Глава 17 неуверенность 2 страница

которым он так симпатизировал! Но главное было даже не в этом.

Далее Роман нашёл, что возникновение великих цивилизаций в Центральной и Южной Америке было обусловлено мигрировавшими из Азии уже после сравнительно чистокровной Красной Расы и «трех небольших групп смешанного происхождения, крупнейшая из которых представляла собой сочетание оранжевой и синей рас».

Но, гораздо позднее эти три «небольшие группы», получив всё же очень немного крови Красной Расы и малую долю крови Желтой Расы от приплывших моряков с японских островов, тем самым с последними получив, наконец, и толику АДАМИЧЕСКОЙ КРОВИ /!/, образовали смешанную Расу и, мигрировали в края, где их и обнаружили впоследствии конкистадоры.

И так как Оранжевая Раса характеризовалась необычайным стремлением строить всё и сооружать из всего, т.е. были прирожденные архитекторы, а Синяя Раса характеризовалась, как особо творческая и достигшая больших успехов в искусствах и сочетавшая в себе высокие умственные Способности с Душевностью, то неудивительно, что эта группа Индейцев достигла таких высот развития своих цивилизаций. Тем не менее, и эти достижения пришли в упадок и стяжали крах из-за вампирически центростремительного государственного строя и ужасного религиозного фанатизма, о чём в своём Фильме «Апокалипсис» и показал Режиссер Мэл Гибсон, использовав эпиграф

«Великую цивилизацию не покорить извне, пока она не разрушит себя изнутри» /Уилл Дюрант/.

Однако, после неожиданных встреч и общения с некоторыми довольно замкнутыми Людьми, в которых Роман почувствовал действительную Посвященность в Космические Знания, он догадался о некоторых Тайнах цивилизаций и их Символизме. Благодаря этим Людям, он осознал, что раз уж территория Индейского Народа Хопи, как и полуостров Индостан в Евразии, является Информационно-Энергетическим Символом Сердца Америки или антимира, а Египет символизирует вотчину Эзотерического Знания или Духовного Интеллекта, подключенного к Общекосмическому Сознанию, то это же КАЧЕСТВО африканской страны с её пирамидами символизировали и Древние Цивилизации в Центральной Америке!

Роман узнал также, что именно Тайные Знания Посвящённых Жрецов Ацтеков, как некогда Жрецов Египта, распространялись и продолжают распространяться ЧЕРЕЗ Мировоззрения Народов Красной Расы, ВОЗОБНОВЛЯЯ И ОСВЕЖАЯ ИСТИНУ посредством своих Вестников.

И так как Роман искал ответ о ДУХОВНОЙ Сути Красной Расы именно на Североамериканском континенте и предсказанного влияния её Мировоззрения на сознания Людей ВСЕГО МИРА, то нашёл, что и давнюю Весть о Едином Боге или Великом Духе

«Из всех рас, воспринявших учения сотни /т.е. давних Проповедников видимого глазу телесного персонала невидимого Князя Мира или Земли, - прим. Цитирующего/, дольше всего их сохранял красный человек»(«Книга Урантии»).

И если

«…для проведения мистической силы небесного откровения в земную жизнь необходима его символическая материальная реализация среди людей, а в действительной священной церемонии главную роль играет происходящее в сознании ее участников» («Наследие Святого Мужа»),

то и Божественное Откровение, полученное Пророком Индейского Племени Лакота Чёрным Лосем в конце XIX-го века, записал именно БЕЛЫЙ человек Джон Гнейзенау Нейхардт, чтобы произошла «материальная реализация» в Мире ВОСПРИЯТИЕМ и ПОНИМАНИЕМ в Сознаниях Людей. Ибо безграмотный Пророк Чёрный Лось так и сказал ему:

«Я должен так много тебе рассказать! Все, что я знаю, было поведано мне во имя людей /всех Людей, а не только Индейцев, - прим. Цитирующего/. Оно правдиво и прекрасно. Скоро тело мое скроют травы, и все будет утрачено. Ты был послан, чтобы спасти это знание, и должен вернуться, чтобы я мог научить тебя» («Откровение Черного Лося»)

так же, как и безграмотная католическая Святая Катерина Эмеррих должна была опубликовать свои Видéния Жизни Иисуса Христа на Земле через Итальянца Брентано.

