Глава 6. закон внутренней жизни

Те, кто живут внутренней жизнью, начинают видеть закон, скрытый от глаз среднего человека. Есть закон природы, который известен как наука, а закон жизни назван моралью, но по ту сторону науки и морали есть еще один закон. Его можно назвать оккультным законом или же, другими сло­вами — внутренним законом, то есть законом, ко­торый может быть понят лишь открытым сердцем и пробужденной душой.

Этот закон проявляется взору ясновидца во мно­гих и разнообразных формах, порой он видится в совершенно противоположной форме, по сравне­нию с воздействием, оказываемым им позже, по проявлении. Глаз провидца уподобляется мечу, рас­секающему, если можно применить это слово, все вещи, включая сердца людей, и ясно видит все, что они в себе заключают, — но такое раскрытие в то же время приносит исцеление.

В Коране сказано: «Тот, кто учил пером, учил человека тому, чего он не знал». А что это означа­ет? Это означает, что человек, ведущий внутрен­нюю жизнь, представляет себе все, что он видит, в виде написанной буквы, и весь видимый мир для него — книга. Он читает ее так же просто, как письмо друга. И, кроме того, он слышит голос внутри себя, который становится его языком. Это внутренний язык, его слова не похожи на слова внешнего языка. Это божественный язык. Это язык без слов, его можно назвать голосом, и все же он служит как язык. Это подобно музыке, которая так же ясна музыканту, как язык. Другой человек на­слаждается музыкой, но только музыкант точно знает, что она говорит, что значит каждая нота, как она выражена и что она раскрывает. Каждая фраза музыки имеет для него значение, каждое музыкаль­ное произведение для него — картина. Но все ска­занное касается, конечно, только настоящего музыканта.

Некоторые люди объявляют о своем ясновиде­нии и яснослышании и очень часто вводят других в заблуждение, выдавая лжепророчества, но тому, кто ведет внутреннюю жизнь, не нужно пророче­ствовать, ему нет необходимости рассказывать дру­гим, что он видит и что слышит. Не только пото­му, что он не склонен этого делать, но он, кроме того, не видит в этом необходимости, он не может полностью выразить это. Как трудно со всей пол­нотой перевести стихотворную форму с одного языка на другой! И все же это будет только интер­претация идей одной части земли для людей дру­гой части той же самой земли. Насколько же труд­нее тогда сделать перевод или интерпретацию идей божественного мира для мира людей! Какими сло­вами можно добиться этого? Какие фразы исполь­зовать для них? А после того как эти идеи будут все-таки изложены в словах и фразах, кто поймет их? Это язык иного мира.

Поэтому когда пророки и провидцы всех веков приносили человечеству определенное послание или закон, это была лишь капля из того океана, что они получили в свои сердца. И все равно они сталкивались с огромными трудностями, потому что даже эта капля была невоспринимаема. Каж­дый ли христианин понимает Библию? Каждый ли мусульманин знает Коран, а индус — Веды? Нет, они могут знать слова стихов, но не всегда пони­мать их истинное значение. Среди мусульман есть некоторые, кто знает весь Коран наизусть, но и это не служит выполнению предназначения. Вся природа представляет собой тайную книгу, и все же она открыта взору провидца. Как может чело­век перевести ее? Как ее интерпретировать? Это подобно тому, как пытаться вынести море на су­шу, — можно вынести, но сколько?

Понимание этого закона дает провидцу совер­шенно иной взгляд на жизнь, оно делает его склон­ным ценить все, что есть хорошего и прекрасного, восхищаться всем, что есть достойного восхищения, наслаждаться всем, достойным наслаждения, ис­пытывать все, что стоит испытать. Это понимание пробуждает в провидце склонность любить, тер­петь, прощать, выносить и сочувствовать, оно дает расположенность поддерживать, укреплять и слу­жить тем, кто нуждается в помощи. Но может ли он сказать, что он в действительности чувствует? Нет, этого он не может сказать даже себе самому.

Поэтому тот, кто живет внутренней жизнью, мо­жет быть каким угодно: он врач и знает все и даже больше, чем доступно обычному врачу, он астро­лог, знающий много больше, чем простой астролог, он художник, которому доступно больше, чем обычному художнику, он музыкант, который знает недоступное музыканту, он поэт, воспринимающий то, что недоступно восприятию поэта. Ибо он ста­новится художником всего мира, певцом боже­ственной песни. Он становится астрологом всего огромного космоса, недоступного взору человека. Ему не нужны внешние вещи как знаки того, что он знает внутреннюю жизнь. Сама его жизнь представляет собой свидетельство бесконечно длящей­ся жизни. Смерть для него — лишь тень, переме­на, равноценная повороту головы в другую сторону. Для него имеет значение все сущее, каждое движе­ние в этом мире: движение воды, воздуха, молнии, и грома, и ветра. Каждое движение несет ему по­слание, оно приносит ему некий знак. Иной че­ловек видит только грозу, слышит гром, но для провидца каждое движение имеет свое значение. И по мере восхождения в своем развитии он пости­гает, что не только каждое движение имеет смысл, но в нем и над каждым движением есть указание. Именно эта часть жизни приносит ему мастерство. Кроме того, он провидит все дела этого мира: как те действия отдельных личностей и сообществ, результатом которых является смущение людей, на­ступление отчаяния и депрессии, так и те, что при­носят радость и удовольствие, забавляют людей. Он видит все насквозь: почему это происходит, отку­да оно исходит, что стоит позади этого, в чем его причина, а позади видимой причины — какова его скрытая причина. И если бы он хотел проследить причину позади причины, он смог бы добраться до первопричины, ибо внутренняя жизнь проживает­ся вкупе с первопричиной, будучи в союзе с пер­вопричиной. Поэтому тот, кто ведет внутреннюю жизнь, иными словами, кто живет жизнью в Боге, имеет Бога в себе и сам пребывает в Боге.