Джулиан набрал в легкие больше воздуха и резко выдохнул. Он старался быть вежливым, но твердым.

— Возможно, я буду слишком резок, но хочу вам сообщить, что нравится это Сирене или нет, но я отвечаю за нее и никому не позволю обмануть миледи.

Гейвергал сжал руки в кулаки:

— Удивительная сентиментальность, милорд! Верите вы или нет, но я вполне способен самостоятельно обеспечить семью, мне не нужна богатая вдова для поддержания благосостояния!

Джулиан усмехнулся:

— Полагаете, я поверю вам?

Ничего не ответив, Гейвергал встал, подошел к письменному столу и принялся что-то писать. Через минуту он отложил перо, посыпал лист песком и, стряхнув его, передал бумагу Джулиану.

— Это доверенность, дающая вам право задавать любые вопросы моему поверенному Гаммерфилду. Также вы можете справиться обо мне в Ист-Индской компании. Я уже не служу там, но они знают обо мне все. Я прошу вас лишь об одном: не говорите Сирене о том, что узнаете. Я сам ей все расскажу.

Джулиан пробежал глазами письмо к неизвестному Гаммерфилду, составленное в довольно резкой форме и разрешающее тому сообщить предъявителю сего всю правду о материальном положении мистера Гейвергала. О значительном периоде его жизни, проведенном в Индии более двадцати лет, предлагалось узнать в Ист-Индской компании.

Если он не блефует, то может оказаться намного богаче, чем кажется.

— Не все люди склонны демонстрировать свое благосостояние, Брейбрук, — произнес Гейвергал, словно прочитав его мысли. — Сирена прекрасно знает, что я не нуждаюсь в средствах, но я не говорил ей о размере моего состояния. Она и так сомневается, что сможет стать мне хорошей женой.

— Хорошей женой, — задумчиво произнес Джулиан и покосился на дверь комнаты, словно ждал появления Дэйви. — Гейвергал, состоятельному человеку нужен наследник. Вполне возможно...

— Сирена все объяснила, — поспешно ответил тот. — Я женюсь не ради продолжения рода.

Джулиан нахмурился. Не ради денег, не из-за наследника, зачем же он тогда надумал жениться? Спросить об этом прямо Джулиан не мог. Раз Сирена счастлива и находится в безопасности — должно быть что-то другое...

— Дети находятся под моей опекой. Проще говоря, я за них отвечаю.

Гейвергал улыбнулся:

— Мы это обсуждали. Я понимаю, что Сирена решила не переезжать в Дауэр-Хаус, и, конечно, она больше не будет иметь на это право. Но может быть, вы сдадите мне его в аренду? Вас это устроит?

— Если допустить, что Сирена будет с вами счастлива, то аренда Дауэр-Хаус будет моим свадебным подарком! — сказал Джулиан сквозь зубы.

По дороге в Амберли Джулиан рассеянно слушал болтовню Дэйви о том, как он играл с резными слониками.

— Их у него сотни, Джулиан! Маленькие и большие, все в огромном золотом сундуке. Только мистер Гейвергал сказал, что он латунный. Он разрешил мне с ними еще поиграть.

Почему же Гейвергал хочет жениться на Сирене? В его поступке нет никакой логики!

Ответа на этот вопрос у Джулиана не было, но он точно знал, что человек, просивший ее руки, не вызывал в нем симпатии. Сирена добрая, привлекательная женщина, способная подарить счастье любому мужчине...

Она инвалид и никогда не сможет ходить. Она не способна подарить наследника и не обладает богатством, которое может привлечь будущего мужа.

Однако Гейвергала это не останавливает.

Любовь. Вот единственная возможная причина.

Это с трудом укладывалось в голове. Для Джулиана брак — это продолжение рода и увеличение капитала. Правда, по крайней мере, двое из его друзей женились по любви, невзирая на упущенную возможность разбогатеть и упрочить свое положение в обществе.

Джулиан хорошо относился к их женам, сейчас он вспомнил, как Тиа Блейкхерст улыбалась Ричарду, как загорались глаза Верити, когда ее муж Макс входил в комнату... Нет, это все не для него. Ему нужна жена из благородного знатного рода с достойным состоянием, а не любовница. И Кристи Дэвентри не отвечает ни одному из этих условий.

Джулиан постарался вновь мысленно вернуться к замужеству мачехи. Получается, Гейвергал выгадает лишь возможность жить в Дауэр-Хаус. Он также предложил найти подходящее место для Мэтью и впоследствии Дэйви, однако Джулиан сомневался, что та карьера, которую он может обеспечить, устроит его братьев.

Я думал, что никогда не вернусь в эту страну... Там была местная девушка Падма. Она должна была быть сожжена вместе с мужем на погребальном костре, как велит обычай. Я спас ее, но она не могла вернуться к своей семье, они убили бы ее. Я предложил ей остаться со мной, и мы стали жить вместе. У нас был ребенок, сын. Я бы до сих пор жил с ними, но они умерли от холеры несколько лет назад... Я рассказал об этом Сирене, когда привез сегодня утром подарок для Дэйви...

Джулиан посмотрел на сидящего рядом Дэйви. Мальчик увлеченно разглядывал бронзового тигра, который, как и шкура, принадлежали когда-то сыну Гейвергала. Если бы он и его мать выжили, Гейвергал никогда бы не вернулся назад. Даже зная, что Сирена свободна. А ведь она любила его все эти годы, несмотря на замужество. Неожиданно в голову пришла ошеломляющая мысль, противоречившая всем устоям, но казавшаяся разумной. Даже если Гейвергал и недостаточно богат, чтобы жениться на Сирене, получается он, Джулиан, в любом случае оказывает им поддержку, предоставляя Дауэр-Хаус для проживания, таким образом оставляя за мачехой право на часть наследства. Это же безумие. Летний бал состоится через десять дней. Завтра необходимо отправить срочный запрос о состоянии финансов Гейвергала, и если его подозрения подтвердятся, то, возможно, он сможет при всех сделать весьма важное заявление.