Ii. суждения о взаимоотношении между физикой демокрита и физикой эпикура

В каком вообще отношении находится мое мнение к прежним мнениям, — это будет видно, когда мы бегло рассмотрим суж­дения древних о взаимоотношении между физикой Демокрита и физикой Эпикура.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ



Посидоний Стоик, Николай и Сотион обвиняют Эпикура в том, что учение Демокрита об атомах и Аристиппа о наслаж­дении он выдал за свое собственное учение 1(. Академик Komma задает у Цицерона вопрос: «Что же собственно есть в физике Эпикура, что не принадлежало бы Демокриту? Эпикур, правда, кое-что изменяет, но большей частью повторяет слова Демокри­та» 2). Сам же Цицерон говорит: «В физике, которой Эпикур особенно кичится, он совершенно несведущ. Большая часть при­надлежит Демокриту; там же, где Эпикур от него отклоняется, где он хочет исправить, там он только портит и ухудшает» 3*. Но в то время как многие упрекали Эпикура в том, что он поно­сит имя Демокрита, Леонтей, наоборот, утверждает (как об этом говорит Плутарх), что Эпикур почитал Демокрита за то, что тот до него провозгласил истинное учение, что он раньше открыл принципы природы 4). В сочинении «О мнениях филосо­фов» 51 Эпикур именуется философствующим в духе Демокри­та 5). В своем произведении «Колот» Плутарх идет дальше. Сравнивая по порядку Эпикура с Демокритом, Эмпедоклом, Парменидом, Платоном, Сократом, Стильпоном, киренаиками и академиками, он силится сделать тот вывод, что «из всей гре­ческой философии Эпикур усвоил себе ложное, истинного же он не понял» в). Враждебных инсинуаций подобного рода полно также и сочинение «О том, что следуя Эпикуру невозможно жить счастливо».

Это неблагоприятное мнение более древних писателей ос­тается таким же и у отцов церкви. Я привожу в примечании только одно место из Климента Александрийского 7), отца церк­ви, отношение которого к Эпикуру особенно заслуживает упо­минания, так как предостережение апостола Павла против фило­софии вообще он превратил в предостережение против эпику­рейской философии, как такой философии, которая даже не фантазировала о провидении и тому подобном 8). Но как вообще склонны были обвинять Эпикура в плагиатах — это самым наглядным образом показывает Секст Эмпирик, который пы­тается выдать за главные источники эпикурейской философии несколько совершенно не подходящих для этого мест из Гомера и Эпихарма 9).

Как известно, писатели нового времени в целом точно так же считают Эпикура, — поскольку он является натурфилософом,— лишь плагиатором Демокрита. Их мнение вообще может быть здесь представлено одним замечанием Лейбница:

«Мы знаем об этом великом человеке» (Демокрите) «почти лишь то, что заимствовал у него Эпикур, который неспособен был брать у него всегда самое лучшее»10).

160 РАЗЛИЧИЕ МЕЖДУ НАТУРФИЛОС. ДЕМОКРИТА И НАТУРФИЛОС. ЭПИКУРА

Если, таким образом, по Цицерону, Эпикур ухудшил учение Демокрита, причем Цицерон признает за Эпикуром, по крайней мере, намерение исправить учение Демокрита и способность видеть недостатки этого учения; если Плутарх приписывает ему непоследовательность п) и предопределенную склонность к худ­шему, распространяя, таким образом, свое подозрение и на его намерения, то Лейбниц отказывает ему даже в способности умело делать извлечения из Демокрита.

Все, однако, сходятся в том, что Эпикур заимствовал свою физику у Демокрита.

III. ЗАТРУДНЕНИЯ, ВОЗНИКАЮЩИЕ ПРИ ОТОЖДЕСТВЛЕНИИ

НАТУРФИЛОСОФИИ ДЕМОКРИТА С НАТУРФИЛОСОФИЕЙ

ЭПИКУРА

За тождественность физики Демокрита и Эпикура говорит многое и кроме исторических свидетельств. Принципы — атомы и пустота — бесспорно одни и те же. Только в отдельных опре­делениях преобладает, по видимости, произвольное, а следо­вательно несущественное, различие.

Но в таком случае остается странная, неразрешимая загадка. Два философа выступают с одной и той же наукой, развивают ее одним и тем же способом, однако — как это непоследова­тельно! — они диаметрально противоположны друг другу во всем, что относится к вопросу об истине, достоверности, приме­нении этой науки, что касается вообще отношения между мыс­лями и действительностью. Я говорю, что они диаметрально противоположны друг другу, и постараюсь теперь это доказать.

А) Суждение Демокрита об истинности и достоверности человеческого знания установить, по-видимому, трудно. У него встречаются противоречащие друг другу места, или, вернее, не эти места противоречат друг другу, а самые взгляды Демо­крита. Утверждение Тренделенбурга в комментарии к аристо­телевой психологии, что лишь позднейшие писатели, а не Аристотель, знали об этом противоречии, фактически неверно. В психологии * Аристотеля сказано: «Демокрит считает душу и разум одним и тем же, ибо явление есть, по его мнению, истинное» 1), в «Метафизике» же, наоборот, говорится: «Демок­рит утверждает, что либо ничто не истинно, либо же истина сокрыта от нас» 2). Разве не противоречат друг другу эти места у Аристотеля? Если явление есть истинное, — как истина может быть сокрыта? Сокрытое начинается лишь там, где явление и истина отделяются друг от друга **. Но Диоген Лаэрций говорит,

* Исправлено Марксом; первоначально было: «в науке о природе». Ред. * * Эта и предыдущая фразы вписаны рукой' Маркса, Ред.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ 161

что Демокрита причисляли к скептикам. Приводится его изре­чение: «Доподлинно мы ничего не знаем, ибо истина сокрыта в бездонной глубине» 3). Подобные же замечания можно найти у Секста Эмпирика 4).

Это скептическое, неуверенное и внутренне противоречивое воззрение Демокрита получило всего лишь дальнейшее развитие в том, как он определяет соотношение атома и чувственно воспринимаемого мира.

С одной стороны, чувственное явление не присуще самим атомам. Оно не объективное явление, а субъективная видимость. «Истинные принципы — это атомы и пустота; все остальное — мнение, видимость» 5). «Только во мнении существует холодное, только во мнении существует теплое, в действительности же — только атомы и пустота» в). Поэтому единое в действительности не слагается из многих атомов, а «в результате соединения атомов кажется, что возникает всякое единое» 7). Только ра­зумом можно поэтому созерцать принципы, которые уже вслед­ствие малых размеров недоступны чувственному глазу и поэтому называются даже идеями 8>. Однако, с другой стороны, чувст­венное явление есть единственный истинный объект, и «чувствен­ное восприятие» есть «разумное мышление», но это истинное — изменчиво, непостоянно, оно есть явление. Но говорить: явление есть истинное — значит противоречить самому себе 9). Таким образом, то одна сторона, то другая превращается попеременно в субъективное или в объективное. И вот противоречие как будто устраняется тем, что обе противоречащие стороны распре­деляются между двумя мирами. Демокрит превращает поэтому чувственную действительность в субъективную видимость, но антиномия, изгнанная из мира объектов, продолжает существо­вать в его собственном самосознании, в котором понятие атома и чувственное созерцание враждебно сталкиваются друг с дру­гом.

Демокриту, таким образом, не удается избегнуть антиномии. Здесь еще не место объяснять ее. Довольно того, что нельзя отрицать ее существование.

Послушаем, наоборот, Эпикура.

Мудрец, — говорит он, — относится к вещам догматически, а не скептически 10). И именно в том и состоит его преимущество перед остальными, что он убежден в своем знании и). «Все чувства суть вестники истинного» 12). «Ничто не может опро­вергнуть чувственное восприятие: однородное восприятие не может опровергнуть другое, однородное с ним, так как они равно­сильны, а неоднородное не может опровергнуть неоднородное, ибо судят они не об одном и том же; не может опровергнуть

Наши рекомендации