Судебный процесс в первой четверти XVIII в

В Указе 1714 года давалось широкое определение преступления, предоставляющее полный простор для привлечения к уголовной ответственности любого лица: «Все то, что вред и убыток государству приключить может, суть преступление».

В делах политических наравне с оконченным преступлением наказывался и голый умысел: «Такое же равное наказание чинится над тем, которого преступление хотя к действу и не произведено, но токмо его воля и хотение к тому было».

В области судебного процесса уже с конца XVII в. господствуют принципы розыска, «инквизиционный» процесс. В 1697 г. принимается указ «Об отмене в судных делах очных ставок, о бытии вместо оных распросу и розыску...»

В 1716 году в приложенном к «Воинскому уставу» «Кратком изображении процессов» Петр установил заимствованные из Западной Европы подробные правила розыскного (следственного) процесса.

Формально «Краткое изображение» должно было регулировать военно-уголовный процесс, в котором производство распадалось на предварительное - фергер и судебное в кригсрехтах. Однако ряд положений этого закона имел более широкое значение, так как в них говорилось не только о «военных», но и о гражданских (то есть общеуголовных) делах.

Поэтому практика распространила действие «Краткого изображения процесса» и на производство в других судах, кроме военных. Этому способствовала и деятельность вышеупомянутых розыскных (майорских) комиссий, как равно и деятельность Преображенского приказа, направляемая лично Петром.

«Краткое изображение процессов» отнюдь не было полным кодексом уголовного судопроизводства, последовательно проводящим определенную его форму. Здесь еще сохранились термины старого московского обвинительного процесса «челобитчик» (истец) и «ответчик» (в смысле «обвиняемый»). И отдельные положения этого закона как будто приравнивают челобитчика к стороне старого процесса, поскольку, например, его показание не принимается в качестве полноценного свидетельского показания. Закон говорит также о рассмотрении судом сначала доказательств, представленных челобитчиком, а затем доказательств, выдвинутых ответчиком.

Однако эти указания закона не должны вводить в заблуждение: «Кратким изображением» введен подлинный розыскной процесс со всеми его типичными чертами. К ним относятся активность суда, преимущественное значение письменности, резкое ограничение прав обвиняемого, превращаемого в объект пытки, и формальная система доказательств, сила которых определена законом.

Процесс делится на три части:

первая начиналась формальным оповещением о начале процесса и продолжалась до получения показаний ответчика;

вторая или собственно разбирательство, длилась вплоть до вынесения приговора;

третья - от вынесения приговора до его исполнения.

Оповещение о явке всех заинтересованных в деле лиц в суд делалось официально и в письменной форме. Претензии челобитчика и пояснения ответчика также были письменными и протоколировались.

В процессе не допускалось представительство. Исключение составляло представительство одной из сторон по причине болезни и невозможности откладывания слушания дела.

Закон допускал отвод судей при наличии на то особых оснований: нахождение судьи «в свойстве» с одной из сторон, наличия между судьей и стороной враждебных отношений или долговых обязательств.

Первая стадия заканчивалась на ответе ответчика. Такой ответ мог быть «повинным», ответчик мог «запереться» или признаться, но с указанием новых обстоятельств дела.

Вторая стадия процесса начиналась с анализа доказательств. Различались четыре вида доказательств: собственное признание, свидетельские показания, письменные доказательства, присяга.

После анализа доказательств суд переходил к «постановке приговора». Решение выносилось большинством голосов, при их равенстве перевешивал голос президента (председателя). При выяснении мнений опрос начинался с младшего члена суда.

После анализа доказательств суд переходил к «постановке приговора». Приговор составлялся в письменной форме и подписывался членами суда, президентом и аудитором. Секретарь в присутствии сторон публично зачитывал приговор. В нем должны были излагаться существо дела и основания для вынесения данного решения.

После вынесения приговора начиналась заключительная третья стадия процесса.

На приговор низшего суда можно было жаловаться только в высший суд: порядок пересмотра был апелляционным, высшая инстанция заново рассматривала дело.

Приговоры по делам, где применялась пытка, утверждались высшим чиновником (фельдмаршалом или генералом), которые могли поменять меру наказания.

Затем приговор приводился в исполнение.

Гражданские дела рассматривались судами в ином порядке. В 1723 г. принимается Указ «О форме суда», наметившийся поворот в состязательной форме судебного процесса. Тяжеловесное и громоздкое письменное судопроизводство вновь заменялось устным судоговорением. Устанавливались сокращенные сроки явки сторон в суд.

Неявившегося ответчика разыскивали с барабанным боем, зачитывая указ. Если же по прошествии недели он в суд так и не являлся, его дело считалось проигранным. Уважительными при­чинами неявки считались: болезни, наводнение, пожар, разбойное нападение, смерть близких или умственное расстройство.

Жалоба излагалась челобитчиком по пунктам, ответчик отвечал на каждый пункт по порядку.

Расширялось судебное представительство, которое могло приме- няться при разборе любых дел на основании доверенности или поручительства. Ответственность за действия представителя принимал на себя доверитель.

Хотя по указу «О форме суда» предполагалось рассматривать и уголовные дела (кроме дел об убийстве, разбое, татьбе с поличным, расколе и богохульстве), практика пошла по пути применения этого акта главным образом в гражданском процессе. Уже в 1725 г. вновь был расширен круг дел, рассматриваемых на основе «Краткого изображения процессов». Главной тенденцией в развитии судебного процесса было усиление розыскных «инквизиционных» начал.

Состязательность ограничивалась и отходила на второй план, и это было вполне логично при усилении централизаторских, абсолютистских принципов петровской юстиции.

43. Правовое положение сословий во второй половине XVIII в.

Элементы просвещенного абсолютизма присутствовали и активи­зировались в политической жизни России на протяжении второй половины XVIII в. Они становились то более, то менее явными и определяющими. Изменялись социальная и экономическая структу­ры общества, формировалась новая идеология. В ее рамках монарх рассматривается не просто как «отец нации», а как блюститель за­конности: «просвещенный абсолютизм» неразрывно связывается с легитимностью (законностью)» «правильной организацией» управ­ления и суда. В официальную идеологию начинают проникать идеи всесословного характера власти.

Сословная структура общества, однако, не только сохранилась, но ее дифференциация даже усложнилась, стала еще более формализованной. Права и обязанности каждого сословия были обстоятель­но регламентированы.

Дворянство оставалось правящим сословием. Неудобные и огра­ничительные для него положения петровского Указа о единонасле­дии достаточно скоро начинают корректироваться, а в 1762 г. по манифесту Петра III «О даровании вольности и свободы всему рос­сийскому дворянству» вовсе отменяются.

Дворяне освобождались от обязательной военной и государст­венной службы. Это обстоятельство заметно повлияло на экономи­ческое поведение дворянства. Начинается и постепенно усиливается земельная и промышленная экспансия дворянства. С 1762 г. значи­тельно усиливается приток дворян в деревню. Параллельно прохо­дило межевание помещичьих земель, перераспределение недвижи­мости.

По Указу 1760 г. дворяне получали право ссылать неугодных им крестьян в Сибирь, а с 1765 г. им предоставлялось право отдавать крестьян в каторжные работы.

Заключительным актом правового и привилегированного офор­мления дворянского сословия стала Жалованная грамота дворянст­ву (1785).

Крестьянство в этот период численно возрастает, подразделяясь на помещичьих, государственных, экономических, посессионных и дворцовых (удельных).

Помещичьи крестьяне несли в пользу помещика различные по­винности: барщину, оброк и проч. На них ложились рекрутские поборы (ежегодно с каждых двадцати дворов по рекруту) и государ­ственные повинности. Подушная подать 1718 г. и размещение армии по деревням и селам (постойная повинность) усугубляли ситуацию.

В результате секуляризации церковных земель появилась особая категория экономических крестьян, находившихся под управлением Эконом-коллегии. После упразднения этой коллегии в 1786 г. они вошли в число государственных крестьян.

Государственные крестьяне составляли почти сорок процентов всех крестьян. Они несли повинности и платили оброк государству. Их нельзя было продавать, однако раздачи крестьян частным вла­дельцам производились достаточно часто: только при Екатерине II более восьмисот тысяч государственных и дворцовых крестьян были розданы помещиками.

Дворцовые крестьяне (с 1797 г. — удельные) принадлежали цар­ской фамилии и управление ими осуществлялось Департаментом уделов.

Правовое имущественное положение различных групп крестьян­ства оставалось неоднородным. Переменчивой была и правовая по­литика, регламентирующая их положение.

Крестьянство было неоднородным, в его среде появлялись бога­тые люди, стремившиеся перейти в купечество, открыть мануфакту­ры или заняться торговлей. Значительные перемены в положении крестьян были зафиксированы актом 1788 г., когда крестьянам было разрешено покупать деревни у помещиков. Это свидетельствовало о существенных переменах в социальной структуре общества.

Социальные изменения находили отражение в соответствующих политических и государственных преобразованиях.