Красота внешняя и внутренняя
И.А.Бунин Красавица Чиновник казенной палаты, вдовец, пожилой, женился на молоденькой, на красавице, дочери воинского начальника. Он был молчалив и скромен, а она знала себе цену. Он был худой, высокий, чахоточного сложения, носил очки цвета йода, говорил несколько сипло и, если хотел сказать что-нибудь погромче, срывался в фистулу. А она была невелика, отлично и крепко сложена, всегда хорошо одета, очень внимательна и хозяйственна по дому, взгляд имела зоркий. Он казался столь же неинтересен во всех отношениях, как множество губернских чиновников, но и первым браком был женат на красавице — и все только руками разводили: за что и почему шли за него такие? И вот вторая красавица спокойно возненавидела его семилетнего мальчика от первой, сделала вид, что совершенно не замечает его. Тогда и отец, от страха перед ней, тоже притворился, будто у него нет и никогда не было сына. И мальчик, от природы живой, ласковый, стал в их присутствии бояться слово сказать, а там и совсем затаился, сделался как бы несуществующим в доме. Тотчас после свадьбы его перевели спать из отцовской спальни на диванчик в гостиную, небольшую комнату возле столовой, убранную синей бархатной мебелью. Но сон у него был беспокойный, он каждую ночь сбивал простыню и одеяло на пол. И вскоре красавица сказала горничной: — Это безобразие, он весь бархат на диване изотрет. Стелите ему, Настя, на полу, на том тюфячке, который я велела вам спрятать в большой сундук покойной барыни в коридоре. И мальчик, в своем круглом одиночестве на всем свете, зажил совершенно самостоятельной, совершенно обособленной от всего дома жизнью, — неслышной, незаметной, одинаковой изо дня в день: смиренно сидит себе в уголке гостиной, рисует на грифельной доске домики или шепотом читает по складам все одну и ту же книжечку с картинками, купленную еще при покойной маме, смотрит в окна... Спит он на полу между диваном и кадкой с пальмой. Он сам стелет себе постельку вечером и сам прилежно убирает, свертывает ее утром и уносит в коридор в мамин сундук. Там спрятано и все остальное добришко его.
|
| Юрий Бондарев Новелла Красавица Я видел это на пригородной танцплощадке. Весёлый, горбоносый, гибкий, с фиолетовым отливом чёрных глаз, он пригласил её танцевать с таким зверским, жадным видом, что она испугалась даже, глянув на него жалким, растерянным взглядом некрасивой девушки, которая не ожидала к себе внимания. - Что вы, что вы! - Раз-решите? - повторил он настойчиво и показал крупные белые зубы деланной улыбкой. (5)- Мне будет оч-чень приятно. Она оглянулась по сторонам, будто в поиске помощи, быстро вытерла платочком пальцы, сказала с запинкой: - Наверно, у нас ничего не получится. Я плохо... - Ничего. (10)Прошу. Как-нибудь. Красавец танцевал бесстрастно, щегольски и, полный холодного высокомерия, не глядел на неё, она же топталась неумело, мотая юбкой, нацелив напряжённые глаза ему в галстук, и вдруг толчком вскинула голову - вокруг перестали танцевать, выходили из круга, послышался свист; за ними наблюдали, видимо, его приятели и делали замечания с едкой насмешливостью, передразнивали её движения, трясясь и корчась от смеха. Её партнёр каменно изображал городского кавалера, а она всё поняла, всю непростительную низость, но не оттолкнула, не выбежала из круга, только сняла руку с его плеча и, ало краснея, постучала пальцем ему в грудь, как обычно стучат в дверь. Он, удивлённый, склонился к ней, поднял брови, она снизу вверх медленно посмотрела ему в зрачки с непроницаемо-презрительным выражением опытной красивой женщины, уверенной в своей неотразимости, и ничего не сказала. Нельзя позабыть, как он переменился в лице, потом он отпустил её и в замешательстве как-то чересчур вызывающе повёл к колонне, где стояли её подруги. У неё были толстые губы, серые и очень большие, словно погружённые в тень диковатые глаза. Она была бы некрасивой, если бы не тёмные длинные ресницы, почти жёлтые ржаные волосы и тот взгляд снизу вверх, преобразивший её в красавицу и навсегда оставшийся в моей памяти. |
| Что красота? – ужель одно названье? Иль грудь высокая и гибкий стан, Или большие очи? – но порою Всё это не зовем мы красотою: Уста без слов – любить никто не мог, Взор без огня – без запаха цветок! М.Ю.Лермонтов. |
ЛЕСТЬ, ЛИЦЕМЕРИЕ
