Социальная информатика и информационное общество

Информационное общество как информационная экономика рассматривается обычно в двух основных аспектах — производственном и профессиональном. «Производственный подход» подчеркивает последовательный переход от сельскохозяйственного к промышленному и от него к информационному сектору экономики как ведущему в современном обществе. «Профессиональный подход» основывается на анализе профессиональной структуры общества, в которой, например, выделяются производители и потребители информации, рассматриваются различные виды работ в информационном секторе экономики, добавившемся к ее традиционным секторам.

Информационное общество как постиндустриальное общество анализируется в широко известной концепции американского социолога Д. Белла. Если главными принципами промышленного общества являются производство товаров с помощью машин и частная собственность, то для информационного общества — производство и использование информации с помощью интеллектуальных технологий, базирующихся на ее компьютерной обработке, что приводит к росту значения теоретического знания и науки. Однако для Белла главную роль в информационном обществе играет не социальный контроль, а научная подготовка решений, призванная обеспечить максимизацию прибыли, конкурентоспособность и т.п., т.е. оно понимается не как постиндустриальное, а как информатизированное промышленное общество, детерминированное рыночной экономикой.

Информационное общество как общество знания рассматривается, если акцент делается не только на росте значения теоретического знания, но и на социально детерминированных процессах его распределения и воспроизведения, причем не только научного знания, поскольку кроме науки существуют и другие источники знания, как, например, религиозное откровение, народная мудрость, поэзия и т.д. Однако особое значение получает не само знание, а его недостаток, что часто становится социальным аргументом, особенно в обществе риска, когда онаучивание общества комбинируется с возрастанием его рефлексивности, необходимостью постоянной обратной связи знания с деятельностью. Научное знание, с одной стороны, рационализирует взаимоотношения общества и природы, если речь идет о естественно-научном знании, и культуру общества, если речь идет о знании социальных наук, трансформированных в действия и решения, а с другой — порождает потребность во все новом и новом знании, чтобы преодолеть вновь возникшие опасности, неопределенности и неясности.

Информационное общество иногда трактуется как конец массового производства, поскольку последнее предполагает стандартизацию производства товаров на гигантских промышленных предприятиях, а в качестве доминантной профессиональной группы — промышленных рабочих, занятых в основном ручным трудом. Информационная же экономика, специфическим звеном которой является процесс создания и обработки информации, коренным образом изменяет организационную структуру предприятия. С одной стороны, возникают транснациональные корпорации, свободные от каких-либо национальных ориентации и свободно действующие в международном масштабе, независимо от места их расположения. С другой — под давлением потребителя и международной конкуренции они переходят на рельсы индивидуализированного производства. Именно информационные технологии, создавая основу для такой индивидуализации продуктов, которые состоят из стандартизованных компонентов и могут производиться в массовом порядке, под желания конкретных потребителей, сокращают разрыв между производителем и потребителем. Сбор, обработка и распределение информации становятся важнейшим элементом процесса производства на всех уровнях промышленного предприятия — от организации его работы до фабрикации конкретных товаров и их распределения.

Хотя эти концепции выделяют разные аспекты информационного общества, которые бывает трудно отделить друг от друга, и в данной области пока не существует общей теории, все они признают, что возникающее новое общество вносит изменения в само ядро существовавшей до сих пор социальной структуры и инициирует новый способ производства. Труд и капитал, характерный для промышленного общества, заменяется информацией и знанием как главными ценностями, однако, что еще важнее, создается новый механизм их непосредственного применения в производственной и сервисной сферах, т.е. внимание фокусируется на процессе непрерывного обучения. Еще одной особенностью информационного общества становится создание «виртуального предприятия», не привязанного к определенному месту или даже национальному государству, которое за счет своевременно получаемой и быстро перерабатываемой информации может гибко реагировать на любые запросы потребителя и колебания рынка, самоперестраиваться в соответствии с этими запросами и колебаниями, становясь саморефлексивной системой.

