Климент александрийский
Климент Александрийский (150-215) родился в Александрии - римской провинции на севере Африки. Интересен тем, что впервые попытался разработать собственно христианскую философию, соединить философию с христианством. С одной стороны, выводом из его философии является христианизация философии, а с другой, - философизация христианства. Климент вслед за Филоном Александрийским повторил, что философия есть служанка богословия. Он впервые ставит проблему соотношения философии и религии, веры и разума. Философию и религию считает не противоречащими друг другу, а дополняющими друг друга. Христианство, по его мнению, объединило в себе древнегреческую философию и Ветхий Завет.
Господь Своим Промыслом ведет все человечество к спасению через Иисуса Христа. Но все народы Он ведет по-разному. Народ Израиля - посредством того, что даровал ему Закон через Моисея, а народы Европы - даровав им философию. Поэтому Сократ для греков, у Климента, - то же, что Моисей для иудеев.
Недостаток древнегреческой философии состоял в том, что она с некоторым недоверием и презрением относилась к религии. Климент развивает мысль, что греки все свои основные положения взяли у иудеев. А недостаток еврейской религии - в том, что она гнушалась философии.
Христианство превосходит все эти формы знания тем, что впервые объединяет и религию, данную через ветхозаветных пророков, и философию, через которую древние греки также познали Бога, Которого, как сказал ап. Павел, они, сами того не зная, чтили.
Климент не согласен с теми, кто считает, что вера делает знание излишним, но отрицает и позицию гностиков, утверждавших, что есть некое особое знание, которое возвышается и делает веру ненужной. У Климента философия - как бесценное сокровище, обретению которого мы должны посвящать все свои силы, как пишет он в своих "Строматах".
Элемент философствования Климент видит и в Евангелии - во фразе: "Ищите и обрящете". Искать - это искать мысленно, а это возможно только путем философствования. Девиз философии "искать истину" Господь Сам дал в Евангелии с надеждой, что мы эту истину, в конце концов, найдем. Разум не дан нам случайно, поскольку он имеет своим объектом мысль, а целью - познание истины; разум дан нам не случайно, и мы должны искать, философствуя и размышляя.
Климент говорит, что философия бывает истинная и ложная. Ложная - это софистика, материалистическая философия и т.д. Истинная философия учит о Боге и человеке, о том, как человеку вернуться к Богу. Истина одна, но путей к ней много. Это означает, что существует возможность благодаря множеству систем найти множество частных истин.
Древним грекам был дарован свет разума, через который они пришли к познанию истины. И свет разума, и Закон, который был дан древним евреям, имеют один и тот же источник, один и тот же Логос. (Эти теории Климент во многом взял от Филона Александрийского). Поэтому философия во многом является предшественницей христианства и должна почитаться христианами так же, как и Ветхий Завет.
Вера и разум, как сказал Климент, не противоречат друг другу. В науках, основанных на разуме, существует субординация. Низшие науки ведут к философии, а философия - к богословию. Поэтому философия обязательна для богословов, поскольку она дает в руки богослова орудие аргументации, орудие спора, для того чтобы распространять и защищать христианство.
В споре с гностиками Климент отрицает их подход к соотношению веры и разума... Он говорит, что соотношение веры и разума гармонично. Каждая способность человеческая (и вера, и разум) необходима для какой-либо цели. Вера имеет некоторое преимущество, она открывает объекты познания, она более проста, легка, ибо верой обладают все люди. Она дается в готовом виде, и в познании всегда присутствует элемент веры. Человек принимает на веру многие положения в качестве недоказуемых - это то, о чем говорили древние. Или из книг, или от других людей, или как гипотезу - в любом случае все наше рациональное знание основывается на некоторых положениях, в которые человек просто верит. Однако вера как фундамент недостаточна, ибо на этом фундаменте должно быть некое стройное здание, построенное при помощи рациональных аргументов. Поэтому вера и разум не исключают, а дополняют друг друга. Вера есть фундамент знания, а рациональное знание - стены, воздвигнутые на этом фундаменте. Стены без фундамента разрушаются, но и фундамент без стен - это не здание, а только фундамент. Значит, без веры нет знания, а знание без веры - ничто.
