Личные посещения, составляют образ

У каждого служения сегодня есть определенный образ в округе. Вопрос только, что это за образ?

Все в нашей части Нью-Йорка знают о нас. Наше здание не самое большое в округе. Оно даже не похоже на цер­ковь. Это просто старый склад. У нас нет радио- или теле­программ. Наши афиши не висят по всему городу.

Так откуда же все знают о нас? Все очень просто. Наш образ сложился из программы посещений, из наших еже­недельных программ на улице, из того, что мы находимся в квартале семь дней в неделю. В любой день вы можете увидеть нас, раздающих брошюры о Воскресной школе, посещающих людей дома, на площадках и в парках. Наша программа личных посещений стала почти что учрежде­нием в тех частях Нью-Йорка, где мы работаем.

Мы хотим, чтобы у нас был образ людей заботящихся, и мы так и поступаем.

Когда эти молодые люди подрастут и перейдут из Вос­кресной школы в доподростковую и подростковую про­граммы, я молюсь, чтобы они смогли увидеть в тех из нас, кто служат, видение, которое помогло бы привести их к Господу, и бремя, которое продолжает вдохновлять нас. Видеть любовь и находиться в любви действующей - это увековечивает огонь в других. В дни Старого Запада был единственный способ спастись от волков по ночам - под­держивать костер. Мы видели, что программы посещений в нашей Воскресной школе зажигают тот огонь, который не дает волкам поглотить десятки тысяч детей. И теперь он распространяется по главным городам Америки и всего мира.

Один маленький мальчик

Эдвард Кимбал, сапожник и учитель Воскресной школы в Чикаго, очень любил мальчишек. Он проводил все свое свободное время, посещая молодые улицы чикагских цен­тров, пытаясь привести ребят ко Христу. Благодаря ему юноша по имени Д. Л. Муди пришел к спасению в 1858 году. Муди вырос и стал проповедником.

В 1879 году Муди привел ко Христу молодого человека по имени Ф. Б. Мейер, который также вырос и стал пропо­ведником. Явный сторонник личных посещений, Мейер привел к Богу молодого человека по имени Дж. У. Чапмэн. Чапмэн, в свою очередь, вырос, стал проповедником и донес послание Христа бейсбольному игроку по имени Билл Сандей. При Сандее как спортсмене и евангелисте произошло пробуждение в Шарлотте, штат Северная Ка­ролина, которое было настолько успешно, что другой евангелист по имени Мордекай Хэм был приглашен про­поведовать в Шарлотт. Именно во время проповеди Хэма подросток по имени Билл Трем посвятил свою жизнь Иисусу.

Все началось с того, что одного маленького мальчика привели к Иисусу.

Может быть, не все мы Д. Л. Муди, Билли Сандеи или Билли Гремы, но все мы можем стать инструментами в процессе жизни кого-то, кто будет им.

Я не могу назвать себя талантливым человеком, но могу приходить каждую пятницу к грязным детям, сидящим на углах улиц, которые похожи на тот, где сидел я в их воз­расте. Кто-то пришел ко мне, и именно поэтому я нахо­жусь сейчас здесь. Я не ученый с несколькими степенями, но меня волнуют судьбы этих детей. И вас они тоже могут волновать, и мы вместе можем нести это бремя.

Мы все хотим, чтобы Господь посетил нас лично. Часто это происходит, когда мы посещаем кого-то лично для Господа.

Глава 8

Сражение с великаном

Нам придется вынуть ваш глаз, - сказал мне доктор в Далласе. - Мы хотим убрать кровяной сгусток пу­тем хирургического вмешательства, а потом вер­нуть глаз на место.

Не такие новости хотелось бы мне услышать.

Три месяца назад возле авеню ДеКальб в Бушвике на меня напали два человека, пытаясь ограбить. Они сломали мне скулу и выбили передний зуб. Но намного серьезнее было появление сгустка крови за моим правым глазом.

Я совершенно не мог видеть этим глазом, и мне при­шлось носить повязку. Мне нужно было продолжать во­дить автобус, посещать детей и каждые выходные ездить по стране в поисках финансовой поддержки. В то время просто не было никого, кто мог бы меня заменить.

Когда два бизнесмена из Техаса узнали о том, что у меня не было страховки, они оплатили мой визит к христиан­скому доктору-окулисту в Далласе - выдающемуся врачу.

Первоначальная цель была растворить кровяной сгус­ток соляным лечением, но это ничего не дало. Казалось, единственное, что оставалось, была операция. «Мы не мо­жем гарантировать вам сто процентный успех при подоб­ной операции, но я просто не вижу иного выхода», - объяснил мне хирург.

Могу признаться, что я испугался. Дата операции была назначена, и бизнесмены прислали мне оплаченный би­лет в Даллас. Я должен был вылететь из аэропорта «Ла Гвардия» в понедельник утром.

Но никто не знал о том, что я тоже приобрел билет на самолет. По прибытии в аэропорт я собирался использо­вать свой билет, и при этом пункт назначения был не Даллас.

Я никому не сказал ни слова. В понедельник утром сел бы на самолет и улетел. И рассчитывал никогда не вернуть­ся. Все, конец. Это не самый лучший план, и я это знаю, но именно в таком положении я находился. Чувствовал себя совершенно истощенным.

В то утро, на которое был запланирован мой полет, когда первые лучи солнца заглянули в окно, я посмотрел на потолок и был поражен тем, что произошло. Я мог видеть, видеть хорошо на оба глаза.

Я отменил полет и позвонил хирургу в Техас, чтобы со­общить радостную весть. «Я исцелен, - сказал я ему. - Опе­рация больше не нужна».

Никто не возлагал на меня рук в тот вечер. Никто не по­мазывал меня маслом. Моя вера настолько ослабела и мне было настолько страшно, что хотелось бежать. Но именно в этот момент Бог явил Себя. Его сила была сильнее моей. Я могу многое делать, но не могу исцелить себя.

Не раз в моей жизни я доходил до того момента, когда все выглядело безнадежно, когда проблемы были выше меня и моей способности их решить. В такие моменты я видел, как Бог брал все в Свои руки. Может быть очень трудно, но если ты будешь держаться - Бог придет!

Я не понимаю всего этого. Просто знаю, как это действует.

Насмешка чемпиона

Из истории Давида и Голиафа я вынес истины и для себя лично. Большинство знают эту историю, но, возможно, не всегда могут применить ее в своей жизни. Многие счита­ют это чудом, но в этой истории действовали простые принципы, поняв и применив которые, можно совершен­но изменить наш способ сражения в битвах.

