Томсон удит рыбу и от души смеется

В защиту своей теории «последние» приводили, во-первых, мнение одного из жителей деревни Мойат – 26-летнего Мартина Блетчера, того самого, кто увидел пустую лодку плывущей по озеру 8 июля. Считается, что именно этот человек является автором версии суицида Томсона. Во-вторых, они ссылались на слова друга художника, рейнджера Марка Робинсона, который описывал художника так: «Том являлся настоящим исследователем, который постоянно «брал уроки» у людей и природы. Но, как любой творец, был подвержен настроению. В один день он мог быть веселым, словно ребенок. Прыгал, хохотал и резвился. А на следующий мог впасть в полное уныние и тоску. Одно было всегда ясно – его цели имели только чистую, не запятнанную корыстными мотивами, природу».
В этих словах сторонники теории суицида углядывали, якобы, нестабильность характера пейзажиста, нисколько не учитывая того факта, что никто из знакомых никогда не замечал за Томом Томсоном признаков депрессии или неудовлетворенности жизнью. Напротив, его считали человеком довольно жизнерадостным, общительным, легким, и верящим в свою судьбу. Ведь к 1917 году о нем, как о талантливом художнике, начала узнавать вся Канада. Он не терзался состоянием творческого кризиса, а безудержно творил. Дружил с группой самых известных канадских пейзажистов 20-го века, вошедшей в историю изобразительного искусства под названием «Group of Seven». Его картины становились популярными, он жил в самом красивом, по его мнению, месте на планете, был любим женщинами и имел массу планов на будущее. Но, и по сей день, лагерь сторонников теории суицида Томсона довольно обширен. При этом, фанаты данной версии нисколько не озадачиваются вопросом прояснения, каким же способом он мог «укоротить себе жизнь».
На мой взгляд, эта теория абсолютно нежизнеспособна, ибо, в первую очередь, не проясняет появление на теле погибшего художника синяка на виске, кровоподтека из уха и обернутой вокруг ноги рыболовной лески. Во-первых, человек, прекрасно обращающийся с огнестрельным оружием и являющийся заядлым охотником, для самоубийства, скорее всего, воспользовался бы винтовкой или пистолетом, а не пошел бы топиться. Во-вторых, с целью привязать к ноге груз, он воспользовался бы не тонкой и легко рвущейся леской, а крепкой веревкой. В-третьих, довольно сложно понять, откуда в случае утопления на виске у погибшего появился внушительный синяк, ведь такие внутренние кровоподтеки появляются только в случае действующей системы кровообращения, то есть, исключительно при жизни.
Не в пример теории о самоубийстве Тома Томсона, те, кто верит, что художника убили, в состоянии объяснить каждый из этих фактов. Вот только у них отсутствует однородность версии, ибо, как оказалось, в окружении погибшего существовало несколько человек, подходящих на роль того, кто мог хотеть его смерти.
В первую очередь, одной из главных загадок в жизни пейзажиста называют его сердечные дела, которые, по одной из версий, и привели к убийству художника. Ведь, как стало известно спустя несколько десятков лет после его трагической гибели, кажется, у Томсона существовала тайная любовная связь с женщиной по имени Виннифред Трейнор.

Виннифред Трейнор

По прошествии многих лет после ее смерти в 1962 году, Виннифред Трейнор стала одной из самых загадочных и знаковых фигур в деле гибели великого художника, хотя никто так точно и не знает, какую именно роль она в ней сыграла. Между тем, о ней написаны несколько киносценариев, книг и даже мюзикл. И это о ней звучит известная баллада под названием «Three Pistols» канадской рок-группы «The Tragically Hip», посвященная Томасу Томсону.

Well, little girls come on Remembrance Day
Placing flowers on his grave
She waits in the shadows till after dark
To sweep them all away

И все же рядом с именем погибшего пейзажиста имя Виннифред Трейнор впервые стало появляться лишь в семидесятых годах прошлого столетия. Вскользь, как о хорошем друге, а не как о любимой женщине Томсона, первое упоминание о ней прозвучало в книге «Tom Thomson: The Algonquin Years», вышедшей в 1969 году и написанной дочерью Марка Робинсона, Оттелин Эддисон.
Том и Винни познакомились в 1913 году, когда женщине исполнилось 28 лет, а Тому уже было 35. Старшая дочь Хью Трейнора, бригадира лесозаготовительной компании «Huntsville Lumber Company», миловидная и худенькая Уинфред вместе с семьей лето проводила в коттедже, стоящем всего в нескольких сотнях метров от «хижины художника» Томаса Томсона.

Те, кто помнил девушку до июля 1917 года, описывали ее, как обаятельного и крайне отзывчивого человека. Она была настоящей личностью – умной, открытой, очень искренней, честной и готовой к самопожертвованию. Если кто-то нуждался в помощи написать письмо, подать прошение в пенсионный фонд или просто получить моральную поддержку, она всегда была рядом, готовая с открытым забралом встречать неудачи и отстаивать интересы даже малознакомых людей. Ее отличительной особенностью было бесстрашие и неумение лицемерить, она никогда не вела досужих разговоров, и не участвовала в сплетнях. Многие говорили, что от природы Виннифред была наделена обаянием и красотой, которой она, впрочем, никогда не пользовалась. И даже выражала к ней некое пренебрежение, с равнодушием одеваясь, наскоро собирая волосы в прическу и совершенно не задумываясь о том, как выглядит. Казалось, что ее заботят вещи более возвышенные, нежели собственный вид. Но даже при этом, как утверждали знакомые, ей удавалось заметно выделяться на фоне разряженных подруг, красивых, словно куклы, но равнодушных и поверхностных.

Никому неведомо, как произошло само знакомство Томаса и Винни, известно лишь, что, начиная с 1913 года, художник регулярно стал захаживать в хижину соседей выпить рюмочку чая с седовласым Хью Трейнором за беседой о погоде, местных красотах, и политической ситуации в мире. Мире, который, к слову сказать, в 1913 году стоял на пороге Первой мировой войны.
О своих «более тесных» отношениях с Виннифред Томас никому никогда не рассказывал, но слухи об их специфической «дружбе» имели место быть. Разумеется, открыто об этом никто не говорил, ибо в те времена такие вещи предпочитали не афишировать. Точно известно лишь, что он подарил ей несколько десятков своих работ, которые, по большей части хранились в хижине Трейноров в Алгонкине. А весной и зимой 1915 и 1916 годов навещал Виннифред в Хантсвилле, где в холодную часть года проживала семья Трейноров.
Вероятнее всего, незадолго до своей гибели Томас и Виннифред оказались помолвлены, и на момент гибели своего возлюбленного Виннифред была от него беременна. По крайней мере, в 1969 году об этом уверенно заявила племянница Виннифред, хранящая, но так никогда и не обнародовавшая, переписку между своей тетей и Томасом. Она утверждала, что письма между ними содержали «неоспоримые доказательства того, что, Том и тетя были обручены».