Мэри Чолмондели

Ничего прекраснее я не видел раньше. Мне приходилось бывать на морских побережьях, но это место отличалось от других. Оно было похоже на крохотный ломтик Нирваны. Поэтому, заплатив водителю, я сказал, что обратно доберусь сам.

— Ты уверен в этом, дружище? — переспросил А он. — Отсюда несколько миль до ближайшего поселка, а это побережье — самое безлюдное на всем острове. Если хочешь, могу заехать за тобой через несколько часов.

— Нет... спасибо, — ответил я. — Я чувствую, что со мной тут все будет в порядке. Ведь мироздание настроено к нам дружелюбно, — кивнул я, улыбаясь чему-то, известному только мне. Таксист еще раз посмотрел на меня, покачал головой и уехал.

Никого вокруг не было видно, но это меня не беспокоило. Я не торопясь свернул с дороги на песчаный пляж и снял сандалии. Пейзаж вокруг был просто чарующим: в океане отражалась небесная лазурь, песок был белый и нежный, солнце, хотя и светило ярко, ласкало мою кожу и наполняло меня покоем. Я сел на песок в безмолвной благодарности за все те дары, которые стали наполнять мою жизнь со времени моей встречи с Кэлом, моим отцом.

Я нежился на солнце минут двадцать, когда заметил вдали на побережье какое-то движение. Присмотревшись, я увидел человека, который исполнял на песке что-то вроде ритуального туземного танца. Он вскидывал руки, подпрыгивал и тряс головой. Я немножко испугался. Я был здесь один, и теперь уже задумался о своей безопасности. Затем произошло нечто удивительное. В моем сознании вспыхнуло слово доверие, и я вспомнил, как однажды отец Майк говорил мне, когда я был в Риме: «За каждым своим страхом ты найдешь новое богатство». Я заглянул глубже в себя и обнаружил там совершенно незнакомое мне прежде чувство бесстрашия, которое все чаще посещало меня за последние четыре недели, — по мере того как я приобщался к своим внутренним силам. Затем я решительно зашагал по направлению к странной человеческой фигуре.

Подойдя поближе, я смог лучше рассмотреть незнакомца. Он продолжал свои странные телодвижения, свой дикарский танец и, казалось, не замечал того, что на этом пустынном берегу был уже не один. Наконец он нарушил молчание и открыл глаза.

— Рад приветствовать тебя на моем побережье, Джек. Почему так задержался? — спросил он, белозубо улыбаясь.

Я опешил. Откуда этому человеку знать мое имя? Доверие — снова пронеслось в моем сознании.

— Вы знаете, как меня зовут? — спросил я удивленно и все еще с некоторой опаской. — Откуда?

— Конечно, я знаю, как тебя зовут, — Кэл все мне про тебя рассказал. Кэл был парень что надо. А на вечеринках уж с ним было здорово!

— Вы были на вечеринках с моим отцом? — не верил я своим ушам.

— Да ну, все прилично, ничего лишнего —не волнуйся, — произнес он, вытирая пот на груди.

Бросив взгляд на своего нового загадочного знакомого, когда он на миг поднял лицо к солнцу, я постарался рассмотреть его. На вид ему можно дать лет сорок пять. Он в превосходной физической форме: под упругой кожей, отливающей бронзой, рельефно выделяются мышцы. Глаза ярко-синие, а волосы совершенно выгорели на солнце. Из одежды на нем лишь ожерелье из ракушек да видавшие виды нейлоновые шорты, расцвеченные, казалось, всеми цветами радуги.

— Меня зовут Мо. Мо Джексон, — произнес он и протянул мне руку. — Добро пожаловать на Гавайи. Это мой берег — лучшее место для серфинга на всем острове и полностью в моем распоряжении. Местные жители говорят, что это место заколдовано, так что можно не опасаться никаких соседей. А для меня — как раз то, что надо, — говорил он, растягивая слова. — Тут можно целый день кататься на волне в полном одиночестве, это меня вполне устраивает.

— Вы серфингист? — спросил я.

— Ну конечно, брат, — радостно ответил он. — Как и Кэл. Он тоже катался очень даже прилично — почти как я. Называй меня на «ты», — улыбнулся он мне.

— А что это ты тут делал только что? Что это за джига?

— А, да это я просто развлекался. Люблю танцевать — это напоминает мне поток жизни и помогает не воспринимать все слишком серьезно.

— Поток жизни?

— Ну да, — сказал Мо.— Я проживаю свою жизнь миг за мигом. Я решил жить в состоянии непрерывной красоты. Стараюсь всегда присутствовать во всем, что происходит со мной. Прошлого уже нет — оно давно ушло. Так что моя философия примерно такова: я не позволяю моим вчера отнимать силу у моего сегодня.

— А как с будущим? — задал я вопрос.