Голиаф, чемпион, сильный воин среди филистимлян из Гафы, устроил шоу перед Израилем. Он был около трех метров ростом.

Медный шлем на голове его; и одет он был в чешуй­чатую броню, и вес брони его - пять тысяч сиклей меди. Медные наколенники на ногах его, и медный щит за плечами его. И древко копья его, как навой у ткачей; а самое копьё его в шестьсот сиклей железа.

И пред ним шел оруженосец.

- 1 Царств 17:5-7

В Писании говорится о том, что он стоял и кричал израильской армии:

...зачем вышли вы воевать? Не Филистимлянин ли я, а вы рабы Сауловы? Выберите у себя человека, и пусть сойдет ко мне. Тсли он может сразиться со мною и убьёт меня, то мы будем вашими рабами; если же я одолею его и убью его, то вы будете нашими рабами, и будете служить нам.

- 1 Царств 17:8,9

В то же время молодого парня, который пас овец, отец попросил отнести несколько хлебов и несколько кусков сыра в лагерь израильской армии. Этого парня звали Да­вид. Когда он пришел в лагерь и отдал гостинцы, то сразу же пошел на передовую к своим братьям. Там он и услы­шал слова Голиафа.

Давид спросил у солдат, стоявших рядом: «...ибо кто этот необрезанный Филистимлянин, что так поносит воин­ство Бога живого?» (1 Царств 17:26).

Его старший брат пристыдил его: «...зачем ты сюда при­шел, и на кого оставил немногих овец тех в пустыне? Я знаю высокомерие твоё и дурное сердце твоё; ты пришёл посмотреть на сражение» (1 Царств 17:28).

Давид продолжал задавать тот же вопрос, и прошло не Так уж много времени перед тем, как Саул послал за ним. Молодой пастух сказал Саулу: «...пусть никто не упадает ду­хом из-за него; раб твой пойдёт, и сразится с этим Фили­стимлянином» (1 Царств 17:32).

Саул сказал Давиду: «...не можешь ты идти против этого Филистимлянина, чтобы сразиться с ним; ибо ты ещё юноша, а он воин от юности своей» (1 Царств 17:33).

Львы и медведи

Кажется, что эту битву невозможно выиграть. Так как же выигрывать подобные битвы? Что делать, когда все кажет­ся невозможным?

Ответ можно найти в том, что произошло с Давидом. Всю свою жизнь он пас овец, ежедневно каждый час прос­то смотрел за овцами. Вы знаете, что делают пастухи? Практически ничего. Они сидят на холме с овцами целые дни, даже месяцы, и у них не так уж и много работы.

Именно там Давид научился играть на арфе и метать камни. В те тихие времена он также научился общаться с Богом.

Когда в последний раз вы проводили время с Богом?

За годы жизни, особенно в Нью-Йорке, я провёл много одиноких ночей в гостиничных номерах, просто всю ночь смотря из окна. Какими бы трудными ни были прошедшие годы, я чувствовал себя ближе к Господу, чем когда-либо, именно благодаря тем временам, когда был вынужден пре­бывать в одиночестве: размышляя, молясь и читая Слово Божье.

Для того чтобы победить в тяжелых битвах, нам нужно иметь твердую пищу. Мне бы хотелось предложить вам легкий ответ, но его у меня нет Если хотите победить в сражении, вам нужно, во-первых, побыть наедине с Богом. Это нелегко. Если кто-то и испытал подобное, так это я. Но так должно быть.

Вера Давида была не только вскормлена, но она также была укреплена в столкновениях. Он знал то, что Господь сделал для него в прошлом, и он был готов сразиться с великаном.

Саул спросил его: «В каком качестве ты выйдешь и бу­дешь сражаться? Ты никто». Помните, что Давид сказал: «Я сражался с медведем однажды - и побил его. Я сражался со львом однажды - и побил его тоже». Насколько Давид мог видеть, этот великан был просто ещё одним бойцом для него (см.: 1 Царств 17: 34-36).

Вся эта история не была настолько великим чудом, на­сколько мы иногда себе представляем. Понимаете, боль­шинство из нас ненавидит битвы. Я тоже их ненавижу. Но если убежишь с одной битвы, то так и будешь продолжать бежать. Потом, когда в твоей жизни появятся великаны, а это наверняка когда-нибудь произойдет, ты просто спря­чешься. И не пройдешь испытания. У тебя не было опыта сражений. И тебе не на что оглянуться.

Львы и медведи в моей жизни появлялись во многих формах: отвержение, болезнь, стрессы, трагедии - да что угодно. Но именно проходя испытания, мы приобретаем жизненный опыт, который пригодится нам в сражении.

Бог не дает тебе силу для битвы. Он дает тебе силу из битвы. Нам бы хотелось, чтобы было по-другому. Но по-другому не получается.

Не убегайте от сражений. Стойте и смотрите труднос­тям в лицо. Уже в принципе ничто не может уничтожить меня. Я сражался с несколькими львами и медведями и с великаном тоже. И по Божьей благодати я одержал победу в этих сражениях.

Последнее испытание веры

Когда Давид вышел на поле битвы, ему негде было спря­таться. Он был одиноким маленьким пастухом, бросив­шим вызов чудовищу. Но когда заговорил Давид, его слова были не словами его слабости, но Божьей силы. Он сказал филистимлянину: «...ты идёшь против меня с мечом и копьём и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств Израильских, которые ты поносил» (1 Царств 17:45).

Мы все знаем, чем закончилась эта история. Давид до­стал из своего кармана камень. В этом была окончатель­ная проверка веры Давида. Его вера была вскормлена и укреплена в столкновениях, но проявилась в безнадежности.

Давид знал, что ответ он найдет не в камнях, которые он будет бросать. Если бы он был уверен в своих способнос­тях метания камней, он взял бы всего лишь один камень вместо пяти. У молодого пастуха не было никаких иллю­зий насчет его собственной силы. Он полностью полагал­ся на Всемогущего.

Когда ситуация выглядит безнадежно, есть только одно место, куда ты можешь обратиться. Как написал псалмопе­вец: «Говорит Господу: «прибежище мое и защита моя, Бог мой, на Которого я уповаю!» (Псалом 90:2). Даже когда кажется, что это конец, это не конец, это еще не конец.

Где было руководство?

