Великого князя Дмитрия Константиновича

Т. И. Ганф

Благотворительность

великого князя Дмитрия Константиновича

В 1911 г. великий князь Дмитрий Константинович, младший сын великого князя Константина Николаевича и великой княгини Александры Иосифовны, унаследовал по смерти матери мызу Стрельна с великолепным дворцом и обширным благоустроенным парком. Одновременно он принял на себя многочисленные попечительские и благотворительные обязательства, которые в течение многих лет исполняли его родители. Благотворительная деятельность этой великокняжеской семьи продолжала традиции предков — императора Николая I, императора Павла I, императрицы Марии Федоровны. Прежде всего это касалось определенных экономических и организационных принципов, позволявших десятилетиями существовать организациям, не имевшим доходных статей, — приютам, богадельням, лазаретам, библиотекам, попечительствам, школам, образовательным учреждениям (курсам, институтам), и пр. Основными принципами были:

· строгая публичная отчетность попечительских органов, окормлявшихся священнослужителями;

· формирование неприкосновенного капитала, дававшего проценты, которые использовались на благотворительность;

· привлечение взносов (членских, разовых, через пожертвования деньгами, продуктами, устройство лотерей, выставок, конной карусели и других представлений, а также церковные «тарелочные» и «кружечные» сборы).

Сотни благотворительных организаций, опекаемых семьей Константиновичей, не могли бы существовать без этой продуманной системы, проверенной временем и гарантированной устойчивостью банковской политики и государственным надзором. Мы привыкли, что благотворительностью должны заниматься богатые, но до революции добровольные жертвы на богоугодные дела творили все: Господь заповедал жертвовать десятину от любого дохода.

На основании изучения архивных фондов[1] и отчетов благотворительных обществ[2] выявляется грандиозность финансовых, попечительских обязательств великого князя Дмитрия Константиновича. В архиве сохранился любопытный документ от 11 апреля 1917 г., отражающий его материальное положение на тот момент[3].

Приход	содержание от Уделов	225 000 руб.
Расходы	на Стрельну	84 677 руб.
на Дубровский конный завод	41 790 руб.
на содержание администрации	15 180 руб.
на пособия, пенсии, лазареты, школы	69 442 руб.
налоги на Ореанду	40 000 руб.
на личные расходы	13 908 руб.

Но и из личных средств он ежегодно выделял немалые средства тем, кто в этом нуждался: заболевшим сослуживцам и жителям Стрельны, погорельцам, а также пособия потерявшим кормильца или в связи с рождением ребенка. Выдача помощи шла через духовника великокняжеской семьи — иеромонаха (позже настоятеля) Троице-Сергиевой Приморской пустыни Сергия (Дружинина)[4]. К каждой Пасхе и Рождеству нуждавшиеся (от 100 до 200 человек) получали в Троице-Сергиевой пустыни помощь на общую сумму 500–600 руб.

Во исполнение воли матери и по ее завещанию Дмитрий Константинович ежегодно выплачивал 34 тыс. 820 рублей следующим организациям[5].

Михайловской школе Патриотического общества	304 руб
Павловской школе	887 руб.
Стрельнинской школе	1131 руб.
Санкт-Петербургской консерватории	200 руб.
Кронштадтской женской гимназии	1303 руб.
Приютам Санкт-Петербурга	304 руб.
Стрельнинскому братству	87 руб.
Павловскому благотворительному обществу	44 руб.
Кронштадтскому благотворительному обществу	112 руб.
Бесплатной лечебнице военных врачей	435 руб
Стрельнинскому приемному покою	4523 руб.
Благовещенскому лазарету для офицеров лейб гвардии Конного полка	4611 руб.
И т. д.

Дети участвовали в семейных традициях благотворительности с самого раннего возраста. Например, 27 октября 1874 г. великий князь Константин Николаевич и великая княгиня Александра Иосифовна после опустошительного пожара в Кронштадте поддержали погорельцев не только личными пожертвованиями, но и перечислили из средств своих сыновей-подростков по 100 рублей — очевидно, с их согласия[6].

