Шпоньке: антибиография и метафизика Пустоты. Идея женитьбы и ее реализация в сюжетных и внесюжетных историях. Жена как символ и мотив вытеснения человека из мира. Сон и его смыслы. Мотив насилия. Телесность и ее функции в повести. Пародия в структуре повести.
«Миргород» как продолжение «Вечеров». Национальное бытие в героической и прозаической ипостасях. Художественное исследование буколического мира в «Миргороде». Конфликт «буколической умиротворенности» и «дерзких мечтаний» в авторском сознании и сюжетике.
«Старосветские помещики». Вещественный мир в антропологической перспективе. Категория времени: вечность и иллюзорность мира. Философичность орнамента: мировые формулы бытия. Идиллия и культура бидермейера. Дом и сад как модели бытия, «душевное хозяйство. Тема потопа-смерти. Смерть как демиург, реорганизующий пространство: мотив зова. Парадоксы авторской оценки: двоящийся мир или двоящееся сознание? Неоднозначность авторской позиции. Динамика повествователя: неучастный зритель – мыслящая личность, создающая новую достоверность.
Богатырство, его ипостаси. Мифологема степи. Степь как метафора души. Смена точки зрения в описании. Раздвоение субъекта. Синестезия. Гоголь и барокко. Античный код в «Тарасе Бульбе». Батальная техника Гоголя: «персональная » точка зрения. Война как цепь поединков. Разножанровость. Внутренняя исчерпанность эпопейного мира: распадение родовой цельности. Внутренний конфликт с бытием Тараса. Проблема трагической вины Тараса и смерть мученика. Эмблематичность финала. Авторская позиция.
Демонология Гоголя. «Вий»: многозначность образа и многообразие трактовок смысла повести. Генезис Вия: мотив зрения и слепоты при переходе границы миров. Двоемирие и двойной хронотоп. Онтологический статус фантастики. Многозначность трактовок гибели Хомы.
Пародия «перевернутого мира» в «Повести о том, как Иван Иванович поссорился с Иваном Никифоровичем». Равновесие статики и динамики: вписанность персонажей в вещный мир и мини-сюжеты, включенные в описания персонажей. Живописность 1-ой главы: перемещение взгляда наблюдателя. Традиции вертепного театра. Гипертелесность. Мотивы распада и гибели и их реализация в сюжете. Историческая тема: миф, анекдот, бурлеск. Гротескный исторический подтекст и пародия на историю. Мотив кривой дороги, блуждания по кругу, ложного пути. Нарастания мотива чертовщины и мотив окаменелости. Близнечный миф и обезличивание персонажей.
Динамика рассказчика в цикле. Культурологическое поле повестей: диалог автора с читателем.
«Петербургские повести» как цикл и как «петербургский текст». Проблематика, сквозные мотивы, метафора как «свернутый» сюжет, авторская концепция человека и действительности. Автор и повествователь в цикле. Художественное исследование современного мира в «Петербургских повестях». Барокко и романтизм в повестях.
«Невский проспект». Петербург как «царство мертвых», «заколдованное место» и т.д. Город в модели мира Гоголя. Семиотика пространства: Центр и Окраина. Оппозиция центр/окраина. «Окраинная» точка зрения повествователя-провинциала: смена маски и взглядом человека, «закутавшегося в плащ». Диалектика части и целого в сборнике и принцип двойничества. Оппозиция живого/мертвого. Принципы поэтики: закон масштаба, или закон смещенных пропорций (дробление целого) и закон односторонности. Энтомологический код: мотив насекомых.
Парная новелла. Пирогов и Пискарев – взаимоотражение противоположных типов, персонажи-двойники в сновидной реальности. Поэтика имен. Игровая стихия и жанровый генезис.
Отказ повествователя от авторитетной роли. Событие в смене точек зрения.
«Нос». Сюжет – эксперимент и подтексты. Реальная историческая основа и ее отзвуки в тексте (аллюзии на безносого кавказца). Анекдот-притча о Носе и мотив самозванства. Мотив испытания и его трансформация. Метафорика повести: имя и Лицо, Костюм и Чин. Мифопоэтический уровень. Гоголевская носология. Концепция фантастического: неявное присутствие нечистой силы. Числовая и календарная символика. Соотношение внешнего и внутреннего сюжетов: мотивы. Функция врача. Цирюльник и анекдотический код. Генезис историй о Носе (русский лубок). Техника лубка и ироническая двусмысленность. Диалог с читателем как способ пробуждения современников.
Современность и миф в синхронном отношении («Портрет»). Чартков как заурядный Фауст петербургского пространства: мотив продажи души дьяволу. Демонические персонажи и их ипостаси.
«Шинель». Социологические трактовки. Жанровые модели. Житийный канон и его разрушение. Башмачкин в контексте юродства. Сакральная пародия. Маргинальность Башмачкина: пребывание в двух сферах. Косноязычие и его функция. Мотив искушения. Башмачкин в жанровой модели анекдота. Мифопоэтические смыслы. Переключение точки зрения. Метафорика переодевания.
Позиция повествователя: «незнание» и избыточная информация. Динамизм нарративной маски.
Споры о финале. Мотив оживления мертвеца. Прием слухов и его функция. Финал и его многосмысленность. Поиски “внутреннего” человека. Идеи Г. Сковороды в «Шинели».
«Записки сумасшедшего». Сумасшествие Поприщина: «ролевое поведение» и «детские корни». Мотив женщины и черта.
Миф о преображении в цикле. Авторское видение человека и религиозное мировоззрение писателя. Парадоксы художественного мышления: взаимодействие трагического и комического.
Драматургия. Трансформация классической драмы у Гоголя. Драматургические принципы Гоголя. Реализация диалогической концепции жизни. Комедия «Ревизор». Структура конфликта, динамика сюжета. Город-гротеск. «Мусор» и «куча» как символы. Безгеройность пьес. Концепция характера. Принципы комизма. Алогизм как принцип поэтики. Хлестаков как самый многосторонний персонаж. Психологическая мотивировка и смысл ошибки. Двойная развязка и ее функции. Смысл немой сцены и многообразие ее трактовок в науке. Генезис сцены. Барочная традиция. Картина К.Брюллова «Последний день Помпеи» в структуре комедии и ее функции. Эффект скульптурности. Образ Апокалипсиса и его воплощение в немой сцене. Гоголевская трактовка смеха. Смысл эпиграфа. «Театральный разъезд» как метатекст.
«Мертвые души». Поэма «Мертвые души» в контексте гоголевской философии истории: замысел и воплощение. Споры в со