Классическая парадигма идеала научности

Говоря о классическом идеале научности или классической парадигме научного идеала, прежде всего, следует отметить, что он ориентирован на поиск и установление истины. Поэтому все функции научного знания как бы подчиняются этой главной цели науки, т. е. нацелены на нахождение объективной истины. В свете этого становится понятным, почему классический идеал научности отводит исключительно важное место именно доказательности и обоснованности научного знания. Ведь истинное знание — это знание, безупречно и надежно обоснованное, знание, имеющее под собой твердый экспериментально-логический фундамент. И неслучайно современные исследователи окрестили данное требование классического идеала научности «фундаментализмом». Этот «фундаментализм» получил отчетливое выражение, в частности, через принцип достаточного основания, который со времен Лейбница имеет статус формально-логического закона, а стало быть, и важного критерия надежности и достоверности научного знания.

Фундаменталистская парадигма научности особенно обострила вопрос об источнике, исходном начале знания. И это естественно, ибо без решения данного вопроса нельзя установить достаточно твердый фундамент для научного знания и, соответственно, определить надежный критерий его обоснованности. С другой стороны, обоснование знания представлялось в этом свете как его редукция к этому конечному источнику. Именно поэтому в методологическом отношении классический идеал научности выдвигает на первый план принцип редукционизма. В непосредственной связи со всем этим формировалось представление об эталоне научности или научном эталоне. Таким эталоном классический идеал научности объявляет то одну, то другую область научного знания. Так, по мнению одних философов (например, Ф. Бэкона) таким эталоном является опытное (экспериментальное) естествознание, тогда как другие (например, Р. Декарт) видят в этой роли математику или математическую физику. Исходя из этого и в зависимости от того, какая именно конкретная сфера научного знания выдвигается в качестве эталона научности, обычно различаются разные формы классического идеала научности. Среди этих форм особо выделяются математическая, физическая и гуманитарная разновидности классического научного идеала.

В качестве существенного момента, отличающего классический идеал научности можно отметить еще и признание автономного статуса науки. Ранее я достаточно подробно остановился на проблему автономизации науки. Здесь следует добавить, однако, лишь то, что классический идеал научности пытается предать автономности науки некий абсолютный смысл и, тем самым, снять саму проблему взаимодействия науки и общества. Говоря иначе, он, как правило, исходит из позиции интернализма, который замыкает науку в себя как область знания, функционирующего и развивающего по внутренним, присущим только ему одному законам.

Неклассическая (современная) парадигма идеала

Научности

В неклассической или современной парадигме идеала научности фундаментализм и методологический редукционизм классического идеала научности подвергаются критике. Правда, следует сразу же оговориться и заметить, что не все современные направления методологии и философии науки единодушны в критике так называемого фундаментализма классического идеала научности. Так, например, марксистская методология и философия науки не подвергает принципиальному сомнению тезис этого идеала об истинности и объективности научного знания. Как раз наоборот, она, как мы уже могли убедиться, разбирая некоторые аспекты марксистской теории истины, не просто воспринимает этот тезис, но и развивает его дальше. И, тем не менее, она подвергает редукционизм классического научного идеала принципиальной критике.

В отличие от нее, позитивистская и постпозитивистская традиции в методологии и философии науки подвергают критике в первую очередь фундаментализм классического идеала научности. В господствующих или влиятельных на Западе направлениях в методологии и философии науки тезис об истинности научного знания подвергается принципиальному пересмотру. Так, факт существования объективной истины здесь либо вообще отрицается, либо допускается в качестве конечного стимула развития научного знания при твердом убеждении в том, что истина непостижима и недостижима. В силу этого научное знание никогда не может иметь окончательно, абсолютно достоверного характера. Оно, в лучшем случае, может иметь относительную и условную достоверность. Иначе говоря, научное знание может иметь лишь вероятностный статус. В соответствии с данным подходом проблема твердого фундамента научного знания в смысле объективного основания (содержания) этого последнего, естественно, отпадает сама по себе. Лишая научное знание какого-либо объективного содержания, критики фундаментализма классического идеала научности придают этому знанию лишь интерсубъективный, а стало быть, и конвенциалистиский статус.

Таким образом, можно сказать, что если не все современные западные методологи и философы науки, то, во всяком случае, подавляющее их большинство производят, по сути, дефундаментализацию научного знания. При этом они обнаруживают большее единодушие в критике фундаментализм классического научного идеала, нежели в отрицании его редукционизма. Дело в том, что далеко не все они отрицают возможность наличия эталона научности. Так, например, неопозитивисты не просто строго придерживались унаследованного ими от первого и второго позитивизма принципа эмпирического редукционизма в научном познании, но и выступили инициаторами создания физикализма — концепции, рассматривающей физику в качестве высшего эталона научности и потому требующей редуцировать любое знание к языку физики, чтобы признать его научным. Другие же полагают, что такого эталона нет, и потому подвергают критике подобного рода методологические концепции и вообще редукционизм классического идеала научности.

