Элиты и массы в политическом процессе

Очевидно, что в человеческом обществе существуют естественные и социальные различия между людьми, которые обусловливают их неодинаковые способности к уп­равлению и влияние на политические и общественные процессы, и это дает основания ставить вопрос о политической элите как носите­ле наиболее ярко выраженных политико-управленческих качеств.

Теория элит стала активно разрабатываться на рубеже XIX - XX вв. такими крупными представителями европейской политичес­кой мысли, как Г. Моска, В. Парето, Р. Михельс и др. Они исходили из того, что при любой форме власти меньшинство, которое В. Парето называл «элитой», а Г. Моска «политическим классом», осуществля­ет руководство «некомпетентными» массами. «В любое время и в лю­бом месте, - писал Г. Моска, — все то, что в управлении является предписывающей частью, осуществлением власти и содержит в себе команду и ответственность, всегда есть компетенция особого класса, элементы которого могут варьироваться самым различным образом в зависимости от специфики века или страны; однако как бы этот класс не складывался, формируется всегда он как ничтожное меньшинство против подчиняемойим массы управляемых».

Три качества, по мнению Г. Моска, открывает доступ к полити­ческому классу, к элите - военная доблесть, богатство, священниче­ство. Позже он уточнил, что этот класс должен создаваться на основе ума, способностей, богатства. Г. Моска описывает три способа, кото­рыми политический класс закрепляет власть и обновляет себя - на­следование, выборы, кооптация. С одной стороны, все политические классы стремятся стать наследственными, если не де-юре, то де-факто. Это стремление бастолько сильно, что когда известное состо­яние закрепляется юридически, ясно, что фактически оно существо­вало уже в течение какого-то времени. С другой стороны, всегда есть новые силы, которые пытаются сменить старые.

В зависимости от того, какая тенденция преобладает, происхо­дит либо закрытие и кристаллизация политического класса, либо его более или менее быстрое обновление. Первую тенденцию Г. Моска назвал аристократической, вторую — демократической. Но предпо­чтение он отдает тому обществу, которому свойственно известное равновесие между этими тенденциями. Для правящего класса, счи­тал он, необходима известная стабильность.

В работах крупного итальянского политолога В. Парето обще­ство предстает в виде пирамиды с элитой на вершине. Наиболее ода­ренные из низов поднимаются наверх, пополняя ряды правящей элиты, члены которой, в свою очередь, деградируя, «опускаются вниз», в массы. Происходит циркуляция, или «круговорот элит». В. Парето приписывал управляющим два главных качества: умение убеждать, манипулируя человеческими эмоциями, и умение приме­нять силу там, где это необходимо. Сила и управление являются ин­струментами господства на всем протяжении истории.

В книге «Социология политических партий в условиях демо­кратии» (1911 г.) австрийский ученый Р. Михельс исследовал про­блему «партийная элита — партийные массы». На примере социал-демократических партий он показал то, что в демократических ор­ганизациях неизбежно возникают необратимые олигархические тенденции. Даже самые демократические вожди со временем «депролетаризуются». Аппарат партии отрывается от рядовых членов, приобретает самодовлеющее значение, превращается в «партийную элиту». Постепенно власть концентрируется в «высших структурах бюрократии». Вследствие этого лидеры организации приобретают ряд крупных преимуществ: они имеют более широкий доступ к ин­формации, материальным фондам, обладают лучшей профессио­нальной подготовкой, возможностями принимать решения. Тенден­ции, препятствующие осуществлению демократии - указывал Р. Михельс, - с большим трудом поддаются систематизации, так как коренятся в сущности человеческой природы, в сущности поли­тической борьбы.

Французский политолог Л. Боден считает, что политическую элиту составляют люди, обладающие высоким положением в общест­ве и благодаря этому влияющие на социальный процесс, люди обла­дающие интеллектуальным и моральным превосходством над ос­тальной массой людей. Основоположник политологии М. Вебер счи­тал, что политическую элиту составляют харизматические личности. А. Тойнби говорит, что элита — это творческое меньшинство, проти­востоящее нетворческому большинству и др. Таким образом подходы западных политологов к понятию «элита» весьма различны. Но тем не менее можно выделить два основных подхода к данной проблеме: ценностный и структурно-функциональный.