И хотя к некоторому времени

«…в религии америндов идея Великого Духа была лишь туманным представлением, которое значительно прояснилось и укрепилось после соприкосновения с христианством» («Книга Урантии»),

Роман, всё же признавая начальную важность религий, как «поддержки широкой космической перспективы» лишь для невежественных людей, тем не менее, и сам чувствовал Сердцем, что

«Драма исторического христианства заключается в том, что ни одна из церквей не превратилась в форму совершенного народоустройства, способную выразить и осуществить завет христианства, его мистический и этический смысл» («Роза Мира»),

чему

«…вина самих церквей как человеческих сообществ» («Роза Мира»).

Следовательно, считал Роман, раз уж

«…по мере превращения религии в общественный институт ее способность творить добро уменьшается, в то время как возможность приносить зло многократно возрастает» («Книга Урантии»),

то к неоспоримым показателям формализованной религии

«…относятся появление жестких и окаменевших воззрений, приобретение все бόльших имущественных прав при усилении секуляризации /отхода от Чистой Духовности в мирскую или светскую суету, - прим. Цитирующего/…» («Книга Урантии»),

о чем, например, предупреждал и православно-христианский Преподобный Нил Сорский, подумал Роман, а также

«…тенденция к стандартизации и выхолащиванию истины, отход религии от служения Богу в пользу служения церкви, склонность руководителей превращаться в администраторов вместо священников, тенденция к образованию сект и конкурирующих ветвей, установление деспотической власти духовенства, создание аристократического отношения «избранного народа» /например, «святая Русь», - прим. Цитирующего/, поощрение ложных и преувеличенных идей святости, превращение религии в обыденность и выхолащивание поклонения, тенденция преклонения перед прошлым при игнорировании требований сегодняшнего дня, неспособность предложить современные толкования религии, вовлечение в функции светских институтов» («Книга Урантии»).

А потому, такая религия уже

«…не способна удержать интерес пытливой молодежи и постепенно теряет смысл евангелия вечного спасения» («Книга Урантии»)

для интеллектуально развитых и трезвомыслящих Людей, предпочитающих искать свежие Пути для Духовного Восхождения.

Ибо если даже

«Для Иисуса эта проповедь была попыткой ясно показать, что религия является личным опытом» («Книга Урантии»)

Постижения Единого Бога В СЕБЕ через, подобно «Язычникам», Крещение Духом Святым в первую очередь, то его самого ― Романа ― Путь, решил он по велению Сердца своего, будет определяться Символизмом Мировоззрения североамериканских Индейцев, согласно Учению Пророков Онамоналонтона и Чёрного Лося, и согласно Предсказаниям их Древних Старцев, но ни в коем случае не отрицая Символизма иных жизнетворящих Истинных религий и верований Мира!

Таким образом, живя среди невежественных и порою агрессивно фанатичных христиан, Роман окончательно освободился, наконец, от своих сомнений и чужих мнений.

Для него критерием Истинной Посвящённости в Знание Света и Альтруистичной Духовности были не номер на спине у крутого теософа и не ряса корыстного и лицемерного священника, но действительный Опыт Слияния со Светом Вселенского Сына Божиего во Благодати Духа Святого по Законам Отца Небесного! А имеется сей Опыт или нет, можно узнать по поведению человека, о чём и предупреждал Иисус Христос:

«Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде /или церковной и шаманской рясе, - прим. цитирующего/, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их» («От Матфея святое Благовествование»).

V

Роман с пониманием читал о «личном опыте» Созерцания Благодатного Света в Вещем Сне «Язычника» Чёрного Лося, то есть Иерарха-Пророка-Искупителя своего Народа Лакота:

«Во сне я видел своих соплеменников. Расстроенные и опечаленные сидели они вокруг священного типи. Многие были больны. Пока я смотрел на них и плакал, из земли пробился удивительный свет, переливавшийся всеми цветами красок, он поднимался до самого неба. Потом свет пропал, и на том месте стала прорастать целебная трава» («Откровение Черного Лося»).

