Предложение Игоря 4 страница

С этими словами он выплеснул рюмку в рот, пожевал губами, как бы показывая, что такой смехотворный объем даже и распробовать толком нельзя.

— Ну, извиняйте! — разозлился Игорь. — Ведер для текилы не держим. Еще скажи спасибо, что ты не в Англии...

— А что там в Англии? — заинтересовался Валера.

— В Англии порция — вообще двадцать пять граммов, — объяснил Игорь.

— Как же они там живут? — поразился Валера. — Двадцать пять граммов — это же просто донышко у стакана мокрое. Они оттуда и не вытекут вовсе. Так... просто размажутся по стенкам.

— Во-во, — подтвердил Игорь. — Так что радуйся.

— Человек — кузнец собственного счастья, — назидательно произнес Валера, поднялся и ушел куда-то в глубь ресторана.

— И цепей, — согласился Игорь.

— Может, еще по одной? — спросила Ира.

Игорь внимательно посмотрел ей в глаза и приподнял одну бровь.

— Чего такое? Что ты так смотришь? — занервничала Ира.

— А ты, мать, не дура выпить! — веско произнес Игорь.

— Это еще почему? — поразилась Ира.

— Не знаю, — сказал Игорь. — Видать, натура такая. Мы — два потомственных алкаша — еще по второй не налили, а ты уже гонишь коней.

— Да знаю я, какие вы алкаши, — ответила Ира. — Больше треплетесь, чем пьете. Небось эту бутылку будете всю неделю пить. А крику-то, крику... «Мать! Тащи бухло!» — передразнила она Игоря.

— Что ты понимаешь? — презрительно спросил Игорь. — Мы — алкаши высшей марки. Правда, Бивис? — обратился он к Сергею.

— Ага, ага, — сказал тот. — Мы любим этого дурнеца хлебнуть. Мы от этого становимся типа бухие и все такое...

— Во-во, — подхватил Игорь. — Я вообще в прошлом году бухал: набрал бутылок и все их выпил. Жалко только, что в бутылках на помойке мало что остается.

— Ага, круто, — подтвердил Сергей и начал мерзко подхихикивать.

— Да ну вас совсем! — рассердилась Ира. — Тоже мне — интеллигенты. Это называется — приятный вечер в компании образованных людей.

— Не гоношись, подруга, — ласково сказал ей Игорь. — Об чем хочешь, об том и поговорим. Нам любой разговор поддержать — как два пальца в розетку.

— Как два байта переслать, — подтвердил Сергей.

В этот момент к столу подошел Валера, неся в руке здоровенный пластмассовый стакан, наполненный почти до краев какой-то жидкостью. Глаза его горели искренней радостью, и вообще он весь был какой-то просветленный. Такой вид у человека обычно бывает после первого посещения концерта Deep Purple или последнего посещения концерта Уитни Хьюстон.

— Приятнейшего всем аппетита, — сладко произнес он, садясь на место.

— Премного вам благодарны, — откликнулся Игорь. — Ну, рассказывай, добрый молодец, где был, чего добыл...

— Был я у барной стойки ресторана, — довольно ответил Валера, — и добыл себе немного водовки испить...

— Так это все — водка? — округлила глаза Ира.

— Она, родимая, — шепотом произнес Валера и погладил стакан.

— И вы всю ее выпьете за вечер? — спросила Ира с тем же ужасом в голосе. — Здесь же граммов пятьсот, не меньше.

— Нет, конечно, — возмутился Валера. — Почему за вечер? Я ее выпью сейчас, чтобы не остыла. Ну, — он поднял стакан повыше, — за прекрасных дам...

С этими словами он осторожно поднес стакан к губам и довольно быстро выхлебал все содержимое. Затем шлепнул пустой стакан о стол и довольно произнес:

— Вот так вот, ребятки. Это вам не наперстки вылизывать.

— Крут, — сказал Игорь, впрочем, без особого восхищения в голосе.

— Крут, однозначно, — согласился Сергей. — Нам до него — бухать и бухать.

— И все равно не догоним, — поджал губы Игорь.

— Куда вам, — согласился Валера. — Но вы не расстраивайтесь. Может, вы чего другое умеете.

