ФИЛОСОФ ЛАНДШАФТА – ВОИНСТВУЮЩИЙ ШИЗОФРЕНИК

1. ФИЛОСОФ-ГЕНИЙ И ИНТЕЛЛИГЕНТ

Философ – это «Критически мыслящая личность» П. Л. Лаврова, это высшее выражение интеллигенции – гений. Гений - это «свободно-парящая интеллигенция» (freischwebende Intelligenz) А. Вебера и К. Мангейма. Он скептик-нигилист. Собственно философия проявляется только там, где расцветает скептицизм и нигилизм.

Писатель Д. Уиндем – один из последователей Уэллса назвал ситуацию появления лю­дей из более или менее отдаленного будущего в прошлом – хроноклазмами – это преж­девременные люди и открытия.

Достаточно видный историк русской литературы В. И. Кулешов, рассматривая твор­чество и жизнь Г.И. Успенского, писал: «Крупный талант, как правило, не целиком вписывается в рамки того или иного литературного направления. Он входит в него по-своему со своими «странностями» и пристрастиями, увлечениями и отступлениями. Ворвавшийся в семью «расчисленных светил» крупный талант нередко оказывается самым ярким выразителем наиболее заветных идей направления, его формул и лозунгов. Это происходит потому, что истина для больших талантов, для гением – пре­выше доктрин» (Кулешов В.И. История русской литературы XIX века. 70-90е годы. М. 1983. С.57).

Следует отличать собственно «философов» и «интеллигентов». Интеллигент – это ра­ботник умственного труда, который работает по созданию символических конструкций в той или иной области ментальности, в области управления и менеджмента, в области техники и производства. В какой степени он выходит из сферы этих своих занятий, поднимаясь на более высокий уровень, в такой степени он становится философом, он начинает философствовать. Потому, хотя эти типы взаимно пересекаются, но философ не интеллигент, он лишь задает идеологию интеллигенции, но сам интелли­гентом не является, вернее всего, это его привходящее качество.

Но, как не странно, социальные институты ментальности всегда склонны к самозамы­канию.. это случается тогда, когда формируются школы и образовательные институты. Это, в частности, влияет на их язык. Они соревнуются друг с другом внутри этих соци­альных институтов в тонкости анализа, превращаясь в схоластику.

2. ГЕНИЙ-ФИЛОСОФ И ДИКАРИ ВЫСШЕЙ КУЛЬТУРЫ

3. ШИЗОФРЕНИЯ И КАПИТАЛИЗМ: ШИЗОФРЕНИК КАК ЧЕЛОВЕК БУДУЩЕГО

В мифологическом периоде ментальности, как было сказано, эту роль играли ша­маны – определенная ка­тегория людей, которая обладала специфическими чертами: не­стан­дартным строением психики, отсутствием атрибутов половой идентификации, с марги­нальной формой по­ведения. Эти же существенные черты сохранились далее, по­тому творцы ментальности довольно часто - это ущербные, маргинальные личности. Эти черты были отмечены в свое время Ч. Ломброзо (1835-1909), М. Нордау (1849-1923) и Ш. Рише (1850-1935).

Философия – это галлюцинация культуры, создание нереальных образов, инициирую­щих образ мысли и поведение. Бред, депрессивные срывы и маньякальность..

Философия является идеологией суицида. Суицид – это основа философии, ибо философия учит умирать. Известно со времен Платона, что философия в большее мере – это умение умирать. Такой странный вывод многих поражает, но так и не достигается понимания этого фе­номена.

Это явление смерти постоянно воспроизводится в культуре. Любой культурный герой в мифологии проходит очищение в «преисподней, в царстве «мертвых». Это же явление рассматривает, в частности А. Тойнби, который подмечает факт «Ухода –и – Возврата», как необходимого процесса для формирования деятеля культурных инноваций. Он пра­вильно писал: «Уход позволяет личности реализовать свои индивидуальные позиции, которые не могли бы найти выражения, подавленные прес­сом социальных обяза­тельств, неизбежных в обществе» (Тойнби А. Дж. Постижение ис­тории. М., 1991 С.267)

Философ, как правило, это инициатор нового, новых смыслов. Творить же новое – это безумие и определенный род колдовства.

Философ - как апологет абсурда авторитетен среди людей, которые обладают неустойчивой психикой ввиду того, что их генотип «раздавлен» внебиологическим ко­дом традиции. Философ – это проводник откровения каких-то потусторонних сил. Ж.Делёз пишет правильно, что в на­чале философии лежит шизофрения, смещенность сознания.

