Краткий перечень и характеристика основных этапов развития мировой гостиничной индустрии с древних времен до конца XX в. 16 страница

ментация экспедиции, включая судовой журнал и карты, были пересланы с особой делегацией сухопутным путем во Францию, через сибирские просторы Российской империи. Случай беспрецедентный в практике мореплавания и разведывательных экспедиций. Лаперуз как будто предугадывал свою дальнейшую судьбу.

Решив продолжить свое путешествие, Лаперуз направился к берегам Австралии. Известно, что в январе 1788 г. его корабли прибыли в Порт-Джексон (Сидней), но вскоре снялись с якоря. И... бесследно пропали. Как сказал один английский историк, корабль Лаперуза «пропал в голубой дали». В своем последнем донесении морскому министру он писал: «Я вернусь к островам Дружбы и в точности выполню предписания инструкций относительно южной части Новой Каледонии, острова Санта-Крус Менданьи, южного берега земли Аршакидов Сюрвиля и Луизиады Бугенвиля; я постараюсь выяснить, является ли последняя частью Новой Гвинеи или от нее отделена. В конце июля я пройду между Новой Гвинеей и Новой Голландией не проливом Индевор, а каким-нибудь другим, если только таковой существует. В течение сентября и части октября я буду заниматься исследованием залива Карпентария и всего западного берега Новой Голландии до Вандименовой земли (Тасмании), однако с таким расчетом, чтобы вернуться... к началу декабря 1788 г. на Иль-де-Франс (Маврикий).». Из этого донесения ясно видно, что исследователь до конца оставался верен своему долгу и проводил научные изыскания.

На поиски пропавшей экспедиции Лаперуза, которая не подошла в указанное время к о. Маврикий, как было условлено, были направлены два корабля: «Решерш» и «Эсперанс», что в переводе означает «поиск» и «надежда». Ими руководил опытный морской офицер Жозеф Антуан Брюни д'Антркасто. Ему в обязанности вменялись и чисто научные задачи, для чего в состав экспедиции были включены гидрографы, картографы, естествоиспытатели, астрономы и даже инженер. К сожалению, не найдя Лаперуза, экспедиция с честью выполнила все научные задачи.

Поиски были прекращены лишь в 1827 г., когда ирландец Питер Диллон, ведя торговлю с жителями острова Ваникоро, нашел на отмели остатки кораблей и вещи потерпевших кораблекрушение французских моряков.

К выдающимся французским путешественникам XVIII в., без сомнения, необходимо отнести и Этьена Маршана. Первоначально он ставил перед собой только торгово-финансовые задачи. Маршан намеревался дойти до побережья Северной Америки через Атлантический океан и Огненную Землю. У североамериканских индейцев он предполагал закупить меха, которые очень ценились в Китае, продать их там. И на вырученные деньги купить китайские товары, пользующиеся повышенным спросом в Европе, и тем самым сделать себе состояние.

Но эти «меркантильные» планы были сильно скорректированы. Из-за недостатка воды и продовольствия Э. Маршану пришлось изменить курс, и корабль попал на Маркизские острова. Э. Маршану принадлежит честь открытия островов Революции в этом архипелаге, один из которых был назван его именем. Затем, закупив шкурки бобра на американском побережье, корабль заторопился в Китай. По пути для закупки продовольствия Э.Маршан зашел на Гавайские острова. Прибыв в Макао (Аомынь), он узнал о «закрытии» Китая для торговли с европейцами. Э. Маршан был вынужден вернуться в Марсель. Это плавание показало, что судно, снаряженное даже частными лицами, может при наличии опытных кормчих, изучивших отчеты и карты предшественников, неплохо прокладывать маршруты в бескрайних просторах Тихого океана. Кроме того, торговая экспедиция Э. Маршана активно занималась картографированием у берегов Америки, что, в свою очередь, было ценным вкладом в науку, а также имело большое практическое значение для дальнейшего мореплавания.

В эпоху Просвещения начинается научное исследование материков. Африка, известная европейцам уже тысячелетия, тем не менее была для них загадкой. Торговые маршруты пролегали или по северному побережью «черного материка», или отходили от фортов, создаваемых морскими державами на побережье. Центральные районы являлись «Terra incognita».