— Ничего они не умеют, — сказала Ира. — Только и знают, что издеваться над беззащитной девушкой.

Игорь строго посмотрел на нее. Ира притухла. Затем опустила глаза. После этого спросила:

— Милый, тебе принести еще чего-нибудь покушать?

Игорь, не отвечая, продолжал смотреть ей в глаза. Ира явно занервничала.

— Ну принеси, — наконец разрядил тяжелое молчание Игорь.

Ира быстро вскочила и убежала по направлению к столам с блюдами.

— Кстати, — сказал Игорь Сергею, — ты обещал рассказать, какую сетку мне в офис лучше поставить.

— От комаров лучше ставить военную сетку — такую матерчатую и зеленую, — включился было в разговор Валера.

Игорь посмотрел на Валеру точно так же, как за минуту до этого смотрел на Иру.

— Мы говорим о компьютерной сети, — тихо сказал он.

Валера поджал губы и уткнулся в свою тарелку. Сергей начал Игорю рассказывать о видах локальных компьютерных сетей, подробно объясняя разницу между коаксиалом и витой парой. Валера совсем загрустил. Сергей же раздухарился и начал на столе сооружать макет звездообразного соединения, используя для этого рюмки и стрелки зеленого лука.

Минут через десять Игорь заметил, что Валера с совершенно несчастным видом сидит над своим стаканом и что-то бормочет себе под нос.

— Валер, ты чего? — поинтересовался Игорь.

— Да так... — ответил Валера. — Свое гоню.

— И как гонится?

— Плохо, — признался Валера. — Тесно мне с вами. Душно.

— Ну извиняйте, — развел руками Игорь. — В пути кормить не обещали.

— Ладно, — с надрывом в голосе произнес Валера и тяжело поднялся. — Прощевайте. Пойду искать не такую умную компанию.

— Да ладно тебе, Валер, — дружески сказал ему Сергей. — Мы, вообще-то, ребята простые. Просто у Игорька в офисе до сих пор сетка не установлена, вот я ему и объясняю, что надо все завязать на сервак с NT, причем делать по уму — на витой паре...

По лицу Валеры было видно, что его сейчас стошнит.

— Слышь, Серег, — тихо сказал Игорь. — Не мучай человека. Ему уже и так плохо.

— Мне душно, — запинаясь, произнес Валера, рванул на шее золотой цепак, который, однако, не поддался, зацепил мощным бедром стол, но удержался на ногах, после чего отчалил куда-то в сторону.

— Отряд не заметил потери бойца, — прокомментировал Сергей.

— Бедный мужик, — сказал Игорь. — Надо было ему нарваться на нашу идиотскую компанию... Текилу пьем микроскопическими дозами, разговариваем не о бабах, а о компьютерах, словом, не повезло ему.

В этот момент к столу подошла Ира, которая несла здоровую тарелку с едой.

— Ирусик мне покушать принесла, — обрадовался Игорь.

— Ага, — с нежностью в голосе сказала Ира. — Кушай, мой сладкий. Только смотри не обожрись, как тогда.

— Как тогда, — важно сказал Игорь, — не обожрусь. Потому что тогда — это тогда. А сейчас мы — сейчас.

Ира внимательно посмотрела ему в глаза. Потом неуверенно произнесла:

— Вероятно, это что-то очень умное и философское, но я не въехала.

— Не страшно, — утешил ее Игорь. — Ты никогда ни во что не въезжаешь.

— Как и все женщины, — прокомментировал Сергей.

— Все бабы — дуры, — сказал Игорь.

— Все зло — от баб, — произнес Сергей.

— Куда уж тебе! — продолжил было Игорь, но тут Ира вскочила, схватила бутыль с текилой и удалилась в произвольном направлении.

— Ушло бухло, — с ноткой сентиментальной грусти произнес Игорь. Затем задумался и сказал: — Слушай, я, кажется, стихи начал сочинять. «Ушло бухло» — хорошая рифма.

— А дальше? — заинтересовался Сергей.

— Дальше я еще не сочинил, — признался Игорь.

— Все равно, для начала — очень круто, — похвалил его Сергей.

