Сосредоточенность на индивиде
Часть V. Эллинистически-римские философии
ПОЗДНЯЯ АНТИЧНОСТЬ (III в. до Р.Х. – V в. н.э.)
После завершения классической эпохи античный мир вступает в поздний период своей истории. Его символическим началом служит смерть Александра Македонского (323 г. до Р.Х.) – правителя и полководца, чьи завоевания распространили античную цивилизацию на почти необозримые пространства Передней Азии. После его смерти начался один из самых бурных периодов древней истории, содержанием которого стала борьба за державное наследие Александра между его полководцами. На протяжении пяти десятилетий новый эллинистический мир узнавал себя. В нем прокладывались торговые пути и основывались города, усваивались новые обычаи, возникали и рушились царства, пока, наконец, маятник человеческих страстей не обрел четкий ритм в новых формах существования.
К концу этого периода испытаний (281 г. до Р.Х.) эллинистический мир принимает вид системы монархий, среди которых главную роль играют три царства: Птолемеев (Египет), Селевкидов (Сирия и Междуречье) и Антигонидов (Македония). Точно так же и мысль в пределах этого периода приходит к оформлению пяти главных направлений, по силовым линиям которых будет отныне двигаться ищущее мышление в течение восьми веков – до самого конца античного мира.
УСЛОВИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ
С расширением эллинской эйкумены на просторы бывшего Персидского царства мир стал слишком велик и необъятен. Жизнь полиса каждый гражданин мог охватить взглядом. Интерес личный и общественный здесь слиты воедино, между ними не существует ощутимой дистанции. Новый тип общества – эллинистическая монархия, а затем Римская империя представляет собой совершенно иную реальность. Новый мир поистине необозрим, человеческое сознание теряется перед необъятностью его пространств, пестроты городов, лиц и отношений. Отдельный человек, если только он не носитель высшей власти, утрачивает влияние на ход общественных событий. Жизнь частная и жизнь социальная разделяются отныне и навсегда. Теперь для человека общество становится внешней для него средой, несоразмерной с его индивидуальным бытием.
ДВА АКЦЕНТА В НАЗВАНИИ
В названии последней, завершающей эпохи развития античной философии заметны две особенности. Первая – сочетание "эллинистически-римские". Оно обусловлено тем, что исторически эпоха эллинизма сменяется эпохой Римской империи. Уже к середине II в. до Р.Х. Римская республика становится самым могущественным государством Средиземноморья. В последующие сто лет Рим захватывает практически все страны на берегах Средиземного моря, в том числе эллинистические державы. Завоевание последнего из эллинистических государств (Египта в 30 г. до Р.Х.), положившее конец эпохе эллинизма, совпадает с установлением в Риме императорского правления (Октавиан Август, 27 г. до Р.Х.). Так начинается римская эпоха античной истории, длившаяся почти пять веков и завершившая развитие античной цивилизации. Последний этап развития античной философской мысли охватывает, таким образом, две исторические эпохи: эллинистическую и римскую. Протяженность его (около 800 лет) в три раза превышает оба предшествующих периода развития античной философии – досократический и классический – вместе взятые.
ПЯТЬ НАПРАВЛЕНИЙ
Вторая особенность, на которую, возможно, вы обратили внимание, – та, что в названии фигурирует не "философия", а "философии". Дело в том, что в поздней античности философия существует в виде нескольких автономных традиций, школ, институций философских исследований. То есть перед нами как бы несколько самостоятельных философий, каждая из которых имеет свою проблематику, способы постановки и разрешения проблем, свою терминологию и интеллектуальные традиции, а также развивается отдельным сообществом мыслителей. Таких философий поздней античности пять:
скептицизм, выразивший радикальное недоверие к миру и приведший индивида к невозмутимой воздержанности от вовлеченности в дела и судьбы окружающей действительности;
перипатетизм, продолживший грандиозный интеллектуальный подвиг Аристотеля и подаривший миру не одно плодотворное начинание в сфере культуры и гуманитарной мысли;
эпикуреизм, стремившийся сохранить человека в сумятице и потрясениях современного бытия, найти жизненную опору в простых и непосредственно переживаемых телесных и душевных состояниях;
стоицизм, мужественно вознамерившийся вынести на своих плечах нелегкое бремя земного бытия и, вопреки всем тяготам, сохранить в личности самообладание, достоинство и оправданность жизни;
наконец, платонизм, продолживший в стенах Академии заложенную Платоном традицию, претерпевший не одну духовную метаморфозу, сближавшую его то с пифагореизмом, то со скептицизмом и, уже на закате античности, вне Академии давший начало великому учению неоплатонизма, впитавшему в себя все краски античного разума.