Отдельные смельчаки, обуреваемые жаждой открытий, как, например, француз Мишель Адансон, еще в середине XVIII в. делают попытки изучения растительного и животного мира этого материка. С юных лет увлекаясь естествознанием, М. Адансон мечтал об открытии новых видов флоры и фауны. И так как в Европе, как ему казалось, не осталось уже мест для этих поисков, он обращает все свои надежды на Африку.

В ] 749 г. он высадился с корабля «Шевалье Марен», на котором прибыл из Франции в устье р. Сенегал. Но он ошибочно принимал ее за р. Нигер. В течение почти пяти лет он исследует прилегающие к реке территории. В результате его упорных и целенаправленных поисков возникает богатейшая и уникальная коллекция растений, животных и минералов. Он прекрасно описал баобаб и термитов, неизвестных в Европе. Есть в его дневниках и этнографические зарисовки. Но М. Адансон работал в районах, уже посещавшихся европейцами, и новых географических данных не собрал.

В 70-х гг. XVIII в. двое учеников знаменитого шведского естествоиспытателя Линнея — зоолог Спаррман и ботаник Тунберг — совершили путешествие, целью которого было изучение природы Южной Африки.

Спаррман приехал в апреле 1772 г. в Капскую колонию, основанную и принадлежавшую в то время еще Голландии. Вот как он описывает своеобразное гостеприимство буров. «Я подошел к дому

фермера... Прикидываясь, что не замечает меня, он неподвижно стоял в аллее, ведущей к дому. Когда я приблизился к нему, он не сделал ни шага навстречу, но взял меня за руку и приветствовал следующими словами: «Здравствуйте, добро пожаловать! Как вы поживаете? Кто вы такой? Стакан вина? Трубку табаку? Не хотите ли чего-нибудь поесть?». Я отвечал на вопросы также лаконично и принимал все предложения по мере того, как они делались... Я отметил, что он никогда первый не нарушал молчания, если не считать единственного случая, когда он предложил мне остаться у них до завтра. Я все же распрощался, горячо тронутый столь редким проявлением доброжелательства» [48].

Спаррман предпринял лишь ряд небольших экскурсий в окрестности Кейптауна, рассчитывая на более длительные походы в глубь африканского материка. Но его планам не удалось тогда претвориться в жизнь, так как прибывшая сюда экспедиция Дж. Кука смешала их. Дж. Кук предложил естествоиспытателю следовать с ними, Спаррман не мог устоять. И это дало ему возможность познакомиться с фауной Новой Зеландии, Тасмании, Австралии, Таити и Огненной Земли. Возвратившись на мыс Доброй Надежды в 1775 г., он стал основательно готовить свое путешествие в глубинные районы Южной Африки.

Переправившись через ущелье Готтентот-Голланд-Клуф, путешественник попал в совершенно дикий край, где не встречал людей, но только стада диких антилоп и зебр, а также страусов. Затем он достиг горячих железистых источников у подножия г. Зварберга, о которых уже было известно европейцам. Торговая компания даже построила там гостиницу для желающих поправить свое здоровье. Но, миновав местный курорт, Спаррман проследовал дальше. Путешественник собрал много ценных сведений не только о фауне, но также и о местных жителях — готтентотах. Неудивительно, что труды путешественников становились бестселлерами, ведь они сообщали удивительные сведения о неизвестных народах. «Большей частью готтентоты бывают с головы до ног вымазаны жиром и сажей. Те из них, кто имеет обыкновение краситься, кажутся не такими голыми и производят, так сказать, более законченное впечатление, чем те, кто смывает с себя грязь. Мужчины и женщины имеют обыкновение носить на руках и ногах кожаные кольца; отсюда пошла басня о том, что готтентоты обвивают ноги колбасой, чтобы при случае ее съесть. Крааль — готтентотская деревня — представляет собой стоящие в круг хижины, похожие одна на другую и напоминающие формой пчелиные ульи. Двери, обращенные к центру образуемой хижинами площади, так низки, что для того, чтобы войти, приходится становиться на колени.»