Философ как создатель инновационных проектов вообще человек со «странностями»,да и как подчеркивал в свое время наш «Базаров от философии» Д.Писарев: «Отвлеченно­сти могут быть интересны и понятны только для ненормально развитого, очень незначительного меньшинства» (Писарев В.Д. Сочинения в четырех томах. М.,1955 т.1 с.127). Сам, в принципе, это доказал, показав свои «ненормальности» после выхода из заключения.

Самый популярный «идеолог» отождествления гениальности и склонности к философствова­нию с состоянием помешательства был знаменитый итальянский уче­ный и криминалист Чезаре Ломброзо (1835-1909). Ломброзо утверждает, что «вследствие тех же причин, ко­торые так часто вызывают сумасшествие, т.е. вследствие болезней и повреждений головы, самые обыкновенные люди превращаются в гени­аль­ных» (Ломброзо Ч. Гениальность и помешатель­ство. М.,1995 с.21)

«Меланхолия, уныние, застенчивость, эгоизм – вот жестокая расплата за высшие умст­вен­ные дарова­ния, которые они тратят, подобно тому как злоупотребления чувствен­ными на­слаждениями влекут за собой расстройство половой системы, бессилие и бо­лезни спин­ного мозга, а неумеренность в пище сопровождается желудочными катарами»( там же с.29)

«Установив такое близкое соотношение между гениальными людьми и помешанными, природа как бы хотела указать нам на нашу обязанность снисходительно относиться к ве­личайшему из человече­ских бедствий – сумасшествию и в то же время дать нам пре­достережение, чтобы мы не слишком ув­лекались блестящими призраками гениев, мно­гие из которых не только не под­нимаются в заоблачные сферы, но, подобно сверкаю­щим метеорам, вспыхнув однажды, па­дают очень низко и тонут в массе заблуждений»( там же с.165)

Интересно отметить последователя идей Ломброзо французского физиолога и психолога Шарля Рише (1850-1935), члена национальной Академии медицины и Ака­демии наук (а далее и её президента). Он, как ученый, смог более четко и сжато изложить феномен гениальности в соотношении с помешательством. В начале своего очерка «Гениальность и помешательство» он пишет, что гениальность и сумасшествие вещи родственные, в этом он полностью согласен с Ч.Ломброзо. Но он подчеркивает: «Само собой разумеется, что Лейбницев и Вольтеров надо искать не в домах для ума­лишенных, и что те несчастные обитатели этих больниц, которые по­свящают все свое время на создание нелепых и безумных произведений, не сделаются ни Шек­спирами, ни Гюго» (Рише Ш. Гениальность и помешательство. Одесса, 1895. С.3-4). Но, с дру­гой стороны, он считает что свойство оригинальности необходимо для гения: «Гений – это че­ловек, который может сделать больше, лучше и иначе, чем его современники. Это, следова­тельно, существо анормальное, исключение» (Рише Ш. Гениальность и помешательство. Одесса, 1895. С.7). Он с чувством то ли симпатии, то ли сожаления пишет далее: «все великие люди отличаются предвзятыми идеями, предрассудками, маниями, нравственными ненормаль­ностями, какими-либо недостатками разума и по­роками тела, по временам даже галлюцина­циями и бредом наяву. Гордость, чувствен­ность, легкая нравственная возбудимость, страх – все эти душевные настроения принимают у них иногда болезненно – преувеличенные формы. В их могучем мозгу есть крупные психические недостатки, и если им удается скрыть их, то эти не­достатки снова появляются у их потомков. Я ни за что не посоветовал выйти замуж за сына ге­ниального человека. Пусть она лучше выходит за сына крепкого и невежественного крестьянина; для её детей она создаст этим лучшие условия здоровья» (Рише Ш. Гени­альность и помешательство. Одесса, 1895. С.9)