За эти годы я провел много времени, давая советы. На моем столе почти каждый день появляются письма с просьбами о том, чтобы провести семинар на тему «Как это делается», включая все: создание самой программы Воскресной школы, решение проблемы наркотиков и преступности в центрах городов.

Недавно я пришел к выводу, что если ты знаешь, почему ты это делаешь, ты сам выяснишь, как это делать. Нужда все еще остается матерью изобретений.

Я убедился на собственном опыте, что если у тебя есть сильное желание достичь чего-либо, очень редко тебе будет нужно руководство.

В Санкт-Петербурге еще подростком я начал служение, которое, в принципе, и есть то, чем занимаюсь сегодня. В библиотеке церкви не было книг на эту тему. У меня не было людей, у которых мог бы учиться. В Библейском колледже не было курса под названием «Автобусное слу­жение 101» или «Воскресная школа 101». У меня не было никакого специального образования для такого служения, которое я вел. Но глубоко в душе знал, что таких детей, как я, нужно спасать. Я также знал, почему им нужен был Гос­подь. Тот факт, что у меня не было подробно разработан­ного плана, был несущественным. Мне просто нужно было идти и действовать.

Когда мне было девятнадцать лет, мне сказали:

- Билл, у тебя самое большое служение в нашей деноминации.

«Вы шутите! - ответил я. - Я просто учусь начинать».

Для меня служение Воскресной школы заключалось именно в посещении мальчика или девочки у них дома и приглашении в церковь. Для меня не имели значения большие числа. Это просто был побочный результат того, что ты должен делать и делаешь.

Позже, когда начал ездить по стране, я понял, что из ты­сячи церквей только некоторые активно достигают моло­дых людей или людей вообще. Чаще всего недельные за­нятия были важнее пробуждения или обновления. Твор­честву и переменам предпочитали поддержание статуса кво.

Ожидание «призыва»

Чем старше я становлюсь, тем отчетливее понимаю, что если люди хотят преобразиться, им придется изменить свои взгляды на жизнь.

На недавней конференции миссии церковь пела ста­рую миссионерскую песню: «Я пойду, куда Ты хочешь, Гос­подь». Я задумался на минутку о том, что мы пели, и это просто оказалось бессмысленным. Большая часть людей в зале никуда не шла. Я знал это. Они тоже это знали. Но они продолжали петь слова, которые, в принципе, ничего не значили. Это то, что они делали всегда.

Нам нужно уединиться с Господом и пересмотреть нашу жизнь. Я не предлагаю, чтобы люди продавали свое имущество и переезжали в гетто. То, что делаем мы, не для всех. Но они должны быть готовы ответить, когда видят нужду там, где находятся.

Мой образ жизни значительно отличается от образа Жизни большинства американцев. Это не значит, что кто- то прав, а кто-то виноват, это просто означает, что мы раз­ные люди.

Короткая поездка на метро от Бушвика приведет вас на Уолл-стрит. Там регулярно проводят занятия по изучению Библии и молитву. Их работа настолько же важна, как и моя. Они служат людям, с которыми я никогда не буду знаком.

В моих поездках меня часто приглашают на ток-шоу, как христианские, так и мирские. Независимо от направ­ленности программы, вопросы обычно одни и те же. Я почти могу вам гарантировать, что в течение первых нес­кольких минут меня спросят:

- Как Бог призвал вас в Нью-Йорк?

Однажды в прямой трансляции программы из Мидвеста я ответил на этот вопрос:

- Бог не призывал меня в Нью-Йорк.

Ведущий с недоумением на лице повернулся к зрителям и сказал:

- Мы вернемся через минуту к этому важному утверждению.

И после этого пустили рекламу.

Я хочу объяснить, что тогда имел в виду.

Так много людей полагается на то, что мы называем «призыв» Божий или «голос» Бога. Но если обстоятельства не способствуют тому, что, как они чувствуют, является правильным, они не предпринимают никаких действий.

Если вы ожидаете сверхъестественного откровения или ждёте, когда разверзнутся небеса, чтобы получить ука­зания по поводу вашего будущего, вы можете прождать вечность. Я встречал множество искренних людей, кото­рые всю жизнь ждали, когда же Бог к ним проговорит. Они считали: «Если я не услышу голоса Господа, мне не нужно участвовать в служении.

Бесчисленное количество хороших христиан прожило и умерло, ожидая, когда Бог призовет их к чему-то, и они никогда ничего, кроме ожидания, не делали. Бог, навер­ное, может говорить через горящий куст или огненный столб, но нам не обязательно ждать таких знамений. Когда-то я написал статью под названием «Что делать, пока ждешь появления куста, чтобы принять огонь?»

Великая трагедия миссий Америки заключается в том, что многие христиане считают, что миссионеры - это те люди, которые имели видения и которые испытали сверхъестественную встречу с Богом.

А что бы вы делали, если в доме был пожар, а ваш ребе­нок находился внутри? Сказали ли бы вы тогда: «Я не пой­ду в дом, пока Господь не скажет мне»? Нет! Вы бы немед­ленно бросились в дом, потому что нужно спасти ребенка. То же побуждает меня быть в Нью-Йорке. Я верю в то, что нужда и является призывом. Все довольно-таки просто. Мы просто усложнили это, как и многие другие вещи в жизни.

«Почему не я?»

Когда я увидел состояние детей в гетто Нью-Йорка, Богу не пришлось хватать меня за плечи и говорить громоглас­ным голосом: «Билл Вилсон, я хочу, чтобы ты переехал в Бушвик».

Я посмотрел на ситуацию и тут же решил, что кому-то нужно сделать шаг вперед. «Господь, — сказал я, - это могу быть и я. Думаю, что смогу там жить. Смогу работать, смогу доверять Тебе». Если вы хотите где-то жить, живите там, где можете помочь кому-то.

Хочу снова повторить: нужда и есть призыв.

Большинство христиан, если вынудишь их говорить об этом, признается, в чем именно заключается их обязан­ность как христиан. Когда Христос дал Великое поруче­ние, Он сказал: «Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Всякий верующий в Меня и крестя­щийся будет спасен, но кто не верит, будет осужден» (Марка 16:15,16).

Господь не сказал: «Когда призову тебя, Я хочу, чтобы ты Шел». Он просто сказал: «Идите!» Мы все это знаем, но по- Чему-то это еще не совсем до нас дошло.

Сегодня христиане смотрят на евангелизацию как на Что-то, что можно делать, а можно не делать. «Если люди Хотят это делать, хорошо. Если не хотят, тоже хорошо». Это не хорошо. Вместо того чтобы принимать Бога в Его Слове, они начинают проверять, чувствуют ли они себя удобно, когда делают это.