Спаррман описал слонов, львов, леопардов, сервалов, гиен, обезьяну-бабуина, гиппопотама и множество других животных, о чьем образе жизни или вообще ничего не было известно, или же

знали крайне мало. Необычна была пчелиная кукушка, которая указывала собирателям меда на пчелиные гнезда, так как потом могла полакомиться как остатками меда, так и, в особенности, пчелиными личинками. В Европе была неизвестна, например, капская овца. «Когда хотят забить овцу, — пишет ученый, — всегда выбирают самую тощую во всем стаде. Есть других было бы невозможно. Их хвосты треугольной формы имеют в длину от одного до полутора футов и подчас свыше шести дюймов в толщину. Один такой хвост обычно весит от восьми до двенадцати фунтов и состоит в основном из нежного жира. Некоторые намазывают его на хлеб вместо масла, но главным образом он служит для жарки мяса, а иногда для изготовления свечей» [48]. Естественнонаучные коллекции, собранные Спаррманом, были доставлены в Европу и внесли достойный вклад в развитие биологии.

Заслугой Тунберга, которые совершил ряд путешествий в том же районе, что и Спаррман, были его орнитологические и этнологические изыскания.

В начале 90-х гг. XVIII в. была предпринята попытка майором Хо-утоном, служащим в английском посольстве в Марокко, провести этнологические исследования в районах Северной Африки и Сене-гамбии. Но его экспедиция оказалась малоуспешной, в пути он часто подвергался нападениям, его грабили и неоднократно собирались убить. Дневники, которые он вел, оказались утерянными, а сам путешественник погиб при невыясненных обстоятельствах.

Пионером в изучении Внутренней Африки был Мунго Парк, который в конце XVIII в. исследовал территории вдоль рек Гамбии и Нигера (рис. 3.6). Получив некоторое медицинское образование, он по знакомству получает место судового врача на корабле, следовавшем в Ост-Индию. Во время плавания в Индонезию М. Парк занимался различными естественнонаучными изысканиями, а по возвращении сделал научный доклад в британском Лин-неевском обществе.

Летом 1795 г. началось его научное путешествие в Гамбию. Несколько месяцев ученый прожил среди народа мандинго, изучая их нравы и обычаи. Поднявшись вверх по течению, М. Парк остановился в английской фактории. Из-за болезни пришлось прервать на некоторое время путешествие. Но исследователь, как только лихорадка отпустила его, стал изучать язык местного народа малинке. Выздоровев, он продолжил свой путь, дойдя до верховьев реки Сенегал. И без того нелегкое путешествие стало невыносимым, когда у него кончились подарки, которыми он одаривал местных князьков. М.Парк попадает на три месяца в плен к берберам, где ему пришлось вынести различные оскорбления и надругательства. Больше всего ученый боялся, что у него отнимут дневник, где он фиксировал свои научные наблюдения. Опасения были не напрасными, ибо его часто воспринимали именно как шпиона.

Краткий перечень и характеристика основных этапов развития мировой гостиничной индустрии с древних времен до конца XX в. 16 страница - student2.ru

Рис. 3.6. Карта путешествия Мунго Парка по Нигеру

Бежав из плена, он оказался «вне закона» на огромной территории, так как, опасаясь мести берберов, его не хотели пускать в города. Только благодаря состраданию представителей простого народа африканцев М. Парку удалось выбраться назад к морю. Дойдя до побережья, он устроился судовым врачом на работорговое судно и после ряда приключений смог вернуться в Англию. Основным научным итогом его путешествия было выяснение, что между реками Нигер и Сенегал расположен возвышенный водораздел. Свои путевые впечатления М.Парк описал в «Путешествии во внутренние области Африки в 1795 — 1797 гг.».

Через несколько лет британское правительство, заинтересованное в расширении своей колониальной деятельности, субсидировало новую научную экспедицию под руководством М. Кларка в Западную Африку. Многочисленная экспедиция (первоначально отряд насчитывал до полусотни человек) должна была дойти до истоков Нигера, но вскоре наткнулась на множество препятствий. Это был и сезон дождей, и тучи москитов, и жара, и нехватка продовольствия, и лихорадка, которые стали косить людей. К этому надо добавить, что взаимоотношения М. Кларка и

местных жителей по мере продвижения экспедиции все более обострялись, все чаще перерастая в вооруженное противостояние.