| Фрагмент из комедии «Горе от ума» А.С.Грибоедова Слова Молчалина (заветы отца Молчалину) Мне завещал отец: Во-первых, угождать всем людям без изъятья – Хозяину, где доведется жить, Начальнику, с кем буду я служить, Слуге его, который чистит платья, Швейцару, дворнику, для избежанья зла, Собаке дворника, чтоб ласкова была. |
ЧЕСТЬ И СОВЕСТЬ
| Очерк Д.Шеварова В письме к жене 18 мая 1836 года Пушкин удивлялся: откуда взялись эти благоразумные молодые люди, «которым плюют в глаза, а они утираются» вместо того, чтобы защитить свою честь? Иногда кажется, что мы вышли из шинелей именно этих людей. Звон упругой стали более не слышится нам в слове честь. Откроем словарь Даля, чтобы вспомнить, во имя чего ставилась на карту жизнь, полная великих надежд и гениальных замыслов. Итак, «честь – внутреннее нравственное достоинство человека, доблесть, честность, благородство души и чистая совесть». И тут же примеры: «Человек незапятнанной чести. По чести… Уверяю вас честью. Поступок, несовместимый с честью… Знал бы ты честь… Поле чести… Честь моя требует крови…» Дуэль! Только этот разряд убийственной силы мог стремительно восстановить нравственное равновесие. Подлец знал, что его подлость может быть наказана не взиманием штрафа через год по приговору суда, а сегодня вечером. Самое позднее – завтра утром. Пошляк не говорил двусмысленностей вслух, остерегаясь немедленного возмездия. Сплетник вынужден был осторожничать. В грозном свете дуэльных правил слово быстро отливалось в свинец. А как же Пушкин?! Какая непоправимая и бессмысленная гибель… Да, непоправимая, но не бессмысленная. Да, «невольник чести», но ведь чести! За год до дуэли Пушкин писал графу Репнину: «Как дворянин и отец семейства, я должен блюсти честь и имя, которое оставлю моим детям». Вот и всё, что остаётся детям: честь и имя. Всё остальное им не нужно, всё остальное – неважно. Очевидно, нам ещё многое предстоит пережить и передумать, чтобы вернуться к пониманию этой истины. |
| Иван Александрович Ильин Очерк о совести Есть старинное предание. В некотором государстве жил-был добрый король. Однажды в студёный зимний вечер, когда метель заносила глаза и ветер наметал сугробы, он увидел на дороге замерзающего нищего. У него сжалось сердце, и, не задумываясь, он снял свою тёплую мантию и завернул в неё несчастного. «Идём, — сказал он ему, поднимая его на ноги, — в моей стране найдётся и для тебя любящее сердце». Так проявляется совесть в человеческой душе, — часто неожиданно, но захватывающе и властно. В сознании нет ни суждений, ни формул. В бессловесной тишине совесть овладевает нашим сердцем. Её появление можно сравнить с подземным толчком, в котором выступает всегда присутствующая, но сокровенная сила. В тот миг, когда совесть овладевает нашей душой, у нас нередко бывает ощущение, будто в нас что-то проснулось или восстало — какая-то особая сила, которая, по-видимому, долго дремала и вдруг очнулась и властно развернулась... Совесть научает человека забывать о себе и делает его поступки самоотверженными. Скорби, заботы, опасения — все трудности; личной судьбы, не связывают его больше. Кажется, будто человек сбросил с себя бремя своекорыстия; или будто у него внезапно выросли крылья, поднявшие его вверх и вынесшие его из жизненного ущелья. Он совершил свой самоотверженный поступок и вернулся; может быть, в серую прозу повседневной жизни. Но он уже никогда не забудет то чувство блаженной силы и свободы, которое ему был дано пережить. Мы живём на земле в состоянии внутреннего раскола, от которого мы страдаем и который мы не умеем преодолеть. Это расхождение между нашими лично-эгоистическими побуждениями и нашим божественным призванием, которое мы иногда переживаем как внутреннее влечение, как духовную жажду. Это влечение духа требу от нас всегда одного и того же: самого лучшего. И если бы мы предались ему всецело и окончательно, то вся наша жизнь сложилась бы из них дел любви, мужественной верности, радостного исполнения долга… Но в действительности жизнь идёт иначе; мы слышим голос совести и не слушаемся его, а когда изредка слушаемся, то внутренняя раздвоенность лишает нас цельности и не даёт нам той великой радости, которую цельность души несёт с собою. Тогда мы испытываем наше «повиновение» совести как опасное жизненное «предприятие», как неблагоразумную мечтательную затею или как безрадостное исполнение долга и, следовательно, как тягостное бремя жизни... Надо отложить всякое теоретическое умствование. Надо ждать некоего