И вера и знание есть проявление одной и той же общей способности - разумности. Поэтому идеал каждого христианина - достичь именно этой разумности, которую Климент именует истинным гносисом, вбирающим в себя и рассудочное знание, и христианскую веру. Христианский гносис - это та же самая христианская вера, доведенная до понимания с помощью интеллектуального, рассудочного осмысления. И в этом понимании взаимоотношения веры и разума Климент Александрийский стоит в начале той мощной традиции, которой придерживается потом иАвгустин,иФорма Аквинский,иАнсельм Кентерберийский,и другие христианские богословы.
Каким образом человек может познать Бога? Как можно понять то, что стоит выше всего и непознаваемо? Климент разделял античный принцип, согласно которому подобное познается подобным. Поэтому если человек может познать много, то он каким-то образом имеет в себе божественную природу. Но поскольку Бог превосходит во всем человека, то процесс познания Бога - процесс бесконечный и недостижимый в рамках одной человеческой жизни. Следовательно, для истинного познания необходимо откровение. Потому и существуют две формы религии: естественное познание Бога и религия Откровения, которое, в частности, было дано древнему Израилю.
Христианская религия объединяет в себе естественную религию и религию Откровения и поэтому является истинной и окончательной религией.
Климент Александрийский во многом был близок к Платону - в понимании Бога как бесконечного Существа, имеющего ту же природу, что и человеческая душа. Вполне возможно, что это понимание Климент взял у своего иудейского предшественника Филона Александрийского. У него же он взял метод толкования и объяснения Св. Писания - аллегорический метод толкования. В частности, Климент толкует сотворение Богом мира из небытия так, как говорит об этом Платон в своем диалоге "Тимей": сотворение из некоторого беспорядка, из хаоса.
Вторую ипостась Св. Троицы - Иисуса Христа - Климент видит и как Сына Божия, и как Логос, и как энергию, исходящую от Отца, объединяя в этом видении и стоические, и платоновские, и филоновские элементы. Во многом Климент заложил основы гармоничного сосуществования христианской религии Откровения и языческой философии.
ТЕРТУЛЛИАН
Другой подход к этой проблеме мы видим у Тертуллиана - младшего современника Климента Александрийского. Тертуллиан тоже происходил из Северной Африки, из Карфагена (160-220). И как личность, и по своему учению, Тертуллиан во многом отличается от Климента. Это пылкая, воодушевленная личность, он часто облекал свои мнения в форму гневных высказываний. В конце жизни Тертуллиан отошел от христианской веры и примкнул к ереси монтанистов, а потом основал свою собственную, и умер в отступлении от христианской Церкви.
Будучи противником философии, Тертуллиан в своих сочинениях избегает философских терминов, поэтому читать его легко. Хотя в этом есть и парадокс: Тертуллиан во многом заложил основу латинской философской терминологии. Общая позиция Тертуллиана состояла в том, что философия абсолютно чужда христианству. В молодости Тертуллиан, как говорят некоторые источники (которые, правда, подвергаются сомнению), сам изучал философию, и большое количество цитат из античных философов говорит о том, что он действительно неплохо знал греческую мысль. По всей видимости, недостаточное углубление в философию привело к тому, что сам Тертуллиан начисто отрицал всю философию.
Тем не менее, считая очевидными многие стоические положения, Тертуллиан привлек их в свое учение, где встречаются еще и кинические, и сократовские положения. Выходит, что он одновременно и осуждает греческих философов, и использует их понятия.
Основной тезис Тертуллиана состоит в том, что человечество, изобретя философию, слишком все извратило. Человек должен жить более просто, не прибегая к излишнему мудрствованию в виде различных философских систем. Он должен обратиться к естественному состоянию через христианскую веру, аскетизм и самопознание.