Никто из этой экспедиций не вернулся... Но, несмотря на все испытания, М.Парк сумел продвинуться по Нигеру на 2500 км. Ученый считал, что в своем верхнем течении Нигер (Джолибе) соединяется с Нилом. Исследователь сумел с оказией передать дневники первого этапа экспедиции, которые со временем были опубликованы.

Одним из первых европейских исследователей Сахары был немецкий путешественник Фридрих Конрад Хорнеман. Для того чтобы осуществить свою мечту — исследовательскую работу в Африке — юному Хорнеману пришлось переселиться в Англию и поступить на службу в Британское Африканское общество. Это произошло потому, что на европейской карте в то время еще не было страны с названием Германия, а было около четырех десятков различных государственных образований, иногда столь незначительных, что длина их границы могла составлять 10 км. Колоний у этих немецких карликовых государств в Африке не было, как не было и в университетах крупных ученых-африканистов.

Хорнеман изучил в Англии арабский язык, медицину и настолько убедил членов Лондонского Королевского общества в нужности научной экспедиции, что ему даже открыли неограниченный кредит и снабдили необходимыми охранными грамотами и рекомендательными письмами. Хорнеман должен был выяснить, соединяются ли между собой великие африканские реки Нил и Нигер.

Путешествие началось летом 1797 г. Прибыв в Каир, ученый некоторое время совершенствовал свой арабский язык, а также занимался этнографическим изучением египтян. Наполеон, проводивший в то время «египетскую кампанию», благосклонно принял Хорнемана и обещал ему помощь. Для безопасности путешествия исследователю было предложено представляться везде мусульманским купцом. Это было возможно потому, что Хорнемана сопровождал его соотечественник И. Фрейденбург, проживший практически всю свою жизнь на Востоке, давно принявший мусульманство и даже совершивший три паломничества в Мекку.

Купеческий караван, к которому примкнул ученый, покинув Каир, двинулся на запад. Камуфляж, видимо, мало помогал. В нем видели европейского (христианского) шпиона, и в лучшем случае неотступно сопровождали его, крайне мешая исследованиям, как это было в небольшом государстве в оазисе Сива, или даже пытались провести дознание, как в Шиахе. Фрейденбург, опасаясь за жизнь своего товарища, уничтожил все собранные им образцы для научных исследований. Через полтора месяца караван прибыл в Мурзук, столицу Феццана, что было его конечной точкой. Разные стороны жизни государства Феццан были описаны Хорнеманом, начиная от климато-географических особенностей,

основ экономики, политического устройства, до бытовых зарисовок жизни жителей.

Отдохнув в Триполи и поправив свое здоровье, ученый вновь устремляется в глубь Африки. Он возвращается в Мурзук, где присоединяется к торговому каравану, направляющемуся в район озера Чад. Путешественник достиг среднего течения р. Нигер, где заболел дизентерией и умер. Его «Дневник путешествия от Каира до Мурзука в 1797—1798 гг.» был издан Британским Африканским обществом. Это было путешествие, проводившееся сугубо на научной основе (рис. 3.7).

В XVIII в. было положено начало и научному изучению Аравии. Осенью 1762 г. экспедиция, посланная королем Дании, высадилась на восточном побережье Красного моря. Она состояла из пяти ученых: специалиста по восточным языкам, по естественной истории, врача, художника и инженера, а также слуги. Оставшийся в живых единственный участник этого похода Карстен Нибур опубликовал труд «Описание Аравии», где обобщил все исследования своих коллег.

Путешествие по Аравийскому полуострову, трудное само по себе для европейцев из-за особенностей климата, осложнилось тем, что

Рис. 3.7. Карта маршрута путешествия Хорнемана

во время перехода границы из одного государства в другое таможенник, роясь в их вещах, обнаружил заспиртованных змей и объявил их «отравителями». Только благодаря тому, что врач экспедиции вылечил местного царька, они смогли продолжить свой путь.

Английские купцы согласились перевезти их в Индию. Спутники К. Нибура умерли, и он, оставшись один, решил возвращаться на родину. Путь его пролегал через Персию, Месопотамию и Малую Азию. На обратном пути для сбора материала он вновь посетил некоторые области Северной Аравии. И хотя К. Нибур объехал те области Аравии, которые как раз чаще всего и посещались европейцами, но он в своей книге сумел обобщить очень интересный материал, связанный с жизнью арабов этого региона. Он смог разобраться в их социально-классовых отношениях, религиозных направлениях, законодательстве, обычаях гостеприимства, оккультных науках, а также и экономических вопросах. К. Ни-буром была составлена карта, с детальнейшими пояснениями, тех районов, которые он посетил. Он первым попытался дать и политическую карту этого региона.

Вклад К. Нибура в развитие гуманитарных наук трудно переоценить. Во время своего пребывания в Персии он посетил древнюю столицу державы Ахменидов — Персеполь. Там он скопировал ряд клинописных надписей. Благодаря этому спустя полвека немецкий ученый Георг Гротефенд положил начало дешифровке древнепер-сидской клинописи. Указывал К. Нибур и на опасность одной из агрессивных разновидностей ислама — ваххабизма.

Путешествия с торговыми целями в Новое время резко возросли. Обменные операции покрыли своей сетью весь мир. В XVII в., а тем более в XVIII в. мир был четко поделен на зоны влияния между различными группировками купцов. Например, торговые сети индийских купцов были раскинуты далеко за пределами Индии. Их банкиры были многочисленны в Исфахане, вели свою деятельность в Стамбуле, в Астрахани и даже в Москве. Существовали торговые сети итальянцев, голландцев, англичан, армян, евреев, португальцев в испанской Америке [2].

Армянские купцы были вездесущи не только в Османской империи (рис. 3.8). Вся территория Ирана была усеяна их колониями. Именно из Джульфы (предместья Исфахана), где находилось своего рода армянское «гетто», созданное по приказу шаха Аббаса Великого, армяне и стали распространяться по всему свету. Армянские купцы были замечены во всех районах Индии, перебрались через Гималаи и достигли Лхасы, откуда они ездили торговать на границу с Китаем. Много их было на испанских Филиппинах, не говоря о России. Здесь они сбывали иранский шелк-сырец и покупали меха. Известно, что представители армянских торговых компаний добирались до Архангельска в XVII в. Московия представляла для армянских купцов некое транзитное простран-

Рис. 3.8. Карта маршрутов армянских купцов в Иране, Османской империи и России в XVII в.

ство, посредством которого шло проникновение в Польшу, Германию, Швецию. Армяне торговали в Нидерландах, Англии, Швеции, проникли они и на итальянские рынки. Причем их экспансия началась с венецианских рынков в начале XVII в.

Добрались армянские купцы и до Кадиса. В 1601 г. был отмечен случай, когда армянский купец Хорхе де Крус утверждал, что он прибыл прямо из Гоа (Индия). Не случайно в конце XVII в. выходит книга на армянском языке, написанная Лукою Ванандеци для «вас прочих, братия торговцы, кои принадлежат к нашему народу». (Книга называлась «Сокровищница мер, весов, чисел и монет всего света, или Познание всех видов весов, мер и монет, кои управляют торговлею всего мира, собранное трудами ничтожного причетчика Луки из Вананда иждивением и повелением господина Петроса, сына Хачатура из Джульфы».) Эта книга представляла собой исследование мировых рынков, а также сравнительный анализ стоимости жизни в различных городах: Стамбуле, Вене, Москве, Астрахани, Новгороде, Маниле, Хайдарабаде, Багдаде, Смирне, Александрии и множестве других. Своеобразными перевалочными пунктами между Востоком и Западом были колонии армян, проживавших во Львове. Они представляли собой государства в государстве: со своей юрисдикцией, типографиями и полным контролем надо всеми караванными перевозками в сторону Османской империи. Во главе торговых караванов всегда стояли армяне.

Но существовала и еще одна сеть, охватывающая почти весь мир. Это сеть еврейских торговцев. Это более древнее торговое «предприятие» в масштабах универсума. Их деятельность — еврейские торговцы носили тогда наименование сири — становится повсеместной уже во времена Римской империи. Во времена арабского халифата евреи торговали от Кантона и Индостана до Кадиса.

В XVII в. еврейские купцы способствовали расширению голландской торговли на Пиренейский полуостров, а также свертыванию торговли собственно итальянских купцов, в частности в Средиземноморье. Именно они развивали торговлю в Новом Свете, например, сахаром в Бразилии и на Антильских островах.

В XVIII в. сефарды, как стали называть еврейских купцов, укрепляются в Англии, а также в Марселе и Бордо, постепенно прибирая к рукам атлантическую торговлю.

В Центральной Европе появляется другой вид еврейских купцов. Это странствующие торговцы — ашкенази, правда, их «звездный час» наступит веком позже и будет ассоциироваться с международным успехом Ротшильдов.

Таким образом, в XVII—XVIII вв. существовали определенные как местные, так и международные торговые маршруты, по которым курсировали значительные массы людей. Трудно предположить, что все они руководствовались только вопросами наживы и не посещали курортов или не знакомились с историческими памят-

ными местами тех стран, где вели торговлю. Некоторые купцы были друзьями гуманистов, а некоторые сами были прекрасными латинистами, прекрасно писали и знали все сколько-нибудь известные литературные произведения того времени. Сыновья европейских (в частности английских) купцов, предназначавшиеся для занятий ремеслом негоцианта, зачастую проходили стажировку в Смирне, где их опекал английский консул. Из Германии ехали в итальянские города, например, Венецию, чтобы изучить, скажем, двойную бухгалтерию.

Кроме того, для крупномасштабной межконтинентальной торговли необходимы были гостиницы и постоялые дворы, где купцы в безопасности могли жить во время переездов или ярмарок, которые были необыкновенно популярны в Европе в это время. Поэтому торговля способствовала становлению туризма, развивая гостиничное хозяйство. Целые кварталы, которые выделялись в восточных городах для иноземных купцов, послужили прообразом Немецких дворов в Европе.

Более подробного рассмотрения требует проблема, связанная с ярмарками. Они представляли собой не только место торговли, но и место народного развлечения. На итальянских ярмарках, таких как в Прато (пригород Флоренции) или в Карпантро и др., накануне приходили музыканты, которые на следующий день у всех городских ворот встречали спешащих на ярмарку людей звуками бравурной музыки. Безостановочно звонили с раннего утра колокола. По вечерам устраивали фейерверки и иллюминацию, ночные факельные шествия. На площадях выступали канатоходцы, жонглеры, фокусники, бродячие музыканты и певцы. Все постоялые дворы были битком набиты народом. На сен-жерменской ярмарке во Франции начали устраивать театрализованные представления уже с XVI в. Именно отсюда пошел такой театральный жанр, как водевиль. Итальянская комедия расцвела на ярмарках. Всевозможные костюмированные шествия можно было встретить и на улицах городов. Они были обычным явлением и в Италии, и во Франции, и в Голландии. Ярмарки всегда посещались коронованными особами, поражавшими великолепием своих нарядов. Они являлись как бы частью общенародных зрелищ.

Развлечения и светские увеселения были характерными частями любой ярмарки. В Венеции длившаяся две недели ярмарка Вознесения была театрализованным и ритуализированным действием. Именно в это время происходил обряд обручения дожа с морем. Посмотреть на это зрелище стекалось более 100000 человек. В Болонье каждый год воздвигались на время ярмарки огромные театральные декорации, причем каждый год — разные. Существовала даже пословица: «С ярмарки возвращаешься не так, как с рынка». Очевидно, что многие отправлялись туда в поисках развлечений. Это были в огромных масштабах «экскурсии» для сельских жителей.

Ярмарки были очень распространены в Индии и играли весьма значительную роль в исламских странах, но, как ни странно, были очень редки в Китае. Особенность индийских ярмарок состояла в том, что у представителей разных конфессий были разные ярмарки. Индуисты устраивали ярмарки в Хардваре и Бенаресе, мусульмане в Пенджабе, а сикхи в Амритсаре. И так же как и в Европе, «жизнь за рамками обычной повседневности становилась правилом в эти дни молений и пиров, когда соединялись танцы, музыка и благочестивые обряды». В Марокко, как и по всему Магрибу, было обилие местных святынь, куда стекались паломники. Именно под их покровительством и устраивались ярмарки. Мекку можно рассматривать как одну из самых крупных «ярмарок» ислама, так как многие шли туда «частью ради паломничества, частью ради торговли» [2]. Ярмарки, таким образом, можно рассматривать как туристические объекты.

В период Нового времени продолжает развиваться лечебный туризм. Здесь появляется новшество: морские курорты. После того как была доказана и разрекламирована польза морской воды для здоровья английским врачом Ричардом Расселом в середине XVIII в., аристократия Европы начинает осваивать южное побережье Англии, Лазурный берег во Франции, реанимируются и некоторые курортные места по берегам Апеннинского полуострова. Но бум, связанный с морскими курортами, возникает повсюду, и появляется своего рода мода на их посещение после того, как эти места для лечения посещали коронованные особы. Так было в Англии, когда после пребывания принца Уэлльского в Брайтоне появляются десятки курортных местечек вблизи него. Когда Наполеон III прошел курс лечения в Биаррице, это место на долгие годы превращается в туристскую «мекку». В России модным курортом стала Ялта, да и весь Крым после того, как Ливадия стала летней резиденцией царской семьи.

Но лечение на водах, и не только морских: Баден-Баден, Виши, Карлсбад и др. — было уделом аристократии.

Отдыхая на признанных европейских лечебных курортах, человек приобщался к элите, получал своеобразный «знак качества». Ведь «общество на водах» — это не что иное как высшее общество, то что сейчас принято называть VIP*. Со второй половины XVIII в. появляется мода на лечение и вообще отдых «на водах». Для развлечения аристократов в курортные места приезжали лучшие театральные и музыкальные коллективы.

Со второй половины XVIII в. все больше молодых англичан завершают свое образование и «вступают в жизнь» после большого путешествия по Европе. И так как в это время Британская империя была, безусловно, самой богатой державой в мире, это ска-

* Very important persons — очень важные персоны.

залось и на туризме. Многие авторы уже в конце XVIII в. называют англичан «нацией путешественников», так как путешествующих англичан можно было встретить в Европе повсюду. Но все большей популярностью для отдыха, а также и для поднятия образовательного ценза, в частности изучения французского языка, становится Швейцария.

Франция, которая была долгое время законодательницей в мире науки (Сорбонна), а также и в мире мод, чем особенно прославился двор Людовика XIV — «короля-солнце», постепенно сдает свои позиции в мире туристских услуг. Этому «поспособствовала» и начавшаяся в 1789 г. Великая Французская революция и последующие за ней революционные войны. В Швейцарии же безопасность граждан, а также и сервисные услуги были намного выше. Те же туристы, кто хотел совершить культурно-познавательное путешествие, традиционно отправлялись в Италию.

В XVII —XVIII вв. масштаб путешествий увеличивается. «Обыденными» становятся кругосветные путешествия. Сотни судов ежегодно пересекают акватории Тихого, Атлантического и Индийского океанов. Международная торговля совершенствуется, а деятельность торговых компаний охватывает все большие территории и вовлекает в нее все возрастающее количество людей. В век Просвещения все чаще организуются экспедиции с сугубо научными целями, начинается планомерное изучение материков. При этом не теряют «своих клиентов» паломнический и лечебный туризм. В последнем выделяется новое направление — морские курорты.

Контрольные вопросыи задания

1. Опишите наиболее выдающиеся открытия голландских моряков в первой половине XVIIв.

2. Что Вам известно о поисках северо-западного прохода?

3. Почему капитана Дж. Кука почитают как величайшего первооткрывателя?

4. Какой вклад в освоении океанских просторов внесли французские мореплаватели XVII —XVIII вв.?

5. Как начиналось исследование «черного континента»?

6. Как влияла торговля на становление и развитие туризма в Новое время?

7. Что нового появилось в лечебном туризме в XVIII в.?

Литература

Блон Ж. Великий час океанов: Индийский океан: Пер. с франц. — М., 1983.

Броделъ Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV — XVII вв. - М., 1988. - Т. 2. Игры обмена.

Бусыгин А. В. Побеждающие море: О Голландии и голландцах. — М., 1990.