Необходимо ограничить рост спекулятивного сектора
Спекулятивный сектор – это казино на уровне системы (см. пп.3.4.8.2,5.4.2.2). Его польза для системы весьма сомнительна (из-за сильного искажения ценообразования), зато вред вполне постоянен и конкретен: узкая группа лиц (в основном инсайдеры) получают постоянную спекулятивную прибыль за счет суммарного спекулятивного убытка всех остальных. Это приводит к постоянному неявному отливу денег из реального сектора, что может привести к «неожиданному» процессу деградации. Денежная масса этого сектора является агрессивной средой, оперативно реагирующей на спекулятивные изменения цен различных инструментов. В России она наиболее опасна для валютного рынка, поскольку позволяет уже сейчас купить половину ее валютных резервов. Это серьезный источник неустойчивости системы.
Необходимо предпринимать меры по ограничению ее роста или даже уменьшению. Но делать это нужно осторожно, чтобы освободившиеся деньги не привели к переливу в реальном секторе. В любом случае не следует стимулировать этот сектор, как это происходит сейчас (увеличивается продолжительность торговых сессий, упрощается выход на биржи физических лиц и т.д.).
11.4.4. Необходимо уходить от «донорства»
Постоянное «донорство» (положительное значение индекса СДП) противоречит интересам системы, поскольку продукт, как единственная ценность системы, передается другим системам без соответствующей компенсации в виде продукта (то есть «даром»). «Донорство» РФ определяло постоянный профицит платежного баланса и постоянную скупку ЦБ излишней инвалюты, сопровождающуюся эмиссией рублей. То есть «донорство» определило базовый механизм долива, заключающийся в том, что эмитированные таким образом рубли попадали к экспортерам, откуда они посредством налога НДПИ и экспортных пошлин попадали в доходы бюджета и затем выводились из оборота в бюджетные фонды. Это дало возможность Правительству не иметь реальных ограничений по стратегическим доливам, поскольку оно всегда имело необходимые средства в виде различных фондов (резервный, национального благосостояния). Наше представление говорит, что доливы могут производиться независимо от доходов, что определяет целесообразность снятия ограничения на прямое кредитование Правительства со стороны ЦБ. Поэтому смысл обхода этого ограничения через «донорство» теряется. Если «донорства» не будет, РФ будет иметь дефицитный бюджет, при этом финансирование данного дефицита желательно осуществлять посредством прямого кредитования со стороны ЦБ.
От «донорства» можно начать избавляться прямо сейчас путем постепенного «замыкания» экспорта на собственное потребление, если власти не побоятся использовать ограничение импорта в качестве элемента антикризисных мер (см. рекомендации по управлению курсом рубля). К сожалению, РФ вступила в ВТО, и поэтому даже «антикризисный» протекционизм может вызвать проблемы. В данном случае, «донорство» дает некоторый запас «ухудшения» СДТС, при котором еще не придется «включать» ограничение импорта при предлагаемом управлении курсом рубля.
Большие валютные резервы являются прямым следствием «донорства» РФ. В текущих условиях валютные резервы необходимы для «демпфирования» негативных спекулятивных влияний на курс рубля и/или обеспечения импорта в случае образования резкого дефицита торгового баланса. Если использовать предлагаемый механизм управления курсом рубля (см. п.11.4.1), то достаточный уровень валютных резервов можно оценить инвалютным эквивалентом размера спекулятивного сектора. Сейчас он равен примерно половине валютных резервов. Это значит, что на данный момент размер валютных резервов является избыточным и их можно использовать на благо системы, уменьшая тем самым степень «донорства». Использовать валютные резервы можно, например, для закупки «под ключ» современных западных технологий для организации собственного производства.