Но Роман даже мечтать не мог, что ему самому придётся встретиться с Внуком этого Пророка, при прикосновении к которому он испытает Силу Даров Святого Духа и будет слышать мысли окружающих людей именно так, как описано в христианском святом Писании:

«И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать»! (Деяния святых Апостолов»)

Встреча с приехавшими из Америки Индейцами состоялась на берегу морского залива, в лагере «индеанистов» из трех типи, в которых беспрерывно горели три Костра. Но только после Обрядов Освящения Трубок «индеанистов» и совместного Раскуривания их со Священными Трубками Индейцев с Молитвами к Великому Духу, только на следующий день Ученик Индейского Старца в беседе с Романом между прочим упомянул, что обладает Опытом Вспышки Света «как бы в глазах, перед глазами и внутри себя». Он смотрел, словно ожидая чего-то от Романа, и тому пришлось, наконец, рассказать о случившемся с ним на помосте во время Обряда Поиска Духа-Покровителя. После этого, дальнейшая их беседа вдвоём уже не должна была касаться чужих ушей.

Они стояли под соснами в ночи и увлеченно беседовали, финалом чего были ошарашившие Романа слова Ученика Индейского Старца, что ему ― Роману ― предстояло стать Хранителем Священной Трубки и нести свой Крест Молитвами за «индеанистов»!.. И Ученик Старца, как оказалось, воспитывавшийся среди индейского Народа Черноногих, дал Роману Кристалл Горного Хрусталя и какой-то полупрозрачный круглый Камешек кофейного цвета в кожаном мешочке, объяснив, что они помогут ему в Молитве и в Исцелениях людей!..

Роман был потрясён столь неожиданной Новостью, но когда перед его отъездом к нему пришли попрощаться Индейские Женщины, сердечно его обнимавшие, словно родного сына, слезы сами хлынули из его глаз, и Сердце колотилось в груди, готовое выскочить наружу!.. Он даже предположить не мог, что первая его встреча с «настоящими» Индейцами и тем более со Святым Старцем будет столь необычной и сердечной…

И Роман приступил к своей внутренней, а также и внешней подготовке для изготовления и Со-Творения с Великим Духом Священной Трубки, камень-катлинит для Чашечки которой он неожиданно получил с самой что ни на есть Американской Земли.

Но Роман не был слепым подражателем магических действий, называемых Обрядами. После своего Опыта Созерцания Света Благодатью Духа Святого или Рождения Свыше, он трезво понимал, что материальные фетиши, будь то Храм, Икона или та же Трубка ― БЕССМЫСЛЕНЫ БЕЗ ВЕРЫ, как СИЛЫ Психической Энергии самого человека также, как и церемониальные телодвижения!

Тем не менее, Роман уже ведал и отдавал себе отчёт в том, что магические Фетиш и Церемония в Молитве ПОМОГАЮТ ВОЗБУДИТЬ ВЕРУ в Сознании Человека, довести его до экстатического состояния, когда его сосредоточенная и очувствованная МЫСЛЬ, ПРОИЗВОДЯЩАЯ ЭЛЕМЕНТАРНЫЕ ЧАСТИЦЫ, а следовательно, МОДЕЛИРУЮЩАЯ ФОРМЫ МАТЕРИИ И СИТУАЦИИ ИМИ, Творчествует ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННО, в чём и заключена Суть всех магических религиозных Обрядов!

Только дело в том, что магия действительно может быть с частной эгоистичной целью, превращаясь в «чёрную» и разрушительную, когда в то же время религиозные Церемонии Света основаны на Информации Альтруистичных и Жертвенных Сюжетов по Единому Учению Иерархов Света, как Сынов Божиих.

И потому Роман, ВСЕМ СЕРДЦЕМ ДОВЕРЯЯСЬ Альтруистичным Иерархам Света, НЕ ЖЕЛАЯ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ВЛАСТЬ СОБСТВЕННУЮ, понимал, что материальным Фетишем Священной Трубки, Посвященной Невидимому Великому Духу-Богу и Творцу Жизни в Красоте и Гармонии, он не своей человеческой волей будет исполнять что-либо, но только

«…реализует необходимое Миру Силою Святой Иерархии» («Синергетика»)

и никак иначе! Он попытается быть достойным Иерархии Света, чтобы нести её Знание Законов Творчества Жизни Людям Земли и не более того, но это ЕГО КРЕСТ.

И только после таких рассуждений и окончательного Решения Роман Покаянными Очистительными Окуриваниями и Молитвами, с Омыванием и Благословением Освящёнными Водой и Елеем изготовлял и Со-Творял Священную Трубку, испытывая в Сердце неописуемое Благоговение со слезами на глазах, как он это испытал на помосте в лесу во время Нисхождения на него Духа Святого!.. Роман и не подозревал, что способен на такое! Видимо, Богу было виднее, на что он был пригоден...