Неклассический или современный идеал научности, который находится еще в процессе становления, характеризуется, по мнению некоторых исследователей, такими существенными признаками, как антифундаментализм, прагматическая эффективность, экстернализм и плюрализм. Среди данных признаков решающим следует считать, как полагают западные авторы, именно эффективность научного знания. Понятие «эффективность» было сначала выдвинуио и определено в праксеологии (от греч. Prakticos — деятельный) — разделе социологии, изучающем методику исследования различных видов человеческой деятельности под углом зрения их эффективности. Под ним подразумевали степень реального осуществления поставленной цели. Поэтому наиболее эффективной признается именно та деятельность, которая максимально реализует свою цель. В свете этого научная деятельность представляется одной из самых эффективных разновидностей человеческой деятельности, поскольку она, как правило, приводит к осуществлению возлагаемой на неё цели. Поэтому эффективность рассматривается в качестве важнейшей особенности научности — согласно неклассическому ее идеалу.

Современный идеал научности расходится с классическим ее идеалом и в оценке значения и роли социокультурных условий в качестве фактора, влияющего на состояние и развитие науки. Как мы уже видели, классический идеал научности провозглашает полную автономизацию науки, ее полную независимость от внешних и якобы чуждых ей социальных и культурно-исторических условий. Это означает, что он полностью отрывает науку от той социокультурной среды, в которой она функционирует и развивается. Иначе говоря, классический идеал научности отличается так называемым интерналистическим подходом, согласно которому процесс функционирования и развития науки происходит по сугубо внутренним причинам и факторам, т. е. в соответствии с присущими ей одной внутренними закономерностями.

Неклассический, современный идеал научности исходит из противоположной позиции в решении проблемы взаимоотношений науки и общества, из позиции так называемого экстернализма. Согласно экстернализму, функционирование и развитие научного знания определяется, в том числе и внешними по отношению к нему социокультурными условиями. Поэтому наука не может существовать в культурно-историческом вакууме, не может функционировать вне определенного социального контекста. Это находит свое подтверждение с точки зрения современной парадигмы научности, в частности, в том, что такие моменты, как уровень культурной образованности ученого, его мировоззренческие установки, его морально-этические нормы и вообще ценностные ориентиры, его другие, самые разные склонности, которые формируются под непосредственным влиянием соцума, — все это имеет исключительное значение для научно-познавательного процесса. Ко всему этому марксистское понимание социокультурной обусловленности науки добавляет в качестве решающего фактора развития науки постоянно испытываемую обществом объективную потребность в развитии производства, реализация которой способна, по словам Ф. Энгельса (1820–1895), двигать науку больше, чем десятки университетов. И неслучайно марксизм оказал такое существенное влияние на становление и развитие науки социологии.

Наконец, в качестве существенного признака современного идеала научности в западно-философской его трактовке следует выделить и так называемый плюрализм, согласно которому провозглашается, по сути, равноправие различных подходов и концепций. Методологически или, шире, эпистемологический, плюрализм находит яркое выражение и, так сказать, живое воплощение в том широком многообразии методологических концепций, которое характерно для современной западной методологии и философии науки. Как мы уже знаем, принцип эпистемологического плюрализма, непосредственно вытекающий из антифундаментализма современной парадигмы научности, был доведен до крайности, П. Фейерабендом в его концепции «эпистемологического анархизма».

Между тем трудно согласиться с такой крайней формой методологического плюрализма, фактически ставшего знак равенства между всеми методами, всеми способами ведения и реализации самых различных видов человеческой деятельности независимо от их конкретного содержания. Коль скоро разные способы освоения человеком действительности могут быть различные, а то и прямо противоположные друг другу по своему содержанию, то, как они могут в таком случае оперировать одинаковыми по своей значимости и всеобщей ценности методами. Ведь, как было отмечено, метод исследования, так или иначе, зависит в конечном итоге от исследуемого объекта. И в самом деле, как может, например, научная рациональность, выступающая способом научного рационально-экспериментального освоения действительности, быть реализована такими же по своей общей значимости и правомерности методами, как и религиозная иррациональность, представляющая собой религиозный чувственно-эмоциональный способ видения и понимания мира. Поэтому, говоря о плюрализме как характеристике современного идеала научности необходимо иметь в виду, что речь идёт о многообразии именно научных методов, их равноправии и равноценности в научных исследованиях, но отнюдь не о различных и, якобы, равноценных по своёму значению видов научной рациональности неклассического типа или же о таких видах рациональности вообще.