Ситуация начинает изменяться 4 страница

Итак, мы отправились в обратный путь через рав­нину Нулларбор с ее пылью, жарой, мухами и препятствиями. Мы вернулись несколько разочарован­ными, но все же сохранили свое позитивное отно­шение и мотивацию. Я вернулся домой поздно ве­чером. Робина, как всегда, ожидала меня. После месяца разлуки мы упали в объятия друг друга и какое-то время просто не отпускали друг друга. Когда на следующее утро дети проснулись, в доме началась смесь праздника и сумасшествия - мы це­ловались, обнимались и смеялись вместе. Все радо­вались подаркам, которые я привез.

Робина, как обычно, поддерживала огонь в нашем очаге. Она по-своему старалась сделать мою жизнь дома гладкой. Когда я валился с ног, вымотавшись на работе, она велела детям не шуметь, чтобы я мог подольше поспать, но часто кто-то из детей проби­рался в спальню через окно и усаживался у меня на груди, пока я спал. Дети начинали пальцами откры­вать мне глаза и разговаривать со мной, пока я пол­ностью не просыпался и не уделял им внимание. Наша семейная жизнь всегда занимала первооче­редное место и была полна веселья, обучения и приключений. Между мной и Робиной было полное согласие относительно того, как строить семью, в центре которой находится Бог, и вырастить наших детей надежными, умными, компетентными людь­ми, верящими Библии.

Теперь мне пришлось признать тот факт, что у нас были серьезные финансовые проблемы. Чем быстрее я продавал товары, тем глубже становилась эта финансовая яма. На самом деле все объяснялось очень просто - наши расходы были больше, чем до­ходы. Спустя некоторое время мне пришлось "жон­глировать" фондами, чтобы удержаться на плаву и выиграть немного времени. Но чем больше време­ни я выигрывал, тем глубже погружался в долги. Следующим моим шагом был поход в банк, чтобы взять там ссуду и попытаться исправить ситуацию. Этот порочный круг продолжался до тех пор, пока двигаться дальше было уже некуда, и мне пришлось созвать собрание кредиторов, чтобы договориться о продаже тех товаров, которые у меня были, и выплате денег кредиторам.

Интересно, что наши кредиторы доверяли мне и согласились с моим предложением возвращения им денег в рассрочку. Возможно, вы подумали, что к этому времени я уже немного поумнел и укрепил свое имущество и свое положение, прежде чем дви­гаться дальше, но этого не произошло.

В тот солнечный день, расставшись с кредитора­ми, я вышел на улицу и встретил женщину, с кото­рой раньше уже несколько раз встречался. Она по­смотрела на меня и сказала: "Питер, ты всегда так приятно улыбаешься, и у тебя всегда есть слово ободрения для каждого. Как тебе повезло! Тебе, должно быть, очень хорошо живется". Она и поня­тия не имела, что я был на мели, что я побывал на унизительной встрече с кредиторами, и у меня не было никаких перспектив.

Моей первоочередной обязанностью была забота о семье, к чему я относился очень серьезно. Я не со­бирался жаловаться другим людям или на следую­щем молитвенном собрании в церкви намекать на то, что у нас сильная нужда в деньгах. Я считал, что это моя проблема. Я был ее причиной, и ответствен­ность за устранение этой проблемы лежала пол­ностью на мне.

Самой непосредственной моей нуждой были деньги, потому что банк собирался описать наш дом, финансовая компания собиралась конфиско­вать автомобиль, электрическая компания была го­това отключить свет, а газовая - газ. Даже воду нам могли тоже отключить. Вариантов у меня было не­много, и действовать нужно было быстро, четко и так, чтобы в ближайшие дни получить какие-то деньги. Именно в такие моменты снова и снова осо­знаешь, насколько драгоценна твоя семья, и как целеустремленная молитва, обращенная к Небесно­му Отцу, всегда производит результаты и приносит ответ на нужды.

Меня ожидал сюрприз - я нашел человека, кото­рый хотел, чтобы я продавал их продукцию. Я полу­чал комиссионные ежедневно, поэтому мой план был простым: во-первых, позаботиться о том, чтобы у нас дома была еда; во-вторых, внести плату за дом, свет, газ и воду и оставлять машину на сосед­ней улице на тот случай, если кто-то придет ее кон­фисковать, а при первой реальной возможности внести плату и за нее. Этот план сработал, и спустя короткое время я ликвидировал текущую задолжен­ность по своим первоочередным финансовым обя­зательствам, а также по моей программе христиан­ского даяния. Затем я начал небольшой бизнес с подарками, скобяными товарами и женской одеж­дой, представляя изготовителей и импортеров.

