Православные миссионеры
Перейдем к портретам православных миссионеров, которые внесли ощутимый вклад не только в проповедь христианства среди аборигенов Русской Америки, но и занимались их образованием.
Иеромонах Гедеон (1770–1843). Личность иеромонаха Гедеона стала известна с момента его включения в состав кругосветной экспедиции 1803–1806 гг., которая должна была доставить его в Русскую Америку. Из послужного списка дела «Об избрании и отправлении Иеромонаха Гедеона в Русско-Американские владения» мы узнаем, что Гедеон (в миру Гавриил Федотов) «родился в 1770 г. в семье священника Орловской епархии»[523]. В 1785 г. он поступил в Севскую семинарию, где в течение 5 лет обучался латинскому языку, грамматике и поэзии. Далее Гавриил Федотов «поступил в Белгородскую семинарию, где проходил богословие, логику, риторику, географию, историю, арифметику, геометрию, физику, философию и французский язык»[524], а уже в 1797 г. он стал преподавателем французского языка, а затем математики, риторики и философии.
В 1799 г. он принял монашество и священный сан – 23 декабря был совершен постриг, на следующий день он был рукоположен во диакона, а еще через день – 25 декабря – во иеромонаха. Летом
1803 г. был «истребован» митрополитом Амвросием «от преосвященнаго Курскаго» и назначен учителем в Александро-Невскую семинарию и соборным иеромонахом Александро-Невской Лавры[525]. Из послужного списка следует, что Гедеон имел превосходные результаты во всех сферах своей деятельности, возможно, поэтому митрополит Амвросий возлагал на него большие надежды, когда отправлял на берега Русской Америки. Кроме того, интересна характеристика П.А. Тихменева, по мнению которого, о. Гедеон был «человек просвещенный в лучшем смысле слова: истинный христианин в душе, он обладал хорошим образованием, не исключая знания иностранных языков, благодаря христианскому духу в соединении с образованным умом, взгляды его правильны и гуманны, человечны»[526]. Р.Г. Ляпунова также исключительно положительно характеризует иеромонаха: «будучи умным, просвещенным человеком, опытным педагогом, Гедеон смог найти в тех сложных условиях методы и средства для успешного решения задач, поставленных перед ним»[527].
Первоначально цель включения Гедеона в состав Первой кругосветной экспедиции под командованием И.Ф. Крузенштерна и
Ю.Ф. Лисянского заключалась в совершении богослужения на корабле, а по прибытии в Русскую Америку – в наблюдении за местным населением и потворстве работе кадьякской миссии. Но в скором времени стало очевидно, что митрополит Амвросий направил Гедеона для получения сведений о справедливости обвинений А.А. Баранова в притеснении лиц духовного звания в Русской Америке.
Нужно отметить, что о миссионерской деятельности Гедеона на чужбине мы узнаем, прежде всего, из общих работ по истории Русской Америки, где о ней сообщается в связи с рассказом о Кадьякской православной миссии и Первом кругосветном плавании в 1803 г.; среди специальных исследований, посвященных данной проблеме, можно назвать работы митрополита Климента (Капалина) и Р.Г. Ляпуновой. Существуют и иные труды, написанные священнослужителями, где изучается вопрос о деятельности Гедеона в Русской Америке.
Митрополит Климент пишет, что Гедеон еще во время плавания до места назначения понял отношение компанейщиков к духовным лицам, а на Кадьяке его мысли подтвердились: «он стал свидетелем холодности к вере морских офицеров, безнравственности русских промышленников и полного безразличия к нуждам миссии местного колониального начальства»[528]. Несмотря на его ревизорские функции, к нему относились непочтительно, как и к другим членам миссии, ставя фактически в бесправное положение. Итогом личных наблюдений
иеромонаха Гедеона стало подтверждение справедливости обвинений против А.А. Баранова, свои соображения по этому поводу он изложил в секретном письме, адресованном митрополиту Амвросию, в котором он «описал притеснения, которые они претерпели от служащих компании на Кадьяке, а также жестокую эксплуатацию компанией туземного населения колонии»[529].