Большая часть того, что я делаю, заполнена стрессом и болью. Мне не очень-то нравится жить в Бушвике. Я не уверен, что кому-нибудь это нравится. Но мы это делаем. Это не что-то, что было целью нашей жизни. Я разговари­вал с тысячами людей в гетто, и очень редко мне удавалось найти кого-то, кому нравится этот район. Почему я живу и служу там? Потому что кому-то надо это делать. Я не отве­чал на слышимый «призыв». Я ответил на отчаянную ситуацию.

Вы хотите призыва от Бога? Вы можете его получить мгновенно, открыв свои глаза к конкретной нужде, кото­рая вас окружает. Потом сделайте шаг вперед и посвятите всю вашу жизнь этому проекту. Вот так отвечают на при­зыв Бога.

Выбор за вами

Может быть, сегодня я служу большему количеству моло­дых людей, чем в семидесятые годы, но нужда побуждала меня тогда и продолжает наполнять мою жизнь энергией сегодня. Люди каждого уровня общества должны стать пе­ред зеркалом и спросить себя: «Удовлетворен ли я своей жизнью? Доволен ли тем, что делаю каждый день?»

У каждого из нас есть выбор. Даже те, которые остаются в городских гетто и жалуются на условия жизни, делают выбор оставаться со своей семьей и друзьями. Это един­ственная знакомая им атмосфера.

Жизнь намного больше состязания, но одно я знаю точ­но: выбор за нами. Мы можем принять решение жить так, как мы живем, или продвигаться к более высокому уров­ню, говоря: «Я могу и лучше. Я могу достичь большего».

Мы можем идти путем наименьшего сопротивления или же мы можем принять Бога и Его Слово и готовиться к вечности с Ним.

Я не хочу дожить до шестидесяти пяти лет и сказать: «Так бы хотелось переделать все заново».

Вместо этого я отдаю все 110 процентов сегодня. Сегод­ня, не заботясь о том, что я могу делать или что буду делать в следующем месяце или в следующем году, но думая о том, что я делаю сегодня. Прямо сейчас. Успеха церковь «Мет­ро» достигла явно не благодаря тому, какой я умный, какие источники финансирования могу находить. Я просто на­шел нужду, в которую верю, и посвятил все свое сердце и всю свою душу, чтобы что-то изменить к лучшему.

Когда ты полностью посвящаешь себя чему-то, прихо­дится платить определенную цену. И эта цена может быть выше, чем ты себе представлял. Это похоже на то, как иногда женины ходят, рассматривая витрины магазинов. Вы видите в витрине красивое платье - заходите внутрь магазина, подходите к платью - и на что вы смотрите в первую очередь? Конечно же, на цену!

Вы смотрите на нее - переходите к другому платью или идете в другой магазин. Подождите-ка минутку. Подумай­те вот о чем. Что произошло? Разве у вас пропало желание приобрести это платье? Нет! Вам просто не хочется пла­тить за него такую цену, вот и все.

Точно так же и в христианстве. Нам всем хочется, чтобы что-то произошло. Мы молимся и просим, чтобы Бог ис­пользовал нас в этом. Появляется возможность, и мы оста­навливаемся. Почему? Потому что это будет нам чего-то стоить.

Всегда ли нам нужно платить? Да, и вам просто придет­ся с этим согласиться! И для некоторых из нас цена будет выше, чем мы это допускаем. Все относительно. Но не по­зорьте себя, говоря, что вы хотите, что Бог вас использо­вал, если не готовы отдать то, что для этого потребуется. Так происходит постоянно. Довольно глупо выглядишь, отказываясь от предоставившейся возможности.

Много раз я спрашивал у людей: «Хотели бы вы посвя­тить свою жизнь делу Христа?»

«Да», - обычный ответ, потому что это «правильный» ответ. Но они не имеют этого в виду. Когда поднимается Шторм и корабль начинает тонуть, они первыми покида­ют судно. Легко говорить о посвящении, но редко я встре­чаю людей, которые демонстрируют его.

Когда Дейв Руденис увидел меня сидящим на бровке в парке Пайнелас, во Флориде, ему не пришлось молиться о том, что ему делать. Он просто увидел мальчика, который никому не был нужен, и в тот день это стало призывом Бога для него.

Дейв не сказал: «Господь, должен ли и я оплатить хрис­тианский молодежный лагерь на следующей неделе или нет?» Он сразу же знал, что было нужно мне в жизни, и не­медленно решил помочь. К счастью, то, что было обыч­ным ответом для него, привело к преобразованиям в моей жизни. Именно в том молодежном лагере в среду вечером я встретился с Иисусом. И именно благодаря этой встрече и последовавшим за ней событиям я делаю то, что делаю сегодня.

Господь не хочет, чтобы вы сидели и ждали ответов. Он не хочет, чтобы вы спрашивали: «Следует ли мне это де­лать или нет?»

Решение прокаженного

Вы помните ту дилемму, с которой столкнулись четверо прокаженных, сидевшие за городскими воротами Сама­рии, описанную в Четвертой книге Царств?

Большинство из вас знает, что в ветхозаветные времена одна из самых распространенных форм ведения войны была осада города, что лишало врага доставки продуктов и воды. Именно это и сделали сирийцы в Самарии, и людям грозила голодная смерть.

Четверо прокаженных серьезно обсуждали свою судьбу:

...говорили они друг другу: что нам сидеть здесь, ожи­дая смерти? Если решиться нам пойти в город, то в городе голод, и мы там умрем; если же сидеть здесь, то также умрем. Пойдем лучше в стан Сирийский.

Если оставят нас в живых, будем жить; а если умер­твят, умрем.

- 4 Царств 7:3,4

Вы когда-нибудь попадали в ситуацию, когда все то, ра­ди чего вы жили, вдруг сводилось к нулю? Приходилось ли вам когда-либо стоять перед выбором, когда любая дорога приведет к погибели? Что делать, когда не знаешь, что де­лать? Очень тяжелое положение.

Четверо прокаженных пришли к выводу, что что-то де­лать намного лучше, чем просто сидеть и ждать прихода смерти. Они встали и начали идти: прямо в лагерь сирий­ской армии.

И вот произошло что-то поразительное.

И встали в сумерки, чтобы пойти в стан Сирийский.