Вера во Иисуса Христа уже содержит в себе всю истину во всей полноте, она не нуждается ни в каком доказательстве и ни в какой философии. Вера, научая, убеждает, а не убеждая, научает. Не нужно никакого убеждения. Философы не имеют никакой твердой основы в своих учениях. Такой основой может быть только Евангелие, только Благая Весть. И после проповеди Евангелия у христиан уже нет необходимости ни в каком исследовании.
В толковании Св. Писания Тертуллиан избегал всякого аллегоризма, понимая Св. Писание только буквально. Всякое аллегорическое толкование возникает тогда, когда человек считает, что он, если можно так сказать, несколько умнее Автора Св. Писания. Если Господь хотел сказать именно это, то Он это и сказал. Человек в своей гордыне придумывает всякие аллегорические толкования, которые лишь уводят христиан от истины. Если что-то непонятно, если что-то кажется противоречивым, или противоречит другим положениям, это означает, что истина, сокрытая в Библии, превосходит наше понимание. Это только доказывает богодухновенность истины, данной нам в Писании. Это высшая истина, в которую можно лишь верить, а не подвергать ее каким-то сомнениям и толкованиям. И тем более надо верить, чем меньше она тривиальна и чем более парадоксальна.
Отсюда вытекает известный тертуллиановский тезис: "Верую, ибо абсурдно". Эта фраза самому Тертуллиану не принадлежит, но у него много выражений, в которых видна приверженность данному тезису, например: "После погребения Христос воскрес, и это несомненно, ибо невозможно". Эти мысли Тертуллиана представляются заслуживающими внимания. Отличие христианства от всех других религий в том, что христианство абсолютно парадоксально. Евангельские события не укладываются в рамки никакого человеческого понимания. Если сравнить христианство с любой другой религией, то видно, что любую другую религию можно придумать самому, немного напрягшись. И буддизм, и мусульманство, и другие языческие религии можно вывести из философских положений. Каким образом можно вывести истины, изложенные в Евангелии? Какой человеческий разум может придумать, что девственница рождает Сына Божьего, Который является и Человеком, и Богом? Он никому не известен. Он не царь, как того хотел ветхозаветный Израиль. Он гоним, предан позорной смерти, ученики Его разбежались, Сын Бога умирает, потом воскресает, а ученики Его не узнают. Если исходить с точки зрения обычного сознания, то понятно, что такую религию выдумать невозможно. Даже если бы нашелся человек, выдумавший ее, невозможно представить, что нашелся бы другой, который в это бы поверил. В лучшем случае его бы отправили в сумасшедший дом. История же первых веков христианства свидетельствует о том, что за эти положения апостолы, а потом их ученики, а потом и другие люди шли на мученическую смерть, не сомневаясь, что это истинная вера. Поэтому Тертуллиан заявляет, что он верует, ибо его вера абсурдна. Абсурдность христианства есть высшая мера его истинности, высшее свидетельство его Божественного происхождения.
Но Тертуллиан отрицает не весь разум, а чрезмерный интеллектуализм, который был присущ древним грекам. Истину Тертуллиан призывает видеть в глубинах души. Для этого надо упростить душу, лишить ее мудрствования. Именно этим идеям посвящен трактат "О свидетельствах души". В такой душе, где нет ничего наносного, ничего чуждого, нет никакой философии, и находится истинное знание о Боге, поскольку душа по природе - христианка.
С другой стороны, в трактате "О свидетельствах души" Тертуллиан заявляет, что душа не родилась христианкой. Эти фразы кажутся противоречащими друг другу. Однако Тертуллиан имеет в виду то, что каждая душа имеет в своих глубинах способность познать Бога, стать христианкой. Но христианами люди не рождаются, это не дается как нечто готовое. Человек должен открыть в глубинах души эту свою истинную природу. В этом задача каждого человека. Это было бы слишком легко, если бы душа была и по природе и по рождению христианка.