СОСРЕДОТОЧЕННОСТЬ НА ИНДИВИДЕ
В поздней античности философское мышление движимо тем же духовным стремлением, которое определяет мысль и в предшествующие эпохи. "Как человеку жить в мире?" Этот вопрос – в сущности, вопрос о судьбе человека – был и остается главенствующим на всем протяжении развития античной мысли. Однако в каждую из трех основных эпох древней философии он осмысливался и решался в различном контексте. Для досократиков понимание человеческой участи в мире непосредственно вытекало из содержания самого мироздания. Зная генезис и строение космоса, мы получаем надежное основание и для знания человеческой судьбы. Чем глубже понят миропорядок, тем полнее открывается место человека в нем. Исходя из этой посылки, движется мысль досократиков, очерчивая соответствующий круг проблем и способов их разрешения.
Философская мысль последующей – классической – эпохи сосредоточивается на иной действительности. Уже не космос, мироздание в целом, а непосредственно мир человека становится предметом внимания. Классическая греческая философия хочет знать, что есть человек; она не разделяет уверенности предшествующей досократической мысли, что это знание непосредственно присутствует в знании мироздания. Тема человека выделяется из общей космогонической темы и становится самостоятельной областью мышления. Классика стремится понять человеческую жизнь во всех ее проявлениях и измерениях.
Философия поздней античности сохраняет глубокую заинтересованность человеческой судьбой. Но, в отличии от классической эпохи, для эллинистически-римских философий мир человека не представляет собой единого целого. Для классики человеческий индивид и человеческий род связаны неразрывно: это две ипостаси одного бытия. В поздней античности мир общественной и государственной жизни дистанцируется от людей, становится внешним для них. Теперь "человек" – это конкретная человеческая индивидуальность, личность. Именно ее судьбой в мире озабочена мысль эллинистически-римской эпохи.
Это не значит, что в эллинистически-римских философиях исчезают другие темы: устройства общества, происхождения мироздания и т. д. Однако они неизменно сопряжены с проблемой человеческого индивида и его судьбы, что делает последнюю смысловым центром всей позднеантичной мысли.
НАИЛУЧШАЯ ДОЛЯ
Позднеантичные философии поглощены одной целью: они стремятся понять, что для человека в этой жизни наилучшее, и как ему достичь этого наилучшего, счастливого состояния бытия. Причем человек, судьбой которого озабочены позднеантичные философы, это, повторим, не человеческий род, не люди в их общих – политических или культурных – стремлениях, а каждый из нас: конкретный индивид, личность. Их интересует положение, в которое попадает индивид в этом мире; его возможности и проблемы; силы, воздействующие на жизнь каждого из нас; коллизии, которые мы претерпеваем, их исходы и наполненность человеческих судеб. Что мне, живущему сейчас на земле, предпочесть и каким путем последовать, чтобы снискать наилучшую, возможно счастливую участь? – вот тот ключевой вопрос, в смысловом поле которого возникают и движутся все искания эллинистически-римских философий.
ПОЗАБОТЬСЯ О СЕБЕ САМ
В истории европейской цивилизации не было другой столь обширной эпохи, когда бы человеческая индивидуальность так остро ощущала себя и стала важнейшей опорой собственного бытия. На протяжении шести веков – от образования державы Александра Македонского до возникновения христианской империи Константина – античное человечество предоставляет личность всецело собственным усилиям. У христианина есть Бог и Священное Писание, у человека Нового времени – разум и воплотившая его наука. У эллинистического человека – только он сам. Даже боги, которых он обретал, давались ему силой собственного предпочтения.