Г) Квалификация неоконченного преступления, совершенного в соучастии, и неудавшегося соучастия

В ч.5 ст.34 УК РФ содержится правило, из которого вытекает, что стадия совершения преступления, вменяемая любому из соучастников, определяется в зависимости от деятельности исполнителя (соисполнителей) преступления. Преступление будет считаться оконченным, если в деянии исполнителя (совокупном деянии соисполнителей) содержатся все объективные признаки состава преступления, определенные в норме Особенной части УК РФ (в т.ч. если преступление доведено до конца только одним из соисполнителей, тогда как действия остальных были пресечены). Если деяние исполнителя останется не доведенным до конца, то не может считаться оконченным преступлением и деяние каждого из соучастников (БВС. 2006. № 4. С.21 – 23). При отсутствии в действиях исполнителя преступления непосредственной направленности на совершение преступления, деяния каждого из соучастников признаются приготовлением к преступлению (БВС. 2005. № 7. С.14; ОВС от 19.08.2005 № 47-о05-52от 08.12.2005 № 7-о05-23сп, от 14.12.2005 № 4-о05-150сп), а при наличии непосредственной направленности на совершение преступления – покушением на преступление (ОВС от 20.06.2006 № 46-о05-49, от 17.07.2006 № 44-о06-64). При этом деяния лиц, не являющихся исполнителями преступления, правильно квалифицировать со ссылками на соответствующие части как ст.30, так и на ст.33 УК РФ (БВС. 2002. № 10. С.11; 2003. № 3. С.10; № 9. С.8 – 9; ОВС от 01.02.2006 № 72-о05-43, от 13.02.2006 № 31-о05-22, от 23.03.2006 № 49-о06-9). Правда, на стадии приготовления к преступлению еще отсутствуют объективные основания для разделения соучастников преступления на виды, т.к. объективная сторона состава преступления не начинает выполняться ни одним из них.

При эксцессе исполнителя момент окончания преступления для иных соучастников определяется, исходя из конструкции охватывавшегося их умыслом преступления, а не того, который совершил исполнитель: так, если исполнителем был совершен разбой (вместо задуманного грабежа), не приведший к фактическому хищению имущества, не смотря на оконченность разбоя соучастникам вменяется покушение на совершение грабежа (БВС. 2003. № 9. С.8 – 9). Напротив, если один из соисполнителей покушался на более опасное преступление (убийство), которое ему не удалось довести до конца, то он подлежит ответственности за покушение на преступление, а остальные соисполнители – за оконченное причинение тяжкого вреда здоровью (ОВС от 27.07.2006 № 53-о06-45).

В ч.5 ст.34 УК РФ говорится, что установленное ей правило распространяется только на случай недоведения исполнителем преступления до конца “по не зависящим от него обстоятельствам”. Однако и при добровольном отказе исполнителя от преступления действует то же правило, т.к. его добровольный отказ не исключает уголовной ответственности иных соучастников (не отказавшихся от преступления) (БВС. 2005. № 7. С.14; ОВС от 01.12.2005 № 78-о05-87).

Под неудавшимся соучастием понимается деятельность лиц, не являющихся исполнителями преступлений, по созданию условий для их совершения, если по не зависящим от них причинам, исполнители преступлений не начнут хотя бы приготовления к преступлению (иначе соучастие является удавшимся, хотя бы впоследствии лицо отказалось от совершения преступления) либо не воспользуются оказываемым им содействием. В ч.5 ст.34 УК РФ сформулировано правило уголовной ответственности относительно неудавшегося подстрекательства (если лицу по не зависящим от него обстоятельствам не удалось склонить других лиц к совершению преступления, например, подчиненный не стал выполнять отданный ему заведомо незаконный приказ, либо у подстрекаемого уже имелся умысел на совершение такого преступления, сформировавшийся помимо воздействия подстрекателя), но на практике не исключено и неудавшееся организаторство (не получилось создать преступную группу) или пособничество (никто не воспользовался оказанным содействием, например, по поиску потенциальных исполнителей преступления – ОВС от 19.05.2006 № 9-о06-37). Если преступление должно было совершаться соисполнителями (группой лиц), то для признания соучастия неудавшимся отказаться от совершения преступления должны все соисполнители.

Неудавшееся соучастие не утрачивает общественной опасности, а потому рассматривается как приготовление к преступлению (т.к. лицо пытается создать условия для совершения преступления), при чем совершенное вне соучастия, т.е. деяние квалифицируется по соответствующей статье Особенной части УК РФ со ссылкой на ч.1 ст.30 УК РФ, но без ссылки на ст.33 УК РФ (в практике немало прецедентов, однако, когда ссылка делается и на ч.1 ст.30, и на какую-либо часть ст.33 – ОВС от 27.02.2006 № 12-о06-3сп, от 19.05.2006 № 9-о06-37). Это еще более странно, потому, что в последнем прецеденте прямо указано, что сотрудники милиции (которые, проводя оперативный эксперимент, выдавали себя за потенциальных наемных убийц) не являются надлежащими исполнителями преступления, а потому неудавшимся соучастникам не должен вменяться признак совершения преступления группой лиц по предварительному сговору. Вместе с тем, если неудавшееся соучастие рассматривать как исполнение приготовления, возникает проблема с оценкой неудавшегося соучастия применительно к преступлениям со специальным субъектам, т.к. непонятно, может ли лицо, не отвечающее признакам такого субъекта, нести ответственность за исполнение приготовления к преступлению (либо оно вообще ответственности не подлежит).

Неудавшееся соучастие применительно к преступлениям с усеченным составом организованной преступной деятельности (ст.ст.209, 210, 239, 282-1 УК РФ) рассматривается как покушение на преступление (п.7 ППВС РФ от 17.01.97 № 1).