эмоционально-волевого подземного толчка. Не надо ничего выдумывать, не надо размышлять и изобретать, не надо ничего предвосхищать. Не следует также спрашивать о том, что было бы «полезнее» всего или «целесообразнее» всего; эти вопросы решаются житейским опытом, наблюдением и рассуждением. Тем более не следует задавать вопрос о «приятном», «удобном», «выгодном», «умном», так как всё это не имеет никакого отношения к совестному акту. Этот вопрос следует ставить не теоретически, не с тем, чтобы узнать истину, сформулировать её и доказать; это было бы философское исследование. Вопрос должен быть поставлен практически, чтобы сделать, поступить, осуществить. А так как каждый практически-жизненный случай индивидуален, единствен в своём роде, то надо искать не общего правила, а личного указания для личного поведения в данном конкретном жизненном случае. Итак, без всяких предвзятых решений, без всяких оговорок, «условий», уклонений в один прекрасный день я стану таким, каков я есть, перед лицом совести: с тем, чтобы в данный конкретный миг моей личной жизни, «сейчас» и «здесь», внять её голосу, отдаться её зову и совершить поступок из глубины моего сердца. |
СМЫСЛ ЖИЗНИ
| Дмитрий Сергеевич Лихачёв. «Письма о добром и прекрасном» Письмо пятое. В чем смысл жизни Можно по-разному определять цель своего существования, но цель должна быть — иначе будет не жизнь, а прозябание. Надо иметь и принципы в жизни. Хорошо их даже изложить в дневнике, но чтобы дневник был «настоящим», его никому нельзя показывать — писать для себя. Одно правило в жизни должно быть у каждого человека, в его цели жизни, в его принципах жизни, в его поведении: надо прожить жизнь с достоинством, чтобы не стыдно было вспомнить. Достоинство требует доброты, великодушия, умения не быть узким эгоистом, быть правдивым, хорошим другом, находить радость в помощи другим. Ради достоинства жизни надо уметь отказываться от мелких удовольствий и немалых тоже... Уметь извиняться, признавать перед другими ошибку — лучше, чем юлить и врать. Обманывая, человек, прежде всего, обманывает самого себя, ибо он думает, что успешно соврал, а люди поняли и из деликатности промолчали, Вранье всегда видно. У людей особое чувство подсказывает — врут им или говорят правду. Но нет доказательств, а чаще — не хочется связываться... Природа создавала человека много миллионов лет, пока не создала, и вот эту творческую, созидательную деятельность природы нужно, я думаю, уважать, нужно прожить жизнь с достоинством и прожить так, чтобы природа, работавшая над нашим созданием, не была обижена. Природа созидательна, она создала нас, поэтому мы должны в нашей жизни поддерживать эту созидательную тенденцию, творчество и ни в коем случае не поддерживать всего разрушительного, что есть в жизни. Как это понимать, как прилагать к своей жизни, на это должен отвечать каждый человек индивидуально, применительно к своим способностям, своим интересам и т.д. Но жить нужно, созидая, поддерживать созидательность в жизни. Жизнь разнообразна, следовательно, и созидание разнообразно, и наши устремления к созидательности в жизни должны быть тоже разнообразны по мере наших способностей и склонностей. Как вы считаете? В жизни есть какой-то уровень счастья, от которого мы ведем отсчет, как ведем отсчет высоты от уровня моря. Точка отсчета. Так вот, задача каждого человека и в крупном, и в малом повышать этот уровень счастья, повышать в жизни. И свое личное счастье тоже не остается вне этих забот. Но главным образом — окружающих, тех, кто ближе к вам, чей уровень счастья можно повысить просто, легко, без забот. А, кроме того, это значит, повышать уровень счастья своей страны и всего человечества, в конце концов. Способы различные, но для каждого что-то доступно. Если не доступно решение государственных вопросов, что повышает всегда уровень счастья, если они мудро решаются, то повысить этот уровень счастья можно в пределах своего рабочего окружения, в пределах своей школы, в кругу своих друзей и товарищей. У каждого есть такая возможность. Жизнь — прежде всего творчество, но это не значит, что каждый человек, чтобы жить, должен родиться художником, балериной или ученым. Творчество тоже можно творить. Можно творить просто добрую атмосферу вокруг себя, как сейчас выражаются, ауру добра вокруг себя. Вот, например, в общество человек может принести с собой атмосферу подозрительности, какого-то тягостного молчания, а может внести сразу радость, свет. Вот это и есть творчество. Творчество — оно беспрерывно. Так что жизнь — это и есть вечное созидание. Человек рождается и оставляет по себе память. Какую он оставит по себе память? Об этом нужно заботиться уже не только с определенного возраста, но, я думаю, с самого начала, так как человек может уйти в любой момент и в любой миг. И вот очень важно, какую память он о себе оставляет. |