Но наивный Роман так же не мог предположить, насколько трудно, а порой и опасно нести Свет Знания во мрак людского невежества…

VI

Вскоре после его Решения скромно и незаметно нести свой Крест Вестника и Хранителя Священной Трубки случилась и первая встреча Романа на ежегодном «Пау-Вау» с людьми, увлекавшимися культурой и Мировоззрением Туземцев Северной Америки,.

Но ещё до встречи, стоя на перроне в ожидании электрички, Роман вдруг почувствовал сильные болезненные спазмы в своём Сердце, предчувствуя что-то неладное. Но только в лесном лагере «индеанистов» понял, что там его ожидало. Он и предположить не мог, что его первые шаги, как Вестника, как Хранителя Священной Трубки встретят противостояние колдуна или чёрного мага, назвавшегося Волком, которому единственное, что Роман мог противопоставить, это Терпение, Скромность, Незаинтересованность в своей знáчимости, Прощение и Понимание происходящего. Потому, беседуя с Людьми в лагере, Роман незаметно, но строго следил за всеми движениями мага и его свиты, облачённых в крутые «индейские» одежды.

Подражая чёрным магам Индейцев, Волк и его люди употребляли в пищу приготовленное на костре собачье мясо, ритуально нанося на свои лица мазки свежей собачьей кровью. Они большое значение придавали внешней ритуальной атрибутике, ибо с её помощью

«Маг для реализации своего желания прибегает к понуждению Воли, применяя власть концентрированной Мысли и деление собственного Духа, заклиная Пространство, отдает свою Психическую Энергию своей идее, искусственно уплотняемой в Пространстве» («Синергетика»),

однако хитроумно выдавая свою корысть как бы на благо людей. И ему многие верили, а потом и не заметили, как встречи людей с желанием искреннего общения с единомышленниками о Высоких Идеалах вдруг чаще и чаще стали сопровождаться пьянками с песнями и плясками в нарядах из перьев, да выступлениями перед публикой за валюту!

Но Роман понимал, что следствие без Причины не проявляется, и, лёжа в своем типи без сна и размышляя, каким образом всё сложилось так мрачно для этих обманутых людей, вдруг увидел внутренним взором всплывшие из воспоминаний и рассказов те ситуации, которые и определили последующие неприглядные события.

Люди, считавшие себя приверженцами культуры и Мировоззрения в основном степных Индейцев Северной Америки, всё же увлеклись и предпочли внешнюю атрибутику выражавшуюся для них бисером вышитой одеждой, бытовой утварью, жилищами и даже трубками. Они много внимания уделяли СОБСТВЕННОЙ внешней похожести на Индейцев, игнорируя Внутренний Духовный Мир, требующий куда бóльших усилий для Совершенствования Сознания через Отречение от корысти «эго», чем простое рукоделие. Позёрство в перьях и бисере перед фото-видеокамерами развивало только самомнение и самолюбование. А самостоятельно проводимые ими самопальные обряды, почерпнутые лишь из книжек и проводимые БЕЗ Искреннего Духовного Очищения и БЕЗ руководства Действительных Шаманов в АЛЬТРУИСТИЧНО-ЖЕРТВЕННОМ Духе Святом и положительно прошедших Путь Испытаний, в основном превращались в обычные спиритические сеансы, куда и устремляются развоплощенные невидимые глазу эгоцентричные сущности-бесы, чтобы с помощью невежд во плоти, вампирически получать чувственную энергию людской жадности, гордыни, раздражительности, ненависти и излучения мерзких страстей похоти и пьянства!..

И вот однажды рано утром на рассвете в сонном лагере после ночных оргий появился во всё чёрное одетый человек в сопровождении чёрного пса, который нервно рыскал между палатками. Этого чёрного человека после видели многие, и когда он дремал в траве по соседству, попытались прогнать его даже с помощью материального кнута, но он вновь и вновь появлялся…

Именно после явления этого странного чёрного человека на следующий год в лагере появился и маг Волк, постепенно среди «индеанистов» приобретший авторитет.

