Заповедь Р. Киплинг (перевод М. Лозинского)

Владей собой среди толпы сметенной, тебя клянущей за смятенье всех,

Верь сам в себя наперекор Вселенной, и маловерным отпусти их грех;

Пусть час не пробил, жди, не уставая, пусть лгут лжецы, не снисходи до них;

Умей прощать, и не кажись прощая, великодушней и мудрей других.

Умей мечтать, не став рабом мечтанья, и мыслить мысли не обожествив;

Равно встречай успех и поруганье, не забывая, что их голос лжив;

Останься тих, когда твоё же слово калечит плут, чтоб забавлять глупцов,

Когда вся жизнь разрушена и снова ты должен всё воссоздавать с основ.

Умей поставить в радостной надежде, на карту всё, что накопил трудом.

И проиграть и нищим стать, как прежде, и никогда не пожалеть о том.

Умей принудить сердце, нервы, тело тебе служить, когда в твоей груди

Уже давно всё пусто, всё сгорело, и только воля говорит: «Иди!»

Останься прост, беседуя с царями, останься честен, говоря с толпой,

Будь прям и твёрд с врагами и друзьями, пусть все, в свой час, считаются с тобой,

Наполни смыслом каждое мгновенье, часов и дней неумолимый бег –

Тогда весь мир ты примешь во владенье, тогда, мой сын, ты будешь ЧЕЛОВЕК!

2 вариант

Какие человеческие пороки (7-8), порицает средневековый арабский поэт Абу-ль-Атахия, либо выявите в тексте столько же добродетелей.

Могу ль не славить Бога я, достоинство забыв, И будь возвышен добротой – ведь нет иных высот!

За то, что ты, его слуга, заносчив и чванлив? Не состязайся с дураком, что знатен и богат.

Своё ты сердце превратил в унылую тюрьму, Убогий праведник-мудрец – тебе названный брат.

А годы прожитые – в дань тщеславью своему. Желаешь временных услад – теряешь время зря.

Зачем, безумец и гордец, идёшь путями зла? Минутной пользы не ищи, она источник зла.

Всё достояние твоё – могильная зола. Благая, истинная цель к деянью будит нас.

Умей обуздывать себя, не поддавайся лжи. Поступки взвешивает Бог, когда он судит нас.

Храни терпенье, человек, и правдой дорожи. К земным богатствам не тянись, к презренной суете, Воздержан будь – и от беды смирение спасёт, Твоя бессмертная душа томится в нищете.

Вариант 3 Выявите (4-5) добродетелей и противоположных им пороков, пропагандируемых Владимиром Маяковским в этом детском произведении.

ЧТО ТАКОЕ ХОРОШО, ЧТО ТАКОЕ ПЛОХО

Крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха: - Что такое ХОРОШО, что такое ПЛОХО?

У меня секретов нет. Слушайте, детишки,-

Папы этого ответ помещаю в книжке.

Если сын чернее ночи, грязь лежит на рожице, -

Ясно это плохо очень для ребячьей кожицы.

Если мальчик любит мыло и зубной порошок,

Этот мальчик очень милый, поступает хорошо.

Если бьёт дрянной драчун слабого мальчишку,

Я такого не хочу даже вставить в книжку.

Этот вот кричит: - Не трожь! Тех, кто меньше ростом!

Этот мальчик так хорош, загляденье просто.

Если кто порвал подряд книжицу и мячик,

Октябрята говорят плоховатый мальчик.

Если мальчик любит труд, тычет в книжку пальчик,

Про такого пишут тут: он хороший мальчик.

От вороны карапуз убежал, заохав.

Мальчик этот просто трус. Это очень плохо.

Этот, хоть и сам с вершок, спорит с грозной птицей.

Храбрый мальчик, хорошо, в жизни пригодится.

Этот в грязь полез и рад, что грязна рубаха.

Про такого говорят: Он плохой, неряха.

Этот чистит валенки, моет сам галоши.

Он, хотя и маленький, но вполне хороший.

Помни это каждый сын. Знай любой ребёнок:

Вырастет из сына свин, если сын – свинёнок.

Мальчик радостный пошел, и решила кроха: «Буду делать хорошо, и не буду плохо».

4 вариант Выберите из стихотворения китайского поэта Цзюй Юаня востребованные в высшем китайском обществе добродетели. Не менее 7-8.

ОДА МАНДАРИНОВОМУ ДЕРЕВУ

Я любуюсь тобой - мандариновым деревом гордым,

О, как пышен убор твой - блестящие листья и ветви.

Высоко поднимаешься ты, никогда не сгибаясь,

На прекрасной земле, где раскинуты южные царства.

Корни в землю вросли, и никто тебя с места не сдвинет,

Никому не сломить вековое твое постоянство.

Благовонные листья цветов белизну оттеняют,

Густотою и пышностью радуя глаз человека.