| Письмо шестое. Цель и самооценка Когда человек сознательно или интуитивно выбирает себе в жизни какую-то цель, жизненную задачу, он вместе с тем невольно дает себе оценку. По тому, ради чего человек живет, можно судить и о его самооценке – низкой или высокой. Если человек ставит перед собой задачу приобрести вес элементарные материальные блага, - он и оценивает себя на уровне этих материальных благ: как владельца машины последней марки, как хозяина роскошной дачи, как часть своего мебельного гарнитура. Если человек живет, чтобы приносить людям добро, облегчать их страдания при болезнях, давать людям радость, то он оценивает себя на Уровне этой своей человечности. Он ставит себе цель, достойную человека. Только жизненно необходимая цель позволяет человеку прожить свою жизнь с. достоинством и получить настоящую радость. Да, радость! Подумайте: если человек ставит себе задачей увеличивать в жизни добро, приносить людям счастье, какие неудачи могут его постигнуть? Не тому помочь, кому следовало бы? Но много ли людей не нуждаются в помощи? Если ты врач, то может быть, поставил больному неправильный диагноз? Такое бывает у самых лучших врачей. Но в сумме ты все-таки помог больше, чем не помог. От ошибок никто не застрахован. Но самая главная ошибка, ошибка роковая – неправильно выбранная главная задача в жизни . Не повысили в должности – огорчение. Не успел купить марку для своей коллекции – огорчение. У кого-то лучшая, чему тебя, мебель или лучшая машина – опять огорчение и еще какое! Ставя себе задачей карьеру или приобретательство, человек испытывает в сумме гораздо больше огорчений, чем радостей, и рискует потерять все. А что может потерять, человек, который радовался каждому своему доброму делу? Важно только, чтобы добро, которое человек делает, было бы его внутренней потребностью, шло от умного сердца, а не только от головы, не было бы одним только «принципом». Поэтому главной жизненной задачей должна быть обязательно задача шире, чем просто личностная, она не должна быть замкнута только на собственных удачах и неудачах. Она должна диктоваться добротой к людям, любовью к семье, к своему городу, к своему народу, стране, ко всей вселенной. Означает ли это, что человек должен жить как аскет, не заботиться о себе, ничего не приобретать и не радоваться простому повышению в должности? Отнюдь нет! Человек, который совсем не думает о себе, - явление ненормальное и мне лично неприятное: в этом есть какой-то надлом, какое-то показное преувеличение в себе своей доброты, бескорыстия, значительности. В этом есть какое-то своеобразное презрение к остальным людям, стремление выделиться. Поэтому я говорю лишь о главной жизненной задаче. А эту главную жизненную задачу не надо подчеркивать в глазах остальных. людей. И одеваться надо хорошо (это уважение к окружающим), но не обязательно «лучше других». И библиотеку себе надо составлять, но необязательно большую, чем у соседа. И машину хорошо приобрести для себя и семьи – это удобно. Только не надо превращать второстепенное в первостепенное и не надо чтобы главная цель жизни изнуряла тебя там, где это не нужно. Когда это понадобится – другое дело. Там посмотрим, кто и к чему способен |
СПОР
| Л.Павлова Статья Знаете ли вы, что существует множество разновидностей манеры вести спор? Понаблюдайте за своими товарищами во время диспута, дискуссии, полемики – вы, конечно, убедитесь, что ведут они себя по-разному. Одни, например, держатся уважительно по отношению друг к другу, не прибегают к нечестным приёмам и уловкам, не допускают резкого тона. Они внимательно анализируют доводы, которые предлагает оппонент, и основательно аргументируют свою позицию. Как правило, вовремя такого спора стороны испытывают глубокое удовлетворение, желание разобраться в обсуждаемых проблемах. Другие же, вступив в спор, начинают себя чувствовать, как на войне, поэтому они применяют непозволительные уловки. Главное – наголову разбить