И пришли к краю стана Сирийского, и вот, нет там ни одного человека. Господь сделал то, что стану Си­рийскому послышался стук колесниц и ржание ко­ней, шум войска большого. И сказали они друг другу: верно нанял против нас царь Израильский царей Хеттейских и Египетских, чтобы пойти на нас. И встали, и побежали в сумерки, и оставили шатры свои, и коней своих, и ослов своих, весь стан, как он был, и побежали, спасая себя.

- 4 Царств 7:5-7

Когда прокаженные пришли в лагерь, они начали загля­дывать в палатки, одну за другой. У них была еда, напитки и даже золото, серебро и одежда. Они вернулись в город и сообщили весть, и люди возликовали от счастья. Пришел конец голоду.

Если вы когда-либо достигнете того момента, когда просто не будете знать, что делать, самое лучшее - про­двигаться вперед. Это то, что делал апостол Павел. Он сказал: «Братия, я не почитаю себя достигшим; а только, забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе» (Фи­липпийцам 3:13,14).

Не говорите о том, что вы хотите что-то делать, в хрис­тианстве уже было достаточно говорильни. Встаньте на ноги и начните действовать. Может быть, вы и не сможете изменить мир, но ваши действия повлияют на чью-то жизнь. Свеча, которую вы держите, может быть, и не смо­жет осветить весь мир, но она осветит жизнь нуждающе­гося человека. Как сказала Элеонора Рузвельт: «Лучше за­жечь свечу, чем проклинать темноту».

Сияющий свет

Одна из наших Воскресных школ находится в Гарлеме, возможно, самом известном гетто Нью-Йорка. На двад­цать шестой улице жил маленький мальчик, который каж­дый день брал маленький кусочек разбитого зеркала и пускал солнечные зайчики в одну из квартир многоэтаж­ного дома.

- И что, по-твоему, ты делаешь? - спросил полицей­ский, который уже несколько дней подряд наблюдал за мальчиком. - Ты беспокоишь людей, которые живут в той квартире.

- Нет, сэр, - ответил маленький мальчик. - Это моя квартира.

- Так зачем же ты пускаешь солнечные зайчики туда? - хотелось знать полицейскому.

- Там живет мой младший брат. Ему шесть лет, но он не может ходить. У моей мамы нет денег, чтобы купить ему инвалидную коляску. Когда мы выносим его на улицу, дети начинают бросать в него камни. Он не хочет спускаться. Поэтому каждый день я стою здесь и пытаюсь направить хоть немножко света в его комнату, потому что только этот свет он может видеть.

На земле, изобилующей благословениями, везде есть люди, которые ждут, когда кто-то проявит к ним внима­ние, когда кто-то позаботится о них.

Пусть их нужда станет Божьим призывом для вас.

Глава 9

«Действительно ли меня это волнует?»

Я обедал в «Макдональдсе» в субботу, в промежутке между моими рейсами. Руби, ее брат и сестры тоже там были, ожидая своего автобуса, который заберет их из «Макдональдса». Когда-то она ездила со мной, но по­том их дом захватили торговцы наркотиками. Им при­шлось переехать, поэтому она ездила на автобусе другого маршрута. Но наша дружба была крепкой.

Когда мы разговаривали, я заметил, что оправа ее очков поломалась и одно из стекол постоянно выпадало. Нес­колько раз оно выпадало, и несколько раз она вставляла его, продолжая разговаривать и смеяться.

Руби начала приходить в церковь «Метро», когда ее семья жила в Бруклине. Теперь каждую неделю она, ее брат и сестры приезжали из Южного Бронкса в Воскресную школу, при этом делая три пересадки.

Когда я пошел обратно к автобусу, готовый собирать новых детей на служение, Руби подбежала и протянула мне свои очки: «Пастор Билл, вы не могли бы починить мне их?»

«Дай-ка я взгляну», - сказал я.

У меня не было много времени, но я поспешил в мага­зин и купил рулон изоленты - не самое лучшее средство для того, чтобы чинить очки, но это то, что всегда можно найти. Изолентой можно починить почти все. Я закрепил стекло в оправе и вернул ей ее очки.

Через несколько секунд она снова вернулась. Руби за­прыгнула на ступеньки моего автобуса и сказала: «Я хотела сказать вам «спасибо» за то, что вы починили мои очки. Моя мама говорит, что у нее нет времени починить их. Я люблю вас». Потом она крепко обняла меня и убежала.

Недавно я вел свадьбу Руби. Она вышла замуж за моло­дого парня из церкви. Здорово видеть, как растут эти дети. Но все это благодаря тому, что кто-то обратил внимание, кто-то позаботился. Большинству людей просто не хочет­ся выделить время, чтобы починить очки. Наверное, все очень заняты. Плохо, да?

Самый хороший урок

Я рос так же, как и Руби. Люди в моей жизни своими дей­ствиями всегда говорили мне: «У меня нет времени для тебя».

«У меня нет времени, чтобы купить тебе новую пару обуви». И я носил обувь с дырками, и все надо мной смеялись.

«У меня нет времени сходить с тобой в магазин». И я всегда сидел, прикрывая руками дырки на брюках.

Не нужно много для того, чтобы на минутку остано­виться и сказать: «Конечно же, давай сюда, я починю твои очки».

На протяжении недели, когда мы заняты составлением программы, наглядных пособий, подготовкой уроков, по­сещением семей, работой на автобусе и выступлением в разных церквах, было бы легко сказать ребенку: «У меня нет времени».

Я давно понял, что, хотя, может быть, у меня и успешное служение, и первоклассные представления Евангелия, но выделить время для того, чтобы поговорить с ребенком, обняв его, и действительно выслушать, а не просто делать вид, что слушаешь, - намного эффективнее, чем любой урок, который я представлю.

Когда моя жизнь изменилась в подростковом возрасте, я начал посещать Воскресную школу каждую неделю. Я выслушал, наверное, две или три сотни уроков, но сейчас не могу вспомнить ни одного из них. И я очень старался.

Но помню время, проведенное с нашим учителем, кото­рый пригласил нас на завтрак в субботу утром и обращал­ся со мной как с очень особенным человеком. Он выделял нас. Он разговаривал с нами. Он волновался и заботился о нас. Я также могу легко вспомнить, как мы сидели у костра в молодежном лагере и разговаривали с нашими лиде­рами один на один.

Хотелось бы предложить быстрый и легкий ответ для достижения молодых людей, которые очень нуждаются в нас. Однако нет таких ответов. Но каждый день мы встре­чаемся с Руби или Биллом, которые испытывают потреб­ность в нашем времени и внимании. Именно здесь нам и надо начинать.