— Я знаю, — скромно ответил Игорь и зарылся в тарелку.

Между тем ужин вокруг потихоньку заканчивался. В залах и на веранде оставалось совсем мало народу, да и то — это были те отдыхающие, которые пришли к самому концу ужина. Вокруг сновали официанты, которые со страшной скоростью убирали грязную посуду и меняли скатерти. Сергей закончил ужинать где-то с час назад, но все сидел и сидел, дожидаясь Игоря, у которого едальный процесс в самом сжатом варианте занимал обычно минут сорок, а при условии отсутствия спешки — все два часа.

За этот ужин Игорь сделал уже пятую перемену блюд, причем ел он вовсе не так уж и много. Просто ему нравился, во-первых, процесс добывания пищи (он мог по десять–пятнадцать минут бродить среди блюд, выбирая себе наиболее подходящее), а во-вторых, процесс непосредственно поглощения этой пищи. Причем к процессу поглощения Игорь тоже относился очень серьезно и никакой спешки здесь не выносил. Выглядело это все таким образом... Сначала Игорь долго ходил по залу и в одну большую тарелку накладывал себе овощи и овощные салатики. На это уходило минут пять–десять. Затем тарелка ставилась на стол, а Игорь отправлялся взять себе попить соков и минеральной. После того как напитки были должным образом подобраны и расставлены на столе, Игорь садился, как он говорил, «разогревать аппетит» салатиками. На салатики и овощи обычно уходило минут пятнадцать или двадцать (это если за ужином не пилось спиртное; в случае со спиртным к каждому этапу процесса следовало прибавить еще по 15–20 минут). После того как салатики были брошены в топку Игорева аппетита, он закуривал сигарету и отдыхал минут десять, рассказывая какую-нибудь историю или обсуждая недавно происшедшие события.

Затем он вставал и бодрым шагом направлялся выбирать себе горячее. Причем горячее выбиралось намного более тщательно, поэтому данный этап только в части выбора занимал минут десять–пятнадцать. А уж во время употребления горячего Игорем курились две, три или даже четыре сигареты, он рассказывал три–пять или десять занимательных историй об операциях на глазах (или еще где-нибудь), а кроме того, в программу употребления горячего обязательно включалось любование окружающим пейзажем, луной, но главное — визуальная оценка привлекательности окружающих девушек и женщин. При этом следует иметь в виду, что после горячего наступал этап десерта с кофе, а после десерта наступал этап фруктов. Так что Сергей обычно очень радовался, когда Игорь успевал уложиться в каких-то полтора-два часа. В настоящий момент Игорь уже вплотную подошел к фруктовому этапу, так что можно было надеяться, что еще каких-то пятнадцать–двадцать минут и процесс сегодняшнего ужина будет завершен.

— Але! — громкий голос Игоря внезапно вывел Сергея из задумчивости. — Ты вообще меня слушаешь?

— Конечно, конечно, слушаю, — заторопился Сергей, чувствуя себя виноватым: последние десять минут речи Игоря он пропустил, рассчитывая в уме временную протяженность Игоревых этапов поглощения пищи.

— И что ты по этому поводу думаешь? — провокационно осведомился Игорь, надкусывая банан.

— Ну... — задумался Сергей, лихорадочно пытаясь вспомнить, о чем же вообще шел разговор... — Слушай, прекрати банан кусать! — набросился он на Игоря. — Ты же не девушка.

Игорь от неожиданности проглотил целиком оставшуюся часть банана.

— Серег, — тяжело отдуваясь, сказал он Сергею. — Ты брось меня так неожиданно пугать. При чем тут девушка?

— Ни при чем, — злорадно сказал Сергей, радуясь, что отвлек внимание Игоря от темы разговора. — Фрейдистские комплексы.

— У тебя? — на всякий случай спросил Игорь.

— У тебя, — объяснил Сергей.

В этот момент к столу подошла Ира.

— Ну? — грозно спросила она Игоря.

— Не будете ли вы столь любезны покорректнее сформулировать свой вопрос? — сладко улыбаясь, спросил Игорь.