противника, поставив его в невыгодное, с их точки зрения, положение. Значит, и вам нужно находиться в боевой готовности. Наконец, есть и такие горе-спорщики, которые ведут себя самым непозволительным образом. Они в грубой форме обрывают оппонента, унижают его оскорбительными выпадами, говорят пренебрежительным или презрительным тоном, насмешливо переглядываются со слушателями, одним словом, ведут себя как невоспитанные люди. Таким образом, поведение полемистов, безусловно, влияет на успех обсуждения, поэтому понимание особенностей манеры спорить, умение на лету уловить изменения в поведении своих оппонентов, конечно, позволяет лучше ориентироваться в споре, наиболее точно выбирать вариант собственного поведения и определять тактику в споре. |
| Дмитрий Сергеевич Лихачёв. «Письма о добром и прекрасном» Письмо семнадцатое. Уметь спорить с достоинством В жизни приходится очень много спорить, возражать, опровергать мнение других, не соглашаться. Лучше всего проявляет свою воспитанность человек, когда он ведет дискуссию, спорит, отстаивая свои убеждения. В споре сразу же обнаруживается интеллигентность, логичность мышления, вежливость, умение уважать людей и... самоуважение. Если в споре человек заботится не столько об истине, сколько о победе над своим противником, не умеет вы слушать своего, противника, стремится: противника «перекричать», испугать обвинениями, - это пустой человек, и спор его пустой. Как же ведет спор умный и вежливый спорщик? Прежде всего он внимательно выслушает своего противника – человека, который не согласен с его мнением! Больше того, если ему что-либо неясно в позициях его противника, он задаст ему дополнительные вопросы. И еще: если даже все позиции противника ясны, он выберет самые слабые пункты в утверждениях противника и, переспросит, это ли утверждает его противник. Внимательно выслушивая своего противника и переспрашивая, спорящий достигает трех целей: 1) противник не может возразить тем, что его «неправильно поняли», что он «этого не утверждал»; 2) спорящий своим внимательным отношением к мнению противника сразу завоевывает себе симпатии среди тех, кто наблюдает за спором; и 3) спорящий, слушая и переспрашивая, выигрывает время для того, чтобы обдумать свои собственные возражения (а это тоже немаловажно) уточнить свои позиции в споре. В дальнейшем, возражая, никогда не слёдуёт прибегать к недозволенным приемам спора и придерживаться следующих правил: 1) возражать, но не обвинять; 2) не «читать в сердце», не пытаться проникнуть в мотивы убеждений противника («вы стоите на этой точке зрения, потому что она вам выгодна», «вы так говорите, потому что вы сам такой и т. д.); 3). Не отклоняться в сторону от темы спора; спор нужно уметь доводить до конца, то есть либо до опровержения тёзиса противника, либо до признания правоты противника. На последнем своем утверждении я хочу остановиться особо. Если вы с самого начала ведете спор вежливо и спокойно, без заносчивости, то тем самым вы обеспечиваете себе спокойное отступление с достоинством. Помните: нет ничего красивее в споре, как спокойно, в случае необходимости, признать полную или частичную правоту противника. Этим вы завоёвываете уважение окружающих. Этим показываете, как дорога вас истина. Этим вы как бы призываете к уступчивости и своего противника, заставляете его смягчить крайности своей позиции. Конечно, признавать правоту противника можно только тогда, когда дело касается не ваших, общих убеждений, не ваших нравственных принципов (они всегда должны быть самыми высокими). Человек не должен быть флюгером, не должен уступать оппоненту только для того, чтобы ему понравиться, или, боже сохрани, из трусости, из карьерных соображений и т.д. Но уступить с достоинством в вопросе, который не заставляет вас отказаться от своих общих убеждений (надеюсь, высоких) или с достоинством принять свою победу, не злорадствуя над побежденным в споре; не торжествуя, не оскорбляя законного самолюбия оппонента, – как это красиво! Одно из самых больших интеллектуальных удовольствий – следить за спором, который ведется умелыми и умными спорщиками. Нет ничего более глупого в споре, чем спорить без аргументации. Помните у Гоголя разговор двух дам в «Мертвых душах»: – Милая, это пестро! – Ах нет, не пестро! – Ах, пестро! Когда у спорящего нет аргументов, – появляются просто «мнения» |
СЧАСТЬЕ