Обучение с огнем

Действительно ли меня это волнует? Это вопрос, кото­рый каждый должен задать себе. Я могу рассказать вам почти все, что вам нужно знать об уроках в Воскресной школе. Я делаю это в течение многих лет. Но техника и стратегия занятий - попусту потраченное время, если вас глубоко не волнует судьба молодых людей, которых вы пытаетесь спасти.

Все начинается внутри. Без огня, горящего в вашем сердце, все учительские материалы и все часы, проведен­ные в классе, не имеют значения.

Генриетта Меарс, писательница, всю свою жизнь зани­мавшаяся христианским образованием, сказала когда-то: «Учитель не научил, пока ученик не выучил».

Как же они учатся? Когда дети любят посланника, они открыты к посланию. Именно поэтому забота и внимание всегда должны предшествовать информации. Если вы не нравитесь людям, они просто не будут вас слушать. Все Настолько просто.

Путь к успеху программы вашей Воскресной школы вы Не найдете в детально разработанных уроках, которые пи­шутся и издаются уже не одно десятилетие. Некоторые учителя обращаются с руководствами для учителей так, будто они вдохновлены и написаны Богом, но большин­ство из них никогда не были испробованы на детях!

Каждую неделю план урока в Воскресной школе церкви «Метро» превращается в написанную программу, которая затем используется по всему миру. Ее не печатают до того, как представят, а только после того, как она была разра­ботана, продумана и продемонстрирована.

То, что мы разработали, может быть самым волнующим, эффективным из прочитанных вами материалов, но это также может быть скучно и неинтересно, если его станут представлять люди, у которых нет огня в сердце.

Если вы не прочувствуете урок, он просто окажется мертвым. Только в том случае, если «так говорит Господь» обогащено сердцем, исполненным сострадания и заботы, послание дойдет до сердец. Люди любого возраста реаги­руют, чувствуя то, что чувствуем мы. Когда нам все равно, им тоже будет все равно.

Каждую неделю, когда я провожу служение, над кото­рым мы так усердно трудимся, мне кажется, будто здесь и сейчас решается вопрос жизни и смерти - а это именно так и происходит.

Выступая недавно перед группой христианских учите­лей, я сказал довольно прямо: «Если вы смотрите на ваши занятия как на что-то меньшее, чем решение вопроса жиз­ни и смерти, вы не можете быть учителем. Если вы регу­лярно опаздываете на занятия даже на десять минут, вам нужно уйти с этой работы. Вы бы не опаздывали все время на работу, но предполагаю, что некоторые опаздывают по воскресеньям». Нет никаких оправданий. Мне жаль, но их действительно нет.

Как это связано с христианским образованием? Во всем. Учителям Воскресной школы нужно заглянуть в свою душу и оценить глубину своей любви и заботы. Если люди не знают, как сильно вас волнует их судьба, их не будет волновать, как много вы знаете.

Вы можете быть учителем на протяжении тридцати лет и вывесить на стене десятки полученных вами дипломов, но это все не имеет значения, если вы не горите на ваших занятиях. Плачете ли вы, когда плачут они? Тронуты ли вы их чувствами? В Библии говорится, что Иисус был не толь­ко тронут немощами людей, но и самим чувством немощи.

Мир устал от игры, в которую играют многие церкви. Они ищут того, что они сразу же распознают. Это называ­ется реальность, подлинность.

Мы, христиане, научились правильным словам и правиль­ным песням и стали экспертами в теме любви и прощения. Мы научились улыбаться и проявлять заботу и внимание. Мы даже можем зевать и славить Господа в одно и то же вре­мя. Правда, поразительно? Вот только есть одна проблема. Люди сразу распознают подделку, и поверхностность гораз­до легче заметить, чем некоторые себе представляют.

Попытки «подделывать, пока не станет подлинным» нуж­но прекратить. Либо мы в служении с правильным осно­ванием, либо же нам нужно убираться с дороги и уступить дело другим.

Мир наблюдает за нами. Он видел достаточное количе­ство скандалов. А теперь людям хочется увидеть, действует ли то, во что мы верим. Нуждающийся ребенок ищет толь­ко одного - человека, который бы мог его утешить, проя­вить сострадание и заботу. Он ищет любви, любви, идущей от сердца к сердцу.

Учим ли мы, потому что нужно преобразить жизнь? Или же мы здесь только потому, что никто больше этим не за­нимается? Трудно поверить, что некоторые учителя могут преподавать урок изо дня в день и никогда при этом не найти времени поговорить лично с учеником. В большин­стве случаев они никогда не навещают детей дома или даже не хотят знать детей.

Какого мнения я могу быть об учителе Воскресной шко­лы, который никогда не приходил к детям, никогда не зво­нил отсутствующим и никогда никого не приглашал на занятия? Действительно ли это его волнует?

Жизнь слишком коротка, и проблемы слишком велики, чтобы в поспешности за пятнадцать-двадцать минут сле­пить урок. Пора перестать думать о преподавании урока и начать задумываться над тем, как мы можем донести детям любовь и заботу.

Мы не должны учить урок, мы должны учить людей.

Особый Божий народ

В следующее воскресенье в Лос-Анджелесе одна женщи­на захотела со мной побеседовать. В то утро я говорил о важности настойчивости и о значении слова «держаться».

«Я слушала вашу проповедь о том, что никогда не нужно сдаваться, но я не знаю, в моих ли это силах, - сказала жен­щина. - Я больна лейкемией. У меня четверо маленьких детей. Когда умру, что с ними будет?»

Я сидел на сцене той церкви и плакал вместе с ней. Это все, что я мог сделать. Я молился: «Господь, пусть Твои руки будут вокруг этой семьи. Яви им Свою любовь».

Потом, когда уже летел домой, я не мог не думать об этих детях, которые скоро могут остаться без матери. Кто позаботиться о них? Будет пи кого-то волновать их судьба?

Господь уделяет особое внимание нуждающимся, и я чувствую, что Он ожидает от нас того же.

Много лет меня учили верить, что Бог нелицеприятен и что Он заботится о всех в равной мере. Я полагаю, что это приложение к стиху «Ибо нет лицеприятия у Бога» (Рим­лянам 2:11). Но хотя Господь и любит нас всех, в Писании четко показано, что Господь знает нашу уникальность и наши особые нужды и даже называет нас по имени.