Но были и те, кто не желали мириться с пьянкой, блудом и хаосом в лагере. Они искали выхода из создавшегося нетерпимого положения, своими Искренними Мыслями о Чистоте Духовной, по-доброму провоцируя как приезд группы Индейцев со Святым Старцем, так и Путь самого Романа в среде «индеанистов».

Так размышлял Роман, лёжа в одиночестве в своей палатке-типи, когда вдруг услышал топот, словно табун коней прибежал в лагерь «индеанистов», и ему стало жутко, так как увидел своим как-то незаметно раскрывшимся Духовным Зрением, что это были чёрные, лохматые, ужасные видом бесы, или злые духи ― «ванаги», если по представлениям Индейцев!.. И вдруг через стены палатки стали просовываться мерзкие рожи, с ненавистью глядевшие на Романа!.. Он в изумлении только скрестил на своей груди руки и обратился с Молитвою за Помощью к своему Духу-Покровителью и Великому Духу!.. Он молился и видел, как из палатки мага Волка выползали, словно скользкие змеи, отвратительные щупальца с мерзкими головами на концах и приближались к другим палаткам «индеанистов»…

И тут Роман вдруг услышал приближающееся Пение «Хей-о, хей-о, хей-о!»… Прекрасный Юноша в индейских светлых одеждах остановился около палатки Романа и не переставая продолжал петь!.. Постепенно внутри палатки-типи Романа стало светлее и её заполнил изумительный Золотой Свет!.. Сколько это продолжалось, Роман потом не помнил, но только глядел широко открывшимися глазами на Великолепие Света, не переставая молиться…

К удивлению Романа, после «Пау-Вау» его посетил известный в кругу «индеанистов» скульптор-художник. Всем видом своим он напоминал ему когда-то виденного в фильме сухого, горбато скрюченного и с длинными хищными пальцами персонажа. От имени «индеанистов» он привез деньги Роману, и, кладя увесистый сверток на стол, как-то липко-высокомерно объяснил Роману:

«Если глупые люди желают иметь идола, то почему бы тебе не побыть им?»

После этого Роман открыл дверь и выпроводил непрошеного гостя восвояси.

На следующий год «индеанисты» в лагере Пау-Вау уже были настолько настроены против Романа, что разочарованный он решил уйти вообще от людей и жить в отшельничестве.

VII

…И вот теперь, после нескольких лет молчания, перед Романом на столе лежало приглашение на очередное Пау-Вау «индеанистов», так «жаждавших» идола-кумира.

Он внимательно прислушивался к своим Чувствам и отметил про себя неуверенность или даже страх, живо припоминая о тех ужасных спазмах предчувствия в Сердце, когда ожидал электричку на перроне, чтобы ехать на Пау-Вау.

«С той поры я много думал обо всем этом. Мне кажется, что здесь-то и была моя самая большая ошибка. Меня посетило когда-то величайшее видение, и мне надо было полагаться только на него. А я стал прислушиваться к более мелким видениям…» («Откровение Черного Лося»),

сокрушенно говорил краснокожий Пророк бледнолицему Д.Г.Нейхардту.

Действительно, подумал Роман, что люди теряют свой Путь среди теней.

Но он выжидал, а чего, и сам себе не мог объяснить, ибо неуверенность в Сердце его оказалась сильнее Импульса Великого Духа-Бога …

Глава 18 ВОЛХОВАНИЕ

«А внимали ему потому, что он немалое время

изумлял их волхованиями»

(Библия)

I

К своим сорока годам Семён Симонович выглядел старше и уже многое повидал и испытал, чтобы на его висках появились седые волосы и люди относились к нему с уважением.

Не очень общительный и после долгих скитаний по Советскому Союзу женившись поздно, он был сильно привязан к Жене, умеренно пухленькой рукодельнице-хохотушке. И просто обожал Дочку, как и сам он, с детства занимавшуюся рисованием и обладавшей хорошим музыкальным слухом, чтобы самостоятельно учиться играть на всех инструментах, которые только попадали ей в руки.

Уезжая на работу, Семён Симонович тут же начинал тосковать по домашнему уюту, по близости с соблазнительной Женой, по играм с нежной большеглазой Дочкой.