| Валентин Григорьевич Бахмутов. Радуга Рассказ В детстве, наверное, все кажется красивее, чем на самом деле, а мир – совершеннее. Когда у меня хорошее настроение, я люблю вспоминать мое далекое детство. У меня не было дорогих игрушек, меня не возили к морю, но у меня была природа – богатая природа Алтайских гор. Больше всего я любил, да и сейчас люблю, радугу. Сколько в ней прелести и волшебства! Как-то бабушка рассказала мне, что если добежать до конца радуги и обхватить ее руками, то все люди будут счастливыми и здоровыми. Как это прекрасно – счастье сразу для всех! Я не помню, как мне представлялось это, только больше всего хотелось, чтобы не болела бабушка, а уж ради этого стоило бежать. С тех пор я стал ждать радугу, даже готовился к ее штурму – для тренировки бегал. Однажды с утра выдался ведренный день… Никто не заметил, как на горизонте появилась маленькая тучка… Яркий солнечный день вмиг потускнел…раздался гром…дождь начал капать крупными каплями… Ливень продолжался недолго… И вот вновь блеснуло солнце… Вдруг я увидел радугу! Крутая, ярко горящая, она уперлась концом как раз в нашем огороде. Я зажмурил глаза, все еще не веря, что вот она, долгожданная радуга, которая поможет мне сделать всех счастливыми. Радуга не исчезла. Наоборот, наливалась ярче. И я побежал! Каково же было мое удивление, когда на том месте, где была радуга, ее не оказалось. Она ловко перепрыгнула теперь на берег реки и была так же хороша. Я вновь затаил дыхание и побежал. И снова неудача! Радуга дразнила меня. Было обидно и больно, что не удалось добыть людям счастье. От досады я заплакал |
| Феликс Давыдович Кривин. Сотворение человека. Сказка Вылепил бог человека. Все ему сделал как настоящее, еще и кусок глины остался. Спрашивает у человека: - Что тебе из этого слепить? Оглядел себя человек: руки-ноги есть, голова тоже на месте. Чего еще надо? - Слепи мне, - говорит, - счастье. Остальное вроде имеется. Призадумался бог, стал вспоминать. Много он повидал на своем веку, а счастья так и не видел. Поди знай, как его лепить. - Вот тебе твое счастье, - сказал бог и протянул человеку нетронутый кусок глины. – Да, да, в этом и состоит твое счастье – в куске глины, из которого можно, что хочешь, вылепить. Человек взял глину, повертел в руках. Покачал головой: - Да-а…это ты ловко придумал… |
| Фрагмент поэмы Николая Алексеевича Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» Счастье Григория Добросклонова – в служении народу. И скоро в сердце мальчика С любовью к бедной матери Любовь ко всей вахлачине Слилась, — и лет пятнадцати Григорий твердо знал уже, Кому отдаст всю жизнь свою И за кого умрет. ... лет пятнадцати Григорий твердо знал уже, Что будет жить для счастия Убогого и темного Родного уголка |
ТАЛАНТ
Из книги Ярослава Голованова «Этюды об учёных» Леонардо да Винчи: «ТЕОРИЯ – ПОЛКОВОДЕЦ, ПРАКТИКА – СОЛДАТЫ» Несколько лет назад инженеры, взяв чертежи конструкций Леонардо да Винчи, решили построить по ним машины. Так, рождённые в веке пятнадцатом, пришли в век двадцатый вертолёт и планёр, первый самодвижущийся экипаж с пружинным механизмом, и парашют, и выдвижная пожарная лестница. Страшное наводнение обрушилось на Флоренцию. Стали думать, как избежать затопления в будущем, и тут нашли проект Леонардо, проект защиты города от будущих наводнений – подарок из века пятнадцатого веку двадцатому… В разные годы я прочитал разные книги о Леонардо, видел его картины в музеях Ленинграда, Лондона и Парижа. И всякий раз, читая эти книги и глядя на эти картины, думал о необыкновенном, фантастическом и, очевидно, единственном исключении, которое сделала природа для рода человеческого. Ей словно наскучила бесконечность обыденных характеров. Её не удовлетворяли даже умы исключительной силы, отдавшие свой гений живописи или механике, музыке или ратному искусству. Она захотела соединить все эти таланты в одном человеке, наделив его одного таким разнообразием совершенств, каких хватило бы на добрый десяток людей, наверняка бы вошедших в историю прогресса, – таким был Леонардо. Вазари, первый его биограф, писал: «Не говоря уже о красоте его тела, которая была выше всякой похвалы, в каждом его движении была бесконечная прелесть; он обладал такими дарованиями, что легко одолевал всякие встречавшиеся ему препятствия. Его громадная физическая сила соединялась с ловкостью, ум и смелость его всегда отличались каким-то царственным и великодушным характером…» По