Сотни острых шипов покрывают тяжелые ветви,

Сотни крупных плодов среди зелени свежей повисли,

Изумрудный их цвет постепенно становится желтым,

Ярким цветом горят они и пламенеют на солнце.

А разрежешь плоды - так чиста и прозрачна их мякоть

Что сравню я ее с чистотою души благородной.

Но для нежности дивной тончайшего их аромата,

Для нее, признаюсь, не могу отыскать я сравненья.

Я любуюсь тобою, о, юноша смелый и стройный,

Ты стоишь - одинок - среди тех, кто тебя окружает.

Высоко ты возвысился и, никогда не сгибаясь,

Восхищаешь людей, с мандариновым деревом схожий.

Глубоко твои корни уходят в родимую землю,

И стремлений твоих охватить нам почти невозможно.

Среди мира живого стоишь, независим и крепок.

И, преград не страшась, никогда не плывешь по теченью.

Непреклонна душа твоя, но осторожны поступки -

Ты себя ограждаешь от промахов или ошибок.

Добродетель твою я сравню лишь с твоим бескорыстьем,

И, живя на земле, как луна и как солнце ты светел.

Все года моей жизни, отпущенные судьбою,

Я хочу быть твоим неизменным и преданным другом!

Ты пленяешь невольно своим целомудрием строгим,

Но за правду святую сражаешься стойко и твердо.

Пусть ты молод годами и опытом не умудрен ты, -

У тебя поучиться не стыдно и старцу седому.

С повеленьем Бо И я сравнил бы твое повеленье,

Да послужит оно для других благородным примером.

5 вариант Составьте исходя из этого отрывка из индийской поэмы «Рамаяна» перечень добродетелей царевича Рамы Не менее 7-8.

Как дивная Адити, бога родив, Громовержца. Лица красотой небывалой, величием сердца, И доблестью славился Рама, и нравом безгневным. Царевич отца превзошел совершенством душевным. Всегда жизнерадостен, ласков, приветлив сугубо, С обидчиком он обходился достойно, не грубо. На доброе памятлив, а на худое забывчив, Услугу ценил и всегда был душою отзывчив. Он общества мудрых искал, к разговорам досужим Любви не питал и владел, как мужчина, оружьем. Себе в собеседники он избирал престарелых, Приверженных благу, в житейских делах наторелых. Он был златоуст: красноречье не есть краснобайство! Отвагой своей не кичился, чуждался зазнайства. Он милостив к подданным был и доступен для бедных, Притом - правдолюб и законов знаток заповедных. Священной считал он семейную преданность близким, К забавам дурным не привержен и к женщинам низким. Свой гнев обуздал он и в дружбе хранил постоянство. Он время рассудком умел охватить и пространство. Чтоб суть человека раскрылась, его подоплека, - Царевичу было довольно мгновения ока. Он разумом быстрым постиг обхожденья искусство, И тайны хранить научился, и сдерживать чувства. Не вымолвит бранного слова и, мыслью не злобен, Проступки свои, как чужие, он взвесить способен. Он милостиво награждал и смягчал наказанье. Сноровист, удачлив, он всех побеждал в состязанье. Столкнув колесницы в бою иль сойдясь в рукопашной, Ни богу, ни асуру не дал бы спуску бесстрашный! Злоречья, надменности, буйства и зависти чуждый, Решений своих никогда не менял он без нужды. И Раму народ возлюбил, и Айодхьи владетель За то, что сияла, как солнце, его добродетель.

1 вариант Составьте исходя из этого отрывка из индийской поэмы «Махабхарата» перечень добродетелей востребованных при дворе индийского правителя. Не менее 7-8.

Пандавам сказал с добротою всегдашней Цари презирают советчиков вздорных,

Жрец Дхаумья – их наставитель домашний: А также искательных, лживых придворных.

«Быть может, всё то, что скажу я, не ново. Без ведома царского, царского взгляда,

Но это – любовью рождённое слово. Свершать и ничтожного дела не надо.

Вы знаете, царские дети, прекрасно, Любому его подчиняйтесь приказу,

Что жизнь при дворе тяжела и опасна. Чтоб ярости царской не видеть ни разу.

Без спросу не суйтесь в дворцовые двери. Царю говорите открыто и внятно

Вы к царской любви не питайте доверье. Лишь то, что полезно, лишь то, что приятно.

Не следует к месту стремиться такому, Ценнее приятных – полезные речи,

Которое будет желанно другому. А всё же царю не перечьте при встрече.

Слуге, возгордившись, взбираться негоже Не надо кричать: «Я умён! Я бесстрашен!» -

На царских слонов, колесницу и ложе. Приятен слуга, что смиреньем украшен.

Коль месту сопутствует слава дурная, - За труд получив от владыки даренья,

Бегите его клеветы не желая. Служите усердья полны и смиренья, -

К царю, коль не спросит, с советом не лезьте, Не спорить же с тем, чья рука самовластна,

Служите властителю молча, без лести: Чья ярость ужасна, а милость прекрасна!»