— Я тебе сейчас сформулирую, — сказала Ира, раздувая ноздри от бешенства, — я тебе сейчас так сформулирую... Сколько можно жрать? — закричала она на весь ресторан так, что снующие поблизости официанты испуганно упорхнули в другой конец ресторана. — Я что тут, должна весь вечер одна шляться туда-сюда?

— Ирусик, пупсик, зачем так орать? — миролюбиво спросил Игорь. — Нэ видишь — ми кюшаем!

— Это вы кушаете, — сказала Ира, с деланной ненавистью глядя на Игоря. — А Сергей уже часа два сидит и скучает. Он же ест, как пулемет. Пять минут — и готово.

— Ага, — подтвердил Сергей. — Студенческая привычка.

— Только животные едят быстро, — объяснил Игорь. — Потому что у них скотский режим поглощения пищи. А вот у нас — разумных и эволюционирующих натур, — произнес он, показывая взглядом, что Сергея с Ирой к подобным натурам не относит, — процесс поглощения пищи является важным ритуалом. Именно этим мы — люди, в высоком смысле этого слова, — отличаемся от животных.

— Серж, — сказала Ира Сергею, — пригласите меня на дискотеку. Пускай этот вурдалак здесь кушает хоть до утра.

— Ага, ага, — сказал Игорь. — Пригласи Ирку на дискотеку. Здорово же вы там будете смотреться. Молодежь станет прыгать вокруг и кричать: «Ура, ура, дядя Сережа на танцульки со своей мамой пришел...» Ой, — взвизгнул Игорь, получив от Иры ребром ладони по шее.

— Спасибо хоть на том, что не с бабушкой, — сказала Ира.

— Я было подумал о бабушке, — признался Игорь, — но боялся, что за бабушку ты меня треснешь не рукой, а стулом.

— Правильно боялся, — подтвердила Ира, посмотрела на тарелку Игоря, в которой еще оставались фрукты, и заныла: — Ну Игоречек, ну солнышко. Ну сколько можно жрать? Уже спать пора ложиться. Пойдем хоть прогуляемся перед сном минут пятнадцать. Смотри, какая погода шикарная во дворе.

— Правда, Игги, — сказал Сергей. — Пошли хоть немного пошляемся. Я себе уже всю задницу отсидел.

— А где бухло? — строго спросил Игорь Иру. — Обожаю бухать на природе.

— Да хватить тебе о своем бухле, — разозлилась Ира. — Дома оно лежит. Орали — на два литра, а выпили — сто граммов на четверых.

— Ну тогда пошли гулять без бухла, — тяжело вздохнув, сказал Игорь. — Я так и знал, что мне сегодня ни выпить, ни поужинать спокойно не удастся.

— Слушай, имей совесть! — разозлился было Сергей, который битых два часа сидел за столом из-за Игоря, но Ира сделала ему знак рукой — мол, не возражай, а то мой благоверный и до завтра из-за стола не встанет, поэтому Сергей замолчал.

Компания вышла из ресторана и остановилась, чтобы оглядеть окрестности. Слева виднелись зеленые лужайки и призывно горящие огни дискотеки на открытом воздухе, а прямо по курсу находился огромный бассейн, вокруг которого в шезлонгах валялись люди, покуривая и попивая что-то из пластмассовых стаканов. Справа от бассейна располагалась небольшая открытая сцена, на которой стоял мощный турок, произносящий на разных языках какой-то текст.

— О! Концерт! — сказал Игорь. — Хочу концерт посмотреть!

Сергей с Ирой никак не отреагировали на это заявление.

— Хочу концерт, хочу концерт! — заблажил Игорь, дергая, как ребенок, Иру за майку.

— Господи, пупсик! — всполошилась Ира. — Кто же тебе мешает? Хочешь концерт — давай смотреть концерт. Вон у сцены стульчики стоят — пойдем туда. Только я не уверена, что это будет концерт. Скорее всего, дядя-турок покажет нам разрубание головой стула или еще что-нибудь из этой серии. Смотри, какой он здоровый.

— Я не хосю плосто на стульсики, — закапризничал Игорь, все еще не выйдя из детского образа. — Я хосю сесть в сезлонги, закулить сигалетку и выпить стакансик сего-нибудь клепкого.