воспоминаниям современников, Леонардо – участник всех состязаний и турниров, прекрасный пловец, фехтовальщик, искуснейший всадник, шутник, острослов и блестящий рассказчик, эрудит-оратор, любезнейший кавалер, танцор, певец, поэт, музыкант и конструктор музыкальных инструментов, гениальный художник и теоретик искусства, математик, механик, астроном, геолог, ботаник, анатом, физиолог, военный инженер, мыслитель-материалист, далеко обогнавший своё время, – весь этот спектр сконцентрировался линзой эпохи Возрождения, породив какое-то почти волшебное празднество духовной расточительности, которое едва ли отмечается в календаре человечества чаще чем один раз в тысячу лет. Это случилось 15 апреля 1452 года. У простой крестьянки, юной красавицы Катарины, родился сын Леонардо. Его мать скоро умерла, и отец – флорентийский нотариус Пьеро да Винчи – взял незаконнорождённого сына в свой дом. У него было три мачехи, две последние – почти одногодки с Леонардо, и все любили его и баловали, так что сердце его не зачерствело без нежности, необходимой человеку хотя бы в детстве. В 14 лет стал он учеником великого тосканца Вероккио – скульптора и живописца, а в 20 лет был провозглашён «мастером», и действительно был уже мастером, неподражаемым и самобытным живописцем. Он работает всю жизнь и, очевидно, не представляет себе состояния, которое мы в быту называем отдыхом и покоем. Отдых для него лишь смена рода деятельности. Он творит всегда и везде. Когда его упрекали за то, что он долго не кончает «Тайную вечерю», он говорил, что упрёки напрасны, что он занят только этой работой. – Да, но монахи говорят, что ты целыми днями не бываешь у картины, – возразил миланский герцог. – Ваше высочество знает, – ответил Леонардо, – что мне осталось написать только голову Иуды, который был, как известно всему миру, величайшим канальей. Следовательно, необходимо дать ему физиономию, вполне соответствующую столь чудовищной подлости. Поэтому в течение года, а может быть и более, я ежедневно, утром и вечером, хожу в Боргетто, где, как известно вашему высочеству, живут все мошенники и негодяи вашей столицы. Но до сих пор я ещё не могу найти ни одного злодейского лица, достаточно меня удовлетворяющего. Как только я найду такое лицо, я кончу картину в один день… Так он работал. Казалось бы, ему, избраннику судьбы, всё давалось легко. Но нет, его всегда обуревают сомнения. Он делает десятки эскизов и набросков перед тем, как приняться за картину. «Если все кажется лёгким, – говорит он своим ученикам, – это безошибочно доказывает, что работник весьма мало искусен и что работа выше его разумения». Невиданная динамика «Благовещения», удивительный ритм и эмоциональная щедрость «Тайной вечери», почти мистический секрет улыбки «Моны Лизы» создали Леонардо-художнику всемирную славу, неподвластную четырём векам. Они стали символами таланта, хотя у таланта нет символов, и эталонами искусства, хотя у искусства не может быть эталонов. Его картины знают все. Но не все знают, что лишь копии и восторженные свидетельства поражённых современников остались нам от других работ его, очевидно теперь уже навсегда утерянных. Юношей он собрал в ящик жуков, кузнечиков, змей, мышей, ящериц и, глядя на них, нарисовал фантастическое чудовище, столь ужасное, что отец его, войдя в комнату, где в лучах яркого солнца стояла картина, обратился в бегство. Этой картины нет. Историк искусства Вазари рассказывает о великолепном картоне «Грехопадение Адама и Евы», отмечая: «…никто не достиг подобного совершенства». Картон исчез. Около трёх лет работает художник над эскизом полотна, которое должно было украсить большой зал флорентийского совета. Право на это оспаривали два титана: 52-летний Леонардо и 30-летний Микеланджело. Современники не могли отдать предпочтение ни одной из них. И обе не дошли до нас. Потеряны портреты короля Франсиска I и королевы Клавдии, потеряна рукопись «Что предпочтительнее: скульптура или живопись?». Погибли десятки рисунков. Погибла расстрелянная гасконскими арбалетчиками модель конной статуи миланского герцога Франческо Сфорцы, над которой Леонардо работал 16 лет! Её воспевали поэты, люди со всей Италии приходили в Милан, чтобы увидеть это чудо… Почему я пишу об утраченных картинах и скульптурах? Леонардо ставил живопись выше всех других своих занятий и к концу своей жизни почитался более всего как великий художник. И если до нас дошло