Сразу же после распятия Иисуса Его похоронили в гробнице. В третий день Мария Магдалина и еще несколь­ко женщин пришли к гробнице, чтобы помазать Его тело.

И весьма рано, в первый день недели, приходят ко гробу, при восходе солнца, и говорят между собою: кто отвалит нам камень от двери гроба? И взглянув­ши видят, что камень отвален; а он был весьма велик.

И вошедши в гроб, увидели юношу, сидящего на правой стороне, облеченного в белую одежду; и ужас­нулись. Он же говорит им: не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес, Его нет здесь. Вот место, где Он был положен.

- Марка 16:2-6

Потом ангел проговорил слова: «Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее; там Его увидите, как Он сказал вам» (Марка 16:7).

Петр был одним из учеников, и все-таки Бог выделил его. Женщины услышали слова ангела и должны были рас­сказать радостную весть о воскресении Христа ученикам, но особенно они должны были рассказать об этом Петру.

Почему Бог назвал его по имени? Чем был так особенен Петр? Как будто бы ангел сказал: «Если вы будете рас­сказывать, то обязательно расскажите ему».

Нарушенное обещание

Петр был резким, энергичным, импульсивным. Его пове­дение отличалось такой безрассудностью, что однажды он отрубил человеку ухо (см.: Иоанна 18:10).

Его «человечность» сделала его одним из любимых в группе апостолов. Но у Петра была и другая сторона. Его легко можно было сбить с пути. Некоторые считали его непостоянным, даже трусливым и неприятным.

Петр обещал Иисусу кое-что важное, но не сдержал сво­его слова. Ученик сказал: «Господи! с Тобою я готов и в тем­ницу и на смерть идти» (Луки 22:33).

Иисус посмотрел на него и сказал: «Говорю тебе, Петр, не пропоёт петух сегодня, как ты трижды отречёшься, что не знаешь Меня» (Луки 22: 34).

Когда Господь был арестован, Петр последовал за Ним на расстоянии. Солдаты разожгли костер в том дворе, куда они отвели Иисуса. Петр подошел к костру. «Одна служан­ка, увидевши его сидящего у огня и всмотревшись в него, сказала: и этот был с Ним. Но он отрёкся от Него, сказав Женщине: я не знаю Его» (Луки 22:56-57).

«Вскоре потом другой, увидев его, сказал: и ты из них. Но Петр сказал этому человеку: нет. Прошло с час време­ни, ещё некто настоятельно говорил: точно и этот был с Ним, ибо Он Галилеянин. Но Петр сказал тому человеку: не знаю, что ты говоришь. И тотчас, когда ещё говорил он, запел петух» (Луки 22:58-60).

И в ту минуту Иисус повернулся и посмотрел прямо на Петра. Ученик выбежал со двора, горько рыдая.

Петр наверняка испытывал сильную боль при смерти и похоронах Иисуса. Глубоко в душе он по-настоящему любил Господа и без сомнений раскаивался в своем отре­чении. Он знал, что подвел Господа, подвел очень сильно. Никому не нужно было Петру об этом говорить, он и сам это знал.

Петр, даже презираемый из-за своей неверности Госпо­ду, находился в комнате с другими учениками, когда Мария рассказала им о том, что с ней произошло.

Именно он побежал к гробнице. Об этом ясно говорит­ся в Евангелии от Луки.

Бог особенно хотел, чтобы Петр знал, что Христос жив. Он говорил: «Расскажите ему; ему нужно знать сегодня».

И ему нужно знать это больше, чем когда-либо в его жизни.

Петр не только услышал новость, но он начал духовное путешествие со Христом, которое полностью восстанови­ло его. Петр стал человеком стабильным, смиренным и смелым в служении Богу.

Иногда в жизни нам, как и Петру, нужно особое внима­ние Бога. У меня были такие времена, и Он никогда не под­водил меня. Когда женщина из Лос-Анджелеса спрашива­ла меня: «Что будет с моими детьми?» - верю, что Господь слушал.

«Вам здесь не место»

Недалеко от церкви в районе улиц Джеферсон и Трутмен находится одно из самых опасных мест Бруклина. Там идет большая торговля наркотиками и собирается много проституток. Я научился выживать в трудных районах. Но этот район хуже того, что мы считаем средним.

Однажды вечером я был в этом районе с одним из на­ших сотрудников. Несколько женщин легкого поведения узнали, что мы из церкви «Метро». Мы заговорили с ними о Господе, и одна из женщин сказала: «Мы слишком много грешили. Бог не сможет нас простить».

Ее подруга сказала: «Зачем нам приходить в церковь? Для нас нет никакой надежды».

И было видно, что они действительно верили в то, что слишком далеко зашли, чтобы быть прощенными. Что еще печальнее, существуют христиане, которые точно так же думают о других людях.

В воскресенье вечером в Оклахоме я приехал пораньше в церковь, где должен был проповедовать. Я стоял в конце зала, слушая репетицию хора. Дверь церкви за мной от­крылась, и вошел довольно потрепанный мужчина. Я по­думал: «Он точно бездомный». Он был похож на некото­рых людей, с которыми мы встречаемся в Нью-Йорке.

Мужчина снял свой небольшой рюкзак и присел на скамейку.

Сразу же служитель группы порядка вошел в зал и стал ему что-то говорить. Мужчина взял свои вещи и вышел.

Мне стало интересно, что же произошло, поэтому я по­дошел к служителю и спросил его, что он ему сказал.

«Я сказал ему, что таким людям, как он, не место в нашей церкви!»

Когда я был помоложе, то играл в небольшую игру. Когда меня приглашали выступить в церкви, все видели, будто я приезжал в церковь перед самым служением. Но я никогда и не думал так делать, просто так получалось. Я приходил в церковь и прогуливался в холле несколько минут, все еще одетым в простую одежду: джинсы, футболку и кроссовки.

И вот, что я выяснил. Когда я был одет в старую одежду и выглядел, как обычный человек, очень редко ко мне под­ходили, чтобы пожать руку и поприветствовать в их церк­ви. Потом я переодевался в костюм, и люди начинали узнавать во мне гостя. «Да благословит вас Бог! - говорили они. - Мы так рады, что вы сегодня здесь».

Единственное, что изменило их отношение - мой кос­тюм. Он помогал им принять меня. В джинсах и футболке я оставался тем же человеком, что и в костюме: разгова­ривал точно так же, ходил точно так же и вел себя точно так же. Но я не выглядел человеком, с которым бы им хоте­лось быть, в таком виде меня не приветствовали.