Работу он не любил и служил в военизированной охране лишь потому, что нужно было кормить свою Семью. Никакими идеями на работе Симόнович, как звали его сослуживцы, не горел, но зато часто поглядывал на часы, ожидая конца трудового дня или, как он в усмешку сам про себя считал, рабства ради куска хлеба. Но с финансами проблем не было, Жена всегда умело распоряжалась деньгами, на удивление, в меру тратя и в меру экономя. Когда Семён Симоновичу нужно было срочно купить более дорогую, чем обычная, покупку, то у Жены всегда оказывалась как раз необходимая ему лишняя сумма денег. За это он её уважал, но и сам транжирой не был, как правило покупая тó необходимое и для всей Семьи: радиоприемник или новый телевизор, газонокосилку или мотопилу, мотоцикл или картину, неожиданно попавшую ему на глаза на городской улице и взволновавшую до глубины Души. К искусству они были неравнодушны, и стены их скромного поселкового деревянного дома были украшены неплохими картинами, как купленными, так и собственными…

Семён только на личном приусадебном участке любил поработать, в своё удовольствие постучать молотком, потюкать топориком, поковыряться лопатой в небольшом огороде, предвкушая, что в любой момент может всё бросить, пойти к Жене и, подкравшись сзади, ласково прижаться к ней, замирая от непередаваемого блаженства и покоя… Как его рабочий инструмент всегда был аккуратным, отлаженным, заточенным и лежал на своём месте, так и в интимных отношениях он был нежен, аккуратен и заботился, чтобы Жена с ним испытала максимум радости в брачной постели, контролируя себя и сдерживаясь, чтобы не опередить её в самый сладостный момент... В интиме они оба были просто ненасытны, и каждый раз, словно молодожены в медовый месяц, с нетерпением искали повода вместе опрокинуться в постель и ласкались до умопомрачения!.. Вообще-то, он отдавал себе отчёт о своей повышенной сексуальной потенции, но близость с любимой Женой для него было выше глупого секса и даже обычной любви между мужчиной и женщиной. Семён Симонович в объятиях с Женой словно проваливался в Беспредельность Космического Бытия!.. Жена для него олицетворялась и со Святой Шакти, и Матерью Мира, и Видимой Вселенной!..

Он не считал себя верующим в какого бы то ни было людского бога, но с самого детства своего чувствовал, что Тайны Мироздания его влекут, и испытывал некие Импульсы в Сердце, зовущие и влекущие куда-то и к чему-то Неизвестному, но такому сладостному, что только после блаженства с Женой Семён на время успокаивался, не веря, что серая и обыденная жизнь настолько коротка и преходящая, но предчувствуя нечто потрясающее, исходящее, быть может, действительно от Непредставимого и Вечного Бога, Стремиться к Которому и есть единственный Смысл существования!.. Но Семён Симонович даже мысли допустить не мог, чтобы к Богу приблизиться без своих любимых Жены и Дочки.

Все трое они любили слушать музыку и не проходили в городе мимо музыкального магазина, чтобы не купить пластинку. При том, Жена сама прекрасно пела под аккомпанемент гармошки Семёна и шестиструнной гитары в руках Дочки. Семён часто импровизировал, Дочка не уступала, что в итоге Жена, бывало, обижено замолкала, махала рукой и, провожаемая веселыми взглядами, уходила готовить ужин. За столом часто рассказывались весёлые истории, и долго не затихал хохот. Острый ум и тонкое чувство юмора Дочери поражали даже Семён Симоновича.

Часто в Семье наступал, как шутила Дочь, период Творчества, и тогда часами и днями всё свободное время они занимались каждый своим любимым делом. Жена не отходила от швейной машинки или вязала бесконечные носки и свитера. Дочь не расставалась с кистями и мольбертом. Сам же Семён, если не рисовал, то вырезал поделки по дереву, или за письменным столом вникал в философские труды, к чему он всегда имел большой интерес, но никого не утруждал своими размышлениями. Звучала подобранная Дочерью тихая ритмичная музыка и Гармония наполняла дом волнами общего душевного внутреннего тепла и уюта.

Семён Симоновичу никуда не хотелось отлучаться из дома. У него не было друзей, и для общения он полностью удовлетворялся своей Семьей. Его очень задевала людская нервозность, нетерпимость и агрессивность, куда бы только ему не приходилось оказываться: на работе, в магазине, на улице, в автобусе… На работе в военизированной охране во время отдыха между часами на посту, ему ещё приходилось выслушивать и отборную брань, от которой его коробило. Потому он старался избегать общения с кем-либо чужим.