Творчество вообще процесс нерегулируемый, это состояние «помешательства», произвольного бреда сумасшедшего: «У великих изобретателей, как и у великих по­этов, идеи почти также произвольны, по временам они странны и смешны; в домах умалишенных очень часто возникают удивительнейшие идеи; иногда не достает только очень немногого, чтобы эти глу­пости обратились в гениальные изобретения» (Рише Ш. Гениальность и помешательство. Одесса, 1895. С.11). Но, Ш. Роше отмечает сущест­венное отличие гения от сумасшедшего, от­личие состоит в том, что гении отличаются критическим чутьем, ясностью и широтой ума. И прежде всего именно «критическим чутьем»: «.. во всяком гениальном творении можно заме­тить два совершенно различных элементы: с одной стороны, оригинальное и анормальное творчество, а с другой стороны, критический дух. Умалишенные обладают оригинальным творчест­вом, но они не в состоянии исправлять его строгой критикой; обыкновенные люди об­ладают, может быть, некоторым критическим чутьем, но они не обладают способно­стью ори­гинального творчества. Благодаря этому они, как и сумасшедшие, но по дру­гим причинам, не способны создать что-либо великое» (Рише Ш. Гениальность и по­мешательство. Одесса, 1895. С.13-14). Здесь он приводит прекрасный пример Дон-Ки­хота и Санчо Пансо: «Во всяком гени­альном человеке должны одновременно жить обе души и Дон-Кихота, и Санчо Пансо: душа Дон-Кихота, -чтобы подвигаться вперед, чтобы сойти с проторенной дорожки, поступать иначе и лучше, чем толпа: душа Санчо Пансо, - потому что эта глубокая оригинальность не приводит ни к чему, если не со­единяется с здравым смыслом, способностью правильного суждения и сознанием дей­ствительности» (Рише Ш. Гениальность и помешательство. Одесса, 1895. С.24). И за­вершает он свой краткий, но содержательный очерк следующими словами: «гениаль­ный человек представляет исключение, аномалию. В этом отношении его нужно поста­вить рядом с умалишенным; но умалишенный стоит ниже остального человечества, а гениальный человек – выше его» (Рише Ш. Гениальность и помешательство. Одесса, 1895. С.31)

Этой же логике следовал выдающийся немецкий психиатр, президент Психотерапевти­ческого общества (до 1933 г.) Эрнст Кречмер (1888-1964) посвятил достаточно много страниц анализу роль душевнобольных в истории. Этому он посвящает специальную работу «Гениальные люди»(1929). В начале этой книги он приводит слова Сенеки о том, что не бывает великого ума без примеси безумия. Он утверждает следующее: «Психопаты и душевнобольные нередко иг­рают в истории развития народа чрезвы­чайно важную роль, которую можно образно сравнить с ролью бацилл. Когда духовная температура эпохи не делает скачков и социальный организм здоров, девианты, которыми он кишит, растворены в массе здоровых людей, бессильны и мало­заметны. Но стоит только появится где-нибудь больному месту, возникнуть духоте и напряже­нию в атмосфере, стоит чему-нибудь прогнить или треснуть, как бациллы тут же ста­но­вятся виртуальными и активными, они проникают во все органы и приводят всю здоро­вую народную массу в воспаленное и возбужденное состояние» (Кречмер Э. Гениальные люди. Гу­манитарное агентство. «Академический проект». М.,1999 с.27)

В качестве этих «бацилл» выступают фанатики, пророки, энтузиасты, а также мелкие жулики и преступники, которые для него равноценны. Он утверждает, что большин­ство гениальных лю­дей биологически ущербны. Кречмер отмечает гиперсексуальность гениев, которая зачастую имеет выход в его гомосексуальности (пример М. Фуко), склонности к садизму и аскетизму (тут имеем множество примеров). Отмечает нелюбовь философов к женщине и презрение к се­мье. Кречмер здесь приводит высказывание Ницше: «Женатый философ- это комедийный пер­сонаж»

С этими учеными тема не затихла, она продолжает свою жизнь

Кемпинский, Фуко, делез

Положение философа в мире трагично. Как подмечал Н.А. Бердяев: «Его почти никто не лю­бит. На протяжении всей истории культуры обнаруживается вражда к философии, и притом с самых разнообразных сторон. Философия есть самая незащищенная сторона культуры» (Бер­дяев Н.А. Философия свободного духа. М.,1994 с.230)

Во-первых, ментальная деятельность всегда была деятельностью маргинальной. Чело­веку, как это не странно не свойственно постоянно мыслить, он более полагается на привычку и перенимаемый опыт других поколений и людей. Всегда ментальная дея­тельность была сферой избранных людей, которые отличались особыми чертами. В психофизиологическим плане – это человек, которому присущи какие-то органические изменения в психике. Другого быть не может, всякий мыслитель – это шизофреник. Создание символических конструкций (да и, хотя в меньшей мере, творчество в области социальных форм и в области технико-экономической деятельности) – это профессиональная деятельность шизофреников. Шизофрения – «царская болезнь» в данном аспекте является необходимым психофизическим условием для успешной дея­тельности в сфере изобретения символических конструкций. Но, надо различать про­дуктивную стадию шизофренической деятельности и стадию развала. Ибо мыслитель всегда находится на грани развала своего сознания. Это наказание его за то, что он по­зволяет себе мышление сделать своим основным атрибутом существования.