— А будущее, старик, нереально. Для меня это всего лишь иллюзия. Единственное, на чем я сосредоточиваюсь, — на очаровании каждого мгновения. Я воспринимаю все таким, каким оно ко мне приходит. Я живу в согласии со своим сердцем. И мне нравится! — заявил он восторженно. — Вот, это тебе, — добавил он, вручая мне конверт, который достал из кармана своих шорт. — Прочитай, что там внутри. Я развернул листок бумаги и внимательно прочел написанное: Обычный день, дай же мне осознать дар, которым ты являешься. Не дай мне пройти мимо тебя в моем стремлении к избранному и совершенному завтра. Когда-нибудь я ногтями буду царапать землю, или зарываться лицом в подушку, или воздевать руки к небу, желая больше всего на свете, чтобы ты вернулся.

Мэри Джин Айрон

—Наверное, это правда, — произнес я задумчиво. — Как часто мы жалуемся, что нам не хватает времени, однако тратим понапрасну большую часть того времени, которое имеем. А жизнь свою проводим в поисках ларца с драгоценностями и лишь в конце узнаем, что сокровища наши были просты, мы их имели, но не знали об этом.

— Ты все понял, — сказал Мо, кивая в знак согласия. — Большинство людей всю жизнь бегут к какой-то волшебной стране, в которой, как они считают, разрешатся все их проблемы, а жизнь наполнится радостью. Они говорят себе: «Как только я достигну того или этого, я стану счастливым». Но я полагаю, что счастье — это не какое-то место, куда можно дойти, —это внутреннее состояние, которое ты сам создаешь.

Любой человек может быть счастлив — счастье доступно каждому, и доступно прямо сейчас. Нам нужно всего лишь остановиться и внимательнее посмотреть на те сокровища, которые уже окружают нас. Поэтому сейчас я живу полной жизнью. Глаза мои широко открыты. Я пробужден. Я люблю каждый отдельный миг этого грандиозного приключения.

— Где же ты живешь? — полюбопытствовал я. Он указал на крохотную хижину из тростника, стоявшую вдали, там, где берег выдавался в океан узким мысом. Рядом был небольшой садик, полный цветов, а к хижине прислонился ржавый велосипед.

— Вот мой дворец, Джек, мой дом. И мне он нравится, — с гордостью провозгласил он.

— Интересно, — ответил я, не зная точно, что и думать.

— Это не просто интересно, это совершенно. Мне не о чем беспокоиться, никто не надоедает мне, рядом со мной эти волны, которые заставляют мое сердце биться сильнее. Как по мне — так это просто рай небесный. Так что добро пожаловать в рай! Он станет твоим домом на ближайшие четыре недели.

— Звучит замечательно. Я уже знаю, что здесь меня ждет отличный прием, — ответил я, улыбаясь.

— Все уже готово для тебя, — продолжал Мо. —Наверное, ты уже об этом знаешь. Я буду рад разделить с тобой дар общения. Я научу тебя всему, что касается второго из Окончательных Вопросов. ..

— Любил ли я по-настоящему? — вспомнил я.

— Точно.

— Прекрасно. Но чтобы быть до конца искренним с тобой, Мо, скажу: мне нужно сосредоточиться на своей внутренней работе не просто для того, чтобы влюбиться. Сейчас я проделываю в себе такую серьезную внутреннюю работу, что, кажется, каждая составляющая моей жизни меняется. Преображается весь мой, так сказать, внутренний витраж.

— Я знаю, этому тебя научил отец Майк,— произнес Мо искренним тоном.

— Ты знаешь отца Майка?

— Конечно, он долгие годы является моим другом — хотя и боится воды, — отметил мой собеседник, усмехнувшись. — Так и не смог заставить его подойти к доске для серфинга, сколько ни старался. Ему же хуже, — пожал он плечами.

— Ну да ладно. Чтобы ответить на твой вопрос, скажу, — продолжал Мо, — что есть много типов любви: эротическая любовь, любовь к себе, любовь к семье, а также любовь к самой жизни и ее чудесным проявлениям. Именно на любви к жизни мы с тобой и сосредоточимся, дружище. Вся наша работа с тобой будет направлена на то, чтобы раскрыть твое сердце для всего, что есть в жизни восхитительного. Уверен, ты никогда не думал, что у тебя будет свой личный тренер-консультант по вопросам сердца, да?

— Тренер-консультант по вопросам сердца? Что-то я не слышал раньше о таком.

— Да, действительно, — ответил Мо.— Звучит несколько наивно, но так захотел Кэл. Это он придумал для тебя весь курс подготовки к жизни и попросил нас стать твоими тренерами. Он на самом деле хотел помочь тебе, Джек, он любил тебя по-настоящему. Но пойду дальше. Я открыл для себя способ жить полной и удивительной жизнью. Я хочу сказать, по-настоящему полной и удивительной. Здесь, на этом пустынном побережье, я самый счастливый человек из всех, кого я знаю. Каждое утро я просыпаюсь с чувством глубокой и радости в сердце. Я скольжу на волнах. Я танцую.

Иногда я рисую по утрам, иногда вечерами смотрю на звезды. На закате пишу стихи. Я чувствую себя самым богатым человеком на земле. А еще замечательно то, что на самом деле ты ничем от меня не отличаешься. Ты можешь иметь то же, что имею я, — если захочешь этого. Все это произошло, когда я перестал проживать жизнь в своей голове и начал открывать свое сердце.