В 1877 г. братья Константиновичи выплачивали из своих личных средств следующие пожертвования:

На стипендии в греческих школах[7]	по 20 руб.
Обществу распространения Св.Писания	по 15 руб.
Колпинскому благотворительному обществу	по 5 руб.
На воспитание и обучение детей служащих	по 60 руб.
На собственные расходы	по 34 руб. 50 коп.

Будучи истинным христианином, великий князь Дмитрий Константинович не афишировал свои пожертвования — они передавались нуждающимся через церковь или благотворительные организации. Он был попечителем более 100 организаций, которые условно можно разделить на следующие группы.

1. Конно-спортивные общества, конные заводы и благотворительные организации при них.

2. Военно-спортивные общества (автоспорта, велосипедного спорта) и военно-исторические общества, издания, учебные заведения.

3. Научные общества и периодические издания (ветеринарные, изучения русского Севера, освоения Сибири, Палестинское общество), ветеринарные научные и учебные заведения, санитарно-эпидемиологические учреждения, общества защиты животных и животного мира.

4. Школы, детские учебные заведения, приюты (всего около 30), некоторые из которых были построены и оснащены на средства великого князя и финансировались им (стрельнинские школы, финская школа в д. Халузи, школы и гимназии в Петергофе, Школа садоводства, сельскохозяйственные курсы, ремесленные курсы в Дубровском конном заводе и т. д.).

5. Многочисленные благотворительные общества, в т. ч. православные религиозно-просветительские: «Еженедельные религиозные беседы» в Стрельнинском манеже, воскресная школа для взрослых в Стрельне, Добросельское благотворительное общество, Хреновское благотворительное общество, Общество распространения религиозно-просветительских знаний, которое возглавлял прот. Философ Орнатский[8], и др.)

6. Пожарные общества в Стрельне, в д. Халузи, в Красном Селе, в Дмитриево (в летнем лагере лейб-гвардии Конно-Гренадерского полка.

7. Лазареты и лечебные заведения: Благовещенский лазарет для офицеров лейб гвардии Конного полка, Бесплатная лечебница для бедных в Москве (создана совместно с великой княгиней Елизаветой Федоровной), а также военные лазареты, образованные в период Первой мировой войны: четыре из них находились в Стрельне, один (с реабилитационными мастерскими для инвалидов) — в Санкт-Петербурге (ул. Бассейная, д. 60), на его оборудование Дмитрий Константинович затратил 40 тыс. руб.

Этот далеко не полный список дает представление о тех приоритетах, которые были важными для христианина: воцерковление, получение полноценного образования для служения Родине, сохранение здоровья, данного от Бога, забота о детях, семье, поддержание отцовских и дедовских традиций, их приращение для будущих поколений, развитие отечественной науки. Вклад семейства Константиновичей и великого князя Дмитрия Константиновича в храмостроительство заслуживает быть темой отдельного исследования: ими было построено и опекалось более ста храмов, около семидесяти из них сохранились, а более пятидесяти являются действующими. Это необыкновенно высокий процент сохранения храмов в годы богоотступничества.

Интересным примером благотворительной деятельности, длившейся десятилетиями и переходившей из поколения в поколение, было участие семьи Константиновичей в деятельности «Общества обеспечения бедных жителей Санкт-Петербурга жильем», основанного в середине XIX века с участием великого князя Константина Николаевича. Он приобрел акции этого общества для себя и всех членов семьи. Согласно уставу, акционеры отказывались от дохода в пользу Общества, которое строило в Петербурге дома и за самую умеренную плату сдавало квартиры в нем бедным жителям. Дмитрий Константинович был членом Общества вплоть до революции.