Тем не менее Гедеон стремился исправить положение, налаживая отношения между духовными лицами и компанейщиками. Митрополит Климент констатирует, что у самого иеромонаха «сложились хорошие отношения, и в характеристике, направленной ее руководством, говорилось, что он “отличил так же себя и в нравственности благосклонным со всеми… людьми обхождением, и благонравным поведением, удаляясь от всяких раздоров и несогласия, а был близок к примирению всякой посторонней случающейся вражды во все продолжение свое на Кадьяке”»[530].
Но эта точка зрения не единственная. Так, протоиерей Лев Лебедев делает вывод, что «наладить отношения между РАК и церковной миссией о. Гидеону так и не удалось»[531], и после его отъезда в Россию все вернулось на прежние места.
Для понимания положения миссионеров в Русской Америке представляет интерес красноречивая приписка Гедеона к письму митрополиту Амвросию: «Святейший архипастырь! Услыши и мой вопль! Не отврати лица Твоего, высокомилостивый отец, от отрока малаго, единаго от святительскаго Твоего дома, яко скорблю; скоро, скоро услыши мя! Изведи из темницы душу мою, исповедатися имени Твоему!»[532].
За время нахождения Гедеона в Русской Америке (1804–1807) было проведено множество просветительских мероприятий, которые имели значительные результаты. Например, в 1805 году была возобновлена работа школы, которая начала функционировать как двуклассное училище. П.А. Тихменев описывает его устройство следующим образом: «первоначально в первом классе тридцать человек обучались чтению, письму и краткому катихизису; во втором двадцать мальчиков учились русской грамматике, арифметике, географии, священной и гражданской истории. Не была забыта и часть хозяйственная: в свободные часы школьников приучали устраивать огороды, садить и сеять овощи, полоть, собирать нужныя травы, коренья и удить рыбу; было отделение и для обучения сапожному и башмачному ремеслам»[533].
Интересно, что П.А. Тихменев в другом своем труде – «Историческое обозрение образования Российско-Американской компании и действий ее до настоящего времени» – заслуги по устройству образовательного учреждения приписывает Н.П. Резанову: «училище для мальчиков возобновлено Резановым, без ограничения числа воспитанников. […] Резанов приказал также посылать из них с каждым транспортом по 10 человек в Иркутск, и оттуда, по привитии оспы, отправлять их в Москву или в Петербург для обучения наукам, мастерствам и ремеслам, по прошествии же пяти месяцев возвращать этих мальчиков в Америку, заменяя их другими»[534].
Р.Г. Ляпунова объясняет ошибку Тихменева тем, что он принял во внимание только письмо камергера директорам компании (от 6.11.1805), где он назначает управляющим школы о. Нектария, а не
о. Гедеона. Однако после этого ошибка стала кочевать из труда в труд со ссылкой на работу П.А. Тихменева. Так, С.Г. Федорова вовсе не упоминает Гедеона в составе Кадьякской миссии, а заслугу создания училища приписывает Н.П. Резанову. Хотя хронологически Резанов не мог организовать училище: «за 5 месяцев до приезда Резанова на Кадьяк именно Гедеон и организовал училище, исполнял обязанности директора и обучал детей кадьякцев, а также сам готовил Нектария для учительской должности»[535]. Р.Г. Ляпунова замечает, что «даже в последней работе американского исследователя Д.Л. Старра, специально посвященной школьному образованию, просвещению в Русской Америке, о Гедеоне сказано предельно скупо»[536].
Л.С. Блэк делает важное замечание, которое может объяснить ошибку П.А. Тихменева: «Резанов льстил Гедеону в лицо, хвалил миссионеров, а в то же самое время порочил их в письмах в Главное правление компании. В этих письмах он частично присваивал себе заслуги церковнослужителей, как то: школы, изучение местных языков и составление словарей, эксперименты по огородничеству, и сетовал, что монахи не поддерживают виды компании и отказываются понимать, что многие мероприятия служат “государственной пользе”»[537].
