Эффект частной собственности № 6: паспортизация сделок

Важной особенностью западных систем частной собственности, позволяющей им служить основанием сети связей, является то, что все регистрационные записи (свидетельства о собственности, документальное оформление операций, ценные бумаги и контракты, то есть все документы, описывающие экономически значимые особенности активов) надежно защищены от потери и подделок. Важнейшим звеном этой цепи хранения документов о собственности являются государственные архивы, которые ведут досье на все значимые объекты собственности (участки земли, здания, движимое имущество, суда, самолеты, рудники, заводы и т.п.), содержащие описание всех важных экономических характеристик этих объектов. Эти досье хранят всю информацию о факторах, ограничивающих или повышающих ценность активов — о наличии закладных, дополнительных прав (на проход или проезд, на прокладку коммуникаций и т.п.), о договорах аренды, об отягощенности долгами. Архивы гарантируют точность и своевременное обновление информации, имеющейся в досье, простоту и легкость доступа к этой информации.

Помимо системы государственных архивов действует целая сеть частных организаций, обеспечивающих регистрацию и движение важной экономической информации, которая дает участникам бизнеса возможность повышать ценность активов. Эта сеть частных фирм, обслуживающих функционирование системы частной собственности, включает нотариусов; организации, принимающие на хранение документы, вступающие в силу лишь при наступлении обусловленных обстоятельств или при завершении сделок; фирмы, страхующие точность выполнения сделок; брокеров по закладным; трастовые компании и частные хранилища документов. В Соединенных Штатах страховые компании берут на себя защиту участников операций от разнообразных рисков, в том числе от недостоверности документов на права собственности, непригодности этих прав для продажи и невозможности реализовать закладные. В соответствии с законом все эти организации обязаны следовать жестким нормам и правилам, регулирующим физическое хранение и движение документов, а также связанные с этим вопросы персонала.

В принципе, эти организации должны защищать права собственности и гарантировать выполнение заключенных соглашений. Очевидно, что в западных странах последнее является главным. Именно возможность гарантировать выполнение заключенных соглашений подталкивает людей к приданию их активам второй жизни в виде капитала.

В большинстве развивающихся стран, напротив, закон и государственные органы пребывают в плену раннего колониального и римского права, которые тяготели к первой функции — к защите прав собственности. Они превратились в хранителей мертвых традиций. Это объясняет, почему на Западе обращение собственности в капитал осуществляется с такой легкостью, а в развивающихся и в бывших социалистических странах большая часть активов ради повышения мобильности ушла за пределы законной правовой системы в область внелегального оборота.

На Западе забота о надежности сделок обеспечивает значительную экономию трансакционных издержек. Как еще объяснить тот факт, что в развивающихся и бывших социалистических странах крестьяне до сих пор сами вывозят выращенных свиней на рынок и там поштучно их продают, как это делалось тысячу лет назад? Западные же фермеры в один прием сбывают стада свиней покупателям, которые этих стад и в глаза не видели. На Чикагской товарной бирже, например, в торговле обходятся предъявлением сертификатов, которые дают более полную информацию о продаваемых свиньях, чем можно было бы получить в результате детального обследования каждого животного. У них есть возможность осуществлять оптовые сделки, не беспокоясь о надежности операций.

Капитал и деньги

Шесть эффектов, создаваемых системой частной собственности, делают так, что дома больше не являются простыми жилищами, всего лишь укрытиями от дождя и холода. Система защиты прав собственности и сделок позволяет этим домам вести параллельную жизнь, создавая экономические эффекты, невозможные в прошлом. Хорошо организованная система частной собственно-

сти, в сущности, обеспечивает две вещи. Во-первых, точная и полная регистрация резко снижает расходы на получение информации об экономических характеристиках активов. Во-вторых, она облегчает достижение согласия по вопросу о том, как использовать активы для дальнейшего наращивания производства и углубления системы разделения труда. Гений Запада сказался в создании системы, позволяющей людям видеть и манипулировать невидимыми и неосязаемыми ценностями.

Несколько столетий назад ученые высказали предположение, что мы используем слово capital (от лат. «голова»), потому что голова— вместилище всех инструментов, с помощью которых мы создаем капитал. Можно предположить, что причина таинственности, всегда окутывавшей капитал, в том, что он, подобно энергии, является продуктом человеческого ума. Осязаемость капиталу может придать только система частной собственности, документирующая его экономические характеристики и свойства, привязывающая его к конкретным собственникам и месту в пространстве.

Но собственность — это не просто бумажный документ, а передаточное устройство, которое отражает и хранит большую часть информации, обеспечивающей движение рыночной экономики. Частная собственность оплодотворяет всю систему, поскольку делает людей ответственными, а активы ликвидными, фиксирует сделки и обеспечивает действенность всех необходимых для работы механизмов, начиная с денежной и банковской систем до производственной и инвестиционной сфер. Именно институт частной собственности образует связь между капиталом и денежным обращением.

В современной экономике именно фиксация прав собственности и сделок снабжает денежные власти информацией о том, что необходимо эмитировать дополнительную порцию законных платежных средств. Об этом писали в 1976 г. науковеды Джордж А. Миллер и Филипп Н. Джонсон-Лэрд: «Предшественниками бумажных денег были долговые расписки или векселя. [Можно считать], что деньги... предполагают институт частной собственности»⁹. Именно наличие экономических характеристик активов в свидетельствах о праве собственности делает возможным использование последних в коммерческих и финансовых операциях и создает ориентиры для эмиссии денег центральными банками. Возникновению кредита и инвестиций препятствует нехватка не самих материальных активов, а их отражений в системе частной собственности — в виде свидетельств о собственности или акций, которые регулировались бы законами, обязательными на всей территории страны. Деньги не возникают из денег. Чтобы делать деньги, нужно для начала иметь права собственности. Даже если вам дадут денег взаймы, для получения прибыли вам придется их инвестировать или отдать в долг под обеспечение документа о собственности, который зафиксирует ваши права на возврат основной суммы с процентами. Повторяю: собственность всегда предшествует деньгам.

Видные германские экономисты Гуннар Хейнсон и Отто Стай-гер сформулировали это так: «С позиций собственности, которая должна всегда существовать еще до того, как появляются деньги, деньги не возникают из ничего»^. Заметив, что мы работаем в довольно близких направлениях, они обратили мое внимание на свою неопубликованную статью, в которой утверждается, что «процент и деньги не могут быть поняты вне института частной собственности»¹¹. Пониманию этой зависимости, утверждают они, мешает общее ошибочное представление, что центральные банки эмитируют деньги и поддерживают платежеспособность коммерческих банков. С точки зрения Хейнсона и Стайгера, от внимания ускользает тот факт, что «в здоровой банковской системе все кредиты выдаются под обеспечение»¹² или, в моих терминах, под законные свидетельства о наличии прав собственности. Они согласны с точкой зрения Гаролда Демсеца*, считавшего самоочевидным, что именно система частной собственности образует фундамент капитализма, и Йозефа Шумпетера**, склонявшегося к тому, что права собственности являются основанием эмиссии денег. Как верно отмечает в своей замечательной книге Том Бефелл, «многие благие свойства и последствия системы частной собственности никогда не подвергались должному анализу»¹³.

* Американский экономист второй половины XX в., один из создателей экономической теории прав собственности.

** Выдающийся австрийский, впоследствии американский экономист и социолог первой половины XX в.

Капитал, как я уже показывал выше, не может быть порождением денег. Его создают люди, которые, опираясь на свою собственность, вступают в сотрудничество с себе подобными, ищут возможности на основе уже накопленных активов расширить и развернуть производство. В последние два столетия быстрое наращивание капитала на Западе было следствием постепенного совершенствования системы частной собственности, что позволило экономически активному населению выявлять и реализо-вывать потенциальную ценность своих активов, превратить их в фундамент неинфляционных систем денежного обращения, которые сделали возможным финансирование расширения производства.

Благодаря этому мы превосходим белок, запасающих еду на зиму (образец «отложенного потребления»). Мы умеем использовать институт частной собственности таким образом, чтобы давать накопленным нами вещам параллельное существование. Когда народы развитых стран сумели слить воедино всю связанную с активами и их движением информацию, все нормы и правила, они получили интегрированный институциональный процесс, на котором строится создание капитала. Если бы капитализм был наделен сознанием, оно разместилось бы в системе частной собственности. Но современный капитализм, как и многое, имеющее отношение к сознанию, оперирует на бессознательном уровне.

Почему классики экономической теории, понимавшие, что капитал — это абстракция, нуждающаяся в материализации, не установили связей между капиталом и собственностью? Возможно, дело в том, что во времена Адама Смита да, пожалуй, и Карла Маркса система собственности была еще относительно ограниченной и неразвитой и роль отношений собственности было трудно оценить. А может, важнее было то, что битва за будущее капитализма вышла за пределы теоретических дискуссий и охватила широкие круги предпринимателей, финансистов, политиков и юристов. Дельцы, изменяющие общество день за днем и год за годом, вытеснили теоретиков из центра общественного внимания.

Когда гигантская машина капитализма оказалась вполне собранной и ее машинисты деловито занялись созданием богатства, вопрос о том, как, собственно, все это работает, потерял остроту. Защитникам капитализма, подобно жителям дельты большой плодородной реки, нет нужды искать истоки своего процветания в верховьях. Чего ради этим заниматься? Но с концом холодной войны капитализм оказался единственным серьезным направлением развития. Весь мир обратился к Западу в поисках помощи и совета — как воспроизвести образ жизни обитателей дельты? Как обеспечить стабильность валюты, открытость рынков и гарантии частной собственности? Иными словами, как достичь целей структурных реформ и макроэкономической политики? Все позабыли, что источником богатства жителей дельты являются неисследованные верховья. Надежно функционирующий институт частной собственности, который обеспечивает процветание современного капитализма, — это плодородный ил, принесенный из верховьев.

Вот в чем одна из главных причин того, почему не работают макроэкономические реформы. Можно имитировать формы капиталистического хозяйства, импортируя забегаловки Макдоналдс и блокбастеры, но это не обеспечит процветания. Необходим капитал, а его не получить без сложной и дееспособной системы частной собственности, которая никогда ни на кого с неба не сваливается.