Во-вторых, человек, который создает символические конструкции - это, как правило, личность независимая и необщительная, ибо только благодаря «отстраненности» от интересов той или иной социальной группы или общества в целом возможен мыслительный процесс. Человек в группе мыслить не способен, он в данном случае действует не согласно законам мысли, а согласно тем или иным принятым «паттер­нам», которыми руководствуется эта группа. Человек, органично встроенный в принятые сообществом паттерны поведения не в состоянии к инновационному творчеству, ибо заданные паттерны социальных форм создают эффект «слепоты», он не способен мыслить – он способен лишь «подражать» заданным обществом паттернам поведения. Вся его «мудрость» заключается в способности адаптироваться к заданным паттернам.

В-третьих, что очень важно, это личность фанатичная, ибо для создания символиче­ских конструкций необходима фантастическая работоспособность. «Идиот» живет на грани человеческих возможностей, более того, он его деятельность не обеспечивается обществом, ибо любая инновация чужда установившимся формам хозяйственной дея­тельности. Экономически обеспечивается лишь та форма деятельности, которая функционально необходима обществу – это сфера образования или сфера символиче­ского обеспечения власти. В этом исходный парадокс инновационного творчества в об­ласти изобретения символических конструкций.

Подытожим. Человек, создающий символические конструкции, - это шизофреник, ин­дивидуалист и фанатичный трудоголик. Только таковой может претендовать на изобретателя символических конструкций. За это ему природа мстит: его типичная форма существования – это постоянные головные боли, болезненные отклонения пси­хики, депрессии, отягощенное, как правило, физическим уродством и серьезными от­клонениями в сексуальной сфере.

Только такой уродливый «идиот» способен дать нетрадиционные решения каких-либо проблем, и иногда эти решения приводят к каким-то удивительным открытиям, раскрывающим новый горизонт для человеческой культуры. Именно такие «идиоты» и создали в свое время человеческую культуру, предложив идиотские решения проблем, возникших перед стадом человекообразных обезьян. Хотя это бывает не всегда, бы­вает, что это остается так и неверифицированным практикой бредом. Тем не менее, «Иванушка-дурачок» иногда становится «принцем» – таков типичный сюжет сказок. Основатель европейского стиля жизни – Солон, только тогда смог перевести афинский полис, а через него и всю историю Европы на новые пути развития, прикинувшись су­масшедшим.

Такова суть ментальной сферы культуры – дурачок что-то скажет или сделает, иногда прямо идиотское, и целая куча толкователей потом мучает голову над поиском смысла его невразумительных слов и действий. По такой логике и действуют в этой сфере культуры. Давайте рассмотрим типичную разновидность «идиотов» - философов, кото­рые и являются в своей основе создателями символических конструкций в формах мен­талитета. Насколько человек – философ, настолько он способен что-либо создать в лю­бой сфере ментальности. Ученый, художник, проповедник только тогда становится изобретателем символических конструкций, когда он поднимается на уровень философствования. Изобретатель символических форм – это свободно гуляющий по ландшафту культуры философ-шизофреник, фанатично влюбленный в мысль.

При этом он часто вы­глядит Идиотом – вольно гу­ляющим по Ландшафту современной культуры Шизофре­ником – гене­тическим отпрыском Сократа. Часто он бывает похож на эпатирующего киника Диогена, но еще чаще на более благородный образ киника Кратета Фиванского. Иногда же он напоминает блуж­дающего по культурному Ландшафту озлобленного «Заратустру» Ницше, и в этом не его вина. Он, может быть, и есть ниц­шеанский «Сверхчеловек» – «Ши­зофреник» – но­вый тип «Четвертого чело­века» А. Вебера, кото­рый пока появ­ляется лишь в виде от­дельных Личностей-Философов. Философия Ландшафта - это идеология воинствующего Шизофре­ника.

Самое важное – это то, что ранее человек был Человеком Верующим, потом он стал Человеком Разумным, теперь он станет Шизофреником – т.е. Человеком Философст­вующим.