Бескорыстье

Бесстрашие

Благородство

Вдумчивость

Доброта

Красота

Мудрость

Независимость

Непоколебимость, Непреклонность

Осторожность

Патриотизм

Правдивость

Прямота

Рассудительность

Самостоятельность

Смелость

Стойкость

Твёрдость

Упорство

Целеустремлённость

Генри Лонгфелло. Песнь о Гайавате (Перевод И. Бунина)

ДРУЗЬЯ ГАЙАВАТЫ

Было два у Гайаваты

Неизменных, верных друга.

Сердце, душу Гайаваты

Знали в радостях и в горе

Только двое: Чайбайабос,

Музыкант, и мощный Квазинд.

Лучшим другом Гайаваты

Был прекрасный Чайбайабос,

Музыкант, певец великий,

Несравненный, небывалый.

Был, как воин, он отважен,

Но, как девушка, был нежен,

Словно ветка ивы, гибок,

Как олень рогатый, статен.

Если пел он, вся деревня

Собиралась песни слушать,

Жены, воины сходились,

И то нежностью, то страстью

Волновал их Чайбайабос.

Из тростинки сделав флейту,

Он играл так нежно, сладко,

Что в лесу смолкали птицы,

Затихал ручей игривый,

Замолкала Аджидомо,

А Вабассо осторожный

Приседал, смотрел и слушал.

Вся природа сладость звуков

У него перенимала,

Все сердца смягчал и трогал

Страстной песней Чайбайабос,

Ибо пел он о свободе,

Красоте, любви и мире,

Пел о смерти, о загробной

Бесконечной, вечной жизни,

Воспевал Страну Понима

И Селения Блаженных.

Дорог сердцу Гайаваты

Кроткий, милый Чайбайабос,

Музыкант, певец великий,

Несравненный, небывалый!

Он любил его за нежность

И за чары звучных песен.

Дорог сердцу Гайаваты

Был и Квазинд, - самый мощный

И незлобивый из смертных;

Он любил его за силу,

Доброту и простодушье.

Квазинд в юности ленив был,

Вял, мечтателен, беспечен;

Не играл ни с кем он в детстве,

Не удил в заливе рыбы,

Не охотился за зверем, -

Не похож он был на прочих.

Но постился Квазинд часто,

Своему молился Духу,

Покровителю молился.

"Квазинд, - мать ему сказала, -

Ты ни в чем мне не поможешь!

Лето ты, как сонный, бродишь

Праздно по полям и рощам,

Зиму греешься, согнувшись

Над костром среди вигвама;

В самый лютый зимний холод

Я хожу на ловлю рыбы, -

Ты и тут мне не поможешь!

У дверей висит мой невод,

Он намок и замерзает, -

Встань, возьми его, ленивец,

Выжми, высуши на солнце!"

Неохотно, но спокойно

Квазинд встал с золы остывшей,

Молча вышел из вигвама,

Скинул смерзшиеся сети,

Что висели у порога,

Стиснул их, как пук соломы,

И сломал, как пук соломы!

Он не мог не изломать их:

Вот настолько был он силен!

"Квазинд! - раз отец промолвил, -

Собирайся на охоту.

Лук и стрелы постоянно

Ты ломаешь, как тростинки,

Так хоть будешь мне добычу

Приносить домой из леса".

Вдоль ущелья, по теченью

Ручейка они спустились,

По следам бизонов, ланей,

Отпечатанным на иле,

И наткнулись на преграду:

Повалившиеся сосны

Поперек и вдоль дороги

Весь проход загромождали.

"Мы должны, - промолвил старец, -

Ворочаться: тут не влезешь!

Тут и белка не взберется,

Тут сурок пролезть не сможет".

И сейчас же вынул трубку,

Закурил и сел в раздумье.

Но не выкурил он трубки,

Как уж путь был весь расчищен:

Все деревья Квазинд поднял,

Быстро вправо и налево

Раскидал, как стрелы, сосны,

Разметал, как копья, кедры.

Раз по пенистой пучине,

По стремительной Повэтин,

Плыл с товарищами Квазинд

И вождя бобров, Амика,

Увидал среди потока:

С быстриной бобер боролся,

То всплывая, то ныряя.

Не задумавшись нимало,

Квазинд молча прыгнул в реку,

Скрылся в пенистой пучине,

Стал преследовать Амика

По ее водоворотам

И в воде пробыл так долго,

Что товарищи вскричали:

"Горе нам! Погиб наш Квазинд!

Не вернется больше Квазинд!"

Но торжественно он выплыл:

На плече его блестящем

Вождь бобров висел убитый,

И с него вода струилась.

Таковы у Гайаваты

Были верные два друга.

Долго с ними жил он в мире,

Много вел бесед сердечных,

Много думал дум о благе

Всех племен и всех народов.