Сторонники первого объясняют существование элиты неким «превосходством» (интеллектуальным, моральным, психологичес­ким и др.) одних людей над другими. Приверженцы второго направления подчеркивают исключи­тельную важность функций управления, которые определяют ис­ключительность роли людей, выполняющих эти функции. Структурно-функциональный подход игнорирует классовый характер правящей элиты, грешит абсолютизацией формального механизма власти, а сторонники ценностной концепции сводят все к тому, что элита — это смелые, мудрые, дальновидные люди. Однако исследования неизменно опровергают такое утверждение. В реаль­ной жизни — это зачастую циничные, корыстолюбивые, коррумпи­рованные, не брезгующие никакими средствами лица. Политическая элита — это большая социальная группа, об­ладающая определенным уровнем политического влияния и явля­ющаяся основным источником руководящих кадров для институ­тов власти того или иного государства или сообщества.

Из вышесказанного следует, что элита охватывает наиболее влиятельные круги и группировки экономически и политически гос­подствующего класса. Это люди, которые сосредоточили в своих ру­ках большие материальные ресурсы, технико-организационные средства, средства массовой информации. Это профессиональные служащие, политики и идеологи и т. д. Но политическая элита — это не просто арифметическая сумма правителей и властителей. Это об­разование более сложное. Суть не только в том, что ее члены концен­трируют в своих руках власть путем монополизации права на принятие решений, на определение целей, но это прежде всего особая со­циальная группа, которая основана на глубоких внутренних связях входящих в нее политиков, идеологов и т. д. Их объединяют общие интересы, которые связаны с обладанием рычагами реальной влас­ти, стремлением сохранить на них свою монополию, не допустить к ним другие группы, стабилизировать и укрепить позиции элиты как таковой, а следовательно, и позиции каждого ее члена.

Элиты присущи всем обществам и государствам, ее существование обусловлено действием следующих факторов: 1) психологическим и социальным неравенством людей, их неодинаковыми способностями, возможностями и желанием участ­вовать в политике; 2) законом разделения труда, который требует профессио­нального занятия управленческим трудом как условия его эффек­тивности; 3) высокой общественной значимостью управленческого труда и его соответствующим стимулированием; 4) широкими возможностями использования управленчес­кой деятельности для получения различного рода социальных при­вилегий. Известно, что политико-управленческий труд прямо свя­зан с распределением ценностей и ресурсов; 5) практической невозможностью осуществления всеобъем­лющего контроля за политическими руководителями; 6) политической пассивностью широких масс населения, глав­ные жизненные интересы которых обычно лежат вне сферы политики.

Все эти и другие факторы обусловливают элитарность обще­ства. Сама политическая элита внутренне дифференцирована. Она делится на правящую, которая непосредственно обладает государ­ственной властью, т. е. — это политическая элита власти, оппозици­онную (т. е. контрэлиту), на высшую, которая принимает значимые для всего государства решения, среднюю, которая выступает баро­метром общественного мнения (включающая около 5 % населения), административную — это служащие-управленцы (бюрократия), а также различают политические элиты в партиях, классах и т. д. Но разграничение политических элит не значит, что они не взаимовли-яют и не взаимодействуют друг с другом.

Таким образом элитарность современного общества — это реальность. Устранить же политическую элитарность можно лишь за счет общественного самоуправления. Однако на нынешнем этапе развития человеческой цивилизации самоуправление народа — это скорее привлекательный идеал, утопия, чем реальность.