— А-а-а, — сказала Ира, — ви в этом смисле! Ребеночек хочет упасть в шезлонг, там курить и квасить, а вокруг чтобы все носились и делали ему хорошо.

— Ты самая догадливая мама на свете, — сказал Игорь, чмокнул Иру в щечку и отправился к шезлонгам.

— Куда пошел? — спросила Ира вдогонку.

— Как это куда? — спросил Игорь, остановившись на полдороге. — Падать в шезлонг.

— А выпить тебе кто принесет? — поинтересовалась Ира. — Да и сигареты у нас кончились, потому что ты за ужином целую пачку скурил.

— Нет, ну ничего себе! — возмутился Игорь, тяжело плюхаясь в шезлонг. — Я, можно сказать, за этих двух трутней сделал все: проложил маршрут, заказал билеты и путевки, выкупил их, собрал их в дорогу, довез до аэропорта, сделал им шопинг, привез, поселил куда надо, сводил на ужин, а они — эх, — тут Игорь безнадежно махнул рукой, — не могут принести мне пачку сигарет и стаканчик чего-нибудь выпить.

Ира посмотрела на Сергея вопросительным взглядом: мол, смех смехом, а в словах Игоря сермяга явно присутствует.

— Ладно, — сказал Сергей. — Конечно, нехорошо потакать твоему деспотизму, но так уж и быть — схожу тебе за выпивкой.

Ира немного подумала и заявила:

— Черт с тобой. Где у нас в номере сигареты лежат?

— Сигареты лежат в моем чемодане, — объяснил Игорь. — Только принеси Marlboro light, а то я обычный Marlboro сейчас курить не в настроении.

— Скажите, какая цаца, — с негодованием произнесла Ира, но послушно отправилась в номер.

— Что тебе принести-то? — спросил Сергей.

— А черт знает, чего там есть, — ответил Игорь, поудобнее устраиваясь в шезлонге. — На твой вкус.

— О’кей, — сказал Сергей и отправился на добычу.

В баре, где бесплатно наливали выпить, народу было — море разливанное. Впрочем, как Сергей и ожидал. И это несмотря на то, что турки предусмотрительно все напитки, даже самые крепкие, разливали весьма щедрыми порциями в пластмассовые стаканы. Тем не менее народ, получив вожделенный стакан, быстренько его выпивал где-нибудь в сторонке, а после этого снова несся за продолжением.

Сергей потолкался у стойки пять минут, тщетно пытаясь обратить на себя внимание бармена, затем еще пять минут, затем еще и еще, после чего понял, что если он не усвоит местные правила добывания напитков, то Игорю выпивки не видать, как своих ушей. А правила между тем были довольно простые. Народ в баре явно делился на любителей выпивки и профессионалов по этой части. Причем не столько в плане потребляемых количеств, сколько в плане быстроты получения выпивки в баре.

Любители вроде Сергея вели себя следующим образом: они тихонечко подходили к бару, останавливались у кромки плотной людской толпы, ожидая, вероятно, мифического «продвижения очереди». Когда минут через десять любитель обнаруживал, что он по-прежнему стоит на том же месте, он начинал тихонько попискивать, пытаясь через головы остальных страждущих обратить на себя внимание бармена. Но даже если минут через десять бармен все-таки обращал внимание на любителя, тот начинал томительный разговор из серии: «А что у вас есть выпить? Холодная ли водка? Чьего производства коньячок? Нет ли у вас „Алазанской долины“ 95-го года производства...» и так далее, в результате чего бармен делал круглые глаза и поворачивался к другому человеку, потому что если бы он действительно отвечал на все подобные вопросы (тем более что из десяти слов что по-русски, что по-английски он понимал максимум полтора), то за вечер он бы успевал напоить не пару сотен человек, а всего десяток.

Профессионалы же поступали совершенно по-другому. Во-первых, они прекрасно знали, что в баре отеля, работающего по принципу all inclusive, никаких изысков нет и что вся выпивка состоит из следующих наименований алкоголя турецкого производства: «Раки» (правильно произносится как «Ракы») — культовая турецкая анисовая водка, довольно приятная, но сладковатая; «Водка» — обычное водочное пойло наигнуснейшего качества; «Коньяк» — паршивый коньяк, точнее, коньячный спирт и «Джин» — довольно приличная можжевеловая водка, хотя на настоящие английские джины она мало похожа. Любой из этих напитков можно было попросить смешать с пепси или тоником, хотя «Раки» бармены смешивали с явным неудовольствием, всем видом показывая, что портить такой напиток тоником или пепси — грех. Зная полный ассортимент, профессионалы никогда не докучали барменам глупыми вопросами.