Еще одно достижение Гедеона, инициатива которого приписывается Резанову, – составление словаря и грамматики кадьякского языка. Н.Н. Болховитинов выдает эту идею за приказ камергера: «он стыдил монахов, «что не знают они Американского языка по сие время» и поручил им «собирать словарь», чтобы «не только все молитвы, но и самые проповеди на Американском языке сочиняемы были»[538]. Кроме того, по его мнению, Гедеон не участвовал даже в составлении словаря: «из воспитанников Гедеона были подготовлены и учителя кадьякского училища, в частности, Парамон Чумовицкий, который по предписанию Н.П. Резанова начал подготовку словаря и грамматики местного языка»[539]. Митрополит Климент, напротив, приписывает эту заслугу Гедеону: «Кроме заботы об образовании, иеромонах Гедеон, имея хорошие способности в лингвистике, с помощью еще одного из наиболее способных учеников своей школы Парамона Чумовицкого начал составлять словарь и грамматику кадьякского языка и переводить молитвы»[540]. В связи с этим нужно заметить, что иеромонах перевел для местного населения Молитву Господню.
Главной причиной разночтений по поводу инициативы и реализации мероприятий по просвещению можно считать тот факт, что даже современники мало упоминают о деятельности о. Гедеона. Капитан шлюпа «Нева» Ю.Ф. Лисянский в своем сочинении упоминает его имя только как члена экипажа; капитан второго корабля, отправившегося в кругосветное плавание, И.Ф. Крузенштерн, вовсе не называет иеромонаха.
После трех лет плодотворной работы в июне 1807 г. иеромонах Гедеон уехал на Камчатку, откуда через год отправился в Санкт-Петербург, оставив руководство миссией о. Герману. Многие исследователи замечают, что после отъезда Гедеона его преобразования стали терять силу, а служащие РАК продолжили пренебрегать интересами священнослужителей.
В 1809 г. Гедеон «стал наместником монастыря Александро-Невской лавры и архимандритом Троицкого Зеленецкого монастыря Петербургской епархии»[541]. Далее он стал служить настоятелем в Сководродском и Иверском монастырях, а «в 1821 г. ушел на покой в Коневский монастырь, в 1834 году «перевелся ради большего уединения и безмолвия» в Андрусовскую Николаевскую пустынь Олонецкой епархии, где и скончался 1 ноября 1843 г.»[542].
Память о нем навсегда сохранится благодаря написанному им труду – «Записки иеромонаха Гедеона о кругосветном путешествии и Русской Америке», содержащие богатый исторический и этнографический материал. Р.Г. Ляпунова считает их лучшим источником по данной теме: они «мало чем уступают трудам посетивших в те годы Русскую Америку морских офицеров Г.И. Давыдова, Ю.Ф. Лисянского, несколько более ранним «Кратким объяснениям… об американском острове Кадьяке…» архимандрита Иоасафа (Болотова), а иногда и превосходят их»[543]. Необходимо заметить, что труд Гедеона опубликован даже на английском языке[544].
Преподобный Герман Аляскинский (1751 или 1756/57–1836) почитается православными христианами в качестве святого покровителя Америки. Точная дата его рождения не известна, то же самое касается его происхождения и мирского имени. Долгое время считалось, что Герман происходил из купцов г. Серпухова[545]. В 2002 г. вышло исследование старшего научного сотрудника Отдела этнографии народов Америки музея «Кунсткамера», к.и.н. С.А. Корсуна, в котором ученый утверждает, что мирское имя преподобного – Герасим Иванович Зырянов[546]. Десять лет спустя ученый представил совершенно иную версию: Герман «происходил из крестьян одной из деревень Шацкой провинции Воронежской губернии», а его мирское имя – Егор Иванович
Попов[547]. Историк в своих исследованиях опирается на найденные им в Центральном Государственном историческом архиве документы, поэтому его доводы касательно происхождения и имени Герасима были признаны научным сообществом.
Согласно официальному жизнеописанию, в 16 лет Герман стал послушником в Троице-Сергиевой пустыне под Петербургом, а через 5 лет отправился на Валаам. С.А. Корсун в своих работах приводит дополнительные данные. В 1868 г. для того, чтобы избежать рекрутской службы, Егор Попов ушел в Саровский монастырь, откуда его все равно забрали в армию. Вскоре грамотного рекрута определили на должность «подканцеляриста» воеводства г. Кадома Тамбовской губернии. После упразднения в 1778 г. воеводства, как отмечает историк, «их служителям, которые не желали продолжать военную службу, разрешили уйти в монастырь»[548]. Так Е. Попов становится послушником Саровской обители. В 1782 г. он переехал в Санкт-Петербургскую епархию. Вскоре он перебирается на Валаам, где и совершил постриг в монахи с именем Герман.
В 1793 г. на Аляску была отправлена первая православная миссия под руководством архимандрита Иоасафа, в которой был и Герман. По прибытии на о. Кадьяк они немедленно приступили к исполнению своих обязанностей. Началась постройка церкви, крестились местные жители. После гибели в 1799 г. Иоасафа руководителем миссии становится иеромонах Александро-Невской Лавры Гедеон. В этот период была организована школа для детей крещенных алеутов. В 1807 г. Гедеон покинул миссию и переложил свои полномочия на плечи Германа. Последний продолжал успешно обращать в христианство не только местных жителей, но и многих высокопоставленных лиц, исповедовавших лютеранство и деизм (например, Л.А. Гагемейстера и
С.И. Яновского). С.И. Яновский впоследствии постригся в монахи под именем Сергий[549].
В период между 1811 и 1817 гг. о. Герман в поисках уединения переселился на о. Еловый. Сначала он жил один, потом к нему стали стекаться с разных сторон убогие и обиженные, сироты и вдовы. Еще при его жизни распространилась молва о том, что он творит чудеса. Скончался Герман в 1836 г. В 1969 г. старец был причислен к лику
святых.
Первые работы, посвященные жизни и деятельности Германа Аляскинского, появляются в XIX веке. Одним из первых таких трудов является книга «Жизнь валаамского монаха Германа, американского миссионера», изданная в Санкт-Петербурге в 1894 г. В ней подробно описывается жизненный путь Германа. Происхождение его ведется, согласно этой работе, из купеческой семьи г. Серпухова[550]. Деятельность Германа Аляскинского на посту руководителя миссии описывается следующим предложением: «Предстательствовал он всегда перед начальством за провинившихся, заступал обижаемых, помогал нуждающимся»[551]. Кроме описание деятельности Германа внимание в «Жизни...» уделяется его характеру, быту. Отмечается глубокая религиозность, доброта, милосердие, скромный образ жизни. Акцентируется внимание читателя на отношение преподобного к алеутам. Он не только крестил их, но и заботился об их образовании: именно при нем было устроено училище для алеутских детей-сирот[552]. Рассказывает автор книги о сбывшихся предсказаниях Германа Аляскинского. В целом данная работа характеризует Германа Аляскинского как выдающегося религиозного деятеля.
Статья Т. Ворониной «От Валаама до Аляски», опубликованная в журнале «Русская Америка», хоть и посвящена истории Валаамского Спасо-Преображенского монастыря, затрагивает личность Германа Аляскинского. Автор характеризует судьбу Германа как «исполненную высокого нравственного подвига»[553].
В.П. Петров посвящает Герману параграф своей работы «Русские в истории Америки». Он представляет собой небольшой очерк о жизни старца, в котором Герман описывается как скромный, исполнительный, трудолюбивый и милосердный. Отмечается его влияние на главного правителя Русской Америкой лейтенанта С.И. Яновского, бывшего до встречи с преподобным равнодушным к религии и ставшего после этой встречи очень религиозным[554].
В работе В.Н. Бурлака «Русская Америка» Герману посвящен небольшой биографический очерк, в котором отмечается его глубокая религиозность[555].
В трехтомнике «История Русской Америки» деятельность преподобного Германа Аляскинского рассматривается сквозь призму отношений между А.А. Барановым и православной миссией в Русской Америке. Герман здесь предстает как активный борец «за интересы порабощенных туземцев»[556].
Труд С.А. Корсуна «Преподобный Герман Аляскинский. Жизнеописание», изданный в 2002 г., интересен, в первую очередь, тем, что в нем высказывается предположение о мирском имени преподобного, о чем говорилось выше. Немного исправленный вариант этой теории был изложен во втором издании «Жизнеописания» в 2005 г. и повторен в статье этого же автора «Герман Аляскинский и С.И. Яновский». Все эти работы С.А. Корсуна проникнуты глубоким уважением к преподобному Герману Аляскинскому. Отмечаются его высокие моральные качества, активная миссионерская деятельность[557].
Таким образом, исследователи характеризуют Германа Аляскинского как выдающегося миссионера, активно защищавшего местных жителей от различного произвола властей.
Иван Евсеевич Попов (1797–1879).Этот выдающийся миссионер больше известен как Иннокентий Вениаминов,родился 26 августа 1797 г. недалеко от Иркутска в семье сельского псаломщика. Закончил Иркутскую духовную семинарию. Свою вторую фамилию, Вениаминов, он получил по окончании учебы в честь недавно скончавшегося иркутского епископа Вениамина. В 1823 г. отец Иоанн отправляется в Америку, на остров Уналашку.
Автор раздела «Истории Русской Америки», посвященного деятельности РПЦ в Северной Америке, архимандрит Августин Никитин выделяет условные этапы духовного служения Иоанна Вениаминова:
1. Служение на о. Уналашке (1823–1834);
2. Миссионерская деятельность на о. Ситха (1834–1839);
3. Возвращение в Россию (1838–1841);
4. Миссионерская деятельность Вениаминова в качестве епископа (1841–1858);
5. Ново-Архангельское викирианство (1858-1867)[558].
На о. Уналашке о. Иоанн активно занимается миссионерской деятельностью. При нем в 1826 г. была построена церковь во имя Вознесения Господня. Он много путешествовал, общался с местными жителями. Особое значение здесь имела его переводческая деятельность. Вениаминов был одним из первых, кто перевел священные тексты с русского на алеутский язык, что в дальнейшем способствовало повышению уровня грамотности среди аборигенов[559]. Кроме этого зимой 1832/1833 г. на алеутском им было написано «Указание пути в Царствие Небесное», призванное объяснять основные христианские истины о спасении новокрещенным алеутам[560]. В результате к 1834 г. все жители прихода о. Иоанна стали христианами, за что священник был награжден золотым наперстным крестом от Епископа Иркутского, а главный правитель Русской Америки Ф.П. Врангель предложил ему перебраться на о. Ситху.
На новом месте Вениаминов продолжил свою активную миссионерскую и творческую деятельность. Особое внимание, как отмечает Августин (Никитин), он уделял обращению в христианство и просвещению тлинкитов, воинственных индейцев, живших по соседству, в чем значительно преуспел. Кроме того, результатом этого сотрудничества стал новый его труд «Замечания о колошенском и кадьякском языках и отчасти о прочих российско-американских с присовокуплением российско-колошенского словаря», опубликованный в 1846 г. и переизданный в 2011 г.
В 1838 г. о. Иоанн отправляется в С.-Петербург, куда пребывает летом 1839 г. Здесь он издает свои труды и знакомится с иерархом-митрополитом Филаретом Дроздовым. Последний высоко оценил действия Вениаминова в Русской Америке и оказал ему необходимое покровительство. Именно по его предложению о. Иоанн был возведен в сан протоиерея и назначен начальником Духовной миссии. После смерти жены он принял постриг, был введен в сан архимандрита и принял новое имя – Иннокентий. Вскоре он был рукоположен в епископа Камчатского, Курильского и Алеутского, а в 1841 г. отправился обратно в Русскую Америку[561].
Теперь под его руководством находился не только о. Ситха, но и территории азиатского и американского континентов. В этот период деятельности святителем Иннокентием был основан целый ряд миссий: Нушагакская, Квихпакская и Кенайская. За весь 19-летний период его пребывания в Русской Америке в сане епископа было построено:
1 собор, 3 церкви, 30 часовен[562]. В 1843 г. по его инициативе была основана миссионерская школа в Ново-Архангельске, а в 1845 г. переведена семинария с Камчатки, что послужило укреплению Православия в этом регионе. Особое внимание он уделял воспитанию подрастающего поколения. При нем при всех церквях и многих часовнях создавались школы, в которых детей учили грамоте и закону Божьему.
