ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ (лат. Intentio — стремление, внимание) — основное понятие феноме­нологии Гуссерля.

ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ(лат. intentio — стремление, внимание) — основное понятие феноме­нологии Гуссерля. Этот термин, который был введен в средневековой философии, использовался Брентано и Штумпфом для описания психических переживаний. Гуссерль, заимствовав понятие И. у Брентано, объявил его фундаментальным свойством феноменологическо­го сознания. В отличие от гносеологической субъектив­ности неокантианства, представляющей собой замкну­тую самосознающую субстанцию, феноменологичес­кое сознание всегда обладает изначальной отнесеннос­тью к предметности, т.е. И. И. как "сознание о", полагание предметности, выражает несамодостаточность сознания, которое может существовать лишь при осо­знании предмета, а не собственных актов. И. формиру­ет смысловую структуру сознания, нередуцируемую к психическим и физическим связям. И. существует в ви­де единой структуры акта полагания (ноэзис) и пред­метного смысла (ноэмы), причем последний не зависит от существования предмета или его данности. Понятие "И." оказало значительное влияние на Хайдеггера и Сартра. Мерло-Понти расширяет гуссерлевское поня­тие И. и рассматривает ее не только как свойство актов сознания, а как фундаментальное отношение человека к миру. В аналитической философии понятие И. полу­чило широкое распространение благодаря работам Д. Серля, который стремится объ-единить лингвисти­ческое понятие И. с феноменологическим. Д. Серль по­казал, что значение не может быть сведено лишь к лингвистическим составляющим, а является результа­том взаимодействия языка и интенциональных мен­тальных актов. (См. также Гуссерль.)

A.B. Филиппович

ИНТЕРНЕТ (InterNet) (англ. взаимо-сеть или сеть сетей) — феномен культуры,

ИНТЕРНЕТ(InterNet) (англ. взаимо-сеть или сеть сетей) — феномен культуры, конституировавшийся в последней трети 20 в. на технологической основе об­щемировой системы компьютерных сетей и в опреде­ленном смысле представляющий собой модельную объективацию содержания и функционирования ноо­сферы. И. являет собой своего рода вариант гиперме­диа, синтетически объединяющий как содержательно артикулированные феномены мультимедиа (вербаль­ный текст, видеотекст, звуковой текст и т.п.), так и

функционально артикулированный феномен гипертекстa, т.е. разветвленную систему связей (ссылок) между текстами и документами мультимедиа на основе уни­версального гипертекстового языка (HTML) и стан­дартного формата адресов (URL). В техническом отно­шении берет свое начало от распределенной (в отличие от локальных) компьютерной сети ARPAnet, созданной в конце 1960-х по заказу Министерства Обороны США (АRРА) и продемонстрировавшей как эффективность метода пакетной коммутации, так и возможность объе­динения в единую сеть компьютеров разных типов, а также от NSFnet, созданной в 1985 Национальным на­учным фондом США (NSF) для объединения своих квазикомпьютерных центров. Если в течение первых тридцати лет существования И. его возможности (элек­тронная почта, файловые серверы, службы информаци­онного поиска и т.п.) были использованы в основном в административной, военной и научной средах, то воз­никновение в 1993—1994 такой подсистемы И., как WWW (от англ. World Wide Web — "всемирная паути­на", автор концепции — Т.Бернерс-Ли, 1990, Европей­ский центр ядерных исследований в Женеве), т.е. все­мирно распределенной базы гипертекстовых докумен­тов, обеспечивающей максимальную доступность для пользователя мультимедийной информации, сделало И. одним из наиболее значимых социокультурных фено­менов конца 20 в. Функциональные возможности И. практически безграничны (мгновенный обмен сообще­ниями по электронной почте в мировом масштабе, рас­пространение информации и серверы новостей, обра­зование и электронные научные конференции, реклама и торговля, бизнес и банковские операции, доступ к культурным ценностям посредством своего рода "вир­туальных музейных туров" и индустрия развлечений, возможности индивидуального самовыражения по­средством создания собственных Web-страниц и обще­ние посредством И., а также многое другое), в силу че­го спектр пользователей И. предельно широк в абсо­лютном выражении (сеть связывает между собой мил­лионы компьютеров и сотни миллионов людей во всем мире) и постоянно возрастает (например, изобретение М.Эндрессеном улучшенного Web-браузера "Мозаик" в 1993 повысило трафик WWW в 10 000 раз). Возник­новение в контексте культуры 20 в. такого феномена, как И. (наряду с внутрикорпоративными компьютерны­ми сетями — Интранетом), имело своим следствием существенные трансформации современного культур­ного пространства. Прежде всего, сами структурно-функциональные характеристики сети И. конституиру­ют его не столько в качестве жестко центрированной и иерархичной системы, сколько в качестве ризомы (см. Ризома). Это означает, что атрибутивным для И. явля-