не более десяти его живописных работ, если в этом наследии его такие гигантские потери, то как же велики они в сфере научного и технического творчества! Но и при этом справедливом допущении как невероятно много сделал этот человек в мире науки и техники! Иногда он оставлял математические пометки на полях рукописей, на клочках, рисовал чертежи, не заботясь о том, как, например, будут ломать себе головы потомки над рисунком барки, о которой лишь мельком сказано, что она способна плыть против ветра. Может быть, он опередил Фултона с его пароходом – мы просто не знаем этого. В записной книжке мельком пометил, что сделал зарисовки Луны, но рисунки эти до сих пор найти не могут. Мы знаем, что за 40 лет до Коперника он написал трактат о вращении Земли, за три века до Лавуазье говорил о «жизненном воздухе», который мы называем кислородом, почти на 100 лет обогнал он Кардано, изобретателя камеры-обскуры, на 300 лет – Соссюра, изобретателя гигрометра. Он стоит на пороге начал гигростатики, открытых Паскалем, шаг отделяет его от телескопа Галилея. Леонардо да Винчи ввёл в математике знаки плюс и минус; бросая камни в воду, объяснил распространение звуковых волн; начертил со слов Америго Веспуччи первую карту Нового Света и высказал предположение, что «белый цвет есть причина всех цветов». До настоящего времени при всём могуществе нашей техники, несмотря на все усилия энтузиастов-изобретателей, орнитоптер – самолёт с машущими крыльями – не построен. Но я убеждён, что рано или поздно он будет построен, потому что Леонардо не ошибался. Он писал: «Птица есть аппарат, работающий на основе математических законов, поэтому для человека возможно сделать такой же аппарат, со всеми его движениями». Перед ним каскад прозрений в эпоху, когда алхими ки бились над превращением ртути в золото, а схоласты спорили о том, материальна или нематериальна одежда ангела, принёсшего святой деве благую весть. Дело даже не в количестве сделанных им открытий и не в том даже, что многие из них (геликоптер, например) далеко обогнали своё время. Леонардо да Винчи в науке – это зарождение эпохи опыта, эпохи, и ныне царствующей в исследованиях и проникшей в современные области науки, ещё не существовавшие во времена великого итальянца. Все окружающее было для него гигантской лабораторией, где исследовались мысль и чувство. «Одна только природа – наставница высших умов», – пишет он. А в другой раз отмечает: «Истолкователем природы является опыт. Он не обманывает никогда. Наше суждение иногда обманывается, потому что ожидает результатов, не подтверждаемых опытом. Надо производить опыты, изменяя обстоятельства, пока не извлечём из них общих правил, потому что опыт доставляет истинные правила. Но к чему служат правила? – спросите вы. Я отвечу, что они, в свою очередь, направляют наши исследования в природе и наши работы в области искусства. Они предостерегают нас от злоупотреблений и от недостаточных результатов». В этих словах – целая научная программа, сохранившая всю свою ценность и по сей день. Этот человек всю жизнь был зависим от сиятельных меценатов. У него были верные друзья и заклятые враги. Но даже здесь судьба сделала редчайшее исключение: у великого Леонардо были великие враги. Микеланджело, презрительно морща свой поломанный нос, утверждал, что его служанка разбирается в живописи и в скульптуре лучше, чем этот «миланский скрипач». Прозвище лишь подчёркивало многогранность Леонардо: он действительно был выдающимся музыкантом своего времени, любимцем пиров и карнавалов. Да, он был увлекающимся, даже несколько разбросанным, «разрывающимся на части», весёлым балагуром, то пугающим своих друзей живой ящерицей с пришитыми кожаными крыльями, то потешающим толпу механическим львом. Некоторые биографы порицают его за это. Но ведь это несправедливо, потому что он любил не искусство и не науку, а жизнь. Её видел он в новом механизме, и в прекрасном лице женщины, и в многоцветье радуги. …Я помню: был тусклый денёк. Вода Луары странно ничего не отражала и словно не двигалась, лишь поигрывала скупыми, приглушёнными бликами далёкого невидимого солнца. Шпили и башни Амбуаза блестели от водяной пыли, бесшумно летевшей из низкой небесной мути, и все вокруг: дома, ещё не по-осеннему свежая трава и листва деревьев, плащи и куртки шумных и вертлявых американцев, дружно, как десантники из самолёта, посыпавшихся из ту< Наши рекомендации |