Характер личной благотворительности великого князя Дмитрия Константиновича опирался на семейный опыт и православные традиции: анонимность помощи (ибо, как говорит Спаситель, «когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф. 6:3-4)) и рассудительность. Многие люди, оторвавшиеся от крестьянской общины, не умели распоряжаться деньгами, впадая в большом городе в соблазн. Поэтому тысячи просьб о помощи, ежегодно получаемые великим князем, тщательно рассматривались: подчас проводилось обследование, запрашивались полицейские сведения, просили предоставить метрики детей, справки о пожарах. Если выделялись деньги, то отсылались в местное полицейское управление, которое брало на себя заботу о приобретении на эти деньги домашнего скота или дома для погорельца.

Августейшим владельцем Стрельны было пожертвовано множество икон было в школы, казармы. Эти иконы были почти во всех общественных местах Стрельны: на почте, в школах, в часовне, устроенной на Стрельнинском вокзале из бывшего распивочного заведения. Старинная икона Тихвинской Божией Матери и икона с Животворящим Крестом (мощевиком) пользовались большим почтением верующих и участвовали в крестных ходах по домам жителей Стрельны.

В бедные северные монастыри в глубинке отправлялись не деньги, а необходимая богослужебная утварь, церковные книги, коровы, породистые животные, сельхозтехника; в приюты — тысячи ботиночек, книги, учебники, саженцы, оборудование для пасек; на фронты Первой мировой — теплое белье для офицеров Мингрельского полка[9]; в Петергофе были устроены баня и библиотека для солдат лейб-гвардии. Ежегодно не менее сотни детей получали образование на средства великого князя Дмитрия Константиновича. Не обделял он вниманием и своих бывших сослуживцев, служащих Стрельны и Павловска, кормилиц своих племянников. В помощь им он выплачивал и регулярные пенсии, которые назначались в соответствии со стажем работы и составом семьи и обеспечивались специально созданным капиталом, и единичные пособия в связи с семейными событиями (свадьбы, крестины, семейные несчастья, смерть, необходимость переселения или постройки нового дома).

Опыт создания и существования в Стрельне благотворительных организаций может быть использован и в современной российской действительности. Познакомимся более подробно с деятельностью Стрельнинского братства для ближнего, существовавшего в Стрельне при Спасо-Преображенской придворной церкви с 1879 года. Первоначально оно ставило своей целью денежную помощь нуждающимся, и к 1 января 1913 г. было выдано беспроцентных кредитов на общую сумму в 13735 руб. В 1886 г. в Стрельне был построен Дом призрения для 40 бедных немощных женщин, позже при нем — церковь Св. Блгв. Александра Невского (сейчас на ее месте по адресу Волхонское шоссе, д. 32/50 находится школа)[10], затем часовня и колокольня в честь 300-летия Дома Романовых. Без церкви, без участия священника, иерея Александра Лебедева, бесплатно служившего здесь до 1909 года, без веры, которая была положена в основание этого богоугодного дела, Братство вряд ли могло существовать. В этой церкви неоднократно служил отец Иоанн Кронштадтский. Все создавалось на пожертвования, куда поступали денежные средств, земли, недвижимость, строительные материалы, с помощью безвозмездного труда архитекторов, врачей, священников, иконописцев. Кроме того, в Санкт-Петербурге (Рижский пр., 14) существовал дом, которые сдавался внаем, — эти средства также шли на содержание Братства, строительство и обеспечение кладбищенской церкви и бесплатные погребения на Стрельнинском кладбище. Наконец, часть капитала формировалась как доход от ценных бумаг, а средства собирались и на специально организованных концертах и спектаклях любительской труппы.

Последние богаделенки доживали нищенками у входа в действовавшую до 1930-х гг. часовенку[11], в которой отпевали умерших священники, часто сменявшие друг друга — один в тюрьму, другой из тюрьмы, третий в ссылку… Но активные прихожане, трудившиеся на должностях старост, членов приходского совета, поддерживали своим мужеством Церковь Христову. Некоторых мы знаем по именам и фамилиям, других же только по фамилиям, но постоянно их поминаем, как и владельцев Стрельны, попечителей, жертвователей, молившихся и трудившихся в этих храмах.

Другая организация — «Попечительство о народной трезвости», Августейшим покровителем которой был великий князь Дмитрий Константинович, — была создана 2 августа 1898 года. Среди его первых членов также были священники (протоиерей Николай Кедров), владелец имения в Стрельне финансист Е. И. Ламанский[12], князь А. Д. Львов[13], представители близлежащих воинских частей, государственных учреждений, жители Стрельны. Великий князь Дмитрий Константинович, будучи пожизненным членом «Общества распространения религиозных знаний в духе Православной Церкви», предложил организовать Духовные чтения для народа в дворцовом Манеже. Дмитрий Константинович финансировал их оснащение «волшебным фонарем», покупку литературы, оплатил подготовку помещения и поездки из Петербурга лекторов, в числе которых были и местные священники, и студенты Санкт-Петербургской духовной академии. Беседы были так популярны, что подчас желающих послушать лекции и совместно помолиться собиралось до 800 человек — больше, чем позволяло помещение. Позже просветительские беседы бесплатно проводили врачи в Народном доме и в местной школе. Была создана даже бесплатная воскресная школа для взрослых (мужчин и женщин), дававшая аттестат об окончании двуклассного училища.

Первые меры по борьбе с пьянством не встречали сочувствия среди жителей Стрельны: почти в каждом доме был трактир, рюмочная или винный подвал, где проводили время и военные, и мастеровые, прибывшие из провинции на заработки, и рыбаки из Осташево, приезжавшие на зиму, и летние дачники. Однако трезвенный образ жизни постепенно внедрялся: сначала организовывались танцы для простой публики, затем — библиотека, ставшая такой популярной, что ей пришлось работать круглый год без выходных. Книги для библиотеки жертвовал в основном великий князь Дмитрий Константинович. Появилась летняя любительская труппа, спектакли которой соперничали с профессиональным театром. В Народном доме открылась блистающая чистотой чайная, где можно было дешево и вкусно пообедать. На Рождество в Манеже организовывались Рождественские елки с подарками для детей и с бесплатными наборами продуктов к праздникам для 500 семей. В конце концов местные жители сами потребовали закрытия последнего винного подвала напротив построенной ими на Петербургском шоссе часовни во имя Св. благов. кн. Александра Невского[14]. Вся эта деятельность, весьма неполно мною описанная, имела скромный бюджет и существовала в основном благодаря безвозмездному труду многих сотен прихожан, приносившему дарителям и труженикам столько же радости, сколько и нуждающимся в нем. Никто не написал об организации подобных учреждений лучше и лаконичней, чем о. Философ Орнатский. Изложение многих драгоценных для нас советов есть и в книге митрополита Серафима (Чичагова) «О возрождении приходской жизни»[15]. Вспомним, что будущий священномученик митрополит Серафим[16] был близко знаком с семейством Константиновичей — по военной службе, по дедовским и отцовским связям, по участию в войне 1877–1878 гг. Он бывал и в Стрельне, и в Павловске, где по приглашению великих князей Дмитрия и Константина Константиновича служил в дворцовых церквях.

Даже очень кратко изучив благотворительную деятельность великого князя Дмитрия Константиновича, мы поражаемся духовной красоте служения этого представителя рода Романовых, воплотившего всей своей жизнью ответственность облеченного властью человека перед обществом. Митрополит Иоанн (Снычев) писал: «Власть — дело священное, ибо она есть религиозное служение, одно из многочисленных духовных деланий, церковных послушаний, дарованных Богом человеку для спасения души»[17]. Великий князь Дмитрий Константинович, расстрелянный без суда и следствия в конце января 1919 года во внутреннем дворике Трубецкого бастиона Петропавловской крепости, служил ближнему и в минуты расстрела, молясь о тех, кто поднял на безоружных руку для убийства. Судьба многих его начинаний, социально значимых для России, дает нам надежду на то, что благотворительная деятельность новомученика Петроградского великого князя Дмитрия Константиновича — это не только дела давно минувших дней, но и наше будущее, если только мы можем быть наследниками той России, которую создавали наши предки.

[1] РГИА. Ф.532, 537, 805.

[2] Стрельнинское братство для ближнего: отчеты о деятельности за 1888–1916 гг. СПб., 1889–1917. Отчет о деятельности Добросельского благотворительного общества. СПб., 1905. Петербургское общество попечения о бедных и больных детях (Общества Синего креста): отчеты о деятельности за 1882–1914 гг. СПб., 1883–1915.

[3] РГИА. Ф.532. Оп.1. Д.188. Л. 70.

[4] См. сноску на с. ___ .

[5] РГИА. Ф. 532. Оп. 1. Д. 154.

[6] РГИА. Ф. 537. Оп. 1. Д. 790.

[7] Их любимая сестра Ольга Константиновна была греческой королевой.

[8] Свщмч. Филосóф Орнатский (1860–1918) — протоиерей, настоятель Казанского собора в Санкт-Петербурге (1913–1918), блестящий проповедник, общественный деятель, благотворитель, организатор «Общества религиозно-нравственного просвещения». Был расстрелян вместе с сыновьями-священниками Николаем и Борисом в августе 1918 г. на берегу Финского залива, недалеко от Лигово (по другой версии — в Кронштадте). По преданию, его тело было волнами выброшено у Ораниенбаума, где его тайком похоронили местные жители. В 2000 г. причислен к лику святых в чине священномучеников.

[9] Великий князь Дмитрий Константинович был шефом 16 Мингрельского гренадерского полка

[10] См. сноску на с. ___ .

[11] Каменная часовня-колокольня во имя Св. Александра Невского, построенная в память 300-летия Дома Романовых, находилась рядом с богадельней.

[12] Ламанский Евгений Иванович (1825–1902) — финансист, государственный деятель, владелец усадьбы «Беззаботная» в д. Новые Горбунки недалеко от Стрельны.

[13] Львов Александр Дмитриевич (1863–1919 (?)) — князь, председатель Петергофской уездной земской управы, большой энтузиаст пожарного дела. Создал в Стрельне пожарную команду, одну из лучших в России, которую содержал на собственные средства. Владелец Львовского дворца в Стрельне (усадьба «Александровка»). В 1919 г. был сослан в Вологду, дальнейшая его судьба неизвестна.

[14] См. сноску на с. ___ .

[15] Арх. Серафим (Чичагов). О возрождении приходской жизни. СПб, 1993.

[16] Свщмч. митрополит Серафим (Чичагов, 1856–1937) родился в семье военного и принадлежал к именитому дворянскому роду. По окончанииИмператорского Пажеского корпуса участвовал в Балканской войне 1876-1877 гг. По возвращении с фронта в Петербург стал духовным чадом о. Иоанна Кронштадтского. В 1891 г. вышел в отставку с воинской службы; в 1893 г. принял священнический сан, а в 1898 г. — монашеский постриг с именем Серафим. В 1903 г. по составленному им представлению и при активном содействии императора Николая II был прославлен преподобный Серафим Саровский. В 1905 г. назначен епископом Сухумским, с 1906 по 1912 гг. — архиепископом Орловским, Кишиневским и Тверским. Участвовал в Поместном соборе 1917-1918 гг.. В 1917 г. владыка Серафим был изгнан обновленцами со своей кафедры. В 1921 году уже в сане митрополита сослан в Архангельскую область. В 1928 г. был возвращен к делам Церкви и назначен на Ленинградскую кафедру. В 1933 г. был уволен на покой и жил последние годы под Москвой. В 1937 г. владыка Серафим был арестован и на носилках доставлен в Таганскую тюрьму, и 11 декабря 1937 г. расстрелян на полигоне в Бутово под Москвой. В 1997 г митрополит Серафим была прославлен в лике святых, его память отмечается 28 ноября /11 декабря.

[17] Митрополит Иоанн (Снычев). Одоление смуты. СПб, 1995. С. 206–207.