Для демократического государства первостепенную значимость имеет не борьба с элитарностью, а решение проблемы формирования наиболее квалифицированной, результативной и полезной для общества политической элиты, своевременного ее качественного обновления, предотвращения тенденции отчуждения от народа и превращения в замкнутую господствующую привилегированную касту. Иными словами, речь идет о необходимости создания соответ-ствующих институтов, которые обеспечивали бы эффективность политической элиты и ее подконтрольность обществу.

Уровень решения этой задачи во многом характеризует социальная представительность элиты, т. е. представление различных слоев общества, выражение их интересов и мнений в политической элите. Такое представительство зависит от многих причин. Одна из них — социальное происхождение и социальная принадлежность. Строго говоря, социальная принадлежность во многом определяется принадлежностью к элите, поскольку вхождение в элиту обычно означает приобретение нового социального и профессионального статуса и утрату старого. Так, например, рабочий, будучи избран в парламент, как правило, оставляет свою прежнюю профессию, хотя и сохраняет половозрастные, этнические и другие характеристики.

Социальное происхождение представителей элиты влияет на их социальную ориентацию. Так, например, выходцам из среды фермеров, рабочих, служащих и других групп легче понять специфические запросы соответствующих слоев населения. Но совсем не обязательно, чтобы интересы рабочих защищали рабочие, крестьян — крестьяне, молодежи — молодежь и т. п. Часто это могут лучше делать политики-профессионалы, выходцы из других групп общества.

Непропорциональность в социальных характеристиках элиты и населения в современных государствах достаточно велика. Так, например, сегодня в странах Запада выпускники университетов представлены в элите значительно шире, чем другие группы. Это связано с достаточно высоким социальным статусом родителей. В целом же непропорциональность представительства различных слоев в политической элите обычно растет по мере повышения ста- -туса занимаемой должности. На нижних этапах политико-управленческой пирамиды низшие слои населения представлены значительно шире, чем в верхних эшелонах власти.

Но более важной, по сравнению с социальным происхождением, гарантией социальной представительности элиты, выступает организационная (партийная, профсоюзная и т. п.) принадлежность руководителей. Она прямо связана с их ценностными ориентациями. Кроме того, партии и другие организации обычно имеют достаточно возможностей для воздействия на своих представителей в нужном направлении.

В современном демократическом обществе партийные механизмы контроля за элитами дополняются государственными и общественными институтами. К таким институтам относятся выборы, средства массовой информации, опросы общественного мнения, группы давления и т. д.

В состав политических элит входят: высшие руководящие кадры, управленцы и идеологи (интеллектуалы, представители артистического мира, духовенства), суждения и мнения которых пользуются огромным авторитетом.

Но в состав элит входят не только лица и группы, непосредственно участвующие в управлении, но и наиболее влиятельные экономические и административные круги, руководители средств массовой информации, учебно-просветительских учреждений, а также члены семей влиятельных лиц, хотя они вроде бы непосредственно не участвуют в принятии решений и в реализации политики. В состав политической элиты входят также те представители правящего класса, которые формально не связаны с политикой, но оказывают закулисное влияние на принятие политических решений, они играют роль так называемых «серых кардиналов». Они не могут оказывать прямую (материальную и моральную) помощь, ограничивать ее или вообще не оказывать ее, но в определенное время они могут становиться главными действующими лицами политического процесса. Так или иначе элита занимает важное место среди субъектов политики. По существу, политика — это продукт элиты, ее функция, причем функция социально необходимая, которая выражает интересы всего общества.

Лидерство как социальное явление внутренне присуще природе человека. Уже на первых этапах развития человека его существование было немыслимо без формированиям взаимодействия тех или иных моделей группового поведения. А это обусловило выбор такого порядка общественной жизни, где ведущую роль играли люди опытные, сильные, умные, которые получали признание, доверие, авторитет среди своих соплеменников. От лидерства в личностном виде общество переходило к более сложным формам: к институтам лидерства, к групповому лидерству.

Лидерство рассматривается в политологии как один из механизмов регулирования отношений людей, социальных групп, институтов, общества в целом. Его сущность составляют отношения доминирования и подчинения, влияния и следования.

Война и политика

Асоциальные конфликты могут иметь различный характер своего развития. Если столкновение борющихся сторон выливается в применение средств вооруженного на­силия, то конфликт переходит в свою крайнюю форму — войну.

В политологии война определяется как организованная вооруженная борьба между социальными классами, наци­ями, народами или государствами. Переход социального конфликта в стадию вооруженной борьбы выражается в том, что каждая из сторон стремится силой оружия навязать свою волю противнику, для чего наносит разрушительные удары по его людскому и материальному потенциалу. Как правило, для достижения поставленных в войне целей во­оруженное насилие дополняется также экономическими, дипломатическими, идеологическими и другими средствами давления.

Как форма социального конфликта война сопровождает всю историю развития мирового сообщества. Наша эпоха также не составляет исключения, ее облик определялся в значительной мере вооруженными столкновениями, в том числе двумя мировыми войнами. Вообще же за последние пять с половиной тысяч лет в мире состоялось примерно 14,5 тысячи больших и малых войн, в ходе которых погибло, умерло от голода и эпидемий свыше 3,6 миллиарда человек.

Политологический анализ войны предполагает рассмот­рение ряда вопросов, среди которых основными являются: сущность войны как феномена политики; вооруженные силы как фактор политики; типы военных конфликтов; полити­ческие последствия вооруженных конфликтов; возможности предотвращения войны и условия полного устранения ее из жизни общества. Другие аспекты войны составляют пред­мет исследования специальных военных дисциплин.

Политике принадлежит определяющая роль в установ­лении политических целей войны, в различной степени влияющих на ее содержание и ведение.

Цели, задачи, характер возможной войны закрепляются государством, его правящей группой в политическом доку­менте, который называется военной доктриной. В более широком смысле военная доктрина — это принятая в го­сударстве на данное время система взглядов на сущность, цели, характер возможной будущей войны, на подготовку к ней страны и вооруженных сил, способы и формы ее ведения. Основные положения военной доктрины складываются и изменяются в зависимости от политики, социаль­но-политического строя, геополитического положения страны, уровня развития производительных сил, новейших научных достижений, вероятных противников и союзников и многих других факторов. Существуют две основные раз­новидности военных доктрин: наступательные и оборони­тельные. Имеются различные модификации тех и других.

Каждая военная доктрина имеет две связанные и взаи­мообусловленные стороны — социально-политическую и военно-техническую. Если первая охватывает политиче­ские, экономические, социальные и юридические аспекты будущей войны, то вторая сторона включает вопросы не­посредственного военного строительства, обеспечения тех­нической и организационной готовности к ведению войны и достижению победы в ней.

Одновременно с возникновением политической формы организации обще­ственной жизни появляются и специализированные органы для ведения войны - воору­женные отряды людей. Их функцией становится борьба как против внешних врагов, так и против внутренних групп, пытающихся свергнуть существующую власть. Со временем эти органы специализируются, образуя важней­шую часть государственного аппарата. Наиболее универ­сальное их современное название - армия или вооруженные силы. В политологии армия рассматривается как орган государства, предназначенный для проведения его политики средствами вооруженного насилия. Современная армия любой страны представляет собой сложнейший социальный института Как таковая, армия характеризуется следующими основными чертами: во-пер­вых, это специфический государственный институт, она есть часть государства во-вторых, армия представляет собой боевую организацию, созданную для достижения победы, в-третьих, это организация, в которой формальная связь преобладает над личной, хотя при этом для отношений в рамках первичных подразделений большое значение имеют личностно-психологические факторы; в-четвертых, она представляет общественную группу с внутренней диффе­ренциацией и «одновременно является частью социальной структуры общества.