Как все замкнутые люди, Семён любил мечтать. Фантазии его были настолько реальными, что порой казалось ему, что он действительно переживает реальные события! Он настолько вживался со своими представлениями, что иногда даже терялся, запутавшись, что было на самом деле, а что иллюзии?.. И каждый раз перед сном он также предвкушал удивительные события, так как его сновидения были цветными, яркими, впечатляющими. Во сне он бывал в иных странах, городах. Во сне он очень часто летал и испытывал удивительные чувства своих неземных способностей левитации, материализации, каких-то таинственных общений с совсем неземными существами... Более того, его жизнь во сне была даже более насыщенной и интересной, чем наяву!.. Потому, проснувшись, иногда он долго не мог успокоиться от сожаления, что открыл глаза. Проснувшись, он пытался лежать спокойно, чтобы вспомнить и запомнить всё, что с ним происходило в каких-то тонких Сферах. Кое-что он даже записывал, но редко делился своими фантазиями и впечатлениями даже с Женой, которая по-женски чувствовала впечатлительность и ранимость Мужа и старалась лишний раз не задевать его за самое живое.

Но Семён Симонович не был хлюпиком. Хотя и худощавый, но с волевым и обветренным в дальних путешествиях лицом статного вида мужчина, он чем-то привлекал женщин. Но ему и в голову не приходило, чтобы допустить какие-либо интимные отношения с чужой женщиной. Он даже брезговал такими представлениями, помня отвратительные моменты во времена его проживания в «общагах», которые ему приходилось видеть... Семён был на сто процентов уверен в своей Жене, в ее здоровье и гигиенической чистоплотности. Он и сам ревниво относился к собственной половой чистоте.

Таким же скрупулезным Семён Симонович был и в философских исканиях. Никогда не желавший учиться в мирской школе, тем не менее, до нервозности доводил учителей своими вопросами, пытаясь докопаться до самой сути того, о чём шел разговор. Ему так и осталось непонятным, например, что такое электричество и откуда и почему без механических генераторов оно возникает в Природе, например, у ската в море или угря в Амазонских водоемах и даже в человеке, наконец?.. Он не мог согласиться с тем, как учителя трактуют те или иные произведения писателей, выдумывая, по его мнению, всякую небывальщину, что писатели имели ввиду, и как и почему так написано ими. Историческая же наука его интересовала только настолько, насколько давала фактически зафиксированный материал событий, но трактовки которых он почему-то не воспринимал, чувствуя, что Причины событийным ситуациям, как следствию, совсем иные… Школьник «Симόнчик» даже в сочинениях выражал только свою мысль, не раболепствуя перед мнением советской пропаганды.

Проучившись в сельскохозяйственной академии на экономическом факультете первый курс, студент «Саймон» прекрасно понял, что всё это не для него, что ему абсолютно безразличны цифры и вся кутерьма студенческой распущенности. По знакомству он устроился работать в военизированную охрану лишь потому, что там нужно было находиться сутки через три, и при гарантированной оплате его труда было много свободного времени, тем более, что и на посту четыре часа после двух отдыха он мог предаваться своим размышлениям и мечтам, в одиночестве таская карабин по периметру охраняемого участка.

Но Семён все же сам себя часто спрашивал, почему он не испытывает к окружающей суетной жизни людей никакого интереса, почему не понимает их ценностей, из-за которых они радуются или страдают, даже могут убить друг друга?! Вроде бы живя как все, семейный и более менее благополучный, он чувствовал, что всё равно это не представляющее перспективы существование, словно постная еда, ― не для него... И, наконец, всё же наступило время, когда Семён Симонович, внимательно прочтя очередную философскую книгу и сильнее обычного восприняв её содержание, заподозрил, что ему лишь так кажется, что он счастлив и доволен семейной жизнью, не нарушаемой никакими внешними проблемами и невзгодами, но в действительности так долго продолжаться не могло, и что-то должно было произойти... Он чувствовал, что серая обыденная жизнь подобна половому акту без оргазма… И Семён, поддаваясь какой-то необъяснимой внутренней Силе, в свободное время всё чаще и дольше засиживался за книгами, а анализируя свои яркие Сновидения, пытался найти объяснение собственным всё более болезненным внутренним терзаниям.