Путь к вере, по Тертуллиану, пролегает не только через Откровение, не только через Св. Писание, но и через самопознание. Тертуллиан утверждает, что изобретения философов ниже свидетельства души, поскольку душа старше любого слова. Здесь он повторяет положение Сократа; именно по этой причине Сократ не записывал своих сочинений. Именно поэтому, считает Тертуллиан, Иисус Христос в качестве Своих апостолов выбрал простых рыбаков, а не философов, т.е. людей, не имеющих лишнего знания, а только чистую душу.
Отход от чистоты души к ее философизации порождает все ереси, поэтому, как говорит Тертуллиан, если мудрость мира сего есть безумие, то безумие есть мудрость, т.е. истинная философия есть отказ от всякой мудрости, от всякой философии. Главная причина всех ересей есть философия. Поэтому, стараясь сохранить единство Церкви (а в то время уже возникают ереси гностицизм, монтанизм), Тертуллиан старался уязвить философию, считая, что именно она в этом виновна. Этому посвящен трактат "К язычникам".Он утверждает, что Аристотель дал орудие еретикам, а Сократ есть орудие диавола для того, чтобы вести людей к погибели.
"Что общего у Афин и Иерусалима? У Академии и Церкви? У философии и христианства?" - риторически вопрошает Тертуллиан. В 20 веке эти же фразы повторит известный русский философ Лев Шестов. Он повторяет положение Тертуллиана о превосходстве веры над философией. Но Тертуллиан использует сократовский метод самопознания, кинический принцип обращения к нашей жизни и многие стоические положения.
Так, Тертуллиан утверждает, что существует некоторая познавательная способность, эта способность едина; чувства и разум - некоторые проявления этой способности. И в мыслях, и в чувствах проявляется одна душа. И чувства, и разум по своей природе безошибочны и дают нам истину в ее полноте, в ее целостности. Ошибается в дальнейшем человек, который неправильно использует данные чувства и разума.
Потом Тертуллиан примкнул к ереси монтанистов - видимо, потому, что они, будучи мистически настроенными, утверждали приоритет своего внутреннего мира перед Откровением. Монтанисты пришли к выводу, что откровение, которое было дано Монтану, в некотором смысле выше Откровений, которые даны апостолам, как Откровения, данные Иисусу Христу, выше откровений, данных Моисею.
В своем понимании души и, главным образом, Бога Тертуллиан также основывался на стоических положениях. Правда, есть и расхождения. Он считал, что Бог непостижим, хотя свойства Его видны из Его творений, т.е. из природы. Поскольку природа едина, то Бог Един, поскольку сотворена, то Бог Благ. Но вслед за стоиками Тертуллиан повторяет, что Бог - некий материальный дух. И вообще в мире нет ничего нематериального. Материальность имеет только разные оттенки, разные степени.
Так, материальность души отличается от материальности вещей, а материальность Бога превосходит материальность души. Бестелесного ничего нет. Сам Бог есть Тело (трактат "О душе"). Душа тоже телесна, ибо в противном случае она не могла бы руководить телом. Душа - это тончайшее тело, разлитое в нашем материальном теле, во всем человеке. В качестве доказательства Тертуллиан приводит тот факт, что человек при рождении наследует некоторые материальные свойства родителей, что ребенок похож на родителей не только внешне, но и некоторыми чертами характера, т.е. душой.
Некоторые аргументы Тертуллиан черпает и в Библии, приводя известную притчу о богаче и Лазаре, где сказано, что душа Лазаря наслаждается прохладой, а душа богача мучается от жажды. Мучения и наслаждение не могут испытывать те, кто не наделен телесной природой. Однако вслед за стоиками Тертуллиан утверждает, что, с одной стороны, судьба человека полностью определена Божественным провидением (Бог предвидел все - даже гонения на христиан), но не отрицает человеческой свободы, иначе не нужен был бы закон. Человек свободен и может выбирать между добром и злом. Будучи не совсем благ, не имея божественной совершенной природы, человек часто выбирает не совсем то, что ему нужно. Задача человеческой жизни состоит в выборе между добром и злом в пользу добра. Человек должен становиться добродетельным, т.е. тем, что заложено в природе его души.
9. БЛАЖЕННЫЙ АВГУСТИН: