Достаточно вызывающая провокация 5 страница

— Виски, дружище, да нет ли побольше стаканчика? Необходимо подкрепиться.

НЕИЗВЕСТНЫЙ РОМАН

Первая бледная звезда замерцала над ущельем. Далеко вверх взметнулись безграничные высоты Альп, белоснежные на самом верху, темные посередине, черные внизу, в ущелье.

Молодой, крепко сбитый человек в желто-коричневом охотничьем костюме взбирался по тропинке вверх. Лицо его забронзовело от жарких лучей солнца и колкого ветра, глаза у него были очень ясными, откровенными, походка живая и легкая, но он твердо ступал по земле. Человек напевал обрывки из какой-то баварской охотничьей песенки, в руке держал белый эдельвейс, сорванный у расщелины на скале. Вдруг он остановился, прервав песенку, губы его сжались. Девушка в типично швейцарском крестьянском костюме шла по другой дорожке, пересекавшейся с его тропинкой, в руках она держала небольшой каменный кувшин с водой. Волосы у нее были светло-золотистые, заплетенные в тугую толстую косу, которая тяжело спадала до самой стройной тонкой талии. Ее глаза поблескивали в наступающих сумерках, а через слегка раскрытые губы виднелись чуть приглушенные темнотой белоснежные зубы.

Словно повинуясь одному инстинкту, охотник и девушка остановились, уставившись друг на дружку, мужчина сделал несколько шагов вперед и, быстро сорвав с головы свою шляпу с пером, низко поклонился, сказав ей несколько слов по-немецки. Девушка ответила, голос у нее был низкий, прерывистый.

В коттедже, почти невидимом за деревьями, вдруг распахнулась дверь, и оттуда донеслись булькающие голоса. Щеки девушки вспыхнули, она шагнула вперед, но, пройдя совсем немного, повернулась и вновь посмотрела на застывшего на месте охотника. Он пошел за ней и даже вытянул вперед руку, словно хотел ее остановить, задержать. Она отцепила от груди букетик горечавки и бросила ему. Он ловко поймал его, а сам, подбежав к ней, вложил ей в ладонь белый эдельвейс. Она сунула цветочек за пазуху, а сама легко, словно горная козочка, побежала к коттеджу, откуда доносились возбужденные голоса.

Охотник постоял еще немного в нерешительности, потом медленно пошел снова вверх по тропинке, но уже песни не было слышно. На ходу он часто подносил подаренный ему букетик к губам.

* * *

Свадьба была просто всем на зависть, все высшее общество метрополиса чуть ли не выклянчивало на нее приглашения.

Жених, избранник невесты, вносил в брачный союз свою древнюю родовитость Ван Винклеров и то высокое место, которое он занимал в светском обществе. Вклад невесты — безупречная красота плюс пять миллионов долларов. Все было устроено на деловой манер. Он был куртуазным, отменно вежливым и внимательным, а она со всем молча равнодушно соглашалась. Впервые они встретились на одном фешенебельном курорте. Теперь родовитость Ван Винклеров соединялась с деньгами Вэнсов.

Свадьба должна была начаться ровно в полночь.

Пелхэм Ван Винклер велел развести огонь в древнем изразцовом камине в одной из своих комнат, хотя погода была теплой. Он, сидя на краешке письменного стола, бросал пачки писем-четырехугольников в огонь, некоторые из них были перевязаны ленточками. На его лице появлялась ироническая улыбка, когда они вспыхивали в огне или когда в одном или другом он находил засохший цветочек, пахнущую духами женскую перчатку или локон волос.

Последней жертвой казни на огне стал засохший помятый букетик голубых горечавок.

Ван Винклер вздохнул, и улыбка пропала у него на лице. Он вдруг вспомнил ту сцену в сумерках в Альпах, где однажды летом он бродил со своими тремя или четырьмя друзьями, такой веселый и беззаботный, одетый, как и все они, в желто-коричневый охотничий костюм. Он вспомнил, как увидел там красивую крестьянку с такими глазами, которые, казалось, его привораживали колдовской своей властью; она шла по другой тропинке и, остановившись, бросила ему свой букетик горечавок. Не будь он Ван Винклером и не заботься он о сохранении своего родовитого имени, то стал бы искать ее и даже на ней женился бы, ибо ее образ с того сумеречного вечера в Альпах постоянно стоял у него перед глазами и не покидал его сердца. Но высшее общество, честь его родовитой семьи требовали, чтобы сегодня, ровно в полночь, он женился на мисс Вэнс, дочери миллионера, стального магната.

Пелхэм Ван Винклер бросил засохший букетик в огонь и позвонил, чтобы позвать слугу.

* * *

Мисс Огаста Вэнс убежала от надоедливых, суетливых своих подружек и истерично настроенных родителей в свой будуар, чтобы хоть немного побыть одной в тишине. У нее не было писем, чтобы кидать их в огонь, не было прошлого, чтобы с ним расстаться. Мать ее была чуть ли не в экстазе от переживаемого восторга, ибо миллионы их семьи теперь гарантировали им места в первом ряду этой Ярмарки тщеславия.

Ее свадьба с Пелхэмом Ван Винклером должна была состояться ровно в полночь. Вдруг мисс Вэнс впала в мечтательное настроение.

Она стала вспоминать путешествие, которое совершила с семьей год назад в Европу, и теперь Огаста особенно отчетливо вспоминала ту неделю, которую они провели у подножия Альп, в одном красивом коттедже одного швейцарского альпиниста. Однажды вечером, когда уже смеркалось, она с кувшином пошла к источнику через дорогу, чтобы набрать свежей ледяной воды. Вдруг ей пришло в голову нарядиться в крестьянский костюм, который она позаимствовала у дочери хозяина, Бабетты. Он ей так шел, к ее голубым глазам и к длинной тугой косе золотистых волос. Когда она возвращалась в коттедж, на другой тропинке она увидела охотника, красивого, прекрасно сложенного молодого человека, с бронзовым, загорелым лицом, с легкой походкой, в желто-коричневом альпийском охотничьем костюме. Она посмотрела на него, а он на нее, и взоры их встретились. Она пошла дальше, но, казалось, его глаза, словно магнит, притягивали ее к себе. Дверь коттеджа распахнулась, и оттуда до них донеслись возбужденные голоса. Ее позвали. Она сделала несколько шагов, но вдруг, повинуясь инстинкту, сорвала с груди маленький букетик горечавок и бросила его ему. Он его поймал на лету и, подбежав к ней, протянул ей цветок эдельвейса. С тех пор лик этого охотника в желто-коричневом костюме постоянно стоял у нее перед глазами, никогда не оставляя ее. Нет никакого сомнения, что на встречу с ним ее привела сама Судьба, он ей казался самым лучшим мужчиной из всех мужчин. Но мисс Огаста Вэнс, за которой давали пять миллионов приданого, не могла сотворить такую глупость и думать, как о своем избраннике, о простом охотнике с Альпийских гор.

Мисс Вэнс встала, открыла золотую шкатулку на туалетном столике. Она вытащила из нее засохший цветок эдельвейса и стала медленно растирать его пальцами в мелкую пыль. Потом позвала служанку, и в эту минуту начали звонить церковные колокола, сообщая о начале свадьбы.

Наши рекомендации