ется сетевой, а не иерархичный принцип организации, что имеет принципиально значимые последствия для культуры. Во-первых, поскольку возможности И. обес­печивают не только мгновенное, но и многовекторное распространение информации, постольку культура не только обретает немыслимую доселе динамичность (что задает принципиально новые параметры таких процессов, как "старение информации" и "обновление информации"), но и конституируется в обрисованном контексте не как кибернетическая среда, предполагаю­щая упорядочивание посредством команд центра (хотя в силу своей технологической основанности на ком­пьютерных, т.е. кибернетических, системах она иногда и называется в современной литературе киберпространством), но как среда синергетическая, реализующая свое упорядочивание в качестве собственной самоорга­низации (см. Кибернетика). Во-вторых, ацентричный характер организации и функционирования И. — как в силу значимости данного феномена для современной цивилизации и культуры, так и в силу пронизанности современного социокультурного пространства сетью И. — влечет за собой и ацентричность социокультур­ной среды в целом (широкий, а главное — плюральный доступ к информации, включая независимые серверы новостей, с одной стороны; и свобода распространения информации, включая Web-страницы, — с другой), что в социальном отношении практически означает про­двинутую демократизацию общества в целом (значи­тельную роль в этом сыграла передача правительством США в начале 1990-х административного управления сетью И. частным лицам). Паноптизм, который прежде понимался как всеподнадзорность, поскольку его субъ­ектом выступала власть как таковая, обретает в контек­сте И.-культуры принципиально иную форму: инфор­мационная прозрачность социальной ситуации стано­вится практически тотальной, поскольку: а) любой пользователь имеет возможность посещения любых информационных сайтов различной идеолого-аксиологической направленности, 6) феномен Web-камер, даю­щий возможность непосредственного и свободного на­блюдения происходящих событий (вне комментариев и интерпретаций), открывает принципиально новые (де­мократичные по своей сути) каналы информирования субъекта. Подобная информационная прозрачность и предельная плюрализация ацентричной культурной среды приводит к тому, что формирование идеологиче­ской ортодоксии в классическом ее понимании встре­чает на своем пути в данном культурном контексте практически непреодолимые препятствия (см. Ацентризм). В-третьих, открывающиеся посредством И. ком­муникативные возможности не только расширяют сфе­ру общения, но и существенно трансформируют в со-