Во-вторых, профессионалы никогда не болтались на самой кромке прибоя желающих выпить, а мощным броском ввинчивались в толпу с криками: «Дык, эта, братан, я ж только что здесь стоял, в натуре», двумя-тремя мощными гребками добирались до стойки, хватали за рубашку мечущегося туда-сюда бармена и выпаливали: «Два коньяка с пепси в один стакан, тройную водку без всего, „Раки“ двойную и „Раки“ одинарную с тоником», причем рубашка бармена не отпускалась до тех пор, пока он полностью не выдаст заказанное. Далее от профессионала требовалось только поднять все эти стаканы над головой и продраться обратно сквозь толпу, ничего не расплескав.

Всю эту систему Сергей понял довольно быстро, несколько минут понаблюдав за действиями людей у барной стойки, но после второй или третьей пробы подражания профессионалам Сергей с грустью вынужден был признать, что профессионалом, к сожалению, надо или родиться, или долго тренироваться, потому что продраться сквозь толпу к самой стойке ему так и не удалось, да и «в натуре» в его устах слушалось крайне натянуто и фальшиво.

Внезапно у Сергея забрезжил лучик надежды, потому что в одной из явно профессиональных фигур у стойки он узнал их недавнего знакомого Валеру, который с боем добывал третий стакан коньяка. Сергей отчаянным рывком пробился сквозь толпу к Валере и попросил его взять еще одну порцию коньяка для себя, точнее, для Игоря. Валера, судя по состоянию его глаз, Сергея не узнал и уж тем более не вспомнил, кто такой Игорь, но четвертый стакан послушно взял и даже помог Сергею продраться с ним сквозь толпу...

— Ну, и где ты бродишь? — недовольно спросил Игорь, который, как было видно по окуркам вокруг, курил уже пятую сигарету.

На соседнем шезлонге лежала Ира и тоже курила.

— Выпить тебе добывал, — коротко сказал Сергей, протягивая Игорю стакан. — Не такое уж простое занятие, между прочим.

— А что, народу много? — рассеянно спросил Игорь, взял стакан и отхлебнул из него довольно большой глоток.

— М-да... — сказал Игорь секунду спустя. — И что это за мазут с градусами?

— Местный коньяк, — объяснил Сергей. — Кстати, он не такой уж и паршивый. Я пробовал. Ничуть не хуже, чем наши поддельные коньяки.

— Ну да, — сказал Игорь. — Конечно, ничуть не хуже, потому что тоже готовится из смеси ацетона, спирта, воды и чайной заварки. А ты не мог мне взять вискаря какого-нибудь? Получается, что я полчаса ждал, чтобы выпить вот этот кошмар...

— Нету там вискаря, — угрюмо сказал Сергей, который не ожидал, что его подвиг по части добывания выпивки Игорем в две секунды будет нивелирован до ничтожных величин.

— Есть, — сказал Игорь. — Только за деньги. В таких отелях бесплатно наливают всякую фигню местного производства, но за деньги нальют все, что только пожелаешь. Хоть Blue label.

— Ну и сказал бы сразу, что тебе обязательно надо что-нибудь пижонское за пятьдесят баксов, — обозлился Сергей. — Меня там чуть не убили за этот коньяк, а тебе все не так!

— Не надо нам выпивки за пятьдесят баксов, — неожиданно всполошилась Ира. — И так в магазине всего накупили — целое ведро. Может, принести из номера?

— Да хватит уже эту бутылку таскать туда-сюда, — мрачно сказал Игорь. — И так ее сегодня измучили всю, а выпить так и не выпили... Ладно, мать, — сказал он Ире, тяжело вставая с шезлонга. — Раз уж сегодня вечер не задался, пошли-ка мы спать. Баю-бай, уснул малыш, лег в кроватку на малышку и все такое.

