Авторитетное мнение. 1. Философия.

Для уяснения содержания принципа свободы договора важно определить и понимание свободы как таковой, а также воплощение этого понимания в праве. Свободу в самом общепринятом смысле можно определить как возможность поступать так, как хочется (Е.Ф. Губский, Г.В. Кораблева, В.А. Лутченко. Философский энциклопедический словарь. М., 1997). Однако такое всеобъемлющее разрешение на все, что только возможно, очевидно, не отражает сути именно правового подхода: ведь право должно включать определенные рамки, границы, за которые нельзя выходить. И если учитывать указанный подход, то интерес для определения содержания термина "свобода договора" представляют взгляды таких философов, как Б. Спиноза и И. Кант.

Б. Спиноза обратил внимание на такое свойство подлинной свободы, как ее разумность. Свобода состоит в единстве разума и воли. С этой точки зрения свобода и необходимость не являются противоположными понятиями, а, напротив, взаимообусловлены, так как границы реальной свободы определяются степенью разумного познания. И в этом смысле противоположностью свободы является не необходимость, а произвол. А раз свобода может быть присуща лишь разуму, в повседневной жизни человеку она может быть присуща лишь постольку, поскольку он руководствуется разумом. Поэтому любое своеволие действий, не опирающееся на разум, составлять содержание свободы не может. Что интересно, эта спинозовская идея находит в гражданском праве вполне практическое воплощение. Сделкоспособность, а следовательно, и вообще как таковая свобода заключения сделок (включая договоры) не распространяется на лиц, которым разумность еще не свойственна либо в силу возрастной несформированности сознания (малолетние), либо в силу дефектов функционирования разума (лица, признаваемые недееспособными в силу пороков функционирования интеллектуально-волевой сферы). Кроме того, ст. 10 ГК РФ допускает возможность отказа в защите гражданских прав, если они реализовывались с отходом от требований разумности. Действия, включая сделки и договоры, лиц, не обладающих должной разумностью и необходимым осознанием своих интересов, выводятся за пределы актов, на которые распространяется режим договорной свободы. Они могут быть признаны недействительными сделками в силу ст. ст. 171, 172, 175 - 177 ГК РФ.

И. Кант предложил еще один важный тезис о том, что свободе должна быть присуща моральность. Мы свободны, пока следуем моральным требованиям, и без соблюдения моральных требований свобода также невозможна. Закон, по логике Канта, предстает как реализация категорического императива, как созданный обществом акт всеобщего законодательства, где, действуя по закону, субъект свободен и постулирует свой законный поступок в качестве возможного поведения всех остальных. Более того, преступая через принятые в обществе нормы поведения, положенные в основу любого закона, человек и самого себя тем самым выводит из-под прикрытия права в качестве мишени действий, столь же отличных от общечеловеческих норм, как его действия. Воплощение этих идей Канта тоже может быть найдено в существующем гражданском законодательстве: это и возможность отказа в защите гражданских прав, если их реализовывали недобросовестно (ст. 10 ГК РФ), и ничтожность сделок, противоречащих основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК РФ), и отказ в защите права возмездного приобретателя имущества перед собственником, если имущество было приобретено недобросовестно (ст. 302 ГК РФ).

Экономика.

Первичной по отношению к договорной свободе является экономическая свобода, она лишь отражается и закрепляется на уровне закона различными способами, куда включается и принцип свободы договора. Экономическая свобода понимается как возможность индивида реализовывать свои интересы и способности путем активной деятельности в производстве, распределении, обмене и потреблении экономических благ (Р.М. Нуреев). На начальных этапах развития каких-либо рыночных систем договорная свобода является объективным благом, отражающим его близкое к идеальному состояние: много автономных производителей экономических благ (товаров, работ и услуг), каждый из которых в отдельности не может повлиять на состояние рынка соответствующего материального блага.

Но, просто в силу логики развития событий, свободная конкуренция на рынке непостоянна. Конкуренция - это борьба, а итог борьбы - чье-то поражение и чья-то победа. В результате кто-то становится крупнее, а кто-то разоряется или беднеет. Возникают монополии - крупные хозяйственные субъекты, которые "подминают" под себя рынок товара и приобретают возможность этот рынок контролировать. Будучи благом при свободной конкуренции, свобода договора может превратиться в полную свою противоположность при монополизации рынка какого-либо товара (работы, услуги). Ведь в этом случае она узаконивает господство монополии, позволяет ей легально осуществлять диктат условий сделок прочим участникам рынка. На рынке вместо естественной цены, максимально выгодной для потребителей товара, появляется монопольная цена - максимально высокая цена, которую только можно получить с потребителей. В этом случае экономическая свобода (такая как при конкуренции) отсутствует, а значит, наличие юридической свободы будет отражать то, чего не существует. Поэтому юридическое ограничение договорной свободы только отражает в этом случае процесс, развившийся в экономике, и более того, это ограничение защищает экономическую свободу тех, кто от монополизации рынка страдает: мелких продавцов и покупателей. В связи с этим свобода договора не является абсолютным благом - она перестает быть таковым по мере превращения рынка свободной конкуренции в рынок монополий. Учитывая, что большинство современных экономических систем - это в той или иной мере синтез свободной конкуренции и монопольного рынка, юридическая свобода договора должна быть присуща этим отношениям в той мере, в какой им присуща конкурентность, и подлежит ограничению соответственно монополизации. Именно монополизация рынков стала причиной появления в конце XIX в. так называемого антитрестовского, или антимонопольного, законодательства: государство исходит из посылки о благе для экономики именно рынка свободной конкуренции и стремится ее защищать юридическим средствами. В России этот тип законодательства представлен, в частности, ФЗ "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках", хотя его основы содержатся в ст. 10 ГК РФ как один из критериев установления факта злоупотребления правом.

Изложенное подводит нас к пониманию необходимости ограничения свободы договора законом.

5. Соотношение договора и закона. По сложившейся отечественной гражданско-правовой традиции договор должен соответствовать императивным нормам, действующим на момент заключения договора; если после его заключения был принят закон, устанавливающий другие императивные нормы, то условия договора сохраняют силу, кроме случаев, когда законом предусмотрено, что он распространяет свое действие и на ранее заключенные договоры.

Важен в соотношении договора и закона также механизм их применения в том случае, когда после того, как стороны заключили договор, был принят закон, устанавливающий императивные нормы, иначе разрешающие связанные с договором аспекты. Если вновь принятому закону придана обратная сила, то договор подлежит исполнению с учетом изменившихся в силу такого закона правил. Однако придание закону обратной силы - достаточно редкая ситуация, чаще этого не происходит. И в этом случае, в силу нормы, закрепленной в п. 2 ст. 422 ГК РФ, договор сохраняет силу на тех условиях, на которых он был заключен.

Следовательно, общим является правило, охраняющее договорную свободу сторон и ограждающее ее от последующих законодательных изменений. В случае с самим Гражданским кодексом РФ, который описанные правила и содержит, произошло несколько по-иному. Согласно ст. 5 ФЗ "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации" к обязательствам (а договорные - самый распространенный вид обязательств), которые возникли ранее вступления в силу части второй ГК РФ, новые положения Кодекса подлежат применению в части тех прав и обязанностей, которые возникли после введения в действие Кодекса. Это нечто среднее между двумя полюсами: когда договор полностью сохраняет силу и когда договор полностью утрачивает силу при обратной силе вновь принятого закона.