Я кое-чему научился на опыте собственной глу­пости и своего первого фиаско. На этот раз я выб­рал для своей новой фирмы такое название, кото­рое было благозвучным и имело смысл. Я назвал ее "Австралийские коммерческие торговцы". Если бы она выросла до значительных размеров, это отли­чало бы ее от других. Моя проблема, однако, заклю­чалась в том, что я не решил и даже не начал зани­маться своей настоящей проблемой - экономичес­кой нестабильностью. Откровенно говоря, я просто не замечал существования этой проблемы, и поэто­му, снова начав лихорадочно заниматься продажа­ми, не мог постичь самые элементарные основы управления финансами. Я не просто жил на краю - мне предстояло понять, что значит соскользнуть с края глубокого обрыва.

Я почти вернулся к тому, с чего начинал. К этому времени я был связан двумя договоренностями с моими кредиторами и не достиг большого прогрес­са. Я понимал, что необходимо что-то менять. Вре­мя от времени я ходил по магазинам и высматривал товары, которые можно было бы адаптировать, усо­вершенствовать или создать, чтобы с их помощью нанести сокрушительный удар и, став миллионе­ром, иметь возможность вкладывать большие день­ги в широкое распространение Евангелия. Однако я очень хорошо сознавал тот факт, что в данный мо­мент был едва способен обеспечивать свою соб­ственную растущую семью. Я в самом деле жил на краю, хорошо зная, что говорится в Библии: "Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного". Я был на грани того, чтобы самому стать таким из-за соб­ственного неумения распоряжаться деньгами и того факта, что у меня не было страховки, чтобы обеспечить мою семью на случай травмы или, того хуже, моей смерти в автомобильной аварии.

Я продолжал свои поиски финансовой панацеи до тех пор, пока однажды не подумал, что нашел ее. Это был крем для обуви - кто бы мог подумать? Уже около веха, крем для обуви выпускался в жестяных баночках. Нужно было ткнуть щеткой в баночку, затем потереть ею туфли, а затем отполировать их суконкой.. Моя идея заключалась в том, чтобы убе­дить химическую компанию изготовить жидкий крем для обуви, который выпускался бы в пласти­ковых бутылочках с откидывающейся крышкой, чтобы люди могли выдавить его прямо на туфли, а затем легко и быстро размазать его и отполировать.

Я назвал свой новый крем для обуви "Сияние", а вторую марку назвал "Som", придумав для нее про­стой рекламный слога: "You must have Som" (в оригинале имеет место игра слов: название крема "Som" и слово " Somе" (немного) звучат одинаково, так что получается: "Возьми себе немного " Som". - Прим. пер.). Мой товар имел большой успех: про­дажи превзошли все ожидания, и в некоторых рай­онах мне удалось захватить до 90% рынка. Однако это продолжалось недолго, и на горизонте уже вид­нелся мой. третий большой крах. С химикатами что-то произошло, а у меня не было никакой договоренности относительно контроля качества. Вода поднялась наверх, а твердые частицы осели внизу, и мне стали возвращать целые грузовики крема. Компания, которая изготавливала этот крем для ме­ня, обанкротилась, и мне пришлось взять всю от­ветственность на себя.

Уроки, которые я получил во время своих заня­тий бизнесом и другими делами, не были напрас­ными. Сейчас, спустя сорок лет, я все так же при­держиваюсь тех принципов, которые я постиг в те трудные времена. Их правильность прошла провер­ку временем. Я научился расставаться с теми ошибками в суждениях и знаниях, которые, в конце концов, приводят к поражению.

Итак, я снова оказался на мели, и мое состояние стало еще хуже, чем раньше. В то же время я воз­растал умственно и духовно. В глубине души я про­должал лелеять надежду, что смогу больше узнать и достигнуть лучших результатов, но я не знал, сколько мне придется ждать и через что еще при­дется пройти.