Что видит Бог?

Вы когда-нибудь задумывались над тем, что чувствует че­ловек, когда его ненавидят за цвет его кожи? Я могу поде­литься с вами личным жизненным опытом, потому что я один из немногих белых, которые живут в нашем районе. Когда я только переехал в Бушвик, было невесело. На меня плевали, ругались и обзывали по всякому.

Предрассудки проявляются в разных формах. После многих лет жизни в гетто я стал более чувствительным к этому и понимаю, к какому напряжению это приводит. Могу понять, что чувствует маленький ребенок, который отличается от других; ребенок, которого проклинают и над которым смеются из-за культурных различий. Груст­но, когда маленький ребенок понимает, что не нравится людям, но не понимает почему.

Каждую неделю я нахожусь в разных частях страны и вижу, как люди все время держатся своими маленькими группками. Они чувствуют себя удобно только с людьми, которые похожи на них, и быстро осуждают тех, которые не отвечают их стандартам.

Если бы мы попытались организовать в Бруклине цер­ковь для людей, которые «достаточно хороши», наши две­ри никогда бы не открылись. Но я благодарен Богу за то, что наш алтарь омыт слезами тех, кто нуждаются в Нем более всего.

В прошлом году около двенадцати прихожан нашей церкви умерли от СПИДа. Мы видели, как они медленно погибали из-за вируса. Перед тем как мы провели похо­роны, один из больных СПИДом сказал мне: «Пастор Билл, я побывал в пятнадцати других церквах Бруклина. Когда там узнавали, что я болен СПИДом, то просили меня боль­ше не приходить». Затем он сказал: «Вы единственные люди, которые приняли меня».

Возможно, я чего-то не понимаю, но думаю, что это то, что церковь должна делать.

Голодные и плачущие

Когда мы каждую неделю посещаем семьи в многоэтаж­ных зданиях, мы обычно поднимаемся на лифте на верх­ний этаж, а потом, спускаясь по лестнице, проводим ра­боту. В одном пятнадцатиэтажном здании, когда я дошел до двенадцатого этажа, услышал плач ребенка.

Это был этаж, где жили одни из наших сотрудников. Ма­ленький мальчик, который ездил каждую неделю со мной в автобусе, сидел перед дверью своей квартиры, ожидая возвращения мамы. Уже было 16:30, и занятия в школе за­кончились давно.

- Почему ты плачешь? - спросил я его.

Рядом никого не было, и положение было затрудни­тельным.

- Моей мамы нет дома, и она не дала мне обед сегодня. Мне хочется есть. И я не знаю, что делать.

Я отвел его в магазин на углу и купил кусочек пиццы. Он оставался со мной весь день, мы вместе пошли в церковь. Мальчик следовал за мной, как тень.

Каждые несколько минут мы набирали его номер теле­фона, чтобы узнать, не вернулась ли мама домой. Около одиннадцати часов вечера мы наконец-то дозвонились до нее. Я не услышал от матери слов благодарности или хотя бы малейшего выражения беспокойства о мальчике, когда привел его домой. Вместо этого она отругала его и удари­ла по лицу за то, что он привлек внимание к ее глупости.

Что делать, когда плачет ребенок? Понимаешь, что кому-то нужно о нем позаботиться.

Однажды мужчина из Южного Бронкса попытался объяснить мне, почему его красивый район превратился в городской бич. «Всем теперь абсолютно все равно, - ска­зал он. - Когда-то это было чудесное место. Потом здесь поселилась апатия, и наша жизнь так никогда и не стала лучше».

Апатия - это инфекционная болезнь, которая быстро распространяется и может погубить все на своем пути: не только здания, но и семьи. Она не является исключитель­но обитательницей гетто. Вы можете найти ее в наших пригородах, в наших школах, в наших церквах. Когда лю­ди больше думают о себе, чем о других, общество начина­ет разлагаться.

Недавно умер один служитель, которого я хорошо знал. То, что навсегда запомнилось мне о нем, - это вопрос, ко­торый он поместил на бумагах его церкви. Рядом с фото­графией маленьких мальчика и девочки, которые держа­лись за руки, были написаны такие слова: «Какую нужно заплатить цену, чтобы спасти ребенка?»

Чем дольше я живу, тем глубже понимаю, что цену спа­сения ребенка нельзя измерить долларами и центами. Спасти мальчика или девочку можно, только посвятив им часть нашей жизни.

В стране, которая была настолько благословлена, заду­мываешься, почему же так многие нуждаются в помощи. Трудно понять, как страна, где существует больше четы­рехсот церквей, могла так сильно пасть духовно.

Что же случилось с Рефомацией, которая началась, ког­да Мартин Лютер заговорил о своих девяноста пяти тези­сах в Виттенбургской церкви? Что произошло с пробуж­дением, которое пришло через проповеди Джона и Чарлза Уэсли? Почему сейчас в церквах, основанных ими, так мало тех, кто хочет приводить людей к Иисусу?

Когда христиане перестают думать о других, церковь начинает умирать. Организации не могут думать о людях, о людях должны думать люди. Церковь, которая больше всего озабочена своими собственными удобствами и тра­дициями, скоро потеряет основу и причины для своего существования. Именно поэтому сегодняшней евангель­ской церкви нужно поддерживать горячее желание при­водить людей к спасению.

Церковные бюллетени и занавесы говорят: «Мы любим вас». Но демонстрируемое отношение, когда те, которых не любят, появляются в церкви, говорит: «Мы любим вас, только не садитесь рядом со мной».

Когда собирают пожертвование для миссии, многие да­ют больше из чувства вины. Намного легче положить дол­лар в корзину, чем по-настоящему участвовать в служении.

Перед смертью Махатма Ганди, известный лидер Индии, сказал: «Единственное, что удерживало меня от христиан­ства, - это сами христиане». Правда, печально? Печально, потому что это так.

Пора перестать любоваться своим фасадом и собой. Вместо этого нам нужно просить Бога, чтобы Он осветил Своим светом наши сердца. Нам нужно пересмотреть мо­тивы нашего служения. Хотим ли мы услышать аплодис­менты в наш адрес или же нас по-настоящему волнует судьба окружающих нас людей?

Господь не просит нас лично спасти целый мир. Он больше хочет, чтобы мы начали думать о тех, кто нуждает­ся в нашей любви. Мы не пришли в гетто, чтобы служили нам, но послужить самим.