Из отмеченных черт наиболее важной является вторая - то, что армия представляет собой организацию, способную вести вооруженную борьбу. В этом своем качестве она выступает как самая большая сила в государстве. Благодаря этому армия - такой инструмент политики, используя который государство может осуществлять самые жесткие принудительные меры. Эта ее способность достигается обес­печением высокого уровня боевой мощи, основанной на количестве и качестве оружия и боевой техники, уровне профессиональной подготовки личного состава, слаженности и управляемости организационной структуры, развитии во­енной науки. Опираясь на способность армии к ведению войны, государство использует ее как инструмент внешней и внутренней политики. Уровнем боевой мощи вооруженных сил существенным образом определяется способность госу­дарства отстаивать свои интересы в отношениях с другими государствами.

В этой связи закономерно встает вопрос о соотношении между гражданской и военной частями правящей полити­ческой группы. Доминирование гражданской над военной частью не всегда обеспечивается автоматически. Для этого требуется наличие ряда условий, среди которых обязатель­ными являются следующие: 1) очевидная легитимность существующей системы власти и прежде всего признание ее в качестве законной самими военными; 2) достаточное обеспечение государством как корпоративных интересов са­мой армии, так и интересов национальной обороны; 3) уро­вень воспитания командных кадров армии в духе признания функционального разделения ролей между гражданским и военным аппаратам.

Когда имеется верховенство гражданских властей над армией, то оно осуществляется в различных формах. В президентской республике этот контроль состоит в том, что президент сам является верховным главнокомандующим во­оруженных сил или наделен правом назначать верховного главнокомандующего. При этом участие законодательного органа власти в контроле над армией выражается в опре­делении военного бюджета и одобрении кандидатур для назначения на высшие военные посты. Законодательному органу принадлежит также исключительное право объявлять войну и заключать мир. В парламентской республике кон­троль над армией осуществляется парламентом: он назна­чает и принимает отставку главнокомандующего и военного министра, присваивает высшие воинские звания, утверждает военный бюджет, военную доктрину, планы развития воо­руженных сил. Правительство, которое повседневно зани­мается военным строительством, также находится под контролем парламента: оно представляет отчеты о состоянии вооруженных сил, исполнении военного бюджета, деятель­ности военного министерства.

Власть над вооруженной силой чаще всего понимается как подконтрольность военных структур высшим государ­ственным органам. Но это лишь одна сторона дела. В демократическом обществе жизнь и деятельность военных, армии контролируется не только законодательными, испол­нительными и судебными институтами власти, но и всей общественно-политической системой с участием партий, движений, массовых организаций и граждан. Власть народа проявляется как через деятельность его представителей на­верху, так и непосредственно благодаря максимально воз­можной информированности населения о деятельности армии, проведению референдумов, опросов, дискуссий по актуальным вопросам военного строительства.

При определенных условиях в распределении власти между различными политическими институтами доминиру­ющая роль может оказаться у военных. Обычно правление военных сопровождается свертыванием демократических институтов общества, установлением диктатуры. Такое по­ложение наступает, как правило, в период острых соци­альных конфликтов, когда военная сила используется в качестве средства предотвращения кровопролития или осу­ществления контрреволюционных действий. Военные не­редко всю полноту власти берут на себя также в слабораз­витых странах, где система гражданского правления ока­зывается недостаточно эффективной. Однако военная дик­татура не всегда имеет реакционный или консервативный характер. История знает военные режимы, которые осуще­ствляли более или менее прогрессивные социальные пре­образования (например, в Турции под руководством Ататюрка и в Египте под руководством Насера).

Ни одно демократическое государство также не гаран­тировано от необходимости использования армии для пре­кращения острых внутренних социальных конфликтов, хотя все они и стремятся к исключению военного насилия. При­мером такого использования армии являются действия вла­стей США при нейтрализации массовых беспорядков в Лос-Анджелесе в мае 1992 г., куда были направлены на­циональная гвардия и элитарные войска в количестве 10 тысяч военнослужащих. Неотъемлемая черта демокра­тии- право на легитимное насилие для утверждения за­конности, если таковая нарушается. Но это право приме­няется лишь тогда, когда исчерпаны все другие средства и только военные могут обеспечить самое эффективное раз­решение проблемы в интересах всего общества. Как писал Макс Вебер, каждому политическому союзу свойственно обращение к насилию и принуждению не только извне, но и внутри своих границ. Более того, именно это и делает объединение людей политическим союзом, т. е. государством.

