О парфянском вооружении

Дурным обыкновением дворянства нашего времени, свидетельствующим об егоизнеженности, является то, что оно облачается в доспехи лишь в моменткрайней необходимости и снимает их тотчас же, как только появляются малейшиепризнаки того, что опасность миновала. Это ведет ко всякого рода непорядкам,ибо в результате того, что все бросаются к своему оружию лишь в момент боя,получается, что одни только еще облачаются в броню, когда их соратники ужеразбиты. Наши отцы предоставляли оруженосцам нести только их шлем, копье ирукавицы, сохраняя на себе все остальное снаряжение до окончания военныхдействий. В наших войсках в настоящее время царит сильнейшая путаница из-заскопления боевого снаряжения и слуг, которые не могут отдаляться от своихгоспод, имея на руках их вооружение.

Тит Ливий писал про наших предков: «Intolerantissima laboris corporavix arma humeris gerebant» [1086].

Многие народы в старину шли в бой — а некоторые идут еще и сейчас —совсем без оборонительного оружия или очень легко прикрытыми.

Tegmina queis capitum raptus de subere cortex. [1087]

Александр Македонский, храбрейший из всех полководцев, облачался вброню лишь в очень редких случаях, и те из них, кто пренебрегает латами,ненамного ухудшают этим свое положение. Если и случается человеку погибнутьиз-за того, что на нем не было брони, то чаще бывало, что она оказываласьпомехой и человек погибал, не в силах высвободиться из нее, либо придушенныйее тяжестью, либо скованный ею в своих движениях, либо еще как-нибудь иначе.При виде тяжести и толщины наших лат может показаться, что мы только идумаем, как бы защитить себя, но в действительности они больше обременяютнас, чем защищают. Мы заняты тем, что тащим на себе этот груз, спутанные истесненные, как если бы наша задача заключалась в том, чтобы бороться снашим оружием, которое на деле должно было бы нас защищать.

Тацит забавно описывает наших древних галльских воинов [1088], которыебыли так тяжело вооружены, что только-только были в силах держаться наногах, будучи не в состоянии ни защищаться, ни нападать, ни даже подняться,когда они бывали опрокинуты.

Лукулл, заметив, что некоторые воины-мидийцы, составлявшие передовуюлинию в армии Тиграна [1089], были столь тяжело и неуклюже вооружены, чтоказались заключенными в железную тюрьму, решил, что будет нетрудно ихопрокинуть, и начал с этого свое нападение, увенчавшееся победой.

Я полагаю, что в настоящее время, когда в большой славе наши мушкетеры,будет сделано какое-нибудь изобретение, чтобы прикрыть и обезопасить насстенами, и мы будем отправляться на войну, запертые в крепостях, подобныхтем, которые древние укрепляли на спинах своих слонов.

Такого рода пожелание очень далеко от того, чего требовал СципионМладший [1090]. Он сурово упрекал своих воинов за то, что они построили подводой западни в тех местах рва, через которые солдаты осажденного им городамогли совершать вылазки. Осаждающие должны думать о нападении, а не бояться,заявлял Сципион, справедливо опасаясь, чтобы эта предосторожность не усыпилабдительность его воинов.

Юноше, который однажды показывал Сципиону свой превосходный щит, онсказал: «Твой щит действительно хорош, сын мой, но римский воин долженбольше полагаться на свою правую руку, чем на левую» [1091].

Тяжесть военного снаряжения невыносима для нас лишь потому, что мы непривыкли к ней.

L’husbergo in dosso haveano, e l’elmo in testa,

Dui di quelli guerrier, de i quali io canto.

Ne notte о di, dopo ch’entraro in questa

Stanza, gli haveano mai messi da canto,

Che facile a portar comme la vesta

Era lor, perche in uso l’avean tanto. [1092]

Император Каракалла [1093]шел в походе впереди своего войска в полномвооружении.

Римские пехотинцы не только имели на себе каску, щит и меч, — ибо, пословам Цицерона, они так привыкли иметь у себя на плечах оружие, что оностоль же мало стесняло их, как их собственные члены, — «arma enim membramilitis esse dicunt» [1094], но одновременно они еще несли двухнедельныйзапас продовольствия и несколько брусьев весом до шестидесяти фунтов,необходимых им для устройства укрытий. С таким грузом солдаты Мария [1095]обязаны были за пять часов пройти шесть миль или, в случае спешки, дажесемь. Военная дисциплина была у них куда строже, чем у нас, и потому даваласовсем иные результаты. В этой связи поразителен следующий случай: одногоспартанского воина упрекали в том, что во время похода его видели однаждыпод крышей дома. Они были до такой степени приучены к трудностям, чтосчиталось позором находиться под иным кровом, чем под открытым небом, и влюбую погоду. Сципион Младший, перестраивая свои войска в Испании, отдалприказ, чтобы воины его ели только стоя и притом только сырое. При такихпорядках мы недалеко ушли бы с нашими солдатами.

Аммиан Марцеллин [1096], воспитанный на войнах римлян, отмечаетлюбопытную особенность вооружения у парфян, весьма отличную от системыримского вооружения. Они носили, сообщает он, броню, как бы сотканную изперышков, не стеснявшую их движений и вместе с тем столь прочную, что,попадая в нее, наши копья отскакивали от нее (это были чешуйки, которымипостоянно пользовались наши предки). В другом месте [1097]Марцеллин пишет:«Лошади у них были сильные и выносливые; сами всадники были защищены сголовы до ног толстыми железными пластинами, так искусно прилаженными, что,когда надо было, они смещались. Можно было подумать, что это какие-тожелезные люди; на головах у них были надеты каски, в точностисоответствовавшие форме и частям лица, настолько плотно пригнанные, чтоможно было поразить их только через маленькие круглые отверстия для глаз,пропускавшие свет, или через щели для ноздрей, через которые они с трудомдышали»:

Flexilis inductis animatur lamina membris

Horribilis visu; credas simulacra moveri

Ferrea, cognatoque viros spirare metallo,

Par vestitus equis: ferrata fronte minantur

Ferratosque movent, securi vulneris, armos. [1098]

Вот картина, которая очень напоминает описание снаряжения французскоговоина во всех доспехах.

Плутарх сообщает, что Деметрий [1099]приказал изготовить для себя и дляАлкина, первого состоявшего при нем оруженосца, по сплошной броне длякаждого, весом в сто двадцать фунтов, между тем как обычная броня весилавсего шестьдесят фунтов.