Термин «информационное общество» представляет собой скорее политическую программу, чем теоретическое понятие. При этом неявно предполагается, что прогрессивный путь к информационному обществу, по которому движутся сегодня все промышленно развитые государства, должен привести как эти отдельные национальные государства, так и все мировое сообщество в целом к развитию конкурентоспособной в глобальном масштабе экономики, созданию новых рабочих мест и решению экологических проблем. Причем считается, что, поскольку информационное общество требует и новых форм активного участия населения в политических решениях, оно автоматически создаст основы для демократического развития и приведет к революции не только в профессиональной деятельности, но и в повседневной жизни. Возможен, однако, и иной тоталитарный сценарий развития информационного общества, при котором с помощью тех же самых компьютерных средств может быть установлен тотальный контроль за распределением и потреблением информации, а также за личностью, вмешательство в частную сферу государства или криминальных структур, установление диктата транснациональных корпораций по отношению к объединениям граждан и даже национальным государствам.

В тоталитарном обществе знания (или информация) распределяются сверху вниз и строго дозированно. Тоталитарно-технократическое общество действует в условиях бесконтрольности и безнаказанности: любая критика поддерживаемых государством технических и хозяйственных проектов со стороны общественности и прессы рассматривается как нарушение государственной тайны и выступление против общегосударственных интересов. Любое централизованное авторитарное государство исходит из того, что большинство граждан не способно само нести ответственность за свои мысли и действия. Поэтому из числа привилегированного меньшинства создается слой менеджеров, призванный принимать решения за остальное общество, в том числе и в плане выбора направлений технологического развития. Однако создание атмосферы секретности или псевдосекретности, имеющее следствием ограничение доступа к информации, приводит к невозможности тотальной компьютеризации общества, организации эффективного оперирования с информацией. Именно свободный доступ к информации ведет к разрушению тоталитарной системы и уничтожению основы для доминирования технократии, поскольку основой их является исключительное право правящей элиты на владение недоступной другим информацией, которая циркулирует по так называемым закрытым каналам. По открытым же каналам циркулирует или неполная или вообще фальсифицированная информация. Такая ситуация, однако, чревата потерей даже высшими эшелонами власти информирования о реальном положении дел в обществе. Только свободное движение информации в обществе и ее постоянная критическая оценка самим обществом обеспечивают условия для появления нового информационного общества в результате компьютерной революции.

Информационное общество зачастую характеризуется в качестве новейшей технологической революции техническими факторами и разработками в области программного обеспечения. Однако такое описание информационного общества не может ничего сообщить о социальных условиях и следствиях этого развития, поскольку пытается определить через результаты применения информационных технологий суть возникших в информационном обществе феноменов. Более конструктивными являются те теории, которые пытаются выявить культурные следствия производства, распределения и обработки информации, ставшие конституирующими условиями тех социальных структур, которые возникли в промышленно развитых странах под влиянием компьютерной революции. Это, в свою очередь, вызывает дискуссии, каким образом новое значение информации должно оцениваться с точки зрения общества. Однако вне общества не существует никакой высшей инстанции, которая планирует или контролирует его, поскольку социальные системы развиваются как самореферентные, т.е. наблюдение и описание, планирование и контроль за обществом производится самим этим обществом, являющимся одновременно и объектом и субъектом собственной деятельности. Поэтому развитие информационного общества должно рассматриваться одновременно и как результат его естественной эволюции и как следствие политической воли, выраженной самим этим обществом.