— Пошли, — сказала Ира, тоже поднимаясь.

— Кстати, — заинтересовался Сергей. — А что там с концертом?

— С концертом тоже обломали, — сказал Игорь. — Турок долго что-то декламировал, а я периодически хлопал и свистел, думая, что он читает турецкие стихи. Но потом оказалось, что нам просто докладывали расписание концертов на эту неделю. Завтра, кстати, выступают наши девушки из Украины.

— О! — приятно удивился Сергей. — Я люблю девушек из Украины. А что они будут делать?

— Салом жонглировать, — холодно сказал Игорь, а потом разозлился: — Откуда я знаю, что они будут делать? Я и слово «Украина» еле-еле у этого турка разобрал, да и то потому, что он его произнес по-английски.

— Ладно, — сказал Сергей. — Действительно, завтра сами все увидим. Пошли спать. Я тоже чего-то устал, как собака.

Друзья поднялись и отправились по своим комнатам. У дверей номера Игорь стал долго и пылко прощаться с Сергеем, называя его при этом «милый», из-за чего проходящие мимо них русские отдыхающие поглядывали на всю компанию с опаской и неудовольствием.

— Слушай, — сказала Ира, — ты бы хоть обо мне подумал, если тебя не волнует, что о тебе подумают окружающие.

— А что с тобой не так? — заинтересовался Игорь.

— Со мной все так. Это с вами все не так. Устраиваете свои педерастические шуточки, а на меня потом народ косится, — объяснила Ира.

— Но мы же понарошку. Мы шутим. Типа дядя шутит и все такое, — сказал Игорь, подмигивая Сергею.

— Это вы знаете, что шутите, а народ думает, что вы взаправду, и на меня косится, — жаловалась Ира.

— Ир, ну не смеши мои кроссовки, — сказал Игорь. — Какие из нас пидерасты?

— Педерасты, — поправила Ира.

— Тем более, — сказал Игорь. — Вот из меня — какой пидераст? Смех один. Я даже не симпатичный.

— Ты красивый, — сказал Сергей, изображая влюбленный взгляд.

Ира захохотала.

— Вот видишь, — сказал Игорь, — тебе смешно. И народу смешно. А мы — прикалываемся. Тем более что из Сереги — уж вообще никакой пидераст. Зато он зоофил. С котом живет.

— Раз с котом живет, — сказала Ира, — значит, и зоофил, и педераст.

— Почему? — удивился Игорь.

— Ну, кот ведь мужского пола?

— Ну да.

— Значит, он педераст.

— Ну, мать, это ты уже обобщаешь, — пожурил ее Игорь. — Не делай таких выводов, прошу тебя. Парню вполне достаточно того, что он зоофил. А ты на него еще педерастию хочешь навесить. Нехорошо.

— Я вот думаю, — вступил в беседу Сергей, — чего это тебя так понесло? Выпили всего две капли, поел ты — тоже нормально...

— Правда глаза колет? — осведомился Игорь.

— Блин, хоть бы ты мне душу не травил, — в сердцах сказал Сергей. — Остался мой Гасик там один у чужих людей.

— У кого, кстати, — заинтересовался Игорь.

— У Алки. У кого же еще...

— Так ты с ней видишься? — удивился Игорь.

Сергей сделал неопределенное выражение лица.

— Высокие, — сказал Игорь, — высокие отношения.

— Ну тебя на фиг, — отмахнулся Сергей.

— Ладно, — решился Игорь. — Баю-бай. Мы пошли, как говорят англичане, ту слипки. А то у меня уже все слипается.

— Меньше жрать надо было, — вставила свой комментарий Ира.

— Я имею в виду глаза, — объяснил Игорь.

— Меньше надо было на девушек глазеть, — сказала Ира.

— И тут началась безобразная семейная сцена, — сказал Сергей. — Ша, ребята, я спать пошел. Но вы много не деритесь и главное — по лицу не бейте. А то мне неудобно будет завтра с вами на пляж выходить.

— Неудобно? Да ты на свою рожу посмотри... — начал было Игорь, но Сергей помахал им на прощание и пошел в свой номер.