держательном отношении феномен общения в целом: 1) возможности электронной коммуникации не только снимают пространственные, языковые и формальные препятствия для общения, но и изменяют качество об­щения как такового, снимая (в ситуации сознательно избранной субъектом социальной анонимности) вооб­ще какие бы то ни было границы взаимодействия со­знаний — помимо имманентных. Так, например, И. от­крывает возможности непосредственного общения Я с Я, — вне тех социальных ролей и функций, которые на­кладывают ограничения на свободы самоизъявления и коммуникативной самореализации личности (в свое время К.С.Льюисом был сформулирован тезис о том, что в подлинной коммуникации субъект должен быть презентирован предельно внефункционально: "как Джон или Анна"; более того, М.И.Цветаева в ответ на сообщение о том, что А.Белый, когда ему в эмиграции передали привет "от Марины Ивановны", едва ее вспомнил, отреагировала следующим образом: "конеч­но, я же для него не то что Мариной Ивановной, я для него даже Мариной не была — я всегда была для него Ты"); 2) феномен электронной коммуникации снимает такую (столь значимую в непосредственном общении) детерминанту взаимного восприятия, как телесность (см. Телесность,Тело): если, по данным психологов, при непосредственном диалоге собеседников более 80% информации воспринимается посредством зри­тельного анализатора, то в коммуникации посредством И. происходит (при всех актуальных и потенциальных потерях в отношении элиминации из общения фактора телесности) своего рода непосредственное соприкос­новение сознаний. В этом отношении И. дает человече­скому сознанию возможность временной (по осознан­ному выбору) свободы от тела (что особенно значимо в ситуации болезни, инвалидности, эстетических травм и т.п.). Таким образом, в целом, И. конституирует уни­кальное пространство для диалогического общения и открывает расширенные возможности конституирования со-субъекта коммуникации в качестве Другого в подлинном смысле этого слова (см. Другой, Диалог, Диалогизм).В-четвертых, И. открывает уникальные возможности не только для коммуникативной, но и для творческой самореализации личности (широкий до­ступ к любым источникам и данным, мгновенная и пре­дельно широкая презентация продуктов индивидуаль­ной теоретической или художественной деятельности, свободное самовыражение — как в жанрово-содержательном, так и в аксиологическом отношении, возмож­ности индивидуальных Web-страниц и т.д.). Таким об­разом, И. радикально и многосторонне трансформиру­ет современное социокультурное пространство — как в социальной, так и в личностной его проекциях. Обо-

ротной стороной позитивных трансформаций совре­менного социокультурного пространства, связанных с феноменом И., является распространение так называе­мых компьютерных преступлений, т.е. противоправ­ных действий, инструментом или объектом которых выступает компьютер или компьютерная сеть. И. от­крывает техническую возможность таких противоправ­ных действий, как: незаконная деятельность в сфере программного обеспечения (так называемое "компью­терное пиратство"); несанкционированный вход в ком­пьютерную систему в целях повреждения или разруше­ния информации (в том числе и посредством распрост­ранения программных "вирусов"), а также несанкцио­нированный доступ к конфиденциальной (частной или корпоративной) информации, открывающий возможно­сти ее использования — от изменения школьных оце­нок до незаконного доступа к банковским денежным вкладам (так называемое "хакерство" или, в последнее время, когда термин "хакер" обрел позитивную семан­тику компьютерной продвинутости, "кракерство" — от англ. cracker — взломщик); использование компьюте­ра для совершения каких бы то ни было противозакон­ных действий (распространение порно-рекламы под­польными фирмами, специализирующимися на крими­нальном секс-бизнесе, всевозможные виды мошенни­чества — от дезинформации в корыстных целях до сбо­ра средств на реализацию несуществующих социаль­ных проектов, etc). Специфика компьютерных преступ­лений (анонимность действия, возможность вторжения в компьютеры и компьютерные сети посредством мо­демной связи и т.н.) делает неприменимыми традици­онные инструменты криминалистики (дактилоскопиче­ская идентификация, опознание посредством фоторо­бота, улики в классическом их понимании и т.п.), что во многом затрудняет оперативную работу правоохрани­тельных служб в этой сфере. Сложность и нестандарт­ность ситуации диктуется также отсутствием на сего­дняшний день четкой правовой регуляции функциони­рования сети И., что связано не только с неразработан­ностью законодательства в пространстве И., но и со сложностью самой его разработки, обусловленной, во-первых, эволюционной динамичностью и высокой сложностью компьютерных технологий (включая ин­формационный обмен через космос), в силу чего регу­лирующие их применение юридические нормы не только очень быстро устаревают, но и нередко оказыва­ются неэффективными в практическом применении (например, классические версии авторского права), а во-вторых, тем, что ни одно правительство не имеет юрисдикции над информационным пространством И. В то же время И. может рассматриваться в качестве од­ного из инструментов борьбы с преступностью, так как

правоохранительные службы всего мира (включая Ин­терпол) активно используют возможности И. В целом, И. может быть охарактеризован как социокультурный феномен, фактически определяющий в своем функцио­нировании лицо как цивилизации, так и культуры кон­ца 20 — начала 21 в. (См. также Компьютер, Вирту­альная реальность.)

М.А. Можейко, В.А. Можейко