Все, что является социальным, согласно концепции Н. Лумана, идентифицируется как коммуникация, которая представляет собой неподдельно социальное и совместно социальное действие, поскольку предполагает множество сотрудничающих систем сознания и не может быть приписано ни одному индивидуальному сознанию в отдельности, а нечто, функционирующее как коммуникация, является обществом, т.е. коммуникация может быть произведена лишь в сети коммуникаций. Социальные системы образуются исключительно благодаря коммуникации, причем исторически первым импульсом для возникновения особых символизированных средств коммуникации стало изобретение и распространение письменности, которая необъятно расширила коммуникативный потенциал общества и вывела его за пределы интеракции непосредственно присутствующих. Сознание и коммуникация как бы заранее настроены друг на друга, функционируют, «незаметно» координируясь, что отнюдь не исключает идентификации и персонификации участников коммуникации, а их регулярная структурная стыковка возможна благодаря языку. Системы коммуникации стыкуются, таким образом, только с системами сознания, которые препятствуют влиянию на нее совокупной реальности мира, что привело к развитию системы, ре­альность которой состоит в оперировании с одними только знаками. Даже если по разным причинам многие не принимают участие в данный момент в коммуникации, то все равно число одновременно совершающих эти операции настолько велико, что возможность эффективной координации между ними и достижение согласия исключены. Поэтому система коммуникации необходимо основана на себе самой и лишь сама собой может руководить. Следующей после языка и письменности ступенью развития коммуникаций является формирование коммуникационной сети Интернета, более существенно расширяющей возможности коммуникации и число включенных в нее индивидов по сравнению с коммуникацией «лицом к лицу». Техника, однако, как техническая аппаратура представляет собой лишь данность внешнего окружения коммуникационных систем, причем технизация коммуникации, подчеркивает Луман, сама требует контроля ошибок, наблюдения за ее функционированием и социального контроля. Машинная техника прошлых двух столетий, основывавшаяся на концепции экономии энергии и получения выигрыша во времени, т.е. облегчения работы и ускорения транспортировки вещей и тел, привела к развитию массового производства и крупных предприятий. Компьютерная же техника является реализацией совершенно иной концепции, поскольку представляет собой «невидимую машину», которая во время ее использования может преобразовываться каждый раз в другую машину. Процессы, происходящие «в глубине» компьютера, невидимы пользователю, а зримые (на мониторе или в виде распечатки) результаты достигаются через внешние команды. Это изменяет возможности самой постановки проблем и аргументации и ведет к почти безграничной технизации рабочих процедур, и не только на уровне производства предметов, но и на уровне управления производственными и другими процессами. Применение современной компьютерной техники, особенно в больших технических системах, ведет, однако, не только к позитивным результатам, но и к увеличению рисков их функционирования. Поэтому современное общество, как никакое до сих пор существовавшее, становится зависимым от техники.

Компьютерные системы могут быть, конечно, соединены друг с другом и обмениваться в форме «данных» результатами своей работы. Но не в этом заключается собственный смысл коммуникации. По Луману, каждая отдельная коммуникация, если она понята, может быть принята или отклонена с использованием соответствующих средств убеждения, которые активизируются только в самой социальной системе. Общество сформировано исключительно продолжающейся коммуникацией, а мир является закрытым, коммуникативным комплексом. В принципе, любая точка на земном шаре доступна для коммуникации, несмотря на все технические, политические или географические препятствия, а мировое общество — это самоокончательность мира в коммуникации. Именно коммуникация представляет собой операцию, которая наделена способностью к самонаблюдению. Каждая коммуникация должна одновременно и сообщать, что она есть коммуникация, и помечать, кто что сообщил, чтобы могла быть определена подсоединяющаяся к ней коммуникация, а также иметь возможность устанавливать, должна ли последующая коммуникация реагировать на сомнение в информации, на предполагаемые намерения отправителя сообщения, например ввести в заблуждение, или на трудности понимания. Сложная система при этом может от наблюдения своих операций перейти к наблюдению своего наблюдения, т.е. самой системы. Таким образом, общественная организация — это и не машина, и не организм, а особая самореферентная социальная система, контролирующая сама себя, но не контролируемая ничем извне. Поэтому компьютерные и коммуникационные системы и сети лишь создают условия для более оптимального функционирования социальной коммуникации, как, впрочем, и для возникновения новых рисков, но они не могут подменить существующее общество какими-то иными, несоциальными структурами. Информационное общество следует понимать как очередную стадию развития современного общества, достижимую с помощью этих новых технических средств, а не как обособившееся от общества и существующее вне его и над ним киберпространство.

Таким образом, свободный доступ к информации и участие населения в обсуждении крупных технократических проектов, с одной стороны, создает условия для преодоления господства технократии и экспертократии. Но, с другой стороны, появляются новые возможности возрождения технократического мышления в электронном обществе: манипулирование общественным мнением через электронные средства массмедиа и Интернет, тенденциозное представление и искажение информации, спекуляция на «чувствах» среднестатистического гражданина и доверия к науке и средствам массовой информации, подтасовка фактов и создание иллюзии «научного» обоснования и т.п. В то же время в информационном обществе осознается необходимость и возможность борьбы с этими технократическими тенденциями с помощью этих же мультимедийных средств, просвещения населения и гуманитарного образования, организации институтов относительно независимой оценки техники и проведения системной оценки техники и осуществления междисциплинарного прогнозирования ее развития.

Глава 6.

Философские проблемы химии

De «Cabale, Miroir de l'Art et de la Nature en Alchimie» (1654)

Основные символы алхимии. Гравюра (1654)