При этом святитель Иннокентий продолжал свою творческую деятельность. Им была составлена грамматика алеутского языка, переведено Священное писание на алеутский язык, написана работа по истории и этнографии алеутов и тлинкитов.
За свои заслуги в 1850 г. владыка Иннокентий был возведен в сан архиепископа. Вскоре подконтрольная ему территория была увеличена за счет присоединения к Камчатской епархии Якутской области и Приамурского края, в результате чего он был вынужден переехать в Якутск. Но и здесь он не забывал про Русскую Америку. Он постоянно заботился о духовном образовании ее жителей.
В 1868 г. он стал митрополитом Московским и Коломенским, в силу чего был вынужден покинуть Русскую Америку, и пребывал на этом месте до своей кончины в 1879 г. В некрологах, размещенных во всех Епархиальных ведомостях, Иннокентий представляется в образе величайшего американского миссионера. Описывая трудности, которые митрополиту пришлось преодолеть, автор отмечает твердость духа и сильную веру владыки Иннокентия[563]. В 1977 г. по прошению Священного Синода православной церкви в Америке он был канонизирован Церковью в лике святителей как апостол Сибири и Америки[564].
В его честь назван самый высокий вулкан п-ва Аляски, в г. Южно-Сахалинске построен храм Святителя Иннокентия, в доме в с. Анга, где вырос владыка, располагается музей, а в Благовещенске ему установлен памятник[565].
Личность и деятельность владыки Иннокентия множество раз привлекали внимание историков. Первые работы, ему посвященные, появляются уже в последней четверти XIX в. Одной из первых является книга И.П. Барсукова «Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский, по его сочинениям, письмам и рассказам современников», изданная в Москве в 1883 г. Эта работа представляет собой огромный труд, в котором подробно описывается жизнь, миссионерская деятельность и творчество И. Вениаминова. Особое внимание, естественно, в нем уделяется духовной миссии святителя. Высоко оценивается его миссионерская деятельность, вклад в изучение жизни алеутов[566].
Через 4 года на основе труда И.П. Барсукова Е.А. Сысоевой была написана работа «Иннокентий – проповедник на Алеутских островах. Жизнь и подвиги»[567]. По сути это краткий пересказ предыдущей книги. Так же, как и у И.П. Барсукова, И. Вениаминов описывается как выдающаяся личность, внесший огромный вклад в деле христианизации Русской Америки.
В советское время о И. Вениаминове также немало писали. Среди таких работ монография А.И. Алексеева «Судьба Русской Америки». И. Вениаминов в ней предстает прежде всего исследователем; автор монографии, изучив научное наследие святителя, высоко оценивает его вклад в изучение жизни алеутов, географию и этнографию Алеутских островов. Особое внимание Алексеев уделяет характеристике «Записок об островах Уналашкинского отдела», которое, как он пишет, являлась «первым научным исследованием, первым естественно-историческим описанием Алеутских островов и значительной части Аляски»[568]. Также А.И. Алексеев отмечает просветительскую деятельность Иннокентия, в результате которой в Уналашке было открыто училище для мальчиков.
В своей статье «От Анги до Уналашки: удивительная судьба Ивана Попова»[569] академик А.П. Окладников, основываясь в первую очередь на труд И.П. Барсукова, описывает жизненный путь святителя. Но Вениаминов в той работе выступает не как священник и миссионер, основное внимание автор уделяет ему как этнографу, лингвисту, механику и исследователю природы Алеутских островов. Академик особо отмечает создание им энциклопедии природы и жизни алеутов в «Записках об островах Уналашкинского отдела». Для автора здесь очень важным являются наблюдения Вениаминова о социальном строе алеутов. Особо историк отмечает заслугу святителя Иннокентия в деле освоения Амура и Приморья.
Оценивает деятельность о. Иоанна в своих работах, посвященных проблемам освоения русскими Аляски, и профессор С.Г. Федорова. Она отмечает, что христианство в Русской Америке несло в себе две противоречивые тенденции: с одной стороны, «привлечь аборигенные народы в лоно церкви... и в подчинение Российско-Американской компании», с другой – «несомненна просветительская роль отдельных служителей культа»[570], среди которых особенно выделяется Вениаминов как составитель грамматики алеутского языка, переводчик Священного писания на алеутский и автор фундаментальных трудов по истории и этнографии алеутов и тлинкитов.
Подробно жизнь и деятельность святителя Иннокентия изучил один из авторов трехтомника по истории Русской Америке архимандрит Августин (Никитин). В отличие от своих советских коллег, отмечавших прежде всего заслуги Вениаминова в науке, он уделяет пристальное внимание изучению миссионерской деятельности владыки, но при этом не забывает о нем и как ученом и исследователе.
Уделяет свое внимание Иннокентию и В.П. Петров, профессор ряда американских университетов. В одной из глав своей книги «Русские в истории Америки» он подробно описывает жизненный путь владыки, высоко оценивая результаты его деятельности и как миссионера, и как исследователя. В этом работе, кстати, много внимания уделяется отношению к работам И. Вениаминова за рубежом. Автором отмечается их высокая оценка такими зарубежными учеными, как В. Анри и
А. Пфицмайер[571].
И.В. Витер, старший научный сотрудник Камчатского государственного объединенного музея, в своей статьей, посвященной истории православной церкви на Камчатке, особое место отводит И. Вениаминову. Для автора работы священника являются важным источником для анализа состояния РПЦ в Русской Америке. Как пишет историк, владыка оставил после себя ценные характеристики состояния церквей, духовных и не только образовательных учреждений. Кроме того, И.В. Витер высоко оценивает деятельность Иннокентия в деле материального обеспечения духовных миссий на Аляске[572].
Статья М. Квашнина «Жизнь и деятельность Иннокентия Вениаминова: миссионера, ученого, первого епископа Камчатского (1797–
1879 гг.)»[573] включает в себя краткую биографию владыки и небольшую его характеристику, составленную на основе работ Вениаминова, воспоминаний его современников, а также различных оценок в историографии. Уже из названия видно, что здесь Иннокентий представлен в различных качествах: миссионер, ученый, епископ. Как и в предыдущих работах, Иннокентий предстает перед нами только с положительной стороны, отмечается его вклад в христианизацию американского населения, в науку и образование.
В.Н. Бурлак в своей книге «Русская Америка» называет Иннокентия «апостолом Аляски»[574]. Автор высоко оценивает его миссионерскую и научную деятельность, заключая словами известного путешественника, географа и климатолога А.И. Воейкова: «о. Вениаминов стоял неизмеримо выше всех прочих миссионеров, подвизавшихся в Сибири»[575].
Коллектив авторов статьи «О продаже русской колонии Форт Росс в Калифорнии», характеризуя состояние крепости к моменту ее продажи, уделяют внимание и деятельности И. Вениаминова. Отмечается, что активные действия по распространению православия коснулись и Форт-Росса. Кроме того, историки сообщают об установленных Вениаминовым контактах с испанскими миссионерами, обусловленными постоянной напряженностью отношений россовцев с испанцами[576].
Кроме того, существуют публикации, посвященные отдельным аспектам деятельности Иннокентия Вениаминова: «Первое миссионерское путешествие по Камчатке свт. Иннокентия (Вениаминова)» Иеромонаха Пантелеимона (Бердникова), «Становление Свт. Иннокентия как священнослужителя в годы служения в Иркутской епархии» М. Косолапова и др.
Таким образом, перед нами предстает поистине удивительная личность, оставившая заметный след в религии и различных областях науки. Если посмотреть на историографию жизни и деятельности
И. Вениаминова, то хорошо видна следующая тенденция: в дореволюционных трудах Иннокентий, прежде всего, священнослужитель; исследователи советского времени уделяли основное внимание его научным достижениям и просветительской деятельности; современная историческая наука старается подходить к изучению и жизненного пути, и наследию святителя с разных сторон.