Боль, вызванная пережитым крахом, приводила меня в уныние, и временами я задумывался о буду­щем. Я усердно занимался и прилежно молился. Однажды, будучи в отчаянии, я разделся до трусов и распростерся на влажном бетонном полу фабри­ки, которую в скором времени должны были описать за долги. Я рыдал и вопиял к Богу: "Господь, я ду­мал, что Ты хотел, чтобы я преуспел и жертвовал деньги на распространение Евангелия по всему ми­ру. Я старался изо всех сил и упорно работал. Я всегда стремился прежде всего практиковать прин­ципы, изложенные в Твоем Слове, но вот я, Твой раб, здесь и говорю Тебе, что я опустился так низко, что смог бы пройти под брюхом змеи под зонтиком и даже не оцарапать ей пупок. Что же все-таки проис­ходит?" Я плакал и просил Бога благословить меня. Я пролежал на полу еще какое-то время, а затем на мои молитвы весьма чудесным образом пришел от­вет, и я понял, что период моего ученичества подо­шел к концу. Ко мне пришла глубокая уверенность, что все будет хорошо.

Приехав домой, я ощутил запах скипидара из крема для обуви, ящики которого стояли по всему нашему дому. Если бы кто-то прошел мимо нашего дома, окруженного ящиками крема для обуви, исто­чающего скипидар, с чем-нибудь погорячее, чем просто теплые мысли, то весь дом просто взлетел бы на воздух!

Частично нам помогли две пожилые одинокие христианки, которые оплатили нашей семье поезд­ку в христианский лагерь на несколько дней, где мы смогли получить удовольствие от библейского учения и общения с другими христианами.

Когда мы были в лагере, на меня возложили обя­занности лидера, из-за чего создалась странная си­туация. В последний вечер смены, когда праздник был в самом разгаре, было объявлено, что все лидеры должны собраться в передней части зала для комического забега.

Профессора, доктора богословия, другие досто­почтенные люди и я, в том числе, должны были участвовать в смешном забеге с крышкой от кастрю­ли на голове и воздушным шариком, зажатым меж­ду колен, к тому же держа в руках плоскую тарелку с яйцом. Нужно было первым добраться до финиш­ной черты, не уронив при этом яйцо. Пока все лиде­ры выстраивались для забега, а толпа с удовольстви­ем следила за происходящим, я посмотрел на все это и вернулся обратно на свое место.

Меня убеждали участвовать, и кто-то даже гово­рил, что я порчу удовольствие другим, но мне было ясно, что Бог готовит меня к тому, чтобы быть лиде­ром, и что я не собираюсь паясничать и валять дурака.

Ситуация тем временем складывалась серьезная. У нас не было ни денег, ни товаров, ни кредита, ни перспектив. У меня была жена и трое детей. Я толь­ко что побывал на третьей встрече со своими кре­диторами и понял, что мои долги составляют просто невероятную сумму - целое состояние. Пос­ле встречи с кредиторами я встретился с некоторы­ми людьми и группами, заверив их в возвращении всего, что был должен. Однако на все мое имуще­ство уже был наложен арест! Пытаясь спрятаться от телефонных звонков, мы с Робиной купили неболь­шой пирог с мясом и, пока дети были в школе, поехали в укромное местечко на склоне горы под на­званием Уинди-Пойнт, чтобы поразмышлять и оце­нить нашу ситуацию. В том месте, среди дня, я за­крыл глаза, помолился, поблагодарил Бога за пищу и попросил Его ведения на будущее. Когда я от­крыл глаза, то увидел крыши тысяч домов и сказал Робине: "Вот оно! Я буду заниматься недвижи­мостью!" В ответ Робина взмолилась: "Нет, Питер, не надо, просто найди работу, потому что я не могу смотреть, как ты напрасно тратишь деньги на учебу книги!". Тогда я невозмутимо напомнил Робине о том, что мистер Хейл, который занимался недвижи­мостью, много раз за эти годы предлагал мне рабо­тать на него и заниматься продажей недвижимости, (о его офиса было не больше десяти минут езды. Я сказал: "Я поеду к нему, и если он до сих пор хочет взять меня на работу, я приму это как от Бога, и начну все сначала". Когда я подходил к офису мис­тера Хейла, он вышел из дверей и встретил меня словами: "Когда же ты придешь ко мне продавать недвижимость?", на что я ответил: "Прямо сейчас!"