Таким образом, армия как часть государственного ап­парата является важнейшим инструментом политики. В этой связи нам представляется необходимым подчеркнуть некорректность требований об исключении армии из политики. Невозможно исключить из политики ее важнейший инструмент. Такие требования носят, как правило, конъ­юнктурный характер и рассчитаны на политическую наив­ность части граждан. Неучастие армии в повседневных политических баталиях не означает ее полного безразличия к происходящему. Кажущееся невмешательство армейских кругов в политический процесс означает, что их устраивает данная расстановка политических сил либо они не рассмат­ривают как опасную существующую тенденцию ее изме­нения. Принять участие во внешних военных действиях армия может лишь при условии, если она полностью раз­деляет приведшую к вооруженному конфликту политиче­скую линию, проводимую гражданскими властями. В противном случае складывается угроза военного переворота. Основанием типологизации войн могут являться те или иные их существенные особенности. Так, можно выделить войны внутренние и внешние. Первые еще именуются гражданскими, которые выступают как во­оруженное столкновение между классами или нациями, составляющими одно общество. Внешняя война есть воо­руженный конфликт между различными государствами и народами.

По политическому содержанию войны можно подразде­лить на справедливые и несправед­ливые, прогрессивные и реак­ционные. Критерием для такого деления является характер воздействия войны на общественно-исторический прогресс. Справедливыми однозначно признаются оборони­тельные и национально-освободительные войны. Несправедливыми, реакционными являются захват­нические войны. 1-История дает множество примеров таких войн, одним из них является захват Ираком территории Кувейта в 1990 году.

Далее, по масштабу конфликтных действий войны могут быть локальными, региональными и мировым и, по количеству воюющих сторон они бывают двусторонними и многосто­ронними. Если в военный конфликт втягивается большинство государств, то война приобретает характер мировой.

Классификацию войн можно производить и по другим признакам. Так, по военно-техническим средствам ведения военных действий можно выделить конфликты с использо­ванием обычных вооружений или орудий массового унич­тожения. Надо отметить, что с развитием научно-технического прогресса средства ведения войны ста­новятся все более изощренными и опасными. Накопленный в мире потенциал разрушения таков, что он способен вы­звать глобальную катастрофу, грозящую гибелью челове­чества.

Для каждой из воюющих сторон политические последствия бывают различными в зависимости от развития войны и ее исхода. В период военных действий, особенно на начальных этапах конфликта, происходит консолидации воюющей со­циальной общности (класса, нации, народа), что сопровож­дается укреплением власти правящей политической элиты. В рамках политической системы возникает новый порядок приоритетов. Эти процессы усиливаются в случае успешных военных действий, а легитимность власти становится осо­бенно прочной в случае достижения победы. В это же время для политической элиты стороны, терпящей военное пора­жение, наступает период сложностей. Война выносит окон­чательный приговор созданным правящей группой политическим институтам. Как правило, политические си­лы, проигравшие войну, теряют способность управлять стра­ной и сходят с политической арены. Иногда и после поражения правящая группа остается у власти, но эти случаи крайне редки.

Чаще всего поражение нации открывает новый период в ее истории и конституирование новой политической си­стемы. Истории известно немало случаев, когда исход войны приводил к изменению всей политической системы общества или к прекращению существования самого государства.

Война может также дать толчок движению скрытых пружин социального переворота. Всякая война требует ог­ромных жертв, она ложится тяжелым бременем на плечи широких слоев населения, что может привести их к раз­очарованию своим правительством и конфликту внутри сообщества. Так, собственно и произошло в России в 1917 г.: революционному взрыву здесь предшествовала тяжелая во­енная кампания, которая привела к истощению страны и утрате царским режимом своей легитимности.