Следующие несколько недель были полны беспо­койства и неопределенности. Я встречался с бухгалтерами и кредиторами, старался прокормить свою семью и ожидал ответа на свое заявление о том, чтобы стать продавцом недвижимости. В конце концов, власти дали мне добро. У меня не было никаких доходов, все мое имущество было под арестом, и я понимал, что наше экономическое выживание будет самым настоящим чудом. Я продал все свои скром­ные пожитки, чтобы принести в дом еду и заправить бензином машину. Мне казалось, пройдет целая веч­ность, прежде чем я смогу торговать недвижимостью. Спустя четыре недели я с нетерпением явился в офис мистера Хейла, где узнал, что его менеджер по продажам совершил какое-то нарушение в делах с недвижимостью и лишился лицензии, и поэтому он не сможет обучать меня. Все стало еще хуже, так как теперь меня некому было учить, а я понятия не имел, что мне делать. В конце концов, мистер Хейл сказал, что сам научит меня, и стал заниматься со мной, опираясь на свой многолетний опыт.

Моя экономическая ситуация становилась просто катастрофической, но я никому об этом не говорил. И Робина, и я считали, что Бог знает обо всем, и с уверенностью, полученной мною, когда я лежал, распростершись на влажном бетонном полу фабри­ки, я знал, что должен уповать на Него, а не на об­стоятельства. Когда я проработал три недели, но не заключил ни одной сделки, мы с Робиной почув­ствовали себя по-настоящему припертыми к стенке. Мы очень сильно переживали о том, чем нам кормить детей. В отчаянии, я обратился к мистеру Хейлу и спросил его, сколько времени мне придется ждать комиссионных, если я продам недвижимость.

К своему разочарованию, я узнал, что комиссион­ные обычно выплачивались в самом конце, при рас­чете - спустя по меньшей мере четыре недели после продажи. Однако мистер Хейл сказал, что если я продам недвижимость за наличные и кон­тракт будет чистым, тогда он выплатит мне мои комиссионные сразу же после подписания контрак­та. Если мы хотели выжить, что-то должно было произойти очень быстро. Я не представлял, как мы сможем прожить еще неделю. У меня в машине оставалась четверть бака бензина, а денег не было вообще. Мы жили на картошке, помидорах и хлебе, но и они к концу недели должны были закончиться. В последний день, не имея никаких перспектив что-то продать и будучи готов использовать послед­ний бензин, я услышал, как наши дети молились о курице. Я вышел из дому, чтобы постараться что-то продать. Мне пришлось выскочить из дому побыст­рее, чтобы дети и жена не увидели, как я плачу.

Глава 5

Ситуация начинает изменяться

К полудню того дня ничего не произошло. К четырем часам пополудни я показал некото­рым клиентам кое-какие земельные участ­ки, понравившиеся им настолько, что они приобре­ли их сразу же за наличные. Я ехал в офис мед­ленно и осторожно, чтобы не застрять без бензина и не попасть в аварию. По прибытии я показал мис­теру Хейлу контракт, подписанный обеими сторона­ми, и депозитный чек и спросил, можно ли доверять этому контракту. Он внимательно изучил его и от­ветил утвердительно, а в его глазах мелькнул ого­нек - он ожидал, что я скажу дальше. Восхищен­ный, я спросил его о своих комиссионных, и когда он выплатил их мне наличными, я выбежал на ули­цу, готовый кричать от радости.

Заправив машину, я поехал в магазин, где прода­вались готовые блюда, и купил там курицу и другие продукты, которым мои домашние были бы очень рады. Всю дорогу по пути домой я пел в машине хвалу Богу. Нет нужды говорить, что в тот вечер мы благодарили Бога за его благость, радовались и веселились. В воскресенье я смог сделать пожер­твование в церкви, что доставило мне несказанное счастье, и я просто не мог удержаться от улыбки.

В следующие несколько недель и месяцев все шло как по маслу. Я побивал все предыдущие рекорды продаж компании. Я стал зарабатывать столько де­нег, что мне было трудно понять, что происходит. Я почувствовал, что должен провести день в уедине­нии на побережье и постараться понять и осмыс­лить, что же все-таки произошло. Когда я начал по­гашать задолженность перед банком и делать выплаты по другим обязательствам, я получил не­приятное письмо от ликвидаторов, в котором сооб­щалось, что они не смогли продать мою фабрику, а поскольку я подписал гарантию выплат, они возвра­щают фабрику мне. Теперь вся ответственность за нее ложилась на меня. Отягощенный этим большим долгом после того, как меня заверили, что все уже продано и решено, мне пришлось снова собраться с силами и зарабатывать еще больше, чтобы спра­виться с этим дополнительным долгом. Когда все документы были оформлены, на меня легла ответ­ственность за выплаты по закладной за фабрику. Этот долг был по справедливости моим. Однако со­вершенно неожиданно произошла необычная по­следовательность событий. Не прошло и двух недель, как ко мне обратился человек, желающий приобрести эту фабрику за наличные. Благодаря этому я не только смог выплатить весь долг по за­кладной, но у меня еще остался чек на довольно большую сумму денег. Я получил больше, чем в свое время заплатил за эту фабрику, и удивлялся, может ли жизнь быть еще лучше.

Я все так же не работал по воскресеньям. Моя программа даяния начала продвигаться, а мой класс воскресной школы превратился в большую моло­дежную группу. Я все еще продолжал ездить на своем старом "универсале", в задней части которого была полоса ржавчины длиной в четыре фута. Мы с Робиной очень внимательно следили за тем, чтобы не растратить понапрасну наше новое скром­ное богатство. С этого момента новое чувство от­ветственности и управления финансами начало становиться моей силой.

Когда наше экономическое положение стало лучше, я сделал одну вещь - повел Робину и детей в ресторан. Я старался по возможности обновить нашу мебель, бытовую технику и одежду.

Когда я проработал у мистера Хейла всего не­сколько месяцев, мне предложили стать менедже­ром по продажам и перейти в другой кабинет, по­ближе к мистеру Хейлу. На протяжении следующих нескольких недель у нас с мистером Хейлом было несколько очень серьезных разговоров. Он сказал, что поскольку он уже стареет, а мне всего тридцать шесть лет, он хотел бы подготовить меня к тому, чтобы со временем я стал руководителем компа­нии. К этому времени я уже понимал этого уникаль­ного и способного человека, который был сыном служителя-унитария. В свое время он очень сильно ощутил отчаяние Великой Депрессии, но, благода­ря своим навыкам и упорному труду, смог накопить небольшое состояние.

Зная, что мистер Хейл был очень умным и умел красиво говорить, я решил сразу взять быка за рога и без обиняков сказал ему, что, по-моему, он хотел использовать мою энергию, мой энтузиазм, мой "коэффициент отчаяния" и мою способность вдох­новлять других для собственной выгоды. Я пояснил, что не возражая против его предложения, считаю, что помимо заработка должен был получать еще какую-то компенсацию. Мое окончательное требо­вание сводилось к тому, чтобы он научил меня де­ловым навыкам управления деньгами, и в конце концов он согласился сделать это.

На следующий день у меня уже был новый каби­нет с большой картой города на стене, утыканной флажками и булавками в тех местах, где у нас были участки на продажу. С тех пор как ушел прежний менеджер по продажам, к ней никто не прикасался. Когда я переехал в свой новый кабинет, мистер Хейл сразу же спросил, когда я займусь обновлего была полоса ржавчины длиной в четыре фута. Мы с Робиной очень внимательно следили за тем, чтобы не растратить понапрасну наше новое скром­ное богатство. С этого момента новое чувство от­ветственности и управления финансами начало становиться моей силой.

Когда наше экономическое положение стало лучше, я сделал одну вещь - повел Робину и детей в ресторан. Я старался по возможности обновить нашу мебель, бытовую технику и одежду.

Когда я проработал у мистера Хейла всего не­сколько месяцев, мне предложили стать менедже­ром по продажам и перейти в другой кабинет, по­ближе к мистеру Хейлу. На протяжении следующих нескольких недель у нас с мистером Хейлом было несколько очень серьезных разговоров. Он сказал, что поскольку он уже стареет, а мне всего тридцать шесть лет, он хотел бы подготовить меня к тому, чтобы со временем я стал руководителем компа­нии. К этому времени я уже понимал этого уникаль­ного и способного человека, который был сыном служителя-унитария. В свое время он очень сильно ощутил отчаяние Великой Депрессии, но, благода­ря своим навыкам и упорному труду, смог накопить небольшое состояние.

Зная, что мистер Хейл был очень умным и умел красиво говорить, я решил сразу взять быка за рога и без обиняков сказал ему, что, по-моему, он хотел использовать мою энергию, мой энтузиазм, мой "коэффициент отчаяния" и мою способность вдох­новлять других для собственной выгоды. Я пояснил, что не возражая против его предложения, считаю, что помимо заработка должен был получать еще какую-то компенсацию. Мое окончательное требо­вание сводилось к тому, чтобы он научил меня де­ловым навыкам управления деньгами, и в конце концов он согласился сделать это.

На следующий день у меня уже был новый каби­нет с большой картой города на стене, утыканной флажками и булавками в тех местах, где у нас были участки на продажу. С тех пор как ушел прежний менеджер по продажам, к ней никто не прикасался. Когда я переехал в свой новый кабинет, мистер Хейл сразу же спросил, когда я займусь обновлением состояния карты. Я ответил, что она и так вы­глядит прекрасно, а я слишком занят, чтобы играть с булавками. Я немедленно созвал собрание аген­тов по продажам и начал действовать. Мистер Хейл появлялся в неожиданные моменты и улыбался, глядя на прогресс в нашей деятельности и наблю­дая за тем, как график продаж растет, приближаясь к потолку.

Спустя некоторое время я удвоил объем продаж компании, а расходы на рекламу при этом возросли всего на 10%. Я все так же не работал по воскре­сеньям, потому что они были отведены для церкви и семьи. Мистер Хейл мог быть трудным начальни­ком, иногда подверженным перепадам настроения, но в экономических делах он всегда блистал. Он дал мне недостающее звено, из-за отсутствия кото­рого я так долго плелся в хвосте. Я всегда буду бла­годарен ему за его мудрые советы и за предостав­ленные мне возможности, которые, в свою очередь, принесли большую прибыль его компании.

Следующие несколько лет были временем укреп­ления, накопления знаний, возможностей давать и обновления моего автомобиля, дома и некоторых других вещей. Теперь я был на вершине. Я был обеспеченным и нес ответственность за управле­ние целой фирмой. Я усвоил те уроки, которые мо­гут преподать только боль, страдания, стыд и пора­жение, бывшие долгое время моими строгими над­смотрщиками. Среди множества приключений, происшедших за последние десять лет, мой фокус не сбился, но сам я определенно изменился, и мои мысли стали более взвешенными, так как теперь я располагал большим запасом знаний и опыта, на­копленным благодаря моему постоянному горяче­му желанию учиться. Я никак не мог утолить свой голод по хорошим биографиям, а также по книгам и материалам по истории, богословию, экономике и политике. Я тренировался произносить слова и публично выступать, уединившись в своей комнате или выходя на пустырь недалеко от нашего дома. В определенном смысле я произвел настоящую рево­люцию в отделе продаж. Я нанял больше сотрудни­ков и разработал глубокую программу подготовки, включавшую в себя восемь элементов:

• Выходите из офиса и звоните своим продавцам.

• Всегда возите клиента на своей машине; это даст вам возможность построить взаимоотнош­ения с ним.

• Никогда не пытайтесь продавать недвижимость по телефону; идите и встречайтесь с людьми лично.

• Говорите правду и ничего, кроме правды.

• После того как контракт будет подписан, ска­жите "благодарю вас" и поскорее уходите.

• Всегда требуйте предложение в письменном виде, подписанное и засвидетельствованное, вместе с депозитом, прежде чем сдавать его.

• В рекламных объявлениях пишите лишь то, что нужно для встречи.

• Помните, что довольный клиент - лучшая реклама.

Используя множество других формул, устанавли­вая приоритеты и проводя собрания сотрудников отдела продаж, я развивал фактор срочности. Люди могли связаться со мной и днем и ночью, за исклю­чением воскресений, которые мы всегда отводили для поклонения и семейного отдыха.

В течение следующих нескольких лет мистер Хейл стал проявлять беспокойство и неуверенность по поводу нашего первоначального соглашения. Казалось, он хотел оставаться у руля до самой смер­ти. Я не возражал против этого, но он стал слишком придирчивыми и иногда неприятным, а другие лю­ди, работавшие с ним, много раз напоминали мне, что я пробыл с ним дольше, чем кто-либо другой.

Наступил февраль 1971 года. Прошло почти две­надцать лет с тех пор, как мы с женой посвятили свои жизни Христу. За это время я прошел долгий путь становления и обучения. Исследуя свой дух, я мог честно сказать перед Богом, что во мне не было ожесточенности, а только благодарность Богу за то, что Он провел меня через все испытания, защищал и благословлял мою семью.

Однако в моей душе было что-то, что не давало мне покоя, потому что в Библии четко говорится: "Если же кто о своих и особенно о домашних не пе­чется, тот отрекся от веры и хуже неверного". В эти трудные годы я не мог изыскать средства на то, что­бы приобрести страховой полис. Я проехал сотни тысяч миль (часто с большей скоростью, чем сле­довало бы), много раз летал на самолетах из одного конца страны в другой и постоянно напоминал себе о том, что если я погибну или стану калекой, для моей семьи настанут очень трудные времена.

Выплатив большую часть своих долгов, я вскоре смог отложить 1200 долларов. Я позвонил в страхо­вую компанию и попросил прислать агента. Всю от­ложенную сумму я потратил на полис страхования жизни. Это было максимальной скидкой, допусти­мой при учете налогов. Получив свой полис, я под­нял его к небу и сказал: "Господь, я не неверный, и не хуже неверного! Я забочусь о своей семье!" Те­перь в мой дух пришел покой.

Глава 6

Неожиданный Вызов

В феврале 1971 года произошло событие, ко­торое навсегда изменило мою жизнь. Оно стало первым в серии событий, в результате которых я появился на телевидении, в газетах и журналах, на радио и даже на академической и по­литической арене. Мы с Робиной только что верну­лись домой из церкви. Как обычно, я подобрал на лужайке перед домом воскресную газету и устроил­ся в гостиной ее почитать, пока Робина готовила чай. Она принесла чай в гостиную, чтобы мы смог­ли немного посидеть вместе в тишине, пока в ду­ховке готовилось жаркое. К моему удивлению и ужасу, в нашей воскресной газете черным по бело­му было написано, что наш город, "Город церквей" станет местом показа порнографической театральной постановки под названием "О, Калькутта!" На сцене должны были быть обнаженные люди обоих полов, изображающие непристойные, развратные акты и опошляющие нравственные стандарты. Я тут же сказала Робине:

- Они не могут сделать это!

- Сделать что? - спросила она.

- Принести порнографию в наш город, - ответил я. - Она всегда унижает женщин, и пришло время, чтобы кто-то что-то предпринял.

- Ну, это все очень интересно, - без обиняков сказала Робина. - А что ты собираешься делать по этому поводу?

Ее ответ очень поразил и ошеломил меня. Дей­ствительно, я рассуждал о том, что кто-то что-то должен сделать, а сам просто сидел и жаловался.

Через несколько дней я узнал, что в англиканской церкви Святой Троицы - весьма знаменитой еван­гельской церкви в городе - состоится собрание обеспокоенных граждан, и проводить его будет преподобный Лэнс Шилтон, великий муж Божий.

Один из недостатков работы в сфере недвижимос­ти заключается в том, что люди звонят тебе в любое время, а иногда - совсем не вовремя, однако связь жизненно важна для дела. В те дни, когда еще не было мобильной связи, от моего рабочего и домаш­него телефонов зависела наша жизнь. Когда я соби­рался пойти на собрание, которое должно было на­чаться в семь часов вечера, мне позвонили, и я вы­нужден был задержаться, из-за чего пришел на собрание с опозданием.

Когда я наконец добрался до места проведения собрания, все места на автостоянке оказались за­няты, а оставлять машину на улице вечером в этой части города было практически нереально. Я осто­рожно прошел в зал и увидел, что он полон людей и идет шумное обсуждение. Я огляделся по сторо­нам, пытаясь найти знакомые лица. Я быстро обна­ружил моего учителя Библии д-ра Харрольда Стюар­да и баптистского пастора Дэвида Уайта, который был моим давним другом. Почти в тот самый мо­мент, когда я встретился глазами с этими двумя людьми - единственными, с кем я был знаком в этом зале, где присутствовало триста человек, препо­добный Лэнс Шилтон прервал обсуждение и сказал примерно следующее: "Завтра не будет отбоя от ре­портеров, поэтому нам нужен кто-то, умеющий заниматься связями с общественностью и работать с людьми". Почти сразу же пастор Дэвид Уайт под­нялся на ноги и громко сказал: "Только что вошел Питер Дэниелс. Я его знаю. Он смог бы этим занять­ся. Предлагаю его кандидатуру". Д-р Харрольд Стюард встал буквально вслед за ним и сказал: "Сла­ва Богу! Я с удовольствием поддержу его кандида­туру". Больше комментариев от присутствующих не